Бой песочных часов
– Вот гад!
– Володя ему примерно так и сказал.
Тут к ним подошел Владимир:
– Везите молоко обратно, а я до пилорамы доеду, закажу новые доски.
Оксана с Галиной впряглись в тележку и потащили её домой.
– Забавно, – сказала Оксана. – Мне сегодня приснилось, что мост сломан.
– Ого?! Да ты у нас провидица?
– Ага! Только во сне разрушения были намного серьёзнее, как после бомбёжки.
– Интересно!
– Но ещё интереснее знаешь что?
– Что?
– Что вроде как разрушили его, чтобы мы из деревни уехать не смогли. Вроде бы о чём‑то мы все должны договориться.
– О чём?
– Не знаю. Сказано было, что должны договориться, а вот о чём…
– А кем сказано?
– Каким‑то стариком. Колоритный такой, в рыбацком плаще, капюшон по самые брови.
Услышав это, Галина остановилась и уставилась на Оксану.
– Капюшон?!
– Ну да. А что такого?
– Так это ты деда Ефима видела! Он в такую погоду всегда ходил в плаще и именно с капюшоном.
– Ого! – усмехнулась Оксана. – Чудеса продолжаются!
– А ещё какие‑нибудь особые приметы у него были?
Оксана напрягла память, пытаясь восстановить образ старика.
– Да ничего особенного, – пожала она плечами, – седой, в морщинах весь, рост… как Александр примерно. Посох в руке.
– Посох?! – воскликнула Галина. – Высокий такой, как у Деда Мороза?
– Что‑то вроде, – кивнула Оксана. – Только у Деда Мороза наверху снежинка какая‑нибудь или сосулька, а у него… как крючок загибается.
Галина застонала и дёрнула повозку.
– Пойдём быстрее, сейчас я покажу тебе этот посох.
Втащив тележку во двор, она выпрыгнула из упряжки и побежала в дом.
Анна Даниловна уже встала и варила кофе. За столом сидел Глеб, обхватив голову руками, и, по всей вероятности, тоже мучился от медового похмелья.
– Доброе утро! – улыбнулась Анна Даниловна, когда Оксана вошла в гостиную. – Мы тут уже хозяйничаем как у себя дома, – она поставила перед Глебом чашку.
– Тогда и нам с Оксаной наливайте, – отозвалась Галина, спускаясь по лестнице. В руках она держала священную реликвию – посох деда Ефима. Он действительно сверху был загнут как знак вопроса.
Оксана бережно взяла его и кивнула, подтверждая, что именно этим посохом старик из её сна разрушил мост и устроил землетрясение, а в реальности, как оказалось, перевернул кастрюлю с водой.
– Дед Ефим говорил, что этот посох волшебный, – сказала Галина.
– Волшебный? – улыбнулась Оксана.
– Не веришь?
– Да я уже готова чему угодно поверить! Как такое вообще может быть? Плащ – это ещё можно объяснить. У моего отца был такой же рыбацкий плащ, поэтому вполне нормально, что моё воображение нарядило старика в такую одежду. Река, осень, ветер… как ещё должен быть одет человек? Но посох?! Я никогда не видела ничего подобного! Как моё сознание могло его нарисовать?
– Оксана! – воскликнула Галина. – Это весть от деда Ефима! Неужели ты в этом ещё сомневаешься? Вспоминай, что он ещё говорил!
– Он сказал, что нельзя увозить Сашу в больницу, и ещё, что ничего страшного в его болезни нет, что это «обычная мутация».
– Мутация?!
– Да. Но вроде бы это даже хорошо.
Анна Даниловна поставила на стол ещё две чашечки кофе и спросила:
– Это вы о чём, если не секрет?
– Оксане сон приснился.
– А‑а‑а… – Анна Даниловна, похоже, тут же потеряла к теме интерес. – А как там наш больной?
– Вот бы ещё знать, куда он исчез, – ответила Оксана, вдыхая тёплый аромат и отогревая пальцы о гладкий фарфор.
