Подруга

Перешагнув через порог на запылившийся пол, она первым делом прокричала:

– Сво-бо-да!

Объяснений с мужем она не боялась. Встретила с запечённой курочкой, как на праздник, налила вина. Тот же рецепт, то же «Каберне», что и в их двушке. Вот только ощущения были как на другой планете.

– Я ему просто растолковала, что так будет лучше всем, – позже объясняла мне Лиска. – Видеться с пацанами я никогда не запрещала, и против Николя их не настраивала. Для них и мама любимая, и папа любимый. Но им хорошо на расстоянии.

Если честно, я не представляла, что это за кривая счастья, и как до неё дошла Лиска. Может, сказался родительский пример? Мать с отцом прекрасно реализовались в карьере. При этом они продолжали любить друг друга и её.

Конечно, Николя помогал, старался как можно больше проводить время с детьми и Лиской, надеясь её вернуть. Может, это и получилось бы, так как «свободная женщина» стала снова заматываться. И тут из Москвы вернулась Татьяна Александровна.

С ней произошёл несчастный случай: пьяный дурак на внедорожнике сбил на тротуаре. Швея отлетела, неудачно упав на руку, благо, вообще-то осталась жива. Конечно, водитель потом щедро заплатил «за причинённый моральный», однако жизнь не вернулась в прежнее русло. После восстановления появился тремор, а организм перестал слушаться, как будто в момент удара сломалась не только кость, сломался жизненный стержень.

Она никогда не думала о смерти, сейчас же её одолевал страх в любой момент умереть по чьей-то глупости. А вместе с этим появились сомнения: правильный ли выбор она сделала несколько лет назад? В последний момент вспоминаешь главное из прожитого, в том ДТП память выдала провинциальное прошлое, когда они были настоящей семьёй. А не эту круговерть с тканями, встречами, ночами за машинками, самолётами раз в месяц к родным в лучшем случае.

И Татьяна Александровна сделала второй решительный шаг: продала своё ателье, собрала вещи и вернулась. Заработанных денег хватало на то, чтобы засесть дома и сосредоточиться на внуках.

Тремор у матери прошёл, вернулось прежнее спокойствие и желание начать всё сначала. Лиска снова почувствовала свободу и решила, что пора делать карьеру.

Благодаря возвращению бабушки мы с ней и познакомились. Я помню тот день, как она заявилась на пороге нашего мебельного центра (позже она объяснила свой выбор: большой, красивый, с постоянно заполненной парковкой и недалеко от дома). Лиска была в белоснежном брючном костюме, в остроносых туфлях на шпильках, блестящей сумочкой на длинном ремешке. Выпрямленные волосы собраны в хвост на макушке, серьги-кольца покачивались в ушах. Плюс смесь запахов кремов с парфюмом – что-то свежее со сладкими нотками, в ауре которого хочется находиться, наслаждаясь оттенками этого букета.

Она сделала несколько шагов в сторону администратора. Этого хватило, чтобы все находящиеся повернулись в её сторону, и возникла тишина. Довольная результатом, «леди в белом» произнесла всего три слова:

– Здравствуйте. Где главный?

Почему-то никому не пришло в голову спросить: кто она и по какому поводу? может, главный и не нужен? Но сотрудники, зачарованные её появлением, зычным с хрипотцой голосом, лишь указали на нужную лестницу. И наблюдали, как каблуки касаются пола, как брюки обволакивают стройные ноги, как двигается тело под пиджаком – уверенно и в то же время соблазнительно.

Вакансий в магазине не было, что не помешало Лиске войти в штат. Шеф оказался бессильным под её влиянием и напором. Правда, спустя годы говорил, что как раз думал о дополнительном продавце, и – о чудо! – Вселенная прислала лучшую.

Лиска начала работать на полставки, чтобы оставалось время на детей. Потом быстро перешла на полный день. Затем заняла кресло начальника отдела, а после стала заместителем генерального. Такая карьера за пятилетку – не за красивые глаза, стройные ноги и командирский голос, а исключительно за заслуги. Да, у Лиски не было опыта в продажах (впрочем, вообще никакого опыта в работе). Но она быстро смекнула, как можно использовать свой шарм и университетские знания, чтобы найти подход к разным клиентам.

Со студентами она устраивала тест-драйвы по диванам и кроватям – с байками, хохотом, даже песнями. Молодым парам давала советы по мебели как жена и мать. Солидным гостям уверенно объясняла специфику и достоинства каждого производителя (не поленилась же – всё тщательно выучила). Клиентов с небольшим бюджетом встречала так, что у них буквально расправлялись крылья. Они чувствовали себя уютно в этом огромном центре с белыми полами и с азартом приступали к выбору вариантов.

– Нельзя их принимать как нищебродов, – потом натаскивала Лиска свою команду. – Нужно помочь повысить свою самооценку, почувствовать вкус покупателя, который может себе позволить дорогое приобретение. Тогда они будут возвращаться – за удовольствием от покупок. К тому же худой кошелёк может быть временным явлением.

Для нас каждая продажа Лиски была мини-спектаклем. Только она могла за считанные секунды «считать» человека и повести себя так, чтобы у него не возникало сомнений: надо покупать здесь и сейчас.

