Великие мифы народов мира

Гильгамеш коснулся груди друга и почувствовал, что сердце его не бьется. Нежно, словно невесту, Гильгамеш укрыл Энкиду. Он отвернулся. В горе он ревел, словно лев или львица, у которой отобрали детенышей. И когда его крики стихли, его мать сказал ему:

– Чего ты желаешь, сын мой, и что может уменьшить твое горе и успокоить сердце?

И ответил Гильгамеш:

– Мое желание – избежать смерти, которая забрала Энкиду, моего друга.

Его мать сказала:

– Только один избежал смерти, это Утнапишти, твой предок.

РАССКАЗ ОБ УТНАПИШТИ И ПОТОПЕ, КОТОРЫЙ УНИЧТОЖИЛ ВСЕ, ЧТО БЫЛО НА ЗЕМЛЕ

В храме были таблички, на которых была записана история Утнапишти, о нем, получившем бессмертие от богов. На этих табличках были слова самого Утнапишти. Вот эти слова:

«Я жил в Шуриппаке, городе солнца, городе, который был очень стар, и в нем жили боги. Боги решили уничтожить человечество ветром и водой так, чтобы на земле не осталось ничего живого. Ану, отец богов, был там, когда боги обдумывали это, и Энлил, воин богов, и Энурта, посланец богов. Но боги подумали еще раз и решили оставить на земле живым одного мужчину и его семью.

Эйа явился туда, где находился я. Он крикнул мне, когда я спал; он крикнул мне выйти из дома и построить корабль; он крикнул мне бросить все мои пожитки и спасти жизнь.

Он сказал мне о размерах корабля, который я должен построить; он сказал мне о количестве зерна, которое я должен взять с собой. Он приказал, чтобы я выступил перед старейшинами и жителями города, и сказал, что Энлил затаил злобу против них и что он намерен их уничтожить. Тогда я сказал Эйа:

– Куда я должен плыть, когда построю корабль?

И он ответил:

– К богам; доверь свой корабль течению и ничего не бойся.

Я поговорил со старейшинами и жителями города. Они посмеялись надо мной. Я собрал вокруг меня слуг и начал строить корабль. Я сделал его сто и двадцать локтей в длину; я хорошо просмолил его; я снабдил его мощным рулем. И когда корабль был построен, я погрузил в него зерно и взял на борт семью. Разные звери из лесов и полей, а также птицы тоже пришли на борт. Они пришли парами. Когда все было готово, передо мной явился бог Шамаш. Он сказал мне, что вечерней порой на землю обрушатся потоки воды.

Вечером начался ливень. Я смотрел, как сгущается темнота и начинается непогода. Мною владел ужас. Я пошел туда, где была моя семья, а также пары птиц и зверей, и я тщательно запер двери; да, я закрыл девять частей, на которые разделил внутреннее помещения корабля, и предоставил корабль божьей воле.

Затем показалась черная туча, и из черной тучи и смерча громыхали боги. Звездные боги южного неба угрожающе размахивали своими факелами. Каждый проблеск света проглатывала темнота. С небес лились потоки. Воды напали на человека, словно в великой битве. Отцы больше не видели своих детей; брат больше не видел брата. Дождь лил до тех пор, пока воды не поднялись до вершин гор. Когда же они поднялись, боги сами почувствовали страх; они ушли со своих мест; они направились высоко в небеса к Ану. Богиня Иштар кричала, как женщина в родовых муках. Да, Иштар стенала, сетуя на то, что говорила о потопе в присутствии богов. Боги южного неба рыдали вместе с ней, и шесть дней и шесть ночей дождь заливал и ветер бил все, что оставалось на земле.

Но после седьмого дня бушующие потоки исчезли; смерчи и бури стихли, и вода больше не поднималась. Я посмотрел на воду; я увидел, что спокойствие снизошло. Спокойствие снизошло, но земля лежала под водой, а человечество превратилось в грязь. Я наклонился; я упал лицом вниз, и по моему лицу потекли слезы. Я взглянул в направлении всех четырех сторон света, и я увидел только открытое море. Двенадцать дней корабль плыл. Корабль остановился у горы Низира и больше не двигался.

И когда через семь дней корабль все еще стоял, я открыл отдушину, и моего лица коснулся луч света. Я выпустил голубку. Голубка вернулась, потому что не нашла места, чтобы сесть. Я выпустил ласточку. Ласточка тоже вернулась. Я выпустил ворону. Ворона не вернулась; она увидела землю, появившуюся под спадающей водой; она поела, она поклевала землю, она закаркала и больше ко мне не вернулась.

Тогда я вынес все, что было на корабле; я принес все туда, где дули четыре ветра. Я предложил жертву. Я совершил возлияние там, где стоял, на вершине горы. И там ко мне явилась богиня Иштар, она проклинала Бела за то, что он наслал потоп.

Бог Бел был в гневе, увидев, что часть человечества уцелела после потопа. Он бушевал. Он кричал:

– Никто не должен остаться в живых; ни один человек не должен быть живым среди всеобщего разрушения!

Но бог просил Бела пощадить человечество, и Бел сдался. Тогда бог Эйа пришел на корабль, он взял меня за руку и повел вперед, и мою жену повел тоже; он повернул нас лицом друг к другу и сказал опуститься на колени. Он благословил нас, сказав:

– Прежде Утнапишти и его жена были смертными; теперь пусть Утнапишти и его жена сами станут богами и обретут бессмертие».

