Я и Тёмка

– Ты, – говорю, – уже выбери себе каких-нибудь солдатиков и играй ими до конца. А то я больше играть с тобой не буду.

– Ну и не надо, – ответил Тёмка. – Я их всех забираю.

– Ну и пожалуйста, если ты такой, – ответила я, надувшись.

Так мы сидели некоторое время. Тёмка делал вид, будто играет. Бахал, выл, свистел. А я делала вид, будто рассматриваю свои пальцы. Вдруг Тёмка не выдержал:

– Давай так. Поделим всех солдатиков поровну – и раскрашенных, и не раскрашенных.

– Давай, – говорю. – Только какие теперь у нас не раскрашенными называются?

– И точно, какие? – засмеялся Тёмка.

– Непонятно… – захохотала я.

Новая игра

Звонит мне Тёмка:

– Воля, пойдём гулять, – кричит; он всегда в трубку ужасно орёт. Как будто я глухая и ничего не слышу! И всегда в нос говорит, поэтому вместо «Оля» получается «Воля».

– Пойдём, – отвечаю.

Пока я одевала одни штаны, другие, свитер, шубу, валенки, он уже прибежал. Входит с палкой в одной руке и с чёрной какой-то штучкой – в другой. Я смотрю и спрашиваю:

– Что это у тебя за палка такая?

Тёмка от нетерпения на стуле елозит.

– Это такая штука! Такая!.. Давай, скорее одевайся! Что ты копаешься! Я всё тебе на улице покажу!..

Но уходить не собирается – стоит и сопит. Натягиваю я шапку, шарф, варежки, а Тёмка меня уже за воротник тащит к выходу. Ну, вышли на улицу. Тёмка быстро побежал и схватил две льдинки размером с башмак. Положил их в трех шагах друг от друга. Потом побежал ко мне, схватил за рукав и оттащил подальше.

– Я вратарь. Вон там мои ворота. Я их защищаю. А ты будешь нападать. Понятно?

– Понятно. Но ты не переживай так, я не буду на тебя нападать, я лучше ступеньки в сугробе выкопаю.

– Вот кулёма!

Кулёмой меня называет Тёмкин папа, а Тёмка повторяет, когда на меня сердится.

– Ну ничего же ты не поняла! Это игра такая, хоккей называется. Ты всё равно не запомнишь название. Тебе как раз нужно на меня нападать! В этом смысл. Ты должна вот эту шайбу, – Тёмка показал мне на чёрную штуку в руке, – забить в мои ворота, а я их буду защищать вот этой клюшкой. Поняла?

– Поняла, – отвечаю, – а чем я буду нападать? У меня же нет глюшки…

Тёмка задумался и изрёк:

– Не «глюшки», а клюшки. Это да… Как-то я не подумал. Второй клюшки у меня нет. Ну, ты валенками мне её пинай.

Тёмка встал в ворота и от нетерпения даже подпрыгивает.

– Подавай, – кричит, – подавай шайбу!

Я взяла шайбу и понесла Тёмке.

– Ты чего делаешь, кулёма! – замахал он руками.

– Ты же сказал, тебе шайбу подать, – удивилась я.

– Вот кулёма! Ну не кулёма ли? Это так называется – «шайбу подать», а на самом деле тебе нужно её мне пнуть так, чтобы она попала в ворота. Понятно?

– Понятно, – говорю. Взяла шайбу в руку, отошла подальше и как побегу на Тёмку! Подбежала, стукнула его в грудь с разбега так, что он свалился, и бросила шайбу за ворота.

– Ты, кулёма, чего творишь? – зашипел Тёмка. – Ты зачем меня уронила?

– Как это зачем? – спросила я. – Ты же сказал, на тебя нужно нападать… и шайбой в ворота попадать…

– Вот кулёма! Кулёма и есть! Ты пинай её мне на расстоянии, а я буду её отбивать, чтобы она в ворота не попала. Ты забиваешь, я отбиваю… Только шайбу, не меня! Поняла?

– Поняла, – ответила я, подбирая шайбу.

– Поняла она… – проворчал Тёмка. – Уму непостижимо, какая ты кулёма!

Я отошла к тому месту, на которое он меня поставил первый раз, и как пну шайбу валенком! Шайба проскочила между ног у Тёмки прямо по центру ворот.

– Это нечестно! – кричит Тёмка. – Я ещё не был готов! Вот теперь давай.

Он бросил мне шайбу клюшкой. Шайба красиво полетела и плавно затормозила у моих ног.

– Я тоже клюшку хочу, – сказала я.

– Ну нет же у нас второй. Давай пока так.

Короче, очень мне эта игра понравилась. Я почти всё время забивала Тёмке голы, он ругался, называл меня кулёмой, а под конец так разозлился, что шарахнул клюшкой о крыльцо подъезда. От клюшки отлетел кусочек дерева: мы побежали на него смотреть.

– Вот видишь, что ты наделала, – закричал Тёмка, – ты клюшку мне сломала!

– Я? – удивилась я. – Как это я? Ты сам её ударил. Я-то вон где была.

– Всё равно я из-за тебя её поломал, кулёма.

– Сам ты… – задумалась я, а потом брякнула: – Сам ты дурак!

Тёмка бросил клюшку и схватил меня за воротник, а я его за шапку; мы повалились в снег и начали друг друга бутузить. Проходивший мимо сосед с первого этажа, дядя Лёва, поднял нас за воротники и сердито сказал:

– Марш по домам, а то родителям скажу!

Так мы и поплелись каждый к себе.