И, перебравшись в свой кабинет замдиректора, Лиска, кажется, скучала по этому. Нет-нет да выбиралась в зал, находила себе «жертву» и снова жгла. Нам, правда, говорила, чтобы улучшить показатели центра или заработать премию на море с сыновьями.

***

Мы сдружились с Лиской в самые первые дни. Наташка – многодетная мать, которая вечно разрывалась между садиком, школой, поликлиникой и непутёвым мужем. С новой подругой она быстро нашла общий язык на детско-семейной почве. А я стала этаким уравнителем бурного темперамента Лиски – степенная, но в то же время готовая поддержать любой здравый кипиш.

Вообще, я пришла в мебельный работать пиарщиком, однако долго на этой должности не продержалась. Генеральный вынес вердикт по Станиславскому – «Не верю!» – и отправил в зал прочувствовать то, что нужно рекламировать. Мы с Наташкой в итоге так и остались в зале. И до Лиски это была обычная работа. Казалось, только с её появлением моя жизнь заполнилась, стала интересной и обрела смысл.

По пятницам мы выбирались на девичник. В субботу, пока я дрыхла, а Наташка застревала у плиты и стиралки, Лиска устраивала «сыновий день» – карусели, страусиные фермы, аквапарк, скейт-парк, загородные базы отдыха, ремесленные мастерские и прочие увлекательные вещи. Вечером – романтический ужин со своим кавалером. Если такового в данный момент не было, то мы отправлялись на «охоту». Кроме традиционных клубов и баров были и необычные места для поиска избранника: интеллектуальные игры, экстремальные квесты, «коньячные» экскурсии. Разве что в научную библиотеку нас не занесло.

В воскресенье было затишье перед началом новой рабочей недели. Впрочем, и здесь случались неожиданности. Лиска могла позвонить в любой момент – «Погнали в боулинг», «Пошли потрошить магазины», «Прямо сейчас на платную рыбалку». Да что там говорить, я даже в прорубь за компанию нырнула на Крещенские купания!

Если честно, я не могла вспомнить, как проходили мои выходные раньше в маленькой однушке, купленной родителями. Всё казалось таким рутинным, скучным, как унылый чёрно-белый фильм.

***

В течение рабочей недели все события разворачивались в салоне. После обеда у нас появился ритуал: «полежалки» на дальних диванах с болтовнёй о своём, о женском.

– Вот я рожу ещё двоих пацанов, – делилась своими планами Лиска.

– Почему двоих?

– Чтобы было с кем драться, – то ли пошутила, то ли всерьёз ответила подруга. – У моих мальчишек примерно один возраст, и они всегда вместе – подерутся, помирятся, кому-нибудь другому уши надерут, подцепят заразу, напару переболеют, бардак устроят, по углам часок проведут. Просто идиллия. Если появится третий – он будет просто мелким. Ему тоже понадобится компания, свой напарник. Поэтому рожать надо только парами.

– Ну не знаю, не знаю, – возразила Наташка. – У меня трое, и вроде как всё хорошо. Везде успевают.

– У тебя особый случай. Дети – почти погодки, и удачно, что первая девочка. Старшая лупит младших, а они держат оборону. Тоже гармония, – вынесла вердикт Лиска.

– А претендент есть на роль отца? – спросила я.

– Не боись, Алёха, прорвёмся.

– И не страшно тебе – ещё двоих? – не унималась Наташка.

– А чего бояться? Что разжирею, обвисну?

– И это тоже.

– Я всегда останусь самой красивой, даже толстой и с «ушами спаниеля» в лифчике.

Мы с Наташкой лишь хохотнули, уверенные в том, что Лиска этого точно не допустит. Будет морить себя диетами, до изнеможения заниматься спортом, пока не добьётся нужного результата.

***

В очередные «полежалки» на диване Лиска вдруг взялась за меня.

– Слушай, Алёха, а ты так и планируешь прожить в холостячках?

– Почему же? Всё у меня будет: и муж, и дети, – смутилась я.

– Что-то больно необозримое будущее. Вот смотри на нас с Наташкой. Мы примерно все втроём одного возраста, а она уже троих успела сообразить. У меня двое, зато ещё развод.

– Так вы шустрые девчонки, за вами не угнаться, – попыталась я обернуть в шутку.

– Не ну серьёзно. Надо ж как-то более активно себя проявлять. По сторонам чаще смотреть, глазки строить и не теряться, брать быка за рога, – Лиска перевернулась на живот и оглядела зал. Между диванами как раз бесцельно ходил покупатель. – Вон смотри, какой симпатичный потенциальный жених.

Мы с Наташкой тоже перевернулись и уставились на него: высокий, плотный, причёска с эффектом «только проснулся». И – да, симпатичный.

– Почему ты решила, что он холостяк? – спросила я.

– Потому что, – однозначно ответила Лиска. – Вот как в гипермаркете распознают женатиков? У тех всё строго по списку и жена на телефоне со своими ц.у., ценными указаниями то есть. А у холостяка покупки как рулетка: что увидел прикольное – то в телегу сгрёб. Всякой хиромантии наберет и доволен, плюсик к карме.