Пылающий рассвет

Сестра схватила его за руку.

– Ты же обещал присматривать за ней! – закричала она. – Ты обещал!

– Что с того? – пробормотал Джеф. – Я ничем не мог ей помочь. Она просто взяла и умерла...

Слезы застилали глаза несчастной Шарлотты.

– Через что я только не прошла, чтобы заработать эти деньги! – сказала она, всхлипывая. – Хотела нанять врача... Теперь все зря... Если бы ты был дома и заботился о ней, она бы еще жила!

– Сестренка, ей уже невозможно было помочь, пойми!

Шарлотта приговаривала, рыдая:

– И зачем теперь эти деньги? Никому не нужны... Лучше бы было все сжечь, чем таскаться по всему штату...

Джеферсон откашлялся.

– Кстати, о деньгах... – нерешительно начал он.

– Что еще? – воскликнула Шарлотта, смахивая слезы с лица.

– Пока тебя не было, – он говорил, не смея взглянуть на сестру, – мне понадобились деньги. Я отправился к Слоуду Латчеру и заложил ферму за семьсот долларов, срок – до твоего возвращения. Шарлотта, я все потратил, теперь надо вернуть долг Латчеру, или ферма будет принадлежать ему.

Глава 4

На следующий день Элис Кинг похоронили под раскидистым деревом за домом, рядом с могилой мужа, Гарднера Кинга.

День был ясный и солнечный, но дул осенний холодный ветер, и Шарлотту время от времени пробирала дрожь, когда она стояла в скорбном молчании перед гробом бедной своей матери. Девушка словно окаменела от горя, даже слез не было – она их выплакала ночью.

На похороны пришли Холлистеры и еще две соседские семьи. Брэдли Холлистер произнес короткую речь и молитву. Джеферсон стоял рядом с Шарлоттой.и время от времени поглядывал на сестру, а она, хоть и чувствовала на себе его взгляд, не повернулась к брату ни разу. Теплые чувства, которые она когда-то испытывала к Джефу, исчезли, простить ему безрассудство и эгоизм невозможно, а мысль о том, что мама была бы жива, окажись Джеф рядом, не давала ей покоя.

Брэдли Холлистер подошел к Шарлотте и тихо сказал:

– Почему бы тебе с Джефом не пойти в дом? Джимми, я и ребята все сделаем сами.

– Хорошо, мистер Холлистер, – согласилась она. – Спасибо вам за заботу.

Она бросила последний, прощальный взгляд на простой гроб, мысленно обращаясь к матери: «Прощай, мама! Прости меня... за все!» Потом повернулась и быстро пошла к дому.

Она услышала сзади торопливые шаги.

– Шарлотта, подожди! – позвал ее Джеф. – Мне надо поговорить с тобой!

– А я не хочу говорить с тобой! Не о чем нам толковать, – бросила она на ходу, даже не обернувшись.

Джеф поравнялся с ней.

– Придется же когда-нибудь разговаривать, – сказал он. – Ты же не можешь вообще игнорировать меня!

Шарлотта шла, не останавливаясь.

– Ну прости меня! – выкрикнул Джеферсон в отчаянии. – Я попробую измениться. Клянусь, я исправлюсь. Просто не знаю, что на меня нашлр.

– Поздно извиняться, Джеферсон. Маму уже не вернуть, пойми. А мне еще нужно идти к Слоуду Латчеру, не то мы и дом потеряем!

И она прибавила шаг. Джеферсон, прихрамывая, спешил за ней. Но домой Шарлотте идти не хотелось, она не представляла, как выдержит несколько часов поминок. Соседи принесли еду, а одна из женщин, жена фермера, как раз сейчас накрывает на стол. Девушка с ужасом думала о том, что придется исполнять роль хозяйки в то время, как ей хочется только одного – закрыться в своей комнате. Но она не может так поступить, это невежливо по отношению к людям, которые откликнулись на ее горе. Одна надежда, что это ненадолго, иначе ей не успеть в город к Латчеру.