– Как исчез? – удивилась Анна Даниловна. – А разве он не спит?
Оксана пожала плечами, встала и пошла наверх. Вернувшись через пару минут, села и констатировала факт:
– Если он и спит, то где‑то не в своей комнате.
– Как?! – Анна Даниловна перевела испуганный взгляд с Оксаны на Галину и обратно.
Сделав медленный глоток, Оксана спросила:
– Галь, а в чём он мог уйти? Ты ж вчера всю его одежду в стирку засунула. Она так и лежит мокрая в машине.
– Да, – кивнула Галина. – Надо развесить… Даже не представляю. Может, Володин спортивный костюм надел?
– И куда он мог направиться? – продолжала размышлять Оксана. – К себе в избушку?
– Я уже ничему не удивлюсь после твоего сна, – спокойно сказала Галина.
– Девочки! – возмущённо прервала их безмятежный диалог Анна Даниловна. – Я понимаю, что у вас шок, но что‑то надо делать!
Глеб поморщился, словно её вскрик ударил ему по вискам.
– У нас шок? – удивилась Оксана. – С чего вы взяли?
– Это очевидно! У вас обеих расширены зрачки, речь замедленна и язык заплетается…
– Да нет! – пожала плечами Оксана. – Я вроде бы вполне спокойна.
– Подобное спокойствие включается для торможения психики в условиях сильного стресса. Что случилось? Куда делся Александр?
– Да успокойтесь вы, – засмеялась Оксана. – По‑моему, это у вас стресс. А у нас вполне позитивное мышление. Да, Галь? Что толку, если мы сейчас начнём бегать по всей деревне?
– Точно! – улыбнулась Галина. – Вон Вовка потерялся, я чуть не свихнулась, а он просто спал на сеновале. Если бы у меня мозги от ужаса не атрофировались тогда… В общем, надо всё спокойно обдумать. Сейчас допьём кофе и пойдём сходим в его лачугу. К Рае зайдём по пути. Да что он, маленький, что ли?
– Девочки! У него ночью была температура выше сорока!
– Обычная мутация! – сказали Галина и Оксана в один голос и расхохотались.
– Всё ясно! У вас истерика, – поставила диагноз Анна Даниловна.
В подтверждение её слов Галина и Оксана продолжали хохотать, постанывая и всхлипывая. Эта ненормальная веселость заразила и Глеба, но он попытался сдержать улыбку, и от этого его лицо приняло совсем страдальческое выражение, от чего на Оксану с Галиной накатила новая волна смеха.
– У наркоманов подобное состояние называется «накрыло», – сказала Анна Даниловна.
Галина перестала смеяться и вытерла слёзы.
– У меня действительно что‑то не то с головой, – согласилась она. – Но я как услышала, что Оксане дед Ефим во сне конкретные указания дал, так меня и «накрыло».
– Указания? – Анна Даниловна встрепенулась. – Ну‑ка, ну‑ка, с этого места, пожалуйста, поподробнее!
Оксана тоже успокоилась, глубоко вздохнула и начала ещё раз пересказывать сон, стараясь вспомнить всё до мельчайших деталей.
– Мы принесли Сашу на берег. Все побежали смотреть, что там случилось, а я осталась возле него. Сначала я поговорила с Раей. Она сказала…
– Да не надо про Раю! – нетерпеливо перебила Галина. – Давай сразу, что дед Ефим говорил.
– Нет, нет! – строго сказала Анна Даниловна. – Давай максимально подробно!
– Да там действительно ничего особенного, – махнула рукой Оксана. – Рая сказала, что был ураган… и почему‑то назвала меня Катей… Катюшей. Я ещё удивилась, что она моё имя забыла.
– Катюшей? – переспросил Глеб. – Ну‑ка, вспомни дословно, как она это сказала?
Оксана слегка сморщила переносицу и, передразнивая деревенский говор Раи, произнесла:
– Так ураган и был, Катюша. Целый торнадо.
