Плетён и две батонки

И убился, мрачно думала Раечка, изо всех сил стуча по клавишам. Побежал и убился, и книжке конец.

Раечка ненавидела переводы, но на зарплату преподавателя прожить было трудно. Переводить пришлось начать от безысходности. Художественные переводы ей не давались, а всякие инструкции и справки были и того хуже. Первый сделанный ею перевод был о какой-то штуке, которая прогоняла комаров на улице. Раечка промучилась четыре дня, описывая, как включить штуку. Последний абзац начинался словами – а если аппарат не действует, то… а что делать дальше, Раечка понять не могла. В конце концов она махнула рукой и написала – если аппарат не действует, просто уйдите в другое место, туда, где нет комаров.

Заказчик потом долго требовал, чтобы Раечку выгнали из бюро переводов.

Надо позвонить маме.

Раздался телефонный звонок. Раечка бросилась к телефону и схватила трубку.

– Добрый день! Будьте добры, позовите к телефону Инну Владимировну! – вежливо сказала она.

– Вы не туда попали… – немного помедлив, удивленно отозвался женский голос.

– Извините… – расстроенно сказала Раечка и повесила трубку.

Даже номер не можешь набрать правильно, рассеянная идиотка, ругала она себя.

Но…

Кто кому звонил?

Это ведь ей звонили!

А она почему-то решила, что это она набрала номер и сейчас будет говорить с мамой…

Раечка расхохоталась и расплакалась одновременно.

Что подумает о ней эта женщина?

Может быть, это был звонок… оттуда?!

Что же теперь делать, плакала Раечка.

Вытерев слезы, Раечка пошла в кухню.

Надо выпить чаю.

Еще пятнадцать минут – и можно будет звонить маме.

Надо, в конце концов, обязать маму пользоваться мобильником!

Пора!

– Добрый день, не могли бы вы позвать к телефону Инну Владимировну? Спасибо.

– Одну минуту! Инна Владимировна! Вас к телефону!

Раечка замерла. Теперь надо решиться, решиться, решиться.

На другом конце города, в редакции фантастической литературы из-за стола поднялась полная внушительная дама. Она двинулась было к телефону, но остановилась около висевшего в простенке зеркала. Подняв руку к голове и поправляя прическу, она сказала:

– Але?

Коллеги захихикали. Инна Владимировна смутилась, быстрым шагом подошла к телефону и сказала в трубку:

– Раечка? Ты? Как дела? Я уже скоро пойду домой. Рая, ты не забыла купить плетен и две батонки? Нет? Отлично. Молодец! До вечера, детка! Целую тебя.

Повесив трубку и оглянувшись на коллег, Инна Владимировна гордо прошествовала к своему столу. Она достала было рукопись, но тут секретарь редакции подскочила со словами:

– Девочки, чай пить!

Инна Владимировна с удовольствием присоединилась к чаепитию. За чаем заведующая редакцией рассказывала о том, что в современной школе все стало очень плохо. Она знала, о чем говорит: ее младшая дочь заканчивала школу.

Инна Владимировна тоже решила принять участие в беседе.

– Конечно, все стало намного хуже и сложнее. Непонятно, куда катится школа? Вы слышали, что ЭКО собираются ввести даже для младших классов?

Коллеги озадаченно притихли. Инна Владимировна уже поняла, что привычно сказала что-то не то, но фраза, вертевшаяся на языке, вырвалась сама:

– Слава богу, когда училась моя Раечка, такого не было!

Коллеги не выдержали и дружно расхохотались. Секретарь редакции как раз набрала в рот чаю. От смеха весь ее чай оказался на нарядной блузке Инны Владимировны.

Та некоторое время озадаченно смотрела на хохочущих коллег, потом смущенно встала, взяла свою чашку и исчезла за дверью.

В туалете она включила воду и стала тщательно мыть чашку. Коллеги смеялись над ней с самого первого дня, когда она только пришла в это издательство. Обладая безупречной грамотностью и уникальным чувством языка, Инна Владимировна кроме того обладала и уникальной рассеянностью.

ЕГЭ, не ЭКО, конечно же, думала Инна Владимировна, пытаясь оттереть пятно с блузки.

Раечка плакала у телефона. Она поговорила с мамой, но совершенно не о том. Батонка, две плетенки… какая она глупая! Теперь поговорить придется вечером, а пока она съездит туда.

Инна Владимировна ехала домой. Чтобы получилось быстрее, она поехала не на троллейбусе, а на метро. Попросив в кассе два метрончика жето и удивившись на кривую ухмылку кассирши, она прошла турникеты, спустилась и села в поезд. До ее станции – четыре остановки. Инна Владимировна, как и Раечка, не любила метро. Она всегда выходила то на остановку раньше, то на остановку позже. Вот и теперь она вышла раньше, поднялась по эскалатору, вышла из вестибюля и остановилась, с удивлением оглядываясь.

Она поняла, что, как обычно, вышла не там где надо, и уже хотела было опять войти в метро, как вдруг увидела Раечку. Та быстро шла по проспекту, а в руках у нее был какой-то яркий пакет.

Любопытная, как все мамы, Инна Владимировна побежала следом. Она не боялась, что Раечка ее заметит – ведь дочка такая рассеянная!

Раечка перешла улицу и углубилась куда-то во дворы. Инна Владимировна кралась за ней. Раечка остановилась около ворот двухэтажного дома, постояла, поправила свой пакет и вошла внутрь. Инна Владимировна подошла и посмотрела на вывеску: «Дом ребенка».

Инна Владимировна медленно пошла обратно к метро. У Раечки не могло быть детей. Куда они только не обращались – сначала в обычную женскую консультацию, потом в дорогущие медицинские центры. В женской консультации замученная потоком пациентов врачиха, заполняя карточку и не поднимая головы, спросила:

– Беременности были?

– Нет… – пискнула Раечка.

– Роды, аборты , выкидыши? – деловито спрашивала врачиха.

– Это… тоже нет… – удивилась Раечка.