Волны любви

– Ну, знаешь! Мне было не до того, чтобы ломать над этим голову, – бросила она в сердцах. – Даже на то, чтобы не дать тебе умереть от голода и холода, ушло столько сил и труда, что ты и представить себе не можешь! Только чтобы сохранить тебе жизнь, пришлось изрядно постараться. А ты уже требуешь, чтобы я придумала, как вытащить тебя отсюда.

– Ох! – Даже по голосу было ясно, как он смутился. – Прости меня, Марианна, я совсем об этом не подумал. Я очень тебе признателен за все. Бог мой! Ведь если бы не ты, не представляю, что сейчас со мной бы стало!

И он порывисто прижал ее к себе. Она и не думала сопротивляться. Его проникновенный голос, ласковые слова совершенно обезоружили ее. Если бы он накричал на нее или стал ей угрожать, тогда бы она, конечно, не позволила ему это сделать. Но он оказался таким хорошим и добрым, что она сразу же уступила ему. Какое это оказалось наслаждение – прижаться к его груди, почувствовать на своих волосах его трепетные пальцы, ощутить на своих губах ласковое прикосновение его губ, такое нежное, любящее, а через несколько минут такое же страстное. Казалось, губы его о чем-то умоляют ее.

Марианна пока не догадывалась, о чем, однако про себя уже решила, что с радостью даст Филиппу все, что он у нее ни попросит.

Она уже ни о чем не думала. Разум уступил место чувствам. Она помогла юноше раздеть себя, снимая одну вещь за другой, пока наконец не осталась такой же обнаженной, как и он. Ласковые прикосновения Филиппа стали для Марианны настоящим потрясением. Она и не подозревала, что прикосновения мужских рук могут быть настолько осторожными и нежными: до сих пор они причиняли лишь боль. Она и не догадывалась, что от простого прикосновения можно получить такое наслаждение. А его пальцы, уже добравшись до ее груди, ласкали соски. Марианна замерла от блаженства. Страстное, не испытанное доселе желание пронзило все ее существо. Филипп вел себя так, словно она для него бесценное сокровище, а не какая-то ненужная вещь, которой можно попользоваться, а потом выбросить за ненадобностью. И потому не только тело ее трепетало от блаженства под ласковыми руками юноши, но и душа ее пела и ликовала: она желанна, она любима!

– Марианна! – В голосе Филиппа послышалась такая мольба, что девушка даже вздрогнула от неожиданности.

Никто еще никогда с ней так не разговаривал.

– Марианна, можно я займусь с тобой любовью? Ну пожалуйста, не отказывай мне, скажи «да»! Я больше не могу, я так хочу тебя!

Марианна тихонько рассмеялась.

– Какой ты смешной, Филипп. Да ведь ты уже это делаешь.

Горячее дыхание юноши обожгло ей ухо.

– Значит, можно?

– Да, Филипп, да! – задыхаясь, прошептала Марианна.

Ей не терпелось узнать, будет ли и все остальное так же непохоже на то омерзительное чувство, которое она испытывала до сих пор с Джудом.

Желание Филиппа оказалось и в самом деле велико. Марианна поняла это по тому, как трепетало его тело. Но вошел он в нее нежно и осторожно, словно боялся причинить боль. Марианна поразилась самообладанию юноши. Сама она сгорала от нетерпения. Скорей, скорей!

И вот наконец свершилось – он в ней! И оказалось, что более прекрасного чувства ей еще не доводилось испытывать никогда. Впервые страстное слияние тел принесло ей необычайное острое наслаждение, о котором она и не подозревала.

Так вот, значит, почему женщины обожают спать с мужчинами, догадалась она, и впервые в жизни порадовалась, что родилась женщиной.

Вскоре волна невыразимого блаженства охватила все ее существо и, подхватив, унесла далеко-далеко, в небесные выси, где ей еще никогда не доводилось бывать.

Когда пришла в себя, она поняла, что уснула, и спала глубоко и долго. В теле была потрясающая легкость, и Марианна ощутила настоящее счастье.

Филипп лежал рядом с ней, слышалось его ровное дыхание.

Так вот, оказывается, какими могут быть отношения между мужчиной и женщиной! И все способны испытывать такие чувства? Может быть, и рыжая Дженни чувствовала нечто подобное, когда занималась любовью с Джудом? Быть может, поэтому она так его ревновала и пришла в такую ярость, когда потеряла? Да, но почему тогда сама она ощущала с Джудом лишь боль и отвращение? Над этим стоит поразмыслить, решила Марианна.

Внезапно ей припомнились слова Филиппа: «Я должен выбраться отсюда». После того, что только что произошло, она не может позволить ему уйти. Она должна во что бы то ни стало удержать его здесь. Горячие слезы хлынули у нее из глаз. Нет, это невозможно! Если Филипп останется здесь, и ему, и ей будет угрожать страшная опасность. Несколько дней еще куда ни шло, можно будет водить всех за нос, но не дольше. Вскоре кто-нибудь непременно что-то заподозрит.

Интересно, когда наступит рассвет? Нужно поскорее уходить, а то, не дай бог, Джуд проснется и обнаружит, что ее нет рядом.

Марианна осторожно спустила ноги с кровати, но в этот момент Филипп проснулся и обнял ее за талию.

– Нет! Не уходи, Марианна! Моя милая, любимая Марианна, останься со мной!

– Я должна идти, – прошептала девушка. – Если Джуд меня хватится, мне несдобровать. А ты оставайся здесь и никуда не выходи. Завтра я постараюсь принести тебе еще еды.