– Так она ж не тебя Катюшей назвала!
– А кого?
– Ты что? Телевизор не смотришь?
– Смотрю иногда.
– На Америку идёт ураган с именем Катрина! По прогнозам, вчера и сегодня он должен громить Новый Орлеан. Вот она тебе и сказала, что был ураган Катрина. Она ж не уточнила, где был.
– С ума сойти! – простонала Галина. – Меня сейчас опять «накроет». Смотрите, что получается: Оксана увидела во сне, что мост сломан, что был ураган Катрина, плащ и посох деда Ефима – это то, что уже подтвердилось, но Оксана об этом наяву не знала. Означает ли это, что всё остальное тоже правда?
– А что остальное‑то? – спросила Анна Даниловна.
– Дед Ефим сказал, – продолжила Оксана, – что он специально сломал мост, чтобы мы не смогли уехать, пока не договоримся работать вместе. И ещё, чтобы мы не смогли увезти в больницу Александра.
– Но, к сожалению, мост не настолько сломан, чтобы никто не смог уехать, – вздохнула Галина. – Рихард вон уже сбежал.
– Александр тоже сбежал, – усмехнулась Оксана. – Но дед Ефим сказал, что в его болезни нет ничего страшного. Только надо давать ему пить и мазать живицей. Живицей мы его уже намазали.
– Потрясающе! – покачала головой Анна Даниловна. – Осталось только во всё это поверить.
– А что нам остаётся? – пожала плечами Оксана. – Галь, а давай поверим, что посох деда Ефима волшебный, и вернём Рихарда.
– Как?
– Очень просто! – Оксана встала, взяла посох и прямо как старик во сне легонько стукнула им об пол.
– Точно! – усмехнулся Глеб и сморщился от нового приступа головной боли. – Сейчас Ричи развернётся и срочно поедет обратно.
– Ричи? – улыбнулась Оксана. – Это его детское имя?
– Только не вздумай так его назвать! Он это воспринимает как оскорбление.
– Почему?
– Может, потому, что созвучно с «рыжий». В детстве он аж с кулаками кидался на тех, кто его так называл. Мы, разумеется, так его и дразнили.
– Вы вместе учились?
– Нет, что ты! Он учился в элитной спецшколе. Просто мы жили в одном дворе, только он в доме с лифтом, а мы в бараках, которые ещё не успели снести под новостройки.
– Такое ощущение, – усмехнулась Оксана, – что ты ему слегка завидовал.
– Завидовал? – Глеб сжал руками виски, – Да нет, не слегка, а во всю силу своего пролетарского негодования. Представь: мы с пацанами на мороженом экономим, гроши собираем, покупаем запчасти на рынке, чтобы собрать мопед. Представляешь? Настоящий такой, с мотором… правда, заводился он с толкача. Один садится, остальные его катят, пока не зарычит. И тут выходит этот пижон и выкатывает новенький мопедик, красненький такой, с кожаным сиденьем. Ножкой так по рычагу вжик, и у него ры‑ры‑ры‑р‑р. Мы все так и обалдели.
– Да уж! – засмеялась Оксана. – Представляю.
– Так и ладно бы, катись себе! – возмущённо продолжал Глеб. – Но он знаешь что говорит?
– Что?
– «Ребята, хотите покататься?»
– Какой ужас! – воскликнула Оксана. – Какая наглость! Мало того, что богатенький Ричи, так ещё и не жадный!
– Ты не понимаешь! Он одним этим предложением мгновенно обесценил весь наш труд. Пацаны конечно же с удовольствием прокатились… И конечно же он тут же стал «лучшим другом».
– А ты не катался? – спросила Галина.
– Ну почему? Катался. Но удовольствия от того катания… – он махнул рукой. – Весь кайф‑то был в том, чтобы собрать, сделать… в том, что у нас теперь есть СВОИ мопед! Понимаешь?
Оксана пожала плечами.
