Городской роман «Одиночество»

– Инструмент есть в доме?

– Да! -, сказала Женя. – А что ты собрался делать?

– Пассатижи есть?

– Есть какие-то красненькие.

– Давай, – решительно сказал я. Ничего другого, кроме как выдрать этот дозатор, у меня не придумывалось.

Женя сходила в коридор и принесла оттуда пассатижи красного цвета. Взяв их у нее, я принялся решительно выкорчёвывать этот долбаный дозатор, из-за которого все может накрыться в одночасье. Девчонки посмеивались над тем, как я открываю бутылку, причем премиальной и дорогой водки. Такого на их практике не было, да и, к моему огорчению, я тоже никогда с таким не встречался, просто патовая ситуация. Дозатор оказался настолько крепким, что мне пришлось просто-таки весь его разворотить, чтобы добраться до содержимого. Попробовал снова налить в стаканы – и все с облегчением вздохнули, у меня получилось! Тоненькая струйка полилась из изящно выкорчеванного дозатора бутылки. Женя и Кира закричали: “Ура-а-а-а!”, поддержав меня в этом нелегком, бою, из которого я хоть и не стандартно, но вышел победителем.

Женя разлила сок в стаканы с водкой и, передав стаканы Кире и мне, предложила тост.

– Я предлагаю выпить за встречу и за знакомство, намекнув на нас, сказала Женя и потянула стакан к центру импровизированного круга. Все чокнулись и пригубили содержимое.

Немного выпив из стакана, Кира перекосила лицо.

– Какая гадость!

– Да? А мне вроде ничего, – сказала Женя. – А тебя как, Гера?

– А лёд есть?

– Точно, лёд! Поддержала меня Кира. -Давай льда туда набубеним, тогда будет намного лучше!

– Льда вам? Если он есть, я не уверена, пойду посмотрю сейчас.

Женя переключила на другой трек музыку и отправилась проверять, есть ли у неё в морозилке лёд.

Мы сидели с Кирой в комнате одни, и мне показалось, что у Киры нет под кофтой лифчика, а сама кофта, – не сказать, что сильно, – но она просвечивалась, и сквозь нее виднелась грудь. Даже несмотря на относительный полумрак – горел только торшер – очертания считывались довольно чётко.

“Какая у неё красивая грудь”, – отметил я про себя.

– Гера! – позвала меня Женя с кухни. – Подойди, пожалуйста, мне кажется, у меня проблемы со льдом.

– Пойдем со мной, посмотрим, что у неё за проблемы? – предложил я своей молчаливой знакомой.

– Пойдём, – ответила она. И опять таким голосом, что у меня снова перед глазами нарисовалась картина, что это не человек со мной разговаривает, а ангел.

– Что случилось? – спросил я, зайдя на кухню.

Женя показала пальцем на лоток для льда, поверх которого образовался толстый слой наледи, из-за чего Жене не хватило сил, чтобы достать этот кирпич и расколоть его.

– Молоток в доме есть?

– Вроде да, – ответила Женя.

– Лежит в ванной, дверца над туалетом, там ящик с инструментами, возьми пожалуйста сам.

– Ок, сейчас организуем нам лёд, – по-хозяйски ответил я.

Я отправился в туалет и, открыв дверцу, в ящике нашел Борин молоток. Взяв его, я отправился назад к девчонкам и попросил у них что-то похожее на миску, чтобы не растерять этот драгоценный лёд на кухне. Женя нашла мне глубокую миску, и двумя моими точными ударами лёд был извлечён в посудину. Местами даже сохранив свою первоначальную форму кубиков.

Взяв её с собой в зал, мы вернулись в атмосферу интима.

Знакомство с ангелом продолжилось с Жениной подачи.

– Гера, чем ты занимаешься? – спросила меня Женя.

– Учусь, в университете.

– На кого?

– На юриста.

– Это здорово! – скорее для поддержания беседы сказала Женя.

– А вы чем занимаетесь? – зачем-то спросил я, хотя, в принципе, и так понимал.

– Мы с Кирой учимся в педагогическом университете на факультете дизайна.

– Вы дизайнеры?

– В каком-то смысле, хотя Кира, наверное, скорее художница.

– Да, ты художница? – переспросил я у продолжавшего застенчиво молчать ангела, так же сидевшего на диване, как до нашего похода на кухню.

– Да! – кротко ответил ангел. – Не так громко, конечно, Женя сильно преувеличивает мои таланты, но, наверное, да, я больше по художественной части.

– Она скромничает! Её мама преподает на нашем факультете, а папа в художественной школе.

– У вас художественная династия?

– Женя-я-я, – немного притормозив интонацией говорливость Жени, отреагировала Кира.

– Да, мои родители тоже художники. Правда, мама – модельер, а папа – самый настоящий художник и преподаватель искусств в детской художественной школе.

– Предлагаю выпить за художественные таланты и красоту! – сказал я, поднимая стакан с коктейлем.

Все чокнулись и сделали по глотку. Из закуски на столе была скромная тарелочка с нарезанным сыром, колбасой и дольками апельсина. Её содержимым никто не пользовался, то ли желая растянуть её на длительное время, так как бутылка только начата, то ли само содержимое пока никого не прельщало. Мы под действием алкоголя (хотя, скорее, они) стали чуть раскрепощённые – и в выборе тем для обсуждения, и в поведении. Просидев за разговорами минут тридцать, я решил пойти покурить, и, так как в доме никто не курил, я отправился на лестничную клетку на балкон, Женя предложила мне хозяйские тапочки, чтобы не натягивать кроссовки. Любезно согласившись, я почти вышел из квартиры, как вдруг сзади ангел спросил меня:

– Гера, можно с тобой?

– Ты тоже куришь?

– Нет, просто за компанию, можно?

Пока не имея понятия, чем все это обернется, я обрадовался, так как есть вполне реальный шанс пообщаться с ней наедине и немного ближе понять её, а, может, и перейти к каким-то более активным действиям. Предложив ей выданные мне хозяйские тапочки, я напялил кроссовки, и мы отправились на балкон. Я, естественно, шёл сзади и оценивал всё, что было перед моими глазами, а был перед ними ангел во всех смыслах этого слова. Выйдя на балкон, я закурил, ангел встал чуть на расстоянии, чтобы не дышать дымом, но всё же в зоне близости. Теплый летний вечер располагал к приватной беседе, время было около полуночи, уже темно, и такая легкая прохладца начинала подниматься в воздухе после изнурительной жары, от этого становилось комфортно, как будто ты весь потный принял освежающий душ.