Звездное тепло

Маленько щипалась совесть за молчание о помощи нелианца. Получается, я присвоила чужую заслугу, собрала урожай незаслуженной похвалы. Но если бы рыжий красавчик захотел побыть в центре внимания, разве бы он сбежал с места происшествия?

Нелианцы – скрытный и недоверчивый народ. У них не принято чествовать героев. Мне нужно уважать стиль жизни красавчика, не нарушать его душевного равновесия, кроме как… немножко его побеспокоить чуть более близким знакомством, чем игра в гляделки на расстоянии. Не терпелось увидеться с ним, познакомиться как следует, поговорить о том и о сем.

Глава 9. Корпорация раздора

Эйнар

Люблю мозговые косточки! С хрустящими хрящами, сочными пористыми кругляшками и нежной маслянистой “начинкой”.

Я сидел в каюте на полу спиной к стене. В левой руке держал понемногу догрызаемый остаток вкусной мозговой косточки тинкоттойского канмиала, а правой рукой не давал упасть с ноги коммуникатору, и внимательно изучал развернутую перед глазами голографическую схему космической станции. Общедоступную схему. В ней зияло много пробелов. Мне предстояло их восполнить в охоте за информацией чужой памяти.

Почти за год станцию реконструировали, некоторые сегменты поменяли предназначение и выросли новые. Открылся просторный Парк Отдыха в центральной части.

Измученный дикими завываниями беспокойной особи, которые транслировались по всей станции, кроме кают, я нарушил привычный суточный распорядок. Почетная гостья выла про собак, эти земные животные похожи на нелианских келинов, только наши келины сильнее, крупнее, опаснее и способны к энергетическому воздействию. Мой ненавистный брат правитель таскает на публичные мероприятия своего длинногривого келина с велянским именем Шеллик. Он так доказывает чужакам, что нелианцы могут не только есть зверей, но и содержать в качестве живой декорации. Зажравшийся глупец! С удовольствием съем келина Шеллика после того, как убью его хозяина.

Пока было рано думать о еде. Я соблазнился сверкнувшим в передатчике приглашением в каюту. Там обнаружил упакованные в прозрачную пленку боковую мякоть жирного тинкоттойского канмиала и мозговую кость, а еще несъедобное дополнение – яркую голографическую открытку.

Тихо рыча, я недовольно повел кончиком носа, когда перед ним вспыхнули разноцветные искры и засияла желтая надпись: “Поздравляем с выздоровлением! Желаем приятной работы и веселого отдыха”.

Некоторые существа считают работу интересным времяпровождением. Лично я предпочел бы сидеть на роскошном троне и отдавать приказы, ни о чем не беспокоясь. Если это занятие можно считать работой, да, я на нее согласен. И ни на какую другую! Что до веселья, такого понятия на Нелии нет.

Редкий случай, когда я съел предложенное станционное угощение без остатка, пусть и не сразу, а в два приема.

Восстановительный процесс завершился. Тело вернулось в идеальное состояние. Прояснялось сознание, возвращая все новые эпизоды памяти.

Покончив с косточкой, я свернул голографическую проекцию, отложил в сторону коммуникатор и расслабленно откинулся на стену. Меня увлекли воспоминания о времени, когда редко удавалось поесть досыта и счастьем было выловить из мутного залива дурно пахнущую и отвратительную на вкус добычу.

Тиана впустила меня в черный кабинет с тускло мерцающими экранами, они показывали происходящее во всех помещениях центрального офиса. Подтолкнув меня ладонью в спину, девушка сбежала в коридор и задвинула тяжелую металлическую дверь. Я почувствовал себя в ловушке.

Латар поднялся рывком с низкого узкого кресла, и подошел ко мне.

Я внимательно разглядывал его, забыв склонить голову в знак подчинения, и удивлялся. “Великий гений” был ужасно худ. Выпирающие ребра и угловатые тазовые кости виднелись под плотным синтетическим материалом черного комбинезона. Под грудной клеткой зияла глубокая впадина со слабым мышечным рельефом. Тонкие руки и ноги словно иссохли. Почти бесцветные глаза и волосы отливали желтым. Лицо было правильное по стандарту, но голова выглядела непропорционально большой в сопоставлении с длинным тонким телом. Щеки сильно ввалились. Латар был очень стар, но я не заметил морщинок на его лбу или около глаз. Энергия ощущалась невероятной силы. Непонятно, как ее столько вырабатывалось в истощенном теле на ничтожном по питательной ценности топливе.

Латар молча направил на меня энергетическую волну, подавляющую волю, сковывающую мысли и движения.

Нужно было подчиниться, выдержать, пройти первое испытание, но древний инстинкт пробудился во мне, принуждая сопротивляться агрессии сородича. Защищаться и сражаться, бросить вызов. Верхняя губа рефлекторно приподнялась, обнажая клыки. Энергетическая волна окутала тело прочным силовым коконом, отражая чужое воздействие.

Удар! Энергетический и физический… Я упал, больно ударившись о край дверного проема. Разрушенный импульсный щит и разбитый до крови левый висок.