– Но ваш‑то мопед уже был собран, он же никуда не делся от того, что появился ещё один!
– Тебе не понять, – вздохнул Глеб. – А на нашем мопеде так больше никто и не катался. Ой, девчонки! Дайте какую‑нибудь таблетку от головы! А то мы действительно сегодня уже никуда не уедем.
– А куда это, интересно, ты собрался? – возмутилась Галина. – Сказано ж: никому не уезжать, пока не договоримся.
– Мне вообще‑то в больницу надо! – с тревогой сказала Анна Даниловна. – У меня люди записаны, я должна обязательно к двенадцати часам быть. Так что давайте уже быстрее договоримся, и мы поедем. Галя! Я у тебя в аптечке видела цитрамон.
Галина вздохнула и отправилась наверх.
Анна Даниловна посмотрела на Оксану и сказала:
– Общаясь с разными знахарями и ведьмами, я всегда удивляюсь знаете чему? Не столько их удивительным, иногда необъяснимым способностям, сколько тому, что люди даже не сомневаются в них и воспринимают как само собой. Вот и вы… Неужели верите, что к вам действительно во сне приходил Ефим Андреевич? А этот стук посохом… надеюсь, это была шутка?
– Конечно шутка, – усмехнулась Оксана. – Но вдруг да поможет? Хуже‑то не сделает.
– Вероятность этого процентов пять максимум, – сказал Глеб. – Ричи – тот ещё псих упёртый.
– А вот и нет, – возразила Оксана. – Вероятность ровно пятьдесят процентов.
– Почему это? – удивился Глеб.
– Потому что Рихард либо вернётся, либо нет, – засмеялась Оксана.
Вернулась Галина и подала Глебу таблетку и стакан воды. И тут затилинькал звонок.
– Это, наверное, ребята от Раи вернулись, – предположила Галина и пошла открывать. Оксана выглянула в окно. Во двор по очереди вошли Алексей, Соня, Маргарита и Мирослав. Но Галина калитку не закрывала. Она смотрела на улицу и ждала кого‑то ещё. Через полминуты появилась запыхавшаяся, но, как всегда, улыбающаяся, Рая.
А следом за ней вошёл Рихард.
Договор
Оксана села обратно за стол, едва сдерживая смех от предвкушения реакции Глеба и Анны Даниловны на появление Рихарда. Сама она почему‑то совсем не удивилась тому, что «посох сработал». Может, потому, что концентрация удивительных совпадений превысила все нормы, и критерий понятия «чудо» значительно вырос.
Вся компания шумно вошла в гостиную и начала рассаживаться за большим овальным столом. Едва дождавшись, пока все замолкнут, Рая начала говорить:
– Итак! Мы здесь собрались не случайно! И мы все должны понять, зачем нам это нужно! Хватит уже играть в войнушку и делить песочницу!
– Раиса! – перебила её Анна Даниловна. – Скажите, Александр к вам сегодня приходил?
– Саша? А что? Его нет? – удивилась Рая. – Точно! – поняла она, обведя всех взглядом. – И где опять этот путешественник?
– Мы надеялись, что он ушёл к вам, – Анна Даниловна тяжело вздохнула и встала. – Вы меня извините, конечно, разговаривайте тут, а я пошла его искать. Меня просто удивляет, насколько всем фиолетово!
– А что такого‑то? – пожала плечами Рая. – Не маленький же, не потеряется.
– Рая, вы просто не в курсе, что у него сегодня ночью была температура сорок три.
– Сколько?! – Рая схватилась ладонями за щёки и замерла в этой позе. Потом она «отмерла» и уже спокойно сказала: – Да, конечно! Тогда надо пойти и найти его. Мало ли что.
– Я пойду с вами, – встала Оксана.
– А ты сидеть! – приказала Рая. – Ты нам здесь нужна.
– А мне можно? – поднял руку Глеб. – Можно я пойду? А то голова трещит. Проветриться надо. Да и мало ли, вдруг помощь понадобится.
