Святая наша вера,
И это – не афера.
К тому же в сердце пусто:
Нет в нём ни капли чувства.
Сей ров неодолим».
«Так значит, я гоним?
Хотя, возможно, Ваш отец
Пойти со мною под венец
Заставит дерзкую кровинку».
Не тратя время на запинку,
Он отправляется к отцу.
Тот отвечает: «Не к лицу
Неволить девушку и точка!
Она княжна и моя дочка.
Да и права она по сути:
Мы с Вами разной веры люди,
У нас обычаи разнятся.
Такие браки не годятся».
Граф абсолютно не смутился,
Быть может, только удивился:
«Сосед, я слышу, про запас
У Вас немало колких фраз,
Но я желаю новых встреч.
Намерен я любовь разжечь
В душе Светланы кареглазой», —
Он речь закончил этой фразой
И удалился молчаливо.
Князь, наблюдая шаловливо
Соседа наглого уход,
Шептал: «Добавилось хлопот».
А дочь в родительской палате
Рыдала громко на кровати:
«Да что он хочет, как он смеет?
Он прав на это не имеет!
Ведь я сказала: «Нет, нет, нет!»
«И это правильный ответ», —
Внушала тихо дочке мать:
«Ложись-ка ты, родная, спать».
Чуть позже князь с женой решил,
Что граф, возможно, поспешил,
И его чувство – это блажь:
Исчезнет, что в песках мираж.
Княгиня, рассудив пытливо,
Предлагает торопливо:
«Надо Свету – с глаз долой,
И наступит вновь покой.
Граф забудет страсть свою,
Слово честное даю», —
И добавила тревожно:
«Ведь такое же возможно?»