Сказки русской матрёшки о волшебных промыслах
– Понятно, – сказала Настя и поглядела на свою работу. – Фрося, я кажется все. Посмотри, какой блин получился!
– А ну, отойди! – распорядилась свистунья. Посыпала она блин песочком из ведра, рассеяла золу ситом из другого ведра, свернула глину опять в стожок и снова скомандовала: – Полезай топтать сызнова!
Три раза месила Настя глиняные блинчики на деревянном полу под свист необычной ночной волшебницы. Потом Фроська порезала лопатой блин на небольшие квадратики, смочила водой и сложила один на другой, накрыв мокрой тряпкой.
– Все, пошли! – сказала свистунья Насте. – Ноги тама вымой в корыте и за стол садись, лепить начнем.
Сели девочки за стол, прихватив с собой по одному глиняному квадратику. – Меси, как тесто на пироги, да не забывай камушки выбрасывать, – объяснила Фроська. – Как глина начнет от рук отходить, сделается маслянистой и тягучей, положи ее вот в эту мокрую тряпочку, чтобы не засохла, отщипни кусок на одну игрушку и лепи.
Сделала Настя все, как свистунья показывала. Затем начался процесс лепки. Что девочку удивило, не нужно было по частям фигурку лепить и примазывать части друг другу. Черная глина свободно и легко вытягивалась в любую форму.
Фроська была настоящая мастерица! Она ловко изогнула кусок глины в толстый жгут, вытянула из одной его половины четыре ноги-подставки и свисток, из другой – длинную предлинную шею и малюсенькую головку, что на глазах удивленной Насти невероятно быстро получилось замысловатое животное. Девочка повторила за свистуньей. Пусть медленно, но аккуратно, Настя слепила свою зверюшку-свистульку.
Потом маленькая свистунья показала, как в игрушке музыкальный язычок делается специальной пичужкой, палочкой с одного конца острой, с другого в виде лопатки. Затем они проверили фигурки на свист.
– Теперь надобно в печи игрушки обжечь, – пояснила Фроська. – Но для тебя это будет долго. Применю я силу свою волшебную, зря дана что ли?!
Дунула свистунья что было сил на глиняные фигурки, стали они вдруг белеть на глазах и подсыхать. – Все, высушили! – воскликнула Фроська. – Теперь разукрасим и в сундук мой сложим.
– Запоминай как разрисовывать, – начала урок волшебница-свистунья. – Сначала игрушку желтим. Потом малинкой проводим тонкие линии по контуру желтых полосок. А между малиновыми полосками накладываем зеленку также полосками. Глазки у фигурок зелеными точками делаем, а вот место, где свистят, совсем не трогаем. Все поняла?
– Да, Фрося, – ответила Настя и взяла кисть.
Долго и увлеченно девочки расписывали красками свои свистульки. Настя научилась вырисовывать солнышки, елочки розетки, сочетая линии. Пока занимались рисованием, свистуличница Фроська объяснила толкование фигур свистулек с удлиненными шеями, знаков их разрисовки, поясняя, что их сила и красота происходит из языческой древности. Например, медведь – символизирует могущество, олень – удачный брак, а фигурка коня – силу богатырскую.
– Ба, да скоро уж петухи запоют! Пора нам! – сказала Фроська и потянула из-за стола Настю к выходу. – Оставь мне свою игрушку на память, а себе вот этот оберег-свистульку бери.
Накинула Фроська на тонкую шею Насти веревочку с малиновой пташкой-свистулькой, дунула в нее раз – исчезла светелка, дунула во второй – обернулась сама птицей свиристелью, свистнула в третий раз птицей громкой – оглушила так, что Настя уши и глаза закрыла, очутившись в своей постели.
Хранительница добрых сердец и малахит
Шум на кухне разбудил Настю. Бабушка Вера что-то готовила. Настя сладко потянулась, чмокнула в носик Василинку, дремавшую рядом, встала с кровати и отправилась к бабушке.
