«Золотая утка». В погоне за сенсацией

– Выбирай, дорогая, – он так и лучился любовью и заботой. Подумала, что если бы наблюдала за ним со стороны, решила бы, что Гилберт по уши влюблен. Да, в нем пропал талант великого актера!

– Вот это, – указала на самое красивое пирожное со звучным названием «Каролинка».

– Хорошо, присаживайся, я сделаю заказ.

Искоса наблюдала, как Гил что-то шепчет официанту. Тот понятливо кивает и записывает наши пожелания. Интересно, что же он задумал?

– Смотри на меня и улыбайся, – шепнул Гилберт, а сам начал разливаться соловьем о том, какая чудная погода и как мне идет платье. А главное – какая милая у меня шляпка. Я кивала и улыбалась, чувствуя себя донельзя глупой. Мог хотя бы посвятить в суть замысла! Но нет, Гилберт вел свою игру. Перед нами очутились две крохотные чашечки с ароматным кофе и воздушное пирожное с розовым безе и кусочками желе. Я взяла ложечку и отломила крохотный кусочек этого великолепия. На вкус оказалось так же восхитительно, как и на вид. Осмелела и проглотила еще кусочек. Гил щелкнул пальцами, и я закашлялась, вспомнив наш уговор.

– Дорогая, тебе дурно? – кинулся ко мне Гилберт. – Что случилось? Официант, зовите лекаря, моя любимая задыхается.

Я продолжала натужно кашлять, время от времени командуя «пли», потому что не знала, что именно нужно фотографировать. К нам подскочил официант.

– Что произошло? Лиа подавилась? – суетился он вокруг.

– О нет! Я хотел сделать ей предложение, в пирожном было кольцо, и, видимо, она его проглотила.

Что? Но я ничего не глотала! Официант схватил пирожное, и я не удержалась – сфотографировала его растерянную физиономию.

– Дорогая, не покидай меня! – вопил Гилберт, а затем шепнул: – Хватит, Ненси.

Я тут же перестала кашлять.

– Лиа, вам лучше? – спросил побелевший официант.

– Да, всего лишь подавилась крошкой, – смущенно ответила я.

– А кольцо?

– Да вот же оно! Я забыл передать его, оно так и пролежало в кармане.

Торжествующий Гилберт продемонстрировал посетителям золотое колечко и обернулся ко мне, глядя полными слез глазами:

– Дорогая, ты выйдешь за меня замуж?

– Да, – пробормотала я, и колечко переместилось на палец, сжимаясь по размеру. Посетители громко зааплодировали, а Гилберт прижал к губам мои пальцы. Он расплатился за пирожное, которое я торопливо доела – не пропадать же добру, и мы покинули кондитерскую. Наверное, после нашего ухода официанты сделают пожертвование богам. Вот только я по-прежнему не понимала смысла разыгранной комедии.

– Что-то не так? – миролюбиво поинтересовался Гилберт.

– Да, – я сомневалась, а стоит ли спрашивать. – Просто думала, что мы поговорим с хозяйкой, поможем с рекламой. А пришлось чуть ли не умереть.

– Дорогая, кому будет интересна статья с содержанием: «В столице открылась новая кондитерская»? – остановился Гил, с прищуром глядя на меня.

– М-м-м, единицам, – признала я.

– А теперь представь заголовок: «Едва открытая кондитерская едва не стала ареной для гибели молодой девушки, но все закончилось свадьбой». Интригует?

– Очень.

– То-то же. Наша задача – заинтересовать возможных клиентов этого заведения, чтобы они пришли, взглянули на место действия, попробовали замечательную выпечку и пришли снова. Поэтому в статье я ненавязчиво опишу интерьер, широкий выбор пирожных, тортов, и только затем – саму разыгравшуюся драму. А ты учись, пока есть время. И – хорошо сработано, Ненси. Только колечко верни, иначе мне Эл голову снимет.