Рая подумала и кивнула.
– Тебе можно, иди.
Анна Даниловна с Глебом покинули комнату, и Оксане показалось, что с их уходом Рихард слегка расслабился.
– Итак, начну по порядку, – сказала Рая. – Здесь все свои, поэтому буду говорить откровенно. Сегодня ночью ко мне приходил дед Ефим. Он сказал, что другого шанса у нас не будет.
– Шанса для чего? – спросила Оксана.
– Не знаю, – Рая пожала плечами. – Ну, вы же помните, на чём мы вчера остановились! На том, что нам надо создать условия для перехода на новый уровень цивилизации. Так вот, он сказал, что сейчас для этого самое время и нельзя его упустить. И ещё он сказал, что Оксана знает, что надо делать.
– Так и сказал?! – воскликнула Галина.
– Я?! – вытаращила глаза Оксана.
– Почём купила… – развела руками Рая. – Как хотите, так и понимайте. Так что, Оксана, давай рассказывай!
Оксана задумалась, но в голове была абсолютная пустота. Точнее, в ней крутился один вопрос: «Что заставило Рихарда вернуться? Не волшебная же палочка!» Оксана поняла, что пока не удовлетворит любопытство, не сможет думать ни о чём другом. Но спрашивать человека: «Почему ты вернулся?» ей казалось невежливо, поэтому она сказала:
– Рихард, я рада, что вы вернулись.
Рихард, решив, что Оксана опять язвит, густо покраснел, как это обычно бывает со всеми рыжеволосыми.
– Трудно, знаете ли, было не вернуться, – ответил он со злой усмешкой.
– Что‑то случилось? – удивилась Оксана.
– Случилось, – вместо Рихарда ответил Алексей. – У нас все машины на ободах стоят.
– На ободах? – нахмурила лоб Оксана, пытаясь представить, как это может быть и что такое обода.
– Колёса у всех проколоты, – пояснил Алексей.
– Как?! – возмущённо воскликнула Галина и даже подпрыгнула на стуле. – Кто ж это мог сделать‑то?
– Это сделал тот же, кто доски от моста поотрывал, – сказала Рая.
– Но зачем?!
– Очевидно, затем же: напакостить.
– И что теперь делать?
– Сидеть и думать, зачем нас всех на этом «острове» собрали!
– Да что сидеть? Колёса чинить надо!
– Успокойся, Галина, – сказал Рихард. – Мы с Владимиром уже поставили на его машину зимнюю резину. Сейчас он сгоняет до пилорамы и заодно колёса на шиномонтажку завезёт. Его отремонтированный комплект поставим Глебу – у них колёса одинаковые. И отправим в город тех, кому надо срочно, а потом… ну и так далее, все машины отремонтируем и уедем.
– Итак, – продолжила заседание Рая, стукнув кулаком по столу, – слово предоставляется Оксане.
– Рай! Я действительно ничего пока не понимаю. Но во сне сегодня дед Ефим мне сказал, что мы должны договориться. Я спросила: «О чём?» На что он ответил: «А какая разница? Главное – договориться». Поэтому я предлагаю считать, что само решение проблемы с проколотыми шинами – это уже будет договорённость. Тем более что ребятам придётся снова сюда приехать, чтобы поменяться колёсами. Вот и давайте договоримся, что в выходной снова все здесь соберёмся и пообщаемся без суеты. Кто за?
Все подняли руки.
– А сейчас я предлагаю Маргарите и Мирославу сходить и посмотреть всё‑таки тот дом, ради которого я их сюда позвала. Может, его ещё можно спасти?
– С вашего позволения, я тоже хочу на него взглянуть, – сказал Рихард. – Сейчас уже больше нет смысла скрывать, что я наследник этих руин.
– Чего это ты‑то наследник?! – возмутилась Рая. – Ничего подобного! Этот дом Герман деду Ефиму подарил. Значит, Саня наследник!