Бабушка была очень бледной, она с трудом двигалась по кухне.
– Бабулечка, доброе утро, – сказала внучка, нежно обняв пожилую женщину. – Ты на себя не похожа, боюсь я. Может, маме с папой позвоним?
– Нет, что ты, ягодка, – испуганно ответила бабушка Вера. – Я думаю, пройдет это. После города здесь новая обстановка, воздух другой, вот так я с трудом привыкаю.
– Ночью как ты спала? Ничто не беспокоило? – поинтересовалась Настя.
– Ничто, ягодка моя. Спала хорошо, – как-то в сторону произнесла бабушка, опустив глаза. – Принеси-ка мне лекарства из комнаты.
– Не договариваешь ты что-то, бабуль, – обиженно сказала внучка. – Если бы я так не все говорила, ты бы тоже беспокоилась.
Настя сходила в комнату и принесла пустой пузырек из-под лекарств. – Что делать будем? – спросила девочка.
– Соседа Михаила попрошу из города привезти, он вчера вроде как собирался ехать.
– Бабуль, может, домой поедем? К врачу сходишь?
– Нет-нет, не хочу, – твердо ответила бабушка.
– Разреши мне сегодня завтрак приготовить, – попросила Настя. – Вот тут на табуреточку присядь, говори, что и как делать, а я все выполню.
Бабушка улыбнувшись, согласилась. Настя стала воодушевленно суетиться на кухоньке, стряпая сырники под бабушкиным руководством. Завтрак получился вкусным!
– Эх, бабуль, нам бы еще сюда чай из самовара на сосновых шишках, который я во сне пробовала, ну помнишь, я вчера тебе рассказывала? И вообще был бы полный смак!
За едой Настя рассказала пожилой женщине про ночное путешествие на чердак. – Бабуль, – обратилась внучка. – Можно я сегодня туда заберусь посмотреть, а вдруг там и правда сундук с игрушками стоит?
– Ну, фантазерка! Неужели веришь в это? – рассмеялась бабушка. – Полезай, жалко мне что ли. Лестницу там, в сарае возьми.
Обрадовалась Настя. Быстренько посуду убрала со стола, в тазике сполоснула и разложила сохнуть на махровом полотенчике, на столе. Бабушку проводила до соседнего дома и бегом обратно. В сарай забежала, а лестницы нигде нет! В саду, вокруг дома поискала, в чулан заглянула, нет лестницы. Расстроилась немного. – Ладно, потом МихМихыча попрошу принести, когда из города приедет, – решила девочка.
Вернулась девочка в дом. Так ей рисовать вдруг захотелось после Фроськиных наставлений. Достала из рюкзака все принадлежности, разложила на полу. – Нарисую я сегодня, – мечтательно произнесла Настя, – все подарки моих матрешечек! Вот мама и папа удивятся, когда им все расскажу и рисунки покажу. Увлекло девочку это занятие на весь день.
Бабушка Вера долго не возвращалась. – Дед МихМихыч, наверное, пытает про сны, как я просила, – подумала Настя и не стала тревожиться. – А может, она с ним за лекарствами уехала.
Когда все рисунки были готовы, девочка аккуратно разложила их в ряд на полу. – Почему они мне кажутся такими знакомыми, будто раньше я где-то их уже видела: бабочку кружевную, шкатулочку расписную, лебедя стеклянного, крошечный самовар, свистульку? – рассуждала Настя. – А чего-то вроде не хватает, – терялась в догадках девочка.
– Мяу – мр-р-р, – вдруг сказала с кровати Василинка. – Мечты твои! – четко донеслось да слуха Насти.
– Ну, конечно, Василиночка, миленькая! Какая же ты умница! Я вспомнила! Все вспомнила, – радостно воскликнула Настя. Схватила она на руки кошечку и стала кружиться по комнате.
