Светлая и Темный

– Почему? – удивилась я. – И… жуткие?

– Просто их не зря зовут темными. На территории драканов не многие могут жить, а тем более жить долго, поэтому нет желающих проливать кровь за то, что в конце концов убьет.

– А по какой причине убьет? Земля чем-то заражена? – пришла мне в голову мысль.

Рассказчица говорила медленно, почему-то тщательно подбирая слова, а может, просто вспоминая:

– Нет. Вроде бы их земли высасывают жизнь из пришлых. А сами драканы спокойно там живут. В легендах говорится, что давным-давно бог темных наложил заклятье на подвластные ему земли, закрывая от посторонних, чтобы другие божества не смогли привить драканам свой культ и те возносили молитвы ему одному, возвеличивая над другими. В более поздних легендах есть разные предположения. Например: огромное небесное тело упало на землю, изменив ее и создав самих драканов; темная магия, которой владеют драканы, влияет на их территорию. И еще много сказок и выдумок, но все сводится к тому, что чужакам у темных не выжить.

– Занятный народ… – протянула я. Потом, улыбнувшись, добавила:. – Ты рассказывай, не отвлекайся.

– Ну и третья, самая маленькая, часть Эсфадоса принадлежит дракам. Нас называют пограничниками, потому что наша территория находится между людскими и темными.

– А драканы от драков чем отличаются? – осторожно спросила я. – А то звучит похоже…

Ноэль, лежа на спине, положила ногу на ногу и, безмятежно покачивая ступней, снисходительно пояснила:

– Отличия есть, и значительные. Они… слишком похожи на зверей. Смертельно опасных хищников.

– Тоже с чешуей? – выдохнула я, сгорая от любопытства.

Кузина бросила на меня насмешливый взгляд, подложила руку под голову, совсем расслабившись, и ответила:

– Больше, чем мы! В результате первой волны смешения драканов с людьми потомки получили светлый облик, сгладивший черты темных, и в то же время сохранили магию. В общем, они существенно изменились внешне, но не потеряли главного…

– Первая волна?

– Ну, я о схожем названии. Это не случайно и объяснимо. Раньше на Эсфадосе жили только драканы и люди. Человеческие миссионеры пытались раскрыть драканам глаза, что наш Триединый – милосердный бог и всех принимает под свое крыло. Говорят, нашлись те, кто проникся страстными убедительными речами, и на границе владений двух народов невольно началось смешение рас и религий. Так и появились первые драки – полукровки под знаменем Триединого. Темные не любят чужаков, поэтому драков не приняли, а отступников веры Темного бога выгнали из родных кланов. Со временем образовалось Пограничье – Великое царство драков.

– То есть мы владеем магией? Я владею? – прохрипела я, наконец выдав задевшую мое сознание мысль.

– Конечно! Сафира, я же сказала, что чистокровные драки – потомки первых полукровок, чья кровь больше не разбавлялась человеческой, – сильны энергетически.

– Про энергию я понимаю, а вот про магию не совсем. В чем она заключается?

– В умении чувствовать и управлять энергетическими потоками земли! Но…

Дослушать Ноэль я не успела: в очередной раз провалилась в чужие воспоминания.

* * *

Пушистые облака медленно плыли по вечернему небу, расцвеченному красками заката и прошитому лучами заходящего светила. Стайки птиц носились, наедаясь впрок и готовясь к ночи. Я стояла на площадке центральной башни замка, положив маленькую хрупкую детскую ладошку на каменный «зуб» ограждения, остро ощущая прохладу камня и мелкие песчинки, которые впивались в кожу.

– Сафи, доченька, ты чувствуешь его? – прозвучал рядом нежный женский голос.

Я повернула голову и увидела невероятно красивую золотоволосую женщину в желтом бархатном платье, украшенном черной вышивкой на груди и подоле. Мама – леди Амалия!

В ее золотых глазах светилась любовь и… затаенная печаль.

– Камень холодный, мама! – ответила я.

