За науку ИГ отдает мне свои огурцы, два я уже слопала, еще три остаются в пакете на Солнечном.
Когда я выдергиваю последний пук пырея, начинается дождь.
М. говорит – это называется «каэрс» – поймать волну.
Когда мы вечером тащим от НП дверь («Год не могу забрать дверь, боюсь, она ее выбросит, хорошая дверь, деревянная, Штерн еще делал, мастер тут жил такой, немец»), нас догоняет сосед, молодой парень, кладет ее себе на голову и почти бегом заносит на горку, оставляет у калитки. Мы плетемся сзади.
– Были когда-то и мы рысаками. Вот это и называется – каэрс.
Зимний камус, летний камус
7 июля, пятница
– Дарова! А я тебя видела по телевизору. Теперь ты тоже великая, как я.
– Мая Петровна, меня так много раз показывали по телевизору, что я давным-давно великая, привыкла уже, – смеюсь я.
– Ты все-таки скажи Лене, пусть она исправит. Великая! Это Екатерина Великая, Великий Ле-ени-ин.
– Ладно, напишем – «выдающаяся».
– Что это еще, зачем? Напишите просто – хорошая…
МП показывает мне свою работу, инструменты – граненые иглы, нож и чучун, которым сто лет, которые ее отец делал для ее матери. Показывает, как у них в семье скручивают сухожильную нить – не на руке, как давеча корячка в Краевой библиотеке, а на ноге – на ляжке. Показывает фотографии, свой семейный альбом, рассказывает про отца и маму, братьев, детей и внучек. Несколько снимков я бы и пересняла, но постеснялась.
– А почему тут три полоски, а тут две? – я спрашиваю про белые полоски на вышитых «планках» эвенских кафтанов.
– Долго объяснять. Потом расскажу. Не отвлекайся, мы смотрим фотографии!
В молодости МП была ох, как хороша. Особенно со стрелками, в сценическом гриме. Немного похожа на Вертинскую-мать.
Ломовцева – это фамилия ее мужа, русского ихтиолога из Ульяновска. Шесть лет как его нет, МП очень скучает по нему. А как ее девичья фамилия, я и не спросила, побоялась.
МП вообще не любит, когда ей задают вопросы, сердится. Потом через некоторое время рассказывает.
– Вообще-то ты хорошая, – говорит на прощанье.
– Конечно, я хорошая, – смеюсь.
С собой мне выдан на посмотреть двд-диск с сопроводительной книжкой – текстами родовых эвенских песен на двух языках – эвенском и русском. На двд МП и ее коллеги танцуют и поют в национальных костюмах собственного изготовления. Потом рассказывают о том, что пели и танцевали.
Танцуют как птицы, как рыбы, как олени.
Поют о горе потери, о радости встречи, о тундре, о собачьей упряжке.
Что видят, то и поют, так и танцуют.
Фотоальбом «Эссо эвенское».
Дикая утка
8 июля, суббота
– Прочитала почти всю вашу книгу, что-то пролистала. Ну вы напороли, конечно, с датами… Лучше бы писали, как писали, художественно, без дат…
– Ну, как записала за вами на манжетах… Все исправлю, что скажете!
– Вот я вам приготовила распечатку, это моя лекция для экскурсоводов, возьмите. Но я, право, не знаю, как бы мы могли с вами сотрудничать в соавторстве, я не вижу.
– Тогда давайте вас отдельной книгой издадим!
НП вручает мне пятнадцать листов А4 краткой истории поселка Эссо. Буду сверяться.
– Приготовила для вас дикую утку, сын принес с охоты осенью.
– Огосподи, я никогда не ела дикой утки!
– Вообще-то я в последнее время обленилась и не готовлю, покупаю еду в кафе.
НП сдает номера туристам, ее «Домик Сычей» – самый бюджетный и удобно расположенный в селе гостевой дом: в самом центре, прямо возле бассейна.
Отдых в четырехместной комнате обойдется всего 5000 рублей в сутки – 1250 рубля с человека. Есть и два двухместных номера.
Бронировать надо заранее, жилье пользуется популярностью.
Выходной на хозяйстве – раз
9 июля, воскресенье
Нэля уехала в турне, теперь у М. не четыре, а пять собак, а сама она каждый день ездит работать в ее теплицу и кошек кормить.
Зацвели у меня на грядках два вида клевера, ползучий и мясо-красный, немного нарвала цветов.
Прополола отросший пырей на трех грядках, только закончила – дождь пошел.
Оторвала еще немного обоев, посмотрела кулинарное шоу.
Квартирантка болеет, не появляется уже неделю, чем я и пользуюсь.
Определила несколько растений, нашла еще несколько ошибок в источниках. Не умею отдыхать.
В гостях у мастера
10 июля, понедельник
Гитара брата М., который прожил всего тридцать лет, отправилась в починку к Юрию Приходько, и я с ней – смотреть картины художника.
Вообще-то я в живописи почти ничего не понимаю, но по моим ощущениям, то, что я вижу, – импрессионизм.