– Я же эти вещи в сувенирной лавке видела, когда с родителями в Санкт-Петербург ездила! Как же я мечтала о них! Только мама не смогла мне их тогда купить. А я потом в маленький тайный блокнотик о них написала, даже зарисовки фломастерами какие-то сделала. А после вырвала странички и в почтовый ящик кинула прямо без конверта, думала Дед Мороз-волшебник и так найдет, – торопливо рассказывала девочка кошке. – Вот это да! Правильно бабушка говорила, дом то наш с секретами! Вернее, с секретными снами!
– Я даже вспомнила, какого подарка не хватает! – весело сказала Настя кошке в мягкое ушко. – Сердечка драгоценного! Так-то! Теперь я знаю, что сегодня принесет моя матрешечка!
Открылась входная дверь. Настя с Василинкой на руках выбежала навстречу бабушке и МихМихычу.
– Привет вам! Я уже соскучилась. Пойдемте в комнату, я вам свои рисунки покажу, – позвала девочка пожилых людей.
Как только они вошли в комнату, Василинка спрыгнула с рук Насти и стала тревожно бегать возле ног бабушки Веры, мяукая. Бабушка внимательно посмотрела на рисунки внучки. – О-о-ох, – тяжело вздохнула она, прикрыв ладонью глаза.
МихМихыч тихонько шепнул Насте: – Партизанка бабушка твоя ничего не сказала.
– Бабулечка, миленькая, тебе рисунки мои не понравились? – встревожилась внучка.
– Что ты, ягодка моя, – всплакнула бабушка Вера. – Очень понравились. Мне просто они очень похожими показались на вещи из моего детства, вот тоска и накатила.
– Это, бабуля, все дом наш необычный! Я вот тоже вспомнила из детства, когда мне пять лет было, именно об этих сувенирах я мечтала, представляешь?
Настя собрала рисунки в папку. – Маме с папой потом покажу, – добавила она, убирая все в шкаф. Потом девочка повернулась к соседу и сказала: – Дед МихМихыч, можно я тебя попрошу лестницу нам принести, пожалуйста. Только прямо сейчас, пока не стемнело. Наша куда-то пропала.
Сосед не стал задать вопросы, быстро сходил к себе в гараж и принес громоздкую выдвижную лестницу. Установил ее, как просила Настя к входу на чердак. Девочка схватила фонарик и стремительно взобралась по лестнице вверх.
– Клад с игрушками старинными ищет, – пояснила бабушка, улыбнувшись.
– Сундук на месте, только тут одежда, – послышался сверху разочарованный Настин голосок. – Все, спускаюсь.
Хлопнула закрывающаяся чердачная дверца, заскрипела лестница. Девочка спустилась вниз. – Зато, посмотрите, вот что я нашла! – показала Настя атласный мешочек, белыми розами расшитый.
Бабушка увидела мешочек и стала медленно оседать на кровать, закрыла ладонями лицо и заплакала.
– Бабулечка, миленькая, не пугай меня, не плачь, – расстроилась Настя. – Хочешь, я его обратно отнесу или выброшу?
Бабушка Вера взяла дрожащими руками атласный кисет с розами, прижала к сердцу, а потом высыпала содержимое на кровать. На мягкий покров упали поочередно пожелтевшая фотокарточка, малюсенькая серая матрешка, кружевная бабочка, шкатулочка расписная, стеклянный лебедь, крошечный самовар и свистулька на ниточке. Слезы застилали лицо пожилой женщины.
– Вау! Подарки из моих снов! – вскрикнула Настя.
– Вот она моя тайна! Мешочек этот с моими драгоценностями я в войну еще потеряла, в чужом старом доме, в котором с теткой своей Груней от немцев пряталась. Наш-то дом враги сожгли.
– Выходит, Вера, ты в этом самом доме когда-то пряталась, – недоумевая, покачал головой МихМихыч.
– Бабуля, а что это за девочки? – спросила Настя, взяв в руки старую фотографию. Внучка внимательно вгляделась в улыбающиеся лица девичьей компании и тут же вскрикнула: – Это волшебницы мои, матрешки!