Леди Амалия подошла ко мне вплотную и обняла, прижав к животу, защищая от пронизывающего ветра. Затем положила свою ладонь на мою и тихо произнесла:

– Детка, в твоих венах бежит чистая кровь лордов Дернейских – владельцев замка, построивших его. Придет время, когда Хемвиль будет полностью принадлежать тебе! Это значит, что даже камень на твоей земле не может быть холодным. Надо лишь прислушаться к себе, открыться внутренне, будто потайную дверцу в груди найти, и позвать поток… обогреть, поделиться своими чувствами…

– Но почему? – удивилась я. – Это всего лишь камень…

За мягким ласковым смехом последовал поучительный ответ:

– Сафи, просто прими это для себя и запомни! Хемвиль – часть тебя. Когда ты созреешь как женщина, сможешь чувствовать его и, может быть, даже полюбишь…

– Как ты? – тихо спросила я.

Мама тоскливо посмотрела вдаль, словно всей душой желала улететь туда. На серебристых чешуйках, украшавших ее лоб и скулы, отразились красноватые отсветы заката, придавая ей таинственности и в то же время – мрачности. Блестящие желтые глаза смотрели печально. Она обвела рукой все, что виделось с башни, и заговорила:

– Посмотри на окружающую красоту! Каждая драка – это источник силы, который питает землю энергией. От драки зависит, насколько богат и щедр этот источник. И чем больше ее любовь к своей земле и дому, тем плодороднее край, богаче жители и владельцы. Наши женщины – словно матери или возлюбленные для своих земель и замков. Благодаря нам веками стоят крепкими здания, в год собирают несколько урожаев. Вспомни, ведь не зря же к нам из человеческих королевств стекаются новые вилланы, желающие жить здесь, растить своих детей в довольстве и сытости. Приграничье – благодатный край для земледельцев и ремесленников…

– А ты любишь Хемвиль? – совсем тихо спросила я.

– Нет, но ради тебя я отдаю ему причитающееся! Не бойся, тебе достанется хорошее наследство.

– А почему не любишь? – Я обняла тонкую талию матери, прижимаясь к ней.

– Когда повзрослеешь, ты поймешь почему. – Леди Амалия тяжело вздохнула: – Просто… к земле драку, не рожденную на ней, может привязать либо любовь к ее владельцу, либо брачный союз, связанный кровью через детей. Поэтому будь осторожна со своими чувствами.

– Я знаю, ты не любишь папу! – запальчиво буркнула я, уткнувшись лбом маме в живот.

Ладони леди Амалии легли мне на голову и привычно погладили, зарываясь в волосы.

– Он заставил меня выйти за него замуж. Я любила другого мужчину, но права выбора мне не дали… – В глухом мамином голосе звучала застарелая обида.

– Мамочка, но зачем же заставлять? Разве можно заставить любить? – удивилась я.

– Чистокровных драк все меньше, а желающих иметь процветающее богатое хозяйство – все больше. У людей периодически случаются то войны, то голод, а урожайные поля и тучная скотина в наших приграничных землях вызывают зависть… Мы чаще смешиваемся с людьми, и женщины, рожденные от таких союзов, теряют способность влиять на землю. Твой отец… – Амалия снова тяжело вздохнула, подбирая слова. – Хемвиль после набега стоял разоренный, твои бабушка и дедушка погибли. Калем тогда служил правителю соседнего королевства и по возвращении пришел в ярость. Бедным он быть не привык и не желал оставаться таковым. Мужчины драки «пустые», источники – в женщинах, и, чтобы восстановить этот замок и землю, нужна была сильная хозяйка, чистокровная… Другие свободные драки принадлежали крепким семьям и надежно охранялись, а я… меня просто выкрали и против воли привязали к Хемвилю.

– Мамочка, я тебя очень-очень люблю! За всех сразу… – шепнула я, стискивая ручками мамину талию.

– Я знаю, свет мой. И потому спасла поместье от разорения и… – Она оборвала себя на полуслове, а затем сменила тему: – Посмотри, – снова обвела рукой вокруг, – все это твое, до самого горизонта!

– Пока еще мое! – прозвучал за нашими спинами грозный голос отца. – Хемвиль вряд ли достанется Сафире!

– Почему? – вкрадчиво прошипела леди Амалия, пряча меня за спину.

– Потому что следующим наследником станет восемнадцатый лорд Дернейский, а не девчонка.

– А Сафира как же? – тихо, с угрозой спросила мама. – Или продашь подороже, как свою тетку?

– Не тебе решать, Амалия! – злобно рыкнул отец. – Твоя обязанность – родить мне наследника!