Любовь к красному

– Присядьте на корточки у окна, с места не двигаться, меня не отвлекать, что бы ни происходило, – дала я указание, концентрируясь.

В кабинете оказалось лишь небольшое зеркало, но вдоль стен стояли большие шкафы со стеклянными дверцами, заставленные книгами и папками. Шкаф для верхней одежды почему-то расположили у окна, зато полированный. На стенах множество наградных и квалификационных документов в рамках. Окна, благодаря южному климату, большие и с затемненным стеклом, чтобы помещения на солнце не нагревались.

Я отключилась от окружения, подошла к висящему сбоку от двери зеркалу и положила ладонь на него. Энергетический толчок – и зеркальная поверхность покрылась рябью, потом словно волна побежала. Внутри у меня все заныло, но я быстро сняла ограничения, выпуская дар на свободу, создавая завихрения силы. Зеркальные волны достигли границ рамки, а затем, подобно уменьшенному в сотни раз взрыву, разлетелись по кабинету и блестящими брызгами коснулись каждой отражающей поверхности.

Краем глаза заметила, как все присутствующие испуганно пригнулись, а некоторые и вовсе шарахнулись в сторону от зеркальных брызг, хорошо еще, остальные силовые вихри вижу только я или другой зеркальщик. А то всеобщая паника была бы обеспечена!

Пошел процесс считывания. Прямо в воздухе возникали иллюзорные картинки происшедших событий, только в обратном порядке. Я заставила не имеющие отношения к делу «кадры» быстрее исчезать в пустоте, а когда начались нужные, наоборот, замедлила.

Пропустила оформление протокола, обыск, даже ошарашенного Берка промотала быстрее, чтобы не напоминать участникам следственного мероприятия о его страхе и слабости. Кто бы не испугался, очнувшись в наручниках? Когда беднягу уводили, служащие и законники ехидничали о нем здесь же, в кабинете – смотреть противно! Кто-то из наблюдающих сейчас свидетелей осуждающе фыркнул.

А мы тем временем добрались до момента начала «детектива». Вот в комнату вваливаются представители закона, а мимо них незамеченным выскальзывает незнакомец. Затем предыдущая ситуация: незнакомый мужчина вытаскивает из шкафа бессознательного судью и создает ложную картину возлияния на радостях от обретения кучи денег. Затем надевает амулет «полог невидимости» – дорогая и запрещенная во всех странах штука, вообще-то, – и становится в угол, ожидая «группу захвата». Только от зеркальщика ему не спрятаться. Далее законники ввалились в комнату, ожидаемо не узрев тайного дирижера преступления.

Мы дружно следили за развитием событий. Новая сценка, во время которой судья, как мы знаем, «хранится» в шкафу: тот самый незнакомец надел другой амулет и обрел личину Берка – кстати, и этот артефакт под строжайшим запретом, за владение, а уж тем более использование, светит суровая статья. «Поддельный» Берк быстро усаживается в кресло судьи, хватает ручку и изображает кипучую деятельность. Затем встречает симпатичную молодую брюнетку, которая громким, хорошо поставленным голосом вещает, что она родственница незадачливого убийцы и готова, как договорились, дать взятку судье.

Я вот ни разу взяток не давала, но мне казалось, что это делается тихонько, тайно, а здесь… Впечатление создавалось, что девушка боялась остаться неуслышанной, прямо как актриса на задних рядах. Да и «судья» с радушной и наигранно мерзопакостной ухмылкой выхватывал деньги, рассказывал, на что их потратит, как будет вытаскивать преступника из неприятностей. Смех, да и только!

Со стороны, когда видны «милые» подробности, все казалось очевидным и глупым, и я слышала, как тяжело дышал Мертс.

Новая «картинка», до прихода «родственницы»: тот самый незнакомец «радушно» встретил пришедшего к себе в кабинет и не ожидавшего там гостей настоящего судью Берка «пыльцой забвения». Это наркотическое средство применяют, если нужно ненадолго отключить особо буйных в психушке, еще – разбушевавшихся шелонов, которые самостоятельно не могут выйти из транса. Сознание выключает ненадолго, следов не оставляет, и даже голова не болит.

Я улыбнулась, не выдержав, когда тот ретивый незнакомец, хрипя от напряжения, засовывал здоровенного судью в шкаф. Удалось с третьей попытки. Правда, бедняге Берку собственными ногами по голове досталось. Видимо, после заключения в шкафу у него голова и разболелась.

Отражения раскручивались и раскручивались в прошлое, показывая все, что видели зеркальные поверхности. Мы захватили серьезный разговор судьи с прокурором, где по другому делу, которое вел Берк, он указывал на недоработки – могли обвинить невиновного. А пока он судья, не допустит халатности, ведь судьбы людей решаются.

– Хватит! – услышала я Мертса.

– Уверены? – хрипло от напряжения спросила я, останавливая процесс считывания.

– Мы не имеем права просматривать работу судьи вне рассматриваемого дела, – мрачно пояснил Мертс. Признал-таки, что Берк не виновен.

Я улыбнулась:

– Значит, камеры не всегда лучше туманника?

– Может, поможете еще в…

– Нет!

Этим ушлым законникам палец в рот не клади – руку по самый локоть откусят.