– Подружки это мои. Мы с одного двора. В школе одной учились, – начала рассказывать бабушка Вера. Вот эта блондиночка, Тонечка. Мы ее с девочками царицей кружев прозвали, у нее на школьной форме были самые красивые кружевные воротнички, каждую неделю разные. Рядом, чернявенькая – Агата. У нее комната вся коробочками обставлена была буквально из-под всего, хранила она в них разную безделицу. Вот эта девочка, самая низенькая – Жела. Наша маленькая балерина, она в балетную школу ходила, а потом нам во дворе разные выверты показывала. Эта толстушечка справа – наша барышня Кларочка. Во дворе она всегда была самая нарядная, в ярких пышных платьях. А вот эта, что с косичками гримасничает – Фрося, из деревни к нам переехала, мальчишек все свистом гоняла и нас защищала. Последняя, Глаша, наша мышка-норушка, такая скромница и умница была, всем помогала, сердечко у нее уж больно доброе было.
– Вот ты какая, моя сегодняшняя ночная гостья, – сказала про себя Настя.
– Бабуля, а про вещицы эти расскажи, – попросила внучка, перебирая руками подарки матрешек.
– Подарки эти мне тем дороги, что подруженьки подарили мне их перед отъездом. Мы ведь все в Ленинграде жили. А когда город в блокадное кольцо попал в войну, детей стали срочно эвакуировать. Мы все вместе должны были ехать, только я одна со двора не смогла. Ногу сломала, когда с качелей во дворе спрыгивала. Перед тем, как уехать, девочки к нам в квартиру пришли со мной попрощаться. Плакали мы тогда все, обещали друг другу письма писать. Вот эти подарки принесли мне девочки. А я им на память платочки для кукол подарила, я уже тогда вязать умела, бабушка научила.
– Это они тебе снятся? – осторожно спросила Настя.
– Они, сердешные. Погибли ведь все разом. Немцы тот поезд, полный с детьми взорвали, – заплакала бабушка горестно. – Ведь если бы я не заболела тогда…
– Ну, будет, Вера, не плачь, – старался успокоить МихМихыч, обнимая пожилую женщину.
– Меня потом, когда выздоровела, родители отправили к тетке далеко в деревню. Оказывается, сюда вот. Давно это так было, мне годков восемь было. Когда уж Ленинград освободили, я к родителям вернулась. Школу окончила, потом институт, потом замуж вышла за Петра Константиновича и в наш город переехала.
– Все, Вера, хватит с тебя сегодня волнений! – остановил рыдания бабушки МихМихыч. – Давай-ка выпьем лекарства и на покой.
Собрал сосед все вещицы в белый мешочек с вышивкой, передал Насте, бережно уложил бабушку в кровать и, пожелав спокойной ночи, удалился.
Настя бабушке таблеточек из нового пузырька подала, посидела с ней рядышком, снова почитала, дождавшись, пока та уснет. Глубоко тронула внучку история девочек, сидит на табуреточке возле бабушки, сама чуть не ревет.
Неожиданно тренькнула эсэмэска на телефоне на полочке. Настя спрыгнула с табуретки, взяла в руки телефон и прочла : – «Настка, привет. Че делаишь?». Обрадовалась девочка сообщению от Сережки Кравцова. – «Читаю», – отправила она ответ. – «Фу-у, скукатища!» – получила она новое послание. – «Сам ты скукотища неотесанная», – написала она однокласснику и тут же настрочила новое письмо: – «Можешь для меня в инете кое-что глянуть?». Пришел ответ : – «Че еще?». – «Про взорванный поезд детей из блокадного Ленинграда», – моментально написала Настя. Пришло новое сообщение: – «Вот тебя там в диревне прибамбило????!!! Ладно, ща».