– Спасибо, – пробормотала я, снимая колечко. Начинала понимать, что просто не будет. Мне бы и в голову не пришло построить сюжет статьи таким образом! Более того, я бы не стала разыгрывать представление в кондитерской. Наверное, Гил прав, и мне еще учиться и учиться. Вот только сомневалась, что смогу придумать такой же хитрый ход.

– И вы всегда так работаете? – спросила я.

– Практически, – кивнул Гил. – Если в городе не происходит сенсаций, дорогая, нужно создавать их своими руками.

В оставленной нами редакции оказалось тихо и пусто. Ни взбалмошной ведьмочки, ни эльфа. Даже Мик куда-то испарился. Мне сразу стало неуютно. Вообще, само помещение производило гнетущее впечатление. Вот бы сменить цвет обоев, поставить на окна цветы, подобрать занавески…

– О чем задумались, лиа Ритани? – шепнул на ухо Гил, и я вздрогнула. Как он так неслышно подошел?

– О занавесках, – ответила искренне. – Мне кажется, если бы эту комнату немного облагородить, клиентов стало бы больше. Потому что сейчас здесь просто жутко.

– Думаешь? – Гил оставил дурашливый тон. – Что ж, вернется Эл, изложишь ему свои соображения. А сейчас тебе задание. Понятно, что статью о кондитерской я напишу сам. Но хотелось бы увидеть и твои варианты, чтобы знать, с чем придется работать. Давай так. С тебя – три мини-статьи. Комедия, трагедия, реклама. Договорились? Набор перьев уже у тебя в столе. На днях выделим машинку.

– Хорошо. – Я села за стол и придвинула к себе стопку листов. Итак, что мы имеем? Хотите комедию, лиан главный редактор? Будет вам комедия!

Как ни странно, строчки на бумагу ложились легко и задорно, будто всю жизнь только этим и занималась. Я описывала солнечное утро, уютную кондитерскую и забывчивого жениха, растерянные лица официантов и посетителей. И мне нравилось то, что получалось! Так, теперь трагедия…

Но трагедии не случилось. Точнее, случилась, но не с нами, потому что в дверь постучали и в комнату ввалился грузный мужчина лет пятидесяти. Он вытирал красное лицо большим клетчатым платком, но пот так и струился градом по чуть обвислым щекам, исчезая где-то за воротом полурасстегнутой рубахи.

– Чем обязаны, лиан? – холодно поинтересовался Гилберт. Да и мне этот тип сразу не понравился.

– Не могли на первом этаже разместить свою конторку, что ли? – Мужчина, не дожидаясь приглашения, бухнулся на стул и принялся обмахиваться тем же платком.

– Уж извините, чем богаты, тем и рады. – Гил развел руками, а взгляд его оставался настороженным и цепким. – Так зачем пожаловали?

– А что, не очевидно? – Мужчина подался вперед. – Нуждаюсь в услугах вашей газетенки. Вот.

На стол Гилберта полетел увесистый кошель. Мы с Гилом обменялись взглядами, и лицо главного редактора просветлело.

– С этого и надо было начинать, – заулыбался он. – Как ваше имя, лиан?

– Дикан Эмберли. Прошу обратить внимание, ударение на «и», а не на «э».

– Как скажете, лиан Эмберли. – Похоже, за такие деньги Гил готов был называть толстяка даже «его величество». – Так что же привело столь уважаемого человека в нашу скромную газету?

– Мне говорили, вы можете провести расследование. – Эмберли подался вперед. – Ну, такое, журналистское.

– Можем, – согласился Гилберт. – В чем суть дела?

– В соседе.

И Эмберли сделал большие глаза. А я успела разочароваться – уже подумала было, что речь пойдет о женщине.

– И чем же вам не угодил сосед? – Гил достал блокнот и начал что-то методично записывать.

– А чем он мог угодить? – Эмберли пошел пятнами и скорее выплевывал слова, чем произносил их. – Этот… этот…