Скверна. 999 999 999 маны. Шаг второй

– Не знаю. Это и не важно, ведь из всего, что я пережил, мне стало понятно…

Родион как будто бы с интересом наклонился поближе. Его выдавала лишь изредка подергивающаяся бровь.

Рэджи же, определившись с окончательным ответом, уже более твердо и уверенно произнес:

– Если выбирать между тем, чтобы быть или не быть… я предпочту быть. Когда стоит выбор, быть тем, по кому ступают, или тем, кто ступает по другим – я выберу второе.

Уж он на своей шкуре очень хорошо опробовал первое. Пришло время для второго!

Старик же слегка задумался, пытаясь проанализировать сказанное. Не вышло.

– Ты хочешь изменить свою жизнь, я правильно тебя понял? – он говорил медленно, осторожно. – Я могу тебе с этим помочь.

Рэджи ликовал! Вот оно! Получилось!

– Сейчас ты вправе отказаться и вернуться к своим, – он махнул в сторону пьющей компании. – А можешь пойти со мной. Хорошенько подумай.

Рэджи даже не стал оглядываться; вместо этого пристально посмотрел в глаза Родиону, тем самым показывая всю серьезность своих намерений:

– Если выбирать между пьяными идиотами и странным стариком, я выберу старика, – бодро произнес парень. – Если тот поможет мне стать тем, кем мне предначертано судьбой.

Старик прокашлялся и отвернулся к двери.

– Тогда пойдем, – Гримм не успел даже удивиться, когда старик ударил кулаком в область ручки. Металл он не пробил, но прогнул – тем самым создав щель между краем двери и рамой. Родион, схватившись пальцами за край, голой рукой начал гнуть металл, пока, наконец, не выломал ее к чертям.

Ноги Рэджи дрожали от восторга. Все-таки это не простой старик!

– Не отставай, – Родион зашагал внутрь тускло освещенного вагона.

Парень шокировано смотрел на удаляющуюся спину старика, не веря своим глазам. Собравшись, он оглянулся назад, словно в последний раз, на жизнь неудачника, которую оставляет позади, и резво последовал за Родионом. Пьяная компания, кажется, ничего даже не заметила.

Следующий вагон выглядел несколько необычно. Освещался он едва светящимися лампами и был заставлен многочисленными коробками и контейнерами. На большинстве из них имелись выведенные черным маркером надписи, судя по всему, с названиями каких-то локаций, фамилиями получателей и… их родом деятельности?

«Отдел ликвидации, Восток-2, Назаренко», «Тех. персонал, дальний пост, Круст» и так далее. Места назначения практически не повторялись, а коробок было так много, что в какой-то момент Рэджи просто перестал читать, что на них было написано. Вместо этого он сконцентрировался на том, чтобы не отходить далеко от старика.

– Я думал, что здесь только пассажирские вагоны… Что за коробки? – спросил Рэджи, когда они почти дошли до следующего перехода.

– Гуманитарная помощь, припасы. Передачки. Почта, – сухо ответил старик.

– И почему это все возят через мертвый город? Да еще и на обычном пассажирском поезде? – парень почесал голову своей механической рукой.

– Не «через», – лениво произнес старик, – а «в».

– Многовато коробок для «мертвого» города, не находите?

– О некоторых вещах ты просто не вычитаешь в Интернете, Рэджинальд.

Парень поднял руку с протезом вверх, чтобы опротестовать это заявление, но решил удержаться.

– Видели, кстати, такие?

– Догадываюсь, это не обычный протез… – вздохнул старик.

– Конечно, – довольно произнес Рэджи. – Одна из последних моделей, выдали, когда попал в школу Пробужденных.

Он пошевелил механическими пальцами, хвастаясь искусственной рукой, как ребенок новой игрушкой.

– Не нужно заряжать, если ты Пробужденный, работает на…

– Силовом кристалле, – закончил за него Родион.

– Эмм, да… – парня немного сбила с толку осведомленность Родиона. – На нем. Я сам себе батарейка, в каком-то смысле.

Старик едва заметно скривился. Добравшись до металлической двери, ведущей из вагона, Родион выломал ее – под восхищенным взглядом Рэджи – и принялся за дверь в следующий вагон.

Та выглядела массивнее и крепче, чем предыдущая. Рэджи даже испугался, что придется разворачиваться и уходить ни с чем, однако Родион без труда проделал с ней то же самое, что и с предыдущей. Дверь согнулась в области замка и с громким звоном распахнулась.

По спине у парня пробежал холодок. Как круто!

Второй вагон. Тот же тусклый свет.

Но вместо невинных коробок и емкостей – ряды полок с черными мешками для тел. И каждый из них был использован по назначению.

В воздухе витал неприятный сладковатый запах. Температура, что была здесь явно ниже, чем в остальном составе, вкупе с непрекращающимся дождем, бьющимся о плотно задернутые окна, создавала довольно жуткую атмосферу.

– Чего встал? Пойдем, нам дальше. – Родион посмотрел на Рэджи, что стоял у входа в помещение, ошарашенно оглядываясь. Это уже немного не вписывалось в его представление о первом приключении с мастером.

– Э-это тоже в мертвый город? – парень аккуратно продвигался между рядов с телами, стараясь никого ненароком не задеть.

Родион лишь покосился на протез парня и хмыкнул в ответ.

Мурашки устроили на спине Рэджи Гримма целый марафон. От одной мысли о том, что по миру разъезжает хотя бы один такой поезд, пассажиры которого могут спокойно спать, пока в соседнем вагоне остывают тела в черных полиэтиленовых мешках, его желудок стянуло. Что уж говорить о том, что он испытал, находясь внутри такого вагона.

К тому же этот странный звук… как будто кто-то кричит, или стонет. Он был приглушенным, словно доносился откуда-то издалека…

А темная фигура Родиона уверенно продвигалась сквозь залитый мерзким желтым светом вагон, отдаляясь все дальше и дальше от Рэджи. Парню не оставалось ничего, кроме как идти за ним, взяв свою волю в кулак. Звук воя становился все ближе.

Но Рэджи наконец понял. Это его испытание Героя. Испытание силы сердца. Мастер хочет, чтобы он преодолел свой страх и прошелся между горами трупов.

Добравшись наконец до еще одной массивной металлической двери, Рэджи облегченно посмотрел на старика в ожидании его одобрения или похвалы. Но этого не произошло.

Старик задумчиво смотрел на двери и ничего не делал.

Рэджи вслушивался в те жуткие вопли. Они доносились прямо из-за дверей… Неужели Алина была права? Это ни черта не похоже на ветер! За дверью что-то живое и, судя по всему, оно страдает.

– Там кто-то есть?.. – неуверенно произнес он.

Родион вздохнул.