Долго Настя ждала ответа. Наконец, тренькнул ответ: – «Навгаротская область, село Лычково, 18 июля 1941 год, пагибло более 2000 дитей». Настя тут же написала: – «Сережка, я тебя обожаю!». – «Вот с этого и нада была наченать», – пришел ответ. И сразу же новое сообщение: – «Че за страшилки на ночь читаишь?». – «Потом расскажу. Все, пока!» – набрала Настя последнее сообщение, отправила и выключила телефон.
Сбегала девочка на кухоньку, умылась. Пришла, переоделась в пижаму, свет погасила и скорее к матрешечке! – Ну, мышка-норушка, покажись! – хихикнула Настя и открыла при луне в окошке зеленые половинки куколки. Из деревянной куколки сначала показалась пушистая бурая мордочка с носиком-подковкой, затем огромные уши, а потом коготки и удлиненные крылья.
– О, да ты не простая мышка, ты – мышка пещерная-норушка! Здравствуй! – погладила ночную гостью девочка.
Летучая мышь испуганно затрепыхалась, взлетела вверх, шумно ударилась о потолок и упала на пол. Настя бросилась поднимать рукокрылую волшебницу, но никак не могла ее найти. Девочка сбегала за фонариком и осмотрела пол. Летучей мыши как будто не было вовсе, след ее бесследно простыл.
Только Настя легла в постель, как с пола послышалось тихое царапание коготком. Девочка подумала, что это кошка не спит, поискала ее глазами. Но Василинка мирно посапывала у бабушкиных ног и никак не реагировала на звуки. Значит это рукокрылая пропажа! Настя встала с кровати, едва сделала несколько шагов, как вдруг ковер на полу бесшумно свернулся в рулон. Девочка подошла ближе. Деревянная дверка с колечком в полу резко запрокинулась, открыв вниз вход с кованной позолоченной лесенкой. Настя с интересом заглянула вовнутрь таинственного погребка.
Это была миниатюрная зеленая пещерка. Она была настолько необычной и роскошной, что девочка от восторга открыла рот. Стены, пол и потолок, гладкие как шелк, были из красивейшего камня самоцвета с рисунком из причудливо вытянутых и изогнутых колец зеленых оттенков. Легкая кованая мебель с оригинальными узорами блистала позолотой: стол, высокие стулья, кровать, зеркало и шкаф. Вместо люстры с потолка свисала элегантная золотая цепь панцирного плетения, цепляясь за которую, висела летучая мышь вниз головой.
Реакция рукокрылой волшебницы на ослепительный свет Настиного фонарика была необычной. Она лихо раскачалась на золотой цепи, потом вдруг закрутилась и быстро распуталась, превратившись в молоденькую темноволосую девушку в длинном шелковом платье с дорогой меховой накидкой. Вместо цепи появились легкие золотые качели.
Волшебница грациозно спустилась с качелей, подошла к ажурной лесенке, шурша зеленым шелком платья, и подала руку девочке. – Добро пожаловать в мой секретный малахитовый уголок, Настенька, – тонким голоском произнесла она, помогая спуститься девочке. – Иди, присядь на мои качели.
Летучая мышь усадила Настю на качели и стала легонько покачивать девочку.
– Нравится тебе моя пещерка? – спросила летучая мышь.
– Очень, – ответила Настя. – Она такая сказочная!
– Эта сказка из зеленовато-голубого уральского малахита, редкого и весьма дорогого самоцвета. Я же – Глафира, хранительница малахитовых сердец.
– Что тебе известно про малахит? – мягким голосом спросила Глафира.
– Ничего, – стеснительно опустив голову, ответила Настя.