– Серьёзно? – усмехнулся Рихард. – И где дарственная?
Рая посмотрела на Галину.
– Не было никаких документов, – растерялась Галина.
– Вот видите, – улыбнулся Рихард. – Поэтому я, как единственный сын, унаследовал его автоматически.
– Ну и ладно! – Галина вскочила и убежала наверх. Вернувшись, она с громким бряцаньем положила перед Рихардом связку ключей. – Баба с возу, кобыле легче.
– Как это ладно?! – возмутилась Рая. – Ничего не ладно! Саша‑то думает, что это его дом! Он даже чего‑то там прибирал, ремонтировал, насколько возможно.
– А что ты сделаешь? – со слезами в голосе воскликнула Галина. – На его стороне закон. Землю он скупил, дом унаследовал. Сейчас он тут хозяин! Мы – никто.
– Насчёт «никто», заметь, слова не мои, – сказал Рихард, вставая. – Я вам предлагал партнёрство.
– Кабалу ты нам предлагал кредитную! – крикнула Галина и убежала наверх.
В комнате повисло тягостное молчание.
Руины
Дом встретил гостей запахом подвальной сырости и надрывным стоном половиц.
– Да уж! – Рихард брезгливо окинул взглядом холл. – Вполне в стиле моего папеньки.
Маргарита, вооружившись рулеткой и блокнотом, сразу начала диагностировать разруху. Мирослав, остановившись посреди помещения, замер, глядя в потолок, как будто к чему‑то прислушивался. Оксана на цыпочках прошла по краю холла и, толкнув массивную дверь, оказалась в комнате, похожей на кабинет. Здесь стоял отличный, хоть и несколько громоздкий, кожаный диван, огромный письменный стол, книжный шкаф. Вся мебель была сделана из тёмного дерева.
«Где‑то я уже это видела», – подумала Оксана.
Следом за ней вошёл Рихард и, подойдя к столу, провёл по нему пальцем.
– А пыли‑то сколько! – поморщился он и, повернувшись к шкафу, наугад вытащил какую‑то книгу.
«Сейчас он сядет за стол и начнёт её листать», – предположила Оксана, но Рихард не оправдал ожиданий, повертел книгу в руках и водрузил обратно на полку. Потом он по‑хозяйски сел за стол и замер в задумчивости.
Оксана устроилась в кресле напротив и вспомнила, что напоминает ей эта картинка. Летом Александр с Вовкой играли в компьютерную игру. Там был замок с привидениями, и кабинет хозяина был нарисован в таких же мрачных тонах. Оксана улыбнулась, ощутив себя персонажем игры. Она сейчас точно так же сидит напротив «призрака», только не чёрного, а рыжего.
«Интересно, зачем я оказалась здесь? – подумала Оксана. – Может, мне тоже надо снять проклятие с этого замка? О боже! – вспомнила она. – Вчера я просила Бога найти Александра, и в приступе какого‑то необъяснимого ясновидения увидела, как он бредёт по дороге и ни одна машина не останавливается, чтобы его подвезти. И тогда я пообещала помочь тому, кто его подберёт. Выходит, я, сама того не зная, пообещала помочь Рихарду! Осталось понять, нужна ли ему моя помощь».
– Рихард, – обратилась она к нему осторожно, – скажите, у вас какие‑то неприятности?
Рихард перевел на неё насмешливый взгляд и ответил вопросом на вопрос:
– А бессонная ночь, головная боль и продырявленные шины, по‑вашему, не попадает под определение «неприятности»?
– Да, конечно! – грустно улыбнулась Оксана. – Но мне кажется…
– Кажется – креститься надо! – оборвал её Рихард.
У Оксаны возникло желание подняться и уйти, но она была не из тех, кто потакает своим эмоциям, если они мешают решению поставленной задачи.
