Страж света и тайная шкатулка

– Ты что делаешь? – странно посмотрев на меня, спросила Ира.

– Переодевайся.

Я поняла, что у нее будут проблемы из-за пятен. В ее глазах промелькнуло сомнение, но она неуверенно взяла в руки вещь.

– А разве тебя не будут ругать родители? – поинтересовалась она. Я пожала плечами, делая вид, что не знаю. Но на самом деле понимала, что выслушать от мамы придется.

Мы переоделись и вернулись в класс.

На следующий день я прихватила чернила из папиного кабинета. Я догадалась, кто это сделал, лицо у мальчика было очень удивленное, когда он увидел, что блузка Иры чистая. После первого урока я подошла и вылила, чернила ему на голову.

– Ты, ты что делаешь? – ошарашенно спросил он.

– А что, тебе можно, а мне нельзя? – хлопая ресницами, поинтересовалась я.

Именно из-за этого я не могла найти себе друзей. Но я не собиралась меняться, какая есть, такая есть.

– Или ты так рад новым ученикам, что от радости чернилами плескаешься? Ну, так я тоже очень рада знакомству.

Сказав это, я повернулась, все внимательно следили за происходящим. А потом заговорила рыжая:

– Очуметь. Знаешь что, Смирнов, ты давно заслужил взбучку. Вечно всех донимаешь.

– Ты что сказала, ведьма? – отозвался мальчуган.

А я, повернувшись, пнула его стул.

– Ты что, еще что-то бормочешь? Не понял, что лучше вести себя спокойно?

Не знаю, что все-таки объединило нас троих, но мы с первой встречи привязались друг к другу. Такие разные, и такие одинаковые в одно и тоже время.

41. Турнир. Воспоминания-2.

От имени Ирды.

Это просто удивительно. Я не знаю, как работает артефакт, но то, что он показывает, просто шокирует меня.

Когда Бель упала вновь, у меня случился приступ паники. В этот раз она разбила голову посерьезней, и это напугало меня. А когда артефакт стал показывать ее сознание, все эти воспоминания, я в шоке уставилась на голограмму. В зале наступила гробовая тишина. Многим было интересно, куда пропали Оливия и Ким. И сейчас, получив возможность увидеть хотя бы фрагменты их жизни, все внимали каждому действию и слову.

Я посмотрела на семью Бель. Женщины сидели со слезами на глазах, а у мужчин видна была грусть, и в тоже время они улыбались, наблюдая за малышкой. Я огляделась, почти все смотрели с искренним пониманием. Взглянула на Алекса, он полностью погрузился в просмотр, в глазах интерес и любопытство, а от милых действий подруги на его губах мелькала еле заметная улыбка. Алекс прищурил глаза, изучая Бель. Ее воспоминания не оставили равнодушным никого. Когда Бель стала интересоваться своими бабушками и дедушками, женщины из ее семьи совсем раскисли. Прямо, «жди меня» какой-то, и мне не нравилось, что все видят личную жизнь моей подруги.

Она была забавным ребенком. Любопытная и такая искренняя. Они были настоящей счастливой семьей. Мое сердце дрогнуло, когда я увидела нас с Бель в новом классе. Наша первая встреча и знакомство. Тит, стоящий рядом, демонстративно заглянул мне в глаза и сказал с шальной улыбкой:

– Вот, сейчас я многое о тебе узнаю, ведь рассказывать ты не спешишь.

Я в возмущении широко распахнула глаза, но сказать было нечего, а щеки залил румянец. Вот жжешь, блин.

Я до сих пор была благодарна подруге за то, что она поменялась со мной блузками. Наблюдая, как Бель протягивает мне вещь, я грустно улыбнулась.

Алекс наклонил голову на бок, продолжая изучать действия Бель. А Тит обнял меня за плечи.

– Ты была очень милым ребенком, – услышала я шепот.

– Тит, – запаниковала я, – прекрати.

Но он не обратил внимания на мои слова и продолжил смотреть трансляцию.

От имени Бель.

Следующее, что я увидела после сцены в школе, это балетный класс. Здесь мне вроде двенадцать лет.

– И раз, и два, носок, пятка, – звучит громкий голос учителя, – поворот, наклон.

На голове у меня высокий пучок, я в репетиционной пачке* белого цвета и в пуантах.

– Так, теперь заново все попробуем с музыкой, – послышался вновь голос учителя.

Заиграла приятная спокойная мелодия. И я, выйдя в центр, стала повторять все те движения, которые мы учили ранее. Получился милый и нежный балетный танец.

– Хорошо, Вика, можешь быть свободна. Встретимся завтра в четыре.

Выйдя из здания, я направилась в парк, где мы встретились со Светой и Ирой. Света ходила на рукопашный бой, а Ира в музыкалку. После дополнительных занятий мы часто встречались.

– Ух, я так устала, что сейчас грохнусь прямо тут, – заныла Света.

– В этом я с тобой согласна, – отозвалась я.

– Если вы тут упадете, я вас тащить домой не буду, – усмехнулась Ира.

– Какая ты злая, – прокомментировала Света, а потом радостно хлопнула в ладоши. – Давайте пойдем в кафе и съедим по мороженому?

– У меня денег нет, – сжато сказала Ира.

– Если я приглашаю, значит, я угощаю, – радостно воскликнула Света и потянула нас в сторону кафе. И откуда только силы взялись?

Следующее воспоминание – семейный ужин. Именно в этот раз Неля привела Юру, познакомить с семьей. Она смущалась и вела себя неуверенно. Я внимательно рассматривала гостя. Папа о чем-то его расспрашивал. Мама подавала блюда на стол. Кажется, только Юра и Катя вели себя непринужденно. Сестра ела мороженое, купленное им, а я подошла к Неле и тихо спросила:

– Ты, правда, его любишь?

– Да, а что он тебе не понравился? – улыбнулась тетя.

– Почему? Он вроде бы хороший. Но как ты поняла, что любишь? – уставилась я на собеседницу. Тетя вздохнула, она всегда страдала от моих расспросов.

– Когда-нибудь ты поймешь, и не будешь задавать таких вопросов.

В следующем воспоминании мы с папой танцевали вальс. Папа с детства научил меня ему. Он рассказывал, что это вальс нашего рода, и что я должна его знать. Я, умевшая танцевать все бальные танцы, прекрасно видела, как сильно этот вальс отличается. Но мне он очень нравился.

– Пап, так это правда, что это танец нашего рода? – спросила любопытная я.