– Малахит – это русский минерал исключительной красоты, ювелирный и поделочный камень. Из него делают вазы, часы, шкатулки, письменные приборы, камины и, конечно же, украшения. Добывают его в Уральских горах. В нем переливается многообразие форм и оттенков зеленого цвета, точно природа смешала кроны деревьев: острых темных елей, струйчатых светло-зеленых ив, лазурных лапчатых каштанов. Русские умельцы-камнерезы еще в старину научились распиливать этот камень на пластинки толщиной всего два-три миллиметра, подбирать тонкие пластинки по узорам и соединять в одно целое, склеивая. Это техника обработки камня – так называемая знаменитая «русская мозаика». Изделие может быть простым из гипса или металла, но обклеивается такими вот пластинками и превращается в шедевр.
– Значит, твоя пещерка тоже оклеена зелеными пластинками? – удивленно спросила девочка.
– Да, – улыбнулась Глафира.
– А кто же тебе такую красоту оклеивал? – снова спросила Настя.
– Мои верные рукокрылые слуги, – пояснила волшебница.
– Можно я еще спрошу? – задала вопрос девочка с неловкостью.
– Не стесняйся, Настенька, смелее, – подбодрила летучая мышь.
– Глафира, какие такие сердца ты хранишь?
– Понимаешь, человек с богатой душой очень добрый и у него два сердца: то, которое бьется в груди и то, которое отражает прекрасную душу. Второе сердце людям невидимо и заключено оно в малахитовую капсулу, в нем сокрыты магические силы Вселенной. Если вдруг сердце в груди человека ранено или разбито, его может спасти второе сердце. И вот тут являюсь я с волшебной капсулой, восстанавливая здоровое биение сердца. Но далеко не всем людям Вселенная дарит такое сердце.
– А где ты хранишь малахитовые капсулы? – поразилась Настя.
– Глубоко под землей, – сказала Глафира.
Рукокрылая волшебница вдруг остановила качели и протянула малюсенькое драгоценное сердечко в открытых ладонях Насте.
– Настенька, возьми! Это – второе сердце твоей бабушки. Спасай ее немедленно! Она в опасности! – тревожно заговорила Глафира. – Рассердились подруженьки, что позабыла твоя бабушка их, что ни разу на могилке у них не побывала.
– Глафира, миленькая, скажи, что мне делать? – испугалась девочка.
– Малахитовый камень должен быть при ней, в руке, в кармане, на шее, все равно! Передай ей этот зеленый минерал, и поезжай с ней скорее в село Лычково в Новгородскую область к памятнику погибшим детям.
Закрутила волшебница быстро качели, закружила лихо Настю и вернула в темную комнату старого дома.
Последняя матрешка и оренбургские платочки
Настя проснулась с рассветом. Василинка била мягкой лапкой ее по щеке. – Кошечка, миленькая, ты чего? – спросила девочка. Кошка громко мяукнула.
На соседней кровати стонала бабушка. Настя незамедлительно подбежала к пожилой женщине и попыталась ее разбудить. Бесполезно, бабушка Вера была без сознания. Девочка вспомнила ночное путешествие, напутствия летучей волшебницы, стремительно вернулась к своей кровати в поисках малахитового сердечка. Расстроенная, дрожащими руками Настя взяла драгоценный оберег и вложила в руки бабушки. – Только очнись, только очнись, – струились горячие слезы по ее щекам в тревоге за родного человека.
Морщинки на лице бабушки Веры вдруг словно разгладились, лицо порозовело, и женщина очнулась. Но она не могла вымолвить ни слова, и не могла встать с постели. Женщина запаниковала.
– Бабулечка, миленькая, не бойся! Все будет хорошо! Нам нужно кое-куда съездить, – успокаивала внучка бабушку. – Подожди немного, я только к МихМихычу сбегаю.
Настя ласково погладила бабушку по руке и бросилась из дома.
– Дед МихМихыч, открывай! Скорей! Помоги мне! – Настя, что было сил, стучала в запертые ворота соседнего дома.
– Настасья, что стряслось? – спокойно спросил вышедший навстречу сосед.
Девочка объяснила.
– Жди меня в доме. Возьми в дорогу что нужно, – твердым голосом сказал пожилой мужчина. – Сейчас карту гляну, машину заведу и приду за вами.