– Спасибо, обожаемая моя Марианна. – Филипп притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы. – Хлеб насущный – это, конечно, хорошо, но мне нужна ты! Неужели не понимаешь, какая ты милая, красивая, желанная?

Марианна вспыхнула от смущения. Что он такое говорит? И как воспринимать его слова?

– Марианна, ангел мой небесный!

Он притянул ее к себе еще крепче, и не успела она оглянуться, как волна желания накатила на нее и увлекла за собой в волшебный мир, где только он и она и их юная страсть, чудеснее которой нет ничего на свете.

Когда Марианна наконец встала с кровати, ноги у нее подкашивались и все тело было наполнено блаженной легкостью. Она не помнила, как дошла до поселка. Счастье переполняло ее, било через край, и даже воспоминание об отвратительном вонючем теле Джуда, рядом с которым ей предстояло лечь, не смогло испортить ей настроения. Вскоре она задремала и вновь пережила во сне те чудесные мгновения любви.

Следующие два дня Марианна бродила словно во сне, машинально выполняла свои ежедневные обязанности, однако мыслями постоянно уносилась к Филиппу, к тому украденному времени, которое они проводили вместе. Она была настолько счастлива, так поглощена охватившей ее любовью, что не замечала пристальных взглядов Иезекииля Троуга, как не замечала и бешеной злобы, которая охватывала Джуда всякий раз, когда она всеми правдами и неправдами пыталась избежать ночью его домогательств.

Спать с Джудом теперь было не просто гадко. И раньше-то, до того как она познала восхитительное чувство любви, его грубая физическая близость вызывала в ней отвращение, но теперь, когда Марианна поняла, как это чудесно – отдаваться любимому человеку, отвращение к Джуду выросло во сто крат.

Однако она была слишком погружена в свой новый чудесный мир, чтобы обращать внимание на вспышки ярости своего ненавистного сожителя. Один лишь Филипп, чудесный, необыкновенный, восхитительный Филипп, занимал все ее мысли. Марианна беспрестанно размышляла о том, как бы сделать так, чтобы он оставался здесь, на острове, и в то же время никто из ее товарищей ничего не заподозрил.

Филипп рассказал ей, что плыл он на корабле не просто так. Его ждало одно чрезвычайно важное дело, но, к несчастью, судно потерпело кораблекрушение. Так что дело, которое он поклялся довести до конца, осталось невыполненным. И поэтому он просто обязан уйти, а Марианна должна ему помочь добыть достаточно продовольствия для того, чтобы он смог добраться до Чарлстона. Однако, не желая терять своего возлюбленного, она все откладывала решение этого вопроса со дня на день.

Настал четвертый день после того, как Филиппа выбросило на берег. Марианна, как обычно, шла к хижине старого Джека, неся узелок с провизией. И, как обычно, мысли ее целиком были заняты Филиппом и тем, как бы им остаться вместе.

Когда она вошла в хижину, Филипп строгал ножом, который она для него раздобыла, кусок плавника. При виде девушки глаза у него радостно заблестели, однако выражение лица оставалось мрачным.

Марианна бросилась к нему, и они пылко обнялись.

Наконец Филипп отстранил ее и пристально взглянул в лицо.

– Марианна, мы должны поговорить. Я не могу здесь больше оставаться: с ума сойду от безделья, – а ведь меня ждет важное дело, которое должен довести до конца. Кроме того, если то, что ты мне сказала, правда, значит, я здесь в постоянной опасности. Ведь в любую минуту меня могут найти и убить ваши люди. Пойми, я должен уйти! И чем скорее, тем лучше.

– Шшш, любовь моя. Давай поговорим об этом после, – прошептала Марианна, пытаясь отвлечь его от мрачных мыслей поцелуем. – Посмотри, что я тебе принесла. Вот сладкие печенья, а вот свежая треска. Отличный ужин!

– Марианна! – В голосе Филиппа прозвучало отчаяние. – Ты совсем меня не слушаешь! То, что я говорю, очень серьезно. Ты спасла мне жизнь, и я никогда этого не забуду. Но сейчас ты можешь сделать так, что я ее потеряю!

Марианна безвольно опустила руки, на глаза навернулись слезы. В глубине души она понимала, что Филипп прав, и все же не хотела себе в этом признаваться. Она не может его потерять. Не может, и все тут!

– Филипп, любимый! – воскликнула она, бросаясь к нему на шею. – Мы обязательно поговорим об этом. Вот увидишь. Я тебе обещаю. Но сначала обними меня!

Филипп, покорно вздохнув, покорился. Они сжали друг друга в объятиях, забыв обо всем на свете, как вдруг дверь распахнулась. Ветер, зловеще захохотав, ворвался в хижину.

Марианна вскрикнула и обернулась. На пороге с дубиной в руке стоял Джуд Троуг.

Глава 3

Зловещая фигура Джуда четко вырисовывалась в бледном лунном свете, и Марианна краешком сознания успела удивиться, что так быстро наступила ночь. Но сейчас ей было не до этого. По сравнению с огромным Джудом Филипп казался слабым и хрупким. Джуд убьет его, задушит голыми руками!

Никогда еще Марианна не чувствовала себя такой беспомощной. Что же им делать? Как спастись? Чуда ждать не приходилось.

– Сука! – прорычал Джуд, и в голосе его была такая ярость, что у Марианны мороз пошел по коже. – Так вот, значит, чем ты здесь занимаешься! Кто этот мозгляк, черт бы его побрал? Я ему сейчас башку снесу!