– Отче наш, сущий на небесах, – перекрестилась Оксана, – не дай мне впасть в безумие, да избави меня от иллюзий, что Раб Твой Рихард пребывает в злом раздражении. Да помоги мне уразуметь, о чём мысли его печальные, да каковы планы его светлые на эту деревню. – Оксана перевела вопросительный взгляд с потолка на Рихарда и ей показалось, что он пытается сдержать улыбку.
– Я неоднократно пытался донести свои планы до господина Кузнецова, – сказал он жёстко, – но всегда натыкался на абсолютное нежелание с его стороны вести конструктивный диалог.
– Да неужели? – съязвила Оксана, но вовремя опомнилась и вернула интонацию в рамки дипломатической беседы. – А Владимир утверждает, что вы угрожали расправой над его семьёй, если он не прекратит мешать вам.
– Я?! Угрожал?! – Рихард встал, но потом упал обратно в кресло и откинулся на спинку, закрыв глаза. – О боже! Как с ними разговаривать? Они же слышат только то, что хотят!
– А как ещё можно было понять ваши слова: «Подумай о будущем своей семьи и детей»? Не думаю, что Владимир это придумал.
Рихард снова облокотился о стол и посмотрел на Оксану.
– Нет, он не придумал, он варварски вырвал их из контекста. Я говорил ему, что хочу возродить сельское хозяйство, но на принципиально новом уровне. И сказал, что «если сам не хочешь, если тебе в этой жизни больше ничего не надо, то подумай о своих детях». А он, значит, решил, что я угрожаю? – Рихард тяжело вздохнул. – Сколько можно вот так вот флягами молоко развозить? Да и скольких желающих он таким образом может обеспечить?
– Согласна, – кивнула Оксана. – Я тоже думала, что надо переводить реализацию на какой‑то новый уровень.
Рихард, увидев в Оксане хоть зыбкую, но поддержку, продолжил:
– А тут приезжаю и вижу Глеба… блин! Его мне ещё здесь не хватало!
Оксана засмеялась.
– Давняя «дружба»?
Рихард ухмыльнулся:
– Боюсь, даже намного более давняя, чем мы думаем.
– Что вы имеете в виду?
Рихард замолчал, глядя в тёмный угол комнаты, словно пытаясь что‑то вспомнить. Чувствовалось, что ему хочется поговорить, но он не решается откровенничать.
– Я, конечно, прошу прощения за то, что расстроила ваши планы, – сказала Оксана, уводя тему от детских воспоминаний, – но вы действительно предлагали Владимиру и Галине обычные, а никакие не льготные условия кредитования.
– Да! Но даже обычные кредиты выдают далеко не всем. И особенно под такой нестабильный бизнес, как животноводство.
– Согласна! – кивнула Оксана.
– Но под моё поручительство дали бы точно, – уверенно сказал Рихард. – И почему в моих искренних желаниях помочь все всегда видят какие‑то подвохи и ловушки?!
Оксана пожала плечами.
– Но зато вам они поверили безоговорочно! – возмущённо продолжил Рихард. – Я не представляю, где вы видели ставку в шестнадцать процентов без залога. Не знаю, какой банк даже «по блату» будет брать на себя чужой риск и работать себе в убыток. Я бы и сам с удовольствием воспользовался. Поможете?
Оксана почесала нос и решила сознаться:
– Просто мне не хотелось, чтобы Владимир залазил в кредитную кабалу. И я знала, что он откажется от моего предложения.
– Проще говоря, соврала. Так? Но что бы ты стала делать, если бы он всё‑таки согласился?
– Пришлось бы выдать кредит из собственного кармана, – засмеялась Оксана.
– И в результате твоих усилий он записал меня в обманщики и теперь даже слушать не хочет идеи по улучшению жизни этой деревни.
Оксана отметила, что Рихард перешел на «ты». Но это было не хамское «тыканье», а скорее дружественное.
– А может, не надо ничего улучшать? – спросила она. – Может, здесь и так всем хорошо?
– Если бы все так рассуждали, мы бы до сих пор жили в пещерах, грелись у каменных очагов и занимались собирательством и охотой.