Долго ждать не пришлось. Темно-зеленый джип подъехал к калитке. МихМихыч зашел в дом, поднял бабушку и бережно уложил на заднее сиденье автомобиля, укрыв пледом. Настя села рядом.
Ехали долго. Бабушка иногда открывала глаза в молчаливой мольбе, но теплая Настина ладошка была на ее руке, была рядом, что тут же успокаивало больную женщину. Чем ближе подъезжали они к нужному месту, тем лучше становилось бабушке. Вскоре она могла уже говорить.
– Дорогие мои, куда мы едем? – был первым ее вопрос.
Настя рассказала бабушке про памятник в Лычково, про необходимость быть там.
– Айболиты вы мои, – пожурила бабушка, и сказала: – Нам нужны цветы.
По дороге раздобыли большую охапку гвоздик. Подъехали к деревне, расспросили про памятник.
И вот перед глазами приехавших стоит высокий бронзовый памятник. На гранитной плите отлитое пламя взрыва, подбросившее в воздух ребенка, у подножия плиты – оброненные им игрушки.
Печально и молча, с тревожно бьющимися сердцами, словно отбивающими такт военного метронома, разложили они цветы у подножия. Легкий холодный ветерок с едва слышимыми радостными девичьими голосами пронесся незримо, остановившись на мгновенье, играя пушистыми шапками гвоздик.
– Простите меня, – тихо сказала бабушка, коснулась монумента рукой и попрощалась.
Вернулись к машине. – Спасибо вам, хорошие мои! – поблагодарила бабушка.
МихМихыч и Настя были счастливы.
Домой приехали поздно ночью. Несмотря не трудную дорогу, все чувствовали себя хорошо. Пожелали доброй ночи друг другу и отправились спать.
Настя, привычно дождавшись ровного бабушкиного сопения, заглянула под подушку. Там лежала крошечная в полмизинчика матрешка в нарисованном пушистом сером платочке, та самая из атласного вышитого мешочка. Это была последняя куколка, раскрыть ее было невозможно. Слабая синева луны из покосившегося оконца коснулась платочка деревянной игрушки. Куколка неожиданно закружилась в появившихся тонких ворсистых нитях нескольких клубочков и обратилась милым пушистым комочком-паучком.
– Видела ты, Настенька, платочки мои теплые вязаные, паутинки ажурные, – заговорил серый комочек бабушкиным шепотком. – Покажу тебе теперь, ягодка моя, секрет своего рукоделия. Бабушка моя из Оренбуржья передала мне свое теплое и ласковое мастерство еще в далеком детстве.
Настя сначала изумленно посмотрела на спящую бабушку, потом на серенькую паучиху. – Вот это да! Моя бабулечка тоже волшебница! – воскликнула девочка.
Появилась тут во всю комнату паутина пуховая, натянутая по четырем углам, витающая в воздухе как гамак на ветру. Лунный свет расстелился тонким ажуром на ее мягком покрове. Серая паучиха пригласила Настю в пуховое волшебное ложе. Легла девочка в чудесный гамак, как вдруг паучиха на своих ворсистых ниточках взмыла к потолку, заиграла появившимися звездочками-пушинками, точно госпожа Метелица, рассыпающая снежинки по небу. Быстро, как в калейдоскопе, сменяла она одну картинку другой, сплетая разные вязаные узоры на потолке и показывая их Насте.
– Секрет русского пухового вязания в шелке тонких нитей – они придают изящество и легкость; в козьем уральском пухе – он дарует тепло; в ночных звездочках – в их соединении красота узоров и некая тайна, – прошептала, остановившись, пушистая волшебница.
В тот же миг посыпались звездочки-пушинки, точно искры бенгальских огней, с потолка, осыпая руки девочки. – Теперь и ты, моя Настенька, обладаешь талантом вязания пуховых платочков, – произнесла серая паучиха. И, прежде чем исчезнуть, добавила: – Ждет тебя утром сюрприз.
