Бывший муж

– А… маленькие… чуть больше единицы…

Усмехнувшись, поднимаюсь на ноги и направляюсь к выходу.

– Спокойной ночи, – летит в спину.

– И тебе.

У Маши твердая троечка. Чуть тяжеловата для ее комплекции, но такая мягкая и живая, что лицом в нее зарыться хочется. И сосочки розовые целовать, пока в горошины не превратятся.

Глава 15.

– Спасибо. До свидания, – улыбаюсь водителю такси, который подвез меня прямо к входу в кафе, хотя стоянка забита настолько, что между машинами вряд ли коляска детская протиснется.

Выхожу, поправляю подол юбки и, повесив сумку на сгиб локтя, уверенной походкой иду к входной двери. Именно такой, уверенной, сильной и самодостаточной я хочу выглядеть в глазах Светы и Иры, жен друзей Руслана.

Первое время я откровенно игнорировала их звонки, потом поняла, что хватит прятать голову в песок, пора выбираться из норы и встретиться со страхами лицом к лицу.

У нас ведь с Русланом немало общих друзей и знакомых, с которыми я поначалу собиралась прервать все общение. Но подумав, все же решила, что это будет слишком по-детски. Мне и так пришлось из-за него работу оставить, а вот друзьями своими разбрасываться я не собираюсь.

– Привет, – поначалу обе демонстративно осматривают меня с ног до головы, а потом с чувством расцеловывают.

– Ой, я тебе щеку помадой измазала, – говорит Ира, – есть салфетка?

– Да.

Они еще ничего не спросили, а у меня уже горит лицо. Пряча замешательство за суетой, излишне долго копаюсь в своей сумке.

– Маш, ты опаздывала, мы на свой вкус тебе заказали, – указывает Света глазами на стол.

– Спасибо. Обожаю этот салат.

– И вино.

– Да, пожалуйста…

Ира наполняет наши бокалы. Чокаясь, молча пьем.

– Это правда? – спрашивает тихо Ира.

– Правда.

Взгляд Светы наполняется состраданием и жалостью. Сморгнув слезы, она снова хватается за бокал.

– Все они козлы! – цедит Иринка сквозь зубы, – но от Руслана я не ожидала!

– А мне не верится, – шепчет вторая, – просто в голове не укладывается…

– Почему? – спрашиваю с улыбкой.

– Он тебя так любил, Маша!

– Ну… видимо, не так уж и любил…

– И что?.. – хмыкает Ира, – мой Просекин тоже о любви мне каждый день говорит.

Я не понимаю, как она с этим живет. Откуда у нее берутся терпение и силы каждый раз его прощать?! Или она не прощает?.. Зачем с ним живет тогда?..

– Как ты узнала?

– Банально. Прочла в телефоне переписку.

– Охренеть! – выдыхает Ира, – он что, даже телефон от тебя не паролил и переписки с любовницей не удалял?!

Молча пожав плечами, тяну в рот кусочек салата. Со стороны, наверное, выгляжу, спокойной и безразличной, но внутри все вдребезги. Просто за прошедший со дня катастрофы месяц я научилась носить маску. Снимая ее только на ночь.

– Может, он просто оступился? – подает голос Света.

– И продолжает оступаться? – скептично добавляет Ирина.

– Вряд ли… Он сильно изменился за последний год, – говорю, глядя на дно бокала, – слышали, что Руслан инвестировал в алюминиевый завод?

– Да… – кивают девочки.

Вино, прокатившись по пищеводу, оседает в желудке приятным теплом. Голова слегка кружится.

– Он как с катушек слетел, ему все мало, мало, мало… Сначала мелкие фирмы скупал, теперь вот до заводов добрался. Водителя себе нанял, машины коллекционировать начал и вот… к атрибутам богатой жизни любовница добавилась…

– Я ее видела, – тихо говорит Ира, – пиранья.

Вспоминаю фото, которое она мне отправила и чувствую, как в сердце шипы вонзаются. В горле встает ком размером с булыжник. Удерживать маску становится все сложнее.

Однажды я проявила малодушие и зашла на страницу Амелии Майер в социальной сети. Конечно, она оказалась закрытой, но фото на аватарке, где она в купальнике, сильно меня тогда подкосило.

– Глеб сказал, вы разводитесь…

– Да, на следующей неделе.

– Ну, ты хотя бы отступные с него стрясешь? – спрашивает Ира, – у вас же не было брачного контракта?

– Не было, – качаю головой, – и брать я у него ничего не буду.

– Почему?! Маш, ты совсем дура?!

– Ира, – осаждает ее Света, – твое какое дело?

– Да она на него четыре года убила! Он ее предал, а она с голой задницей от него уходит?! Это нормально? – возмущается она.

– Это их дело.