– Учись самоконтролю, мелочь, – прошипел, скрипя зубами, Латар. – На территории офиса твоя жизнь в моей власти. Ты будешь жить, пока я считаю тебя полезным для развития корпорации и получения прибыли. Знаешь, сколько “свежих” работников бросились с угловой башни в море и насмерть разбились о скалы? Либо ты подчиняешься, либо последуешь за ними.

Я стоял перед ним на коленях, не смея поднять взгляд.

– Иди! – Латар визгливо рявкнул. – Пять суток ты не получишь ни галактона! Дальнейшая ситуация зависит от эффективности труда и допустимости поведения. Майтек объяснит суть работы и даст первое задание.

Не оглядываясь на него, я встал и вышел из кабинета.

Пять дней без еды? Как я смогу работать? И как мне выжить в рабстве у Латара?.. Я должен ему отомстить, уничтожить его. Победить великого гения!

Майтеком звали парня, которого я искупал в заливе. Он притворился, что не помнит вчерашней стычки, и разъяснил суть работы. В корпорации действовали правила: не смотреть друг на друга, не общаться на сторонние от рабочих заданий темы – как словесно, так и телепатически. Майтек рискнул их нарушить, дал ценный совет:

– За обозначенным под снос устаревшим восьмидесятым производственным сектором есть удобное место для охоты. Черная Бухта. В сезон холодных дождей там добычи меньше, но в центре города еще труднее поймать еду.

В темно-красных густых сумерках мой айри опустился на полукруглый пляж, защищенный от холодных ветров двумя высокими черными горами. Не снимая одежды и обуви, я медленно погрузился в воду и подплыл к всклокоченным синим водорослям. Лег на темное песчаное дно, почти слился с ним по цвету, спрятав светлое лицо между сложенных рук, и затаился. Водяные легкие работали без перебоев. Поле восприятия энергии полностью развернулось, но в нем долго не высвечивались объекты крупнее планктона.

Я понимал, самая вкусная еда находится в парках дикой природы, вход туда платный, и в неприступных инкубаторах пищевых производств. Но также знал, что мелкая морская ползучесть или рыбешки помогут мне выжить.

Терпение вознаградилось. Небольшое существо, не длиннее моей руки от пальцев до локтя, ползло по дну, подбиралось все ближе к запорошенному песком охотнику. Я не мог посмотреть на него. Понимал, что вспыхнувший в темноте свет глаз отпугнет добычу.

Нечто приблизилось, усердно разрывая песок. Я ждал, пока длинное тонкое щупальце не скользнуло по руке. Тогда я схватил мягкое гибкое тельце, пронзая когтями, и всплыл.

Выбравшись на берег по скользким камням в стороне от пляжа, я присел и рассмотрел извивающуюся добычу: желтого в черную полоску моллюска итолида – сорное, не кормовое животное. Он хлестал меня по руке скользкими щупальцами и громко пищал. Я чувствовал его страх и не решался убить. В любопытстве я обнюхивал итолида, и не заметил, как ослабил хватку. Моллюск изогнулся и пробил острыми челюстями кожу между пальцами. Мгновенно среагировав, я откусил итолиду голову и съел его, не сдирая скользкой шкуры.

Липкое мясо моллюска пахло тухлятиной. Во рту остался неприятный привкус. Чтобы избавиться от него, я хлебнул обжигающе соленой морской воды. Ранка на руке затянулась, но шрам не исчез. Остался напоминанием о первой охоте.

Рядом с моим айри на пляж сел намного больший, бронированный, иссиня-черный.

Я вернулся в воду, подплыл ближе, заглушая импульсы, и выглянул из-за большого камня.

На пляж спустились Латар и Тиана. Великий гений повел носом, беспокойно принюхиваясь.

– Наглый “свежий” охотится. Чую кровь. Его укусил итолид.

– Летим в другое место, – предложила Тиана.

– Лучше ты поймай для меня моллюска.

– Я их боюсь. Лови сам, – девушка отступила от набежавшей пенистой волны.

– От тебя все меньше пользы, – нежно прикусив ее за шею, Латар приспустил полурасстегнутую верхнюю часть костюма с ее плеч. – Мне не нравится, как ты смотришь на “свежего”.

– Я верна тебе, – Тиана развернулась и потерлась носом о его щеку. – Ты знаешь, Латар, я готова отдать тебе всю себя…, всю свою жизнь.

– Вернемся в долину, – Латар взял ее за руку и потянул к бронированному айри. – Обойдусь без охоты.

Они улетели.

Я вышел на пляж, сел рядом со своим айри, закрыв лицо руками.

Хлынул тяжелый густой дождь. Меня трясло. Не от холода. Я не мог понять, почему она рядом с ним.

Утром я поймал Тиану за руку на парковочной площадке для айри.

“Латар тебе не пара! Оставь его. Зачем тебе четырежды разведенный безумный старик?”

“Пусти, Эйнар, – Тиана яростно сверкнула глазами. – Ты ничего не понимаешь. Я не стану его пятой женой. У нас взаимовыгодное сотрудничество. Латар подарил мне айри самой дорогой модели с функцией выхода в открытый космос. Он обещал назначить меня управляющей новым заводом по производству бытовых роботов”.

“Латар тебя обманет. Ему нельзя доверять”.