Дочитав написанное на табличках до конца, Гильгамеш спросил:

– Как я могу пойти туда, где живет Утнапишти? Как мне найти дорогу в его жилище? Я отправлюсь к тому, кого боги сделали бессмертным, и узнаю от него, как человек может спасти себя от ухода в нижний мир Иркаллы.

Его мать сказала:

– Мы только знаем, что жилище Утнапишти находится за горой Машу, где солнце встает и садится.

После этого Гильгамеш отправился к горе Машу. У подножия на него напали львы; он убил многих львов, но другие следовали за ним почти до самой вершины горы. Когда же он подошел к вершине, он увидел ужасных стражников, охранявших место, где солнце встает и садится. Это были люди-скорпионы, и на них даже смотреть было страшно. И Гильгамеш, увидев их, сказал:

– Ах, если бы мой друг Энкиду был сейчас со мной! С его помощью я бы одолел этих стражей, от одного взгляда которых меня бросает в дрожь.

Он пошел дальше; он приблизился к ужасным стражам, и он, сам Гильгамеш, униженно склонился перед ними.

Один человек-скорпион сказал другому:

– Тела всех тех, кто приходил этим путем, мы пожираем, но что это? Тот, кто подходит к нам, – плоть богов. Мы не можем его пожрать. На две трети он бог, на одну – человек. – И голосами, от которых дрогнули камни на вершине горы, они предложили Гильгамешу пройти. И они крикнули ему, что он входит в царство тьмы и что никто и никогда еще из тьмы не возвращался.

Они еще не окончили свои речи, а Гильгамеш уже шагнул во тьму. И сразу исчезли горы и небо. Он шел, и темнота становилась все гуще и гуще, ни один смертный еще не шагал сквозь такую тьму, как та тьма. День и ночь Гильгамеш шел вперед, он шел сквозь густую, непроницаемую тьму. Он думал, что больше никогда не увидит света. А потом он вышел туда, где был свет. Он увидел вокруг себя яркий дневной свет. Он увидел перед собой сад, наполненный разными цветами и созревающими фруктами.

Это был сад богини Сидури-Сабиту. В этом саду росло древо богов. Его охраняла богиня. Сидури-Сабиту сидела на троне у моря. Она сказала Гильгамешу:

– Кто ты, пришедший сюда с впалыми щеками и поникшей головой? «Печально сердце твое, лицо увяло, тоска в утробе твоей обитает». Никто подобный тебе не приходил в этот сад, где растет древо богов.

И она приказала слугам закрыть перед ним врата сада. Гильгамеш положил руки на ворота. Он стал трясти их, да так сильно, что они зашатались и загремели. Он сказал богине:

– Я иду туда, где живет Утнапишти, это мой предок.

Она говорила с ним сидя на троне, а он не убирал рук с ворот. И он сказал ей:

– Я – Гильгамеш, а Энкиду, который был моим другом, стал землей. Судьба моего друга угнетает меня, и потому я отправился сюда, чтобы поговорить с моим предком Утнапишти и освободиться от страха смерти. О, Сабиту, ты, которая сидит на троне у моря и охраняет ворота, поговори со мной, покажи мне дорогу туда, где живет Утнапишти. Опиши мне ее. Если будет возможно, я пересеку море, чтобы попасть в его страну. Если пересечь море будет невозможно, я пересеку землю, даже если это будет земля, которой владеет тьма.

Тогда богиня Сидури-Сабиту, охранявшая ворота, зная, что две трети его плоти есть плоть богов, ответила Гильгамешу. Она сказала ему:

– Море, у которого я сижу и на которое ты взираешь, это воды смерти. Никто прежде не пересекал этих вод, кроме Шамаша, солнечного бога.

– Я пересеку эти воды, – сказал Гильгамеш.

И молвила Сидури-Сабиту, сидя на троне у моря:

– Воды пересекает корабельщик Уршанаби. Отыщи его, и, быть может, он перевезет тебя туда, где обитает Утнапишти.

Гильгамеш ждал у моря, пока не увидел корабельщика Уршанаби. Он вошел в его лодку. Пятьдесят дней и ночей плыли они по водам смерти, и корабельщик предупредил Гильгамеша, чтобы тот не вздумал опустить руки в воду. И вот они прибыли к земле, где Утнапишти, предок Гильгамеша, имел жилище.

Утнапишти вместе с женой подошел к кромке воды. Он увидел приближающуюся к берегу лодку Уршанаби. Удивленный тем, что в лодке Уршанаби есть кто-то еще, Утнапишти ждал на берегу.

Гильгамеш вышел из лодки, и он направился к двум фигурам, которые стояли невдалеке. Утнапишти знал своего потомка, и он приветливо заговорил с Гильгамешем.

И Гильгамеш поведал ему обо всем, что случилось с ним в мире людей; он рассказал, как отобрали у него его единственного друга Энкиду, и тот, который был словно пантера в пустыне, который помог уничтожить огнедышащего быка, стал землей.

– И я тоже должен буду однажды лечь и не вставать целую вечность? – закричал он, обращаясь к Утнапишти. И снова закричал: – Я был ужасно испуган! Я боялся смерти, и поэтому я убежал из моей страны.