Мой драгоценный мужчина

Едва я выбралась из транспортника, как сразу же угодила в объятия отца.

– Ну, здравствуй, Миранда! – выдохнул он, обдавая знакомыми с детства лесными запахами хвои и трав.

– Как же мы соскучились! – подхватила мама, крепко обнимая.

– Я по вам тоже, – только и прошептала, чувствуя, что готова расплакаться от нахлынувших эмоций.

Но стоило расцепить руки, как рядом появилась бабушка Гера, а следом – все мои тети и дяди, младшие и двоюродные братья и сестры. Я даже не заметила, сколько прошло времени, пока мы обнимались, просто наслаждаясь теплом и тем, что я снова дома.

Дома… Я уже успела отвыкнуть от этого места. Теперь казалось, что все, происходившее здесь со мной, словно было в другой жизни, и ушло безвозвратно. Все, кроме любви моих близких. Какие бы расстояния нас не разделяли, как бы я не изменилась, родные всегда меня поддерживали, насколько могли.

Мы все как-то незаметно и дружно перетекли на кухню, где так знакомо пахло выпечкой с корицей, а на плите готовился фирменный мамин соус.

Мои попытки хоть с чем-то помочь, тут же пресеклись родней. Передо мной оказалась чашка с горячим чаем, тарелка с пирожками и практически сразу же посыпались вопросы – о моих способностях и работе. Многого я рассказать не могла, лишь какие-то небольшие моменты, зато с удовольствием слушала семейные новости и таскала с блюда домашнее лакомство.

Два моих младших брата – Гектор и Артус, впрочем, насладиться разговорами долго не дали и потащили меня во двор, чтобы я показала им свои способности. Посмеиваясь над их нетерпением и любопытством, я сдалась и запустила несколько огненных и световых шариков.

– Вот такими, наверное, круто монстров крушить! – с восторгом выпалил Гектор.

– Угу, только очень уж… грязно, – хмыкнула я, вспомнив, в каком виде мы с Крисом выбрались из шахт.

Помнится, даже правитель Наран, всегда невозмутимый, едва увидел нас во флаере после битвы с мутантами, изумленно приподнял брови. Крис, вообще, словно не заметил, как мы выглядим, а я настолько устала, что это чувство победило смущение.

От мыслей о моем капитане сердце понеслось вскачь. Я не видела его всего ничего, а уже успела соскучиться.

– Все равно круто, сестренка! – не утерпел Артус, отвлекая меня, и я вернулась к начавшемуся разговору.

– Гектор, Артус, а к вам те же однокурсники относятся нормально? – осторожно задала я мучающий меня вопрос.

Ведь одаренных боятся, а их родственников зачастую сторонятся.

– Или вы им не рассказывали обо мне?

– Мы не скрываем правды о своей семье, – отрезал Гектор. – Кто не хочет принять, что наша сестра – одаренная, это их проблемы.

Я подавила вздох, начиная догадываться, что те несколько драк, о которых вскользь упоминали родители, были не просто так. Меня активно защищали кулаками, безжалостно разбивая всем недовольным носы.

– Доказывать, что они дураки, мы, конечно, не собираемся, – спокойно заявил Артус, – но и относиться к тебе с неуважением, никому не позволим.

Брат вздернул нос и прикусил губу, давая понять, что ни за что не отступится.

– Смотрю, ни одна я повзрослела, – потрепав их по очереди по макушке, улыбнулась в ответ. – А как тут, в Факарте, отнеслись к родителям и всем остальным родным?

– Нормально, в принципе. Тебя же тут с детства знают, Миранда, – пожал плечами Гектор. – Да и отец, и наши дяди очень быстро объяснили всем, что монстром тебя считать не позволят.

Тут я, признаться, запаниковала. Что они там натворили?

– Как ты переманила на себя пожар и спасла и отца, и заповедник, вообще легенды теперь сложили.

– Чего? – поразилась я.

– Бабушка даже картину нарисовала и подарила городской галерее. Ты там невероятно красивая, вся в огне, а вокруг зеленеет лес.

Я совсем растерялась.

– Так что… ты теперь, Миранда, местная знаменитость! Не удивляйся, если начнут просить автографы.

Я не удержалась и рассмеялась, так нелепо это звучало. Я давно знала, как окружающие относятся к одаренным, и не особо верила в слова братьев. Но хоть самых ретивых, пусть и нестандартным методом, отец и дяди угомонили, и то радость. Я прямо почувствовала, как внутри распрямляется невидимая пружина. Просто не переживать, как им живется все эти годы, у меня не получалось, а родные, боясь вызывать эмоциональный всплеск и спровоцировать потерю контроля над даром в те наши редкие минуты общения, никогда не касались этой темы.