Прислонившись к добротному, под стать судье, столу, я закрыла глаза и методично восстанавливала щиты, запирая свой дар под замок. Слушала, как Мертс принес извинения Берку, сообщив, что в ближайшие сутки с него снимут все обвинения. И что о досадной ошибке, имевшей место, доведут до сведения руководства и средств массовой информации, чтобы восстановить честное имя судьи.

Вскоре загомонили судейские, рассказывая о своей вере в Берка, не угасавшей до последней минуты. Я глубоко вздохнула и горько усмехнулась, но на душе было светло и радостно: моя помощь пригодилась. И порядочный человек напрасно не пострадал.

– Я благодарен вам, госпожа Кыш, за все! – тихо сказал Берк, почти бесшумно приблизившись.

– Моя компания получила за услуги. – Я с улыбкой посмотрела на него. – Обращайтесь ко мне по имени – Эвелина. Пожалуйста.

– Они – да, но чем отблагодарить вас? – нахмурился Берк.

– Просто оставайтесь прежним: честным и ответственным. Я буду знать, что благодаря вам мир вокруг более безопасный и справедливый.

– Вы так в меня верите?

Улыбнувшись, не размыкая губ, я пожала плечами и кивнула.

– Не знаете, кто те преступники и за что они вас? – спросила я, отходя от стола.

Он поморщился, глядя в пол, и ответил:

– Недавно завершился процесс. На скамье подсудимых оказались двое обвиняемых в убийстве. Бывшие одноклассники и друзья, только один – мошенник, а второй – респектабельный молодой человек. Преступление запутанное, конечно, до последнего было не ясно, кто из них убивал, а кого подставили. Все в один голос твердили, что убийца – мошенник, но улики показывали на второго юношу. Я обязан исследовать улики и показания свидетелей и приговор выносить на их основании. Этот… мужчина, подставивший меня, – двоюродный брат осужденного богатого парня. Если бы приговор по обвинению во взятке вступил в силу, речь бы шла о прекращении того дела или его пересмотре. То есть, по сути, об освобождении убийцы.

– Он хорошо подготовился, – с горечью выдохнула я.

– Да уж, – потемнел лицом судья.

– До свидания, господин Берк. Удачи вам, – опять улыбнулась я, сама себе удивляясь сегодня.

– И вам тоже, Эвелина. В случае чего, обращайтесь…

– Нет-нет, спасибо, я как-нибудь без вашей помощи лучше, – с наигранным возмущением я замахала руками.

Глава 4

– Эвелина Андреевна, к вам Ясмина Лали, – услышала я бойкий голос своего секретаря.

На работе ко мне обращаются, как принято в Рошане, по имени-отчеству, впрочем, в «Теренс и Крылов» ко всем, и служащим, и клиентам, принято обращаться в соответствии с традициями его родины, если не просят об ином. Через секунду последовала осторожная просьба:

– Пожалуйста, разрешите мне сегодня уйти на час раньше? Мы с женихом хотели выбрать обручальные кольца, и…

– Да, конечно, Милен, иди. Удачной покупки и отличных выходных, – с улыбкой разрешила я.

– Спасибо! – расслабилась девушка.

Я отстранилась от стола, отключая связь, и в этот момент в кабинет вплыла, являя себя «простому люду», шикарная женщина – Ясмина Лали. Второй помощник Тадеуша Мончика; слишком молодой, как принято считать у акул юридической сферы, но весьма умный, опытный и хваткий специалист. Кроме того, двадцатисемилетняя туманница-менталистка, по ее словам, «не отягощенная отношениями ввиду отсутствия времени на личную жизнь».

Ясмина остановилась посередине кабинета и мрачно уставилась на меня, поджав пухлые губы. Мы почти одного роста, сложения, только бедра у Ясмины пошире и попа покруглее. Хороша: медные волосы отливают рыжиной, кожа золотистая, на слегка вздернутом симпатичном носике милые веснушки, щеки с ямочками – из того типа обаятельных красавиц, которые смотрят на вас с улыбкой, и кажется – весь мир улыбается именно вам.

Невероятно, но факт – Ясмину Лали опасается и одновременно любит весь коллектив. Полгода назад мы подружились и вскоре стали не разлей вода, могли рассказать друг другу обо всем на свете. Ясмина – отличный друг и опасный враг. Проще с гадюкой договориться, чем в случае чего с ней мириться. А благодаря дару менталиста ложь и преднамеренное зло чувствует сразу.

Подруга уперла кулаки в бока, картинно отставив точеную ступню в черной туфельке на высокой шпильке. А я оценила темно-синий жакет с короткой юбкой, идеально облегающие ее фигуру. Эта женщина знает, что сексуальна, и без зазрения совести пользуется своими способностями, когда нужно подтолкнуть мужчину идти у нее на поводу. Но таковое касается работы, а в личной жизни она скромная, неуверенная в себе и уже какой год ожидает брутального самца, который взвалит ее на плечо и унесет в комфортабельную «пещеру», обставленную по последнему слову техники. Но до сих пор ей встречаются лишь рафинированные юристы, готовые взвалить на свои плечи исключительно дорогой пиджак и ручку делового портфеля.

– Чего сидим, ждем у океана туман? – поинтересовалась Ясмина. – Мне звонила Рева, вопила, что объект может уйти, а до тебя не дозвонилась.

Я вскинула испуганный взгляд на подругу:

– Меня глава вызывал оценить дорогую безделушку. Хотел удостовериться, что подлинная. А секретарь на радостях забыла сказать о звонке.