На поминках она хорошо держалась. Шарлотта поняла, что находиться среди людей, искренне сочувствующих ей, легче. Это – настоящие друзья, с которыми столько пережито за все время. С Джефом Шарлотта не общалась, а он то и дело исчезал из комнаты, не иначе где-то припрятал бутылку, из которой прихлебывал, так как возвращался раскрасневшийся и взъерошенный. Ей стало противно даже от мысли, что спиртное он купил себе на деньги Латчера.

Соседи разошлись только с наступлением темноты. Ехать в город было уже поздно, поэтому Шарлотта отправилась к себе в спальню и буквально рухнула на кровать – она чувствовала себя разбитой и измученной. Заснула она моментально и проспала до утра, но ей снились тревожные сны.

Встав с рассветом и наскоро позавтракав, Шарлотта отправилась в Дарем. Джеферсона она даже будить не стала.

Когда девушка вошла в кабинет, Латчер сидел за своим столом. Увидев Шарлотту, он улыбнулся и сказал веселым голосом:

– Ну, мисс Кинг, примите мои поздравления! Я так понимаю, ваша поездка прошла успешно.

– Да, успешно, – ответила Шарлотта сухо. – Но мне сдается, ваши поздравления вовсе не искренние, а что касается успеха, то он вам явно не по душе. Но, к вашему сведению, я получила пятьдесят центов за фунт моего табака.

Тот пожал плечами:

– И стоило из-за этого так беспокоиться, мисс Кинг? Это же так опасно – пуститься одной в такое путешествие!

– А я была не одна. Меня сопровождал сын Брэдли Холлистера, Джимми, – сообщила Шарлотта. – Вам не удалось всех запугать, мистер Латчер. А теперь к делу. Кажется, мой брат должен вам семьсот долларов. Я принесла деньги, а вы верните мне его расписку.

Слоуд Латчер поежился.

– Хорошо, – сказал он и достал из ящика бумагу.

Шарлотта отдала деньги, забрала расписку и лишь тогда решила высказать все, что у нее накипело на душе.

– А вы, сэр, оказывается, просто подонок! Как же вы могли сыграть на слабости моего брата, потворствуя его пьянству? Из-за этого умерла наша мать, и вы...

– Я не имею никакого отношения к смерти вашей матери, мисс Кинг, – прервал ее Латчер. – Примите мои соболезнования. Что же касается вашего брата, то он вполне взрослый человек и способен сам отвечать за свои поступки. Не я пришел к нему, а он обратился ко мне за деньгами, а я, заметьте, не стал взимать с него проценты, как поступили бы другие.

– Это вовсе не проявление доброты, сэр, – сказала Шарлотта. – Вы надеялись, что ничего не получится с моей затеей и я не смогу вернуть вам долг. Тогда бы вы забрали нашу ферму самым безжалостным образом. – Она яростно сверкнула глазами, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. – Я запрещаю вам впредь иметь дело с Джеферсоном. Примите это к сведению, не то очень пожалеете.

Латчер даже глазом не моргнул, он криво усмехнулся и сказал:

– Вам лучше обсудить это со своим братом, мисс Кинг. Я бизнесмен, и никто не имеет права указывать мне, с кем иметь дело, а с кем нет. Кроме того, мисс Кинг, – он перестал улыбаться, взгляд его стал колючим, – я бы посоветовал вам попридержать свой язык. Вас не красят такие манеры, а угрозами меня не проймешь.

От гнева Шарлотта даже покраснела, голос ее дрожал и срывался, когда она воскликнула:

– Вы гнусный, отвратительный человек, Слоуд Латчер! Хотите воспользоваться несчастьем других ради собственной выгоды? Мой брат слаб духом после всего, что с ним случилось на войне, а вам и дела нет до этого! Большего подлеца, чем вы, я не встречала!

При этих словах Латчера перекосило. Он встал из-за стола, подошел к Шарлотте и, гневно глядя на нее с высоты своего роста, процедил сквозь зубы:

– Вы все, высокомерные плантаторы, презираете таких, как Я, кто своим трудом добывает деньги...