Проклятие Спящей красавицы

– Ты снова уезжаешь? – упавшим голосом спросила Оля.

– Да, милая. У меня тур по Азии. Но ты не волнуйся, к родам я вернусь.

– К родам? – ошарашенно переспросила Лялька. – Но это же будет только через шесть месяцев.

– А я приеду через пять. Мы с тобой все успеем: купить коляску, кроватку, памперсы…

– А пожениться? – Она впервые подняла этот вопрос. Думала, впереди еще полгода, успеют решить вопросы с расторжением одного брака и регистрацией другого.

– С этим придется подождать. Но это ерунда. Ты родишь, и мы поженимся. Сыграем пышную свадьбу, ты наденешь на постройневшую фигуру шикарное платье, и Лелечке такое же сошьем. Будете у меня как две куколки.

Он говорил и говорил, и именно то, что ей хотелось слышать. Он умел находить нужные слова. А то, что он категорически отказывался обсуждать жену, Оле даже нравилось. Он уважает бывшую, он благороден.

– Я не стану обсуждать свою супругу ни с кем, – заявил он в начале их романа, когда Оля спросила о ней. – Она замечательная женщина, которая подарила мне несколько счастливых лет.

– Но не детей, – ревниво возразила та. – Она не могла или не желала?

– Если не хочешь поругаться, больше не спрашивай об Алле. И я не шучу.

Пришлось смириться. Первое время Оля выискивала все интервью с актрисой Даяновой, но, поняв, что они ее расстраивают, даже те, в которых Алла несет чушь или на сопровождающих фото выглядит блекло, девушка бросила это занятие. У Серго теперь есть она, так зачем терзаться из-за бывшей? Нужно было не по гастролям мотаться и сниматься в дешевом «мыле», а посвятить себя любимому. Оля именно так и сделает!

Когда Серго уехал, она захандрила. Не только токсикоз мучил, но и тоска. Вынашивать ребенка тяжело, а оказаться в этот период без поддержки – мучительно. Оля снова попыталась разыскать маму, даже бабушке телеграмму отправила в Армавир. Та ответила, что не знает, где ее дочь. Вроде снова вышла замуж и переехала. Вот и все. Бабушка, которую Оля обожала, даже не спросила, как у внучки дела.

Серго же интересовался этим регулярно. Он не звонил, но присылал открытки, письма с вырезками из иностранных газет со статьями об их труппе. Оля радовалась им, но недолго. Получит, изучит, ответ напишет и снова в грусть. Серхио нужен ей здесь. Он ее кокон, дающий силы. Он ее вдохновение. Он ее ВСЕ!

Живот на нос лез, когда Серго приехал. Оля поправилась на семнадцать кило, расплылась лицом, отекла.

– Девочки у матерей красоту крадут, так говорят, – смущенно проговорила она, когда увидела на пороге своего любимого, такого красивого, стройного, эффектного в диковинных одеждах в восточном стиле.

– Ты прекрасна, Лялечка моя! – выдохнул он и закружил ее, как пушинку. – Значит, у нас точно дочка?

– На УЗИ было непонятно. Но по всем признакам – Лелечка.

– Как я счастлив!

Он пробыл с Олей три дня, но вынужден был поехать в Москву для решения вопросов с документами. Обещал вернуться через пару суток. Велел звонить, если вдруг начнутся роды, и дал номер сотового телефона – привез из Японии новенькую «Нокию», а до этого с пейджером ходил.

Но Серго позвонил сам. Сказал, что вынужден отправиться в Питер на неделю, а оттуда сразу к Оле.

– И все, больше я не уеду, – радостно выпалил он. – Два месяца точно – я выбил отпуск.

– Как здорово! Значит, ты заберешь нас из роддома, и мы будем вместе нянчить нашу Лелечку!

– Постараюсь вас туда и отвезти. Ты только не рожай раньше времени.

– Это как получится…

Не получилось!

Роды начались спустя пять дней. Оля вызвала «Скорую», ее погрузили в машину.

– Что же вас, мамочка, никто не сопровождает? – удивился фельдшер.

– Наш папа в командировке.

– А родственники, друзья?

– У меня никого нет. Только Серго.

Ему она позвонила сразу после того, как вызвала медиков, но телефон вызываемого абонента оказался вне зоны действия сети. И это не было странно, поскольку сотовые сети мало где ловили.

Роды длились долго. Крупный плод еще и лежал неправильно, и Олю резали. Распахивали ей влагалище наживую, потом грубо зашивали. Некому было дать врачам денежку, чтоб обращались с пациенткой бережнее, а сама она не сообразила.

– Поздравляю, мамочка, с рождением сына! – услышала Оля сквозь боль и дурман.

– Не дочери? – переспросила она, не поверив своим ушам.

– Мальчика от девочки я отличать умею, – хмыкнула акушерка. – Богатырь у тебя. Как назвать собиралась?

– Лелечкой, – всхлипнула Оля.

– Ленечкой? – неправильно поняла та. – Хорошее имя. А отчество как?

Но Оля не ответила, она потеряла сознание.

* * *

Она смотрела на сына и не чувствовала ничего, кроме недоумения. Мальчик не был похож ни на нее, ни на Серго.

– Почему он желтый? – спросила она у нянечки, что принесла ребенка для кормления. – На китайца похож… Еще и узкоглазый.

– Желтушка у него, пройдет скоро. И глаза больше станут. Дитю день от роду, что ты хочешь?

«Дочку», – хотела ответить Оля, но промолчала – не поймут. Вслух же сказала:

– Я уже нормально себя чувствую, можно мне до телефона дойти?

– Ребенка корми. А по номеру, который ты дала, звонили не раз. Выключен.

И молодой матери ничего не осталось, как связаться с Идой. Та делала попытки помириться, но Оля была непреклонна. Людям, что лезут в душу в грязных ботинках, не место в ее жизни.

– Как я рада, что ты мне позвонила, – чуть не расплакалась Ида. – Как ты, Лялечка, сестренка?

– Нормально. Но до Серго никак не дозвонюсь. Ты не могла бы попросить брата связаться с ним?

– Хорошо. А что передать?

– Пусть Серго позвонит в пятый роддом и позовет меня к телефону.