Propitius

– Алло, – произнесла она, будто совсем не ждала его звонка.

– Ульрике, здравствуй! – сухо произнёс Эрик. – Не ждала моего звонка? – на выдохе выговорил он.

– Ты приехал? – спросила она.

– Да… – и он замолчал на мгновение.

Они оба молчали, казалось, слушая дыхание друг друга. Ульрике расплылась в улыбке. Она не видела, что на другом конце Эрик, наоборот, был хмурым и серьёзным. И если бы она увидела его в этот момент, то, скорее всего, подумала бы, что он просто не выспался.

– Встретимся? – спросил он её.

– На нашем месте? – спросила она в ответ.

– Да, приходи к трём.

Ульрике кивнула в ответ. Эрик повесил трубку, и разговор разъединился. Зрачки у девушки расширились от любви: она была на седьмом небе от счастья после его звонка. Наконец-то она дождалась этого дня. Его голос – как же она соскучилась по нему!

Она парила на крыльях любви и светилась от счастья, когда бежала по полю, чтобы увидеться с Эриком. «Что может быть прекраснее любви?» – думала она про себя. «Это невероятное ощущение невесомости, наполняющее каждое мгновение жизни сакральным смыслом. Любовь – это рай на земле!» Срывая полевые цветы, она бежала к ручью в тенистой местности возле руин монастыря.

Эрик стоял у ручья, завороженно вглядываясь в его бурный поток, и ждал встречи с ней. Странно, но в руках у него не было ни цветочка, ни воздушного шарика. Зато Ульрике набрала целую охапку полевых цветов. Она подбежала к Эрику будто на крыльях любви и обняла его. С искренней теплотой она сжала его в своих объятиях.

– Эрик, я так скучала по тебе! Наконец-то ты вернулся! – радостно воскликнула она.

Эрик сдержанно обнял её в ответ.

– Здравствуй, Ульрике… – произнёс он.

– Ты скучал по мне? Почему ты мне не звонил и ничего не писал? – интересовалась она.

Эрик попытался отдалить её за плечи и посмотреть ей в глаза, но она не сразу это почувствовала. Он ответил ей:

– Было много дел. Привыкал к новому месту. Мне жаль, что я не мог тебе отвечать так часто, как хотел.

Глядя на неё, он думал про себя, что Ульрике казалась ему теперь совсем девчонкой. Девчонкой, не знающей настоящей жизни, живущей с матерью. Совсем ещё дитя. Он чувствовал, насколько сильно он отвык от этого мира, от жизни в сельской местности и от неё. Жизнь в этом месте и всё, что его с ним связывало, будто ушли в прошлое. И обратно ему не хотелось возвращаться. Не хотелось отрывать в глубине души слои тех чувств, которые когда-то питали и насыщали его жизнь красками. Они были придавлены новыми чувствами, которые казались теперь важнее тех, предыдущих.

– Ты мне расскажешь, как тебе там? – расспрашивала его Ульрике. – Я до сих пор не была у тебя там в гостях, Эрик! Это нечестно!

Ульрике оторвалась от его груди и укоризненно посмотрела на Эрика. Он был хмурым, и она перепугалась не на шутку.

Эрик тяжело вздохнул и предложил ей прогуляться:

– Пойдём прогуляемся?

И они молча пошагали вдоль ручья.

– Что случилось? – пыталась узнать Ульрике.

Но Эрик не проронил ни слова. Он шёл, переступая с кочки на кочку и, казалось, думал о чём-то своём, чем не хотел делиться с Ульрике. А она шла рядом, и эта пауза была для неё мучительной. Возможно, таким образом Эрик пытался до неё донести то, что чувствовал. Он хотел, чтобы она смогла понять всё сама – без слов. Разве мало было того, что он игнорировал её? Разве этого было недостаточно, чтобы понять? Он не понимал.

– Ты как-то изменился. Ты будто не рад меня видеть… – нарушив молчание, грустно произнесла Ульрике, а на её сердце в этот момент повис груз вселенской тяжести.

– Нет, почему? Я рад видеть тебя, – словно отойдя от дум, произнёс Эрик. – Просто давно не видел тебя. Может, я просто отвык… от тебя и здешней жизни…

Ульрике было сложно понять, как можно отвыкнуть от места, в котором родился и вырос. Но почему-то ей было грустно сейчас это слышать. Она искала эту нить, которая раньше связывала их, и не находила её.

– Что это значит, Эрик? – тихо спросила она, опустив голову.

– Ничего не значит, – ответил он ей. – Я чувствую, что новая жизнь на новом месте, наверное, изменила меня. Ты не представляешь даже! – оглянулся он на неё, и его глаза загорелись огоньком. – Думаю, там есть всё, о чём я мечтал! Столько возможностей сразу открылось передо мной! Новые друзья, знакомства и всё по-другому, не так, как здесь. Но и обязанностей стало больше. Настоящая взрослая жизнь.

– Я всё понимаю… – сухо выдавила из себя она.

– Нет, Ульрике, ты не понимаешь! Посмотри, я стою перед тобой. Ты ещё видишь меня тем Эриком, кем я был, но я стал совсем другим, понимаешь? Я помню о том обещании, которое тебе дал, – Эрик подошёл к Ульрике и стал убирать светлые локоны волос с её лица. – Я обещал, что мы поженимся, но… давай ещё немного подождём! Мне нужно время… Я уверен, что и тебе тоже. Ты даже не представляешь, но скоро ты сама всё поймёшь, о чём я…

Ульрике отдалилась от него. Она не была готова к такому исходу и находилась в смятении. О чём он ей говорил? Что хотел ей объяснить? И чего она себе не представляла? Она не понимала его слов. Она чувствовала только одно – их единение сходило на нет, и её мир постепенно разрушался на глазах. Её вдруг стал душить ком в горле. Она ощущала обиду, ведь она так ждала свадьбы, а он предлагал ей подождать. Она же сойдёт с ума! Всё же Моника была права – заграница меняет людей. Действительно, это был больше не тот Эрик, которого она любила. Он изменился…

– Почему, Эрик? – со скорбью в голосе произнесла она, а из глаз потекли слёзы. —Ты бросаешь меня? Мы расстаёмся? Вот, что хотел ты мне сказать… – утирала слёзы она.

Эрик стал чесать затылок, настолько ему стало неловко. Он не хотел причинять ей боль. Вовсе нет. Он надеялся на понимание с её стороны, а она вместо этого заплакала.

– Ульрике… – вздыхал он. – Прошу тебя…

– Теперь понятно, почему ты не отвечаешь на мои сообщения, – шмыгая носом, выговорила девушка и после добавила, утирая слёзы: – И, наверное, хочешь сказать, что эти твои новые возможности – это твои новые девушки, верно?

– Ульрике, послушай! Я хочу, чтобы ты меня поняла, – Эрик подошёл к ней ближе и попытался её приобнять, но она увернулась. – Ты не так меня поняла.

– Я всё поняла… – с грустью в голосе сказала она.

– Ульрике, прошу тебя, успокойся! Не делай из этого драму.

– Никакой драмы… – сказала она спокойно, опустив ресницы. – Прощай…

И Ульрике развернулась. Бросив букет с полевыми цветами в ручей, она стала удаляться. Цветы резвым потоком воды унесло по кочкам вниз по течению. Ей так хотелось, чтобы он погнался за ней следом, остановил её, развернул и сказал, что это всё шутка. Но он этого не сделал.

– Прощай… – шёпотом произнёс он ей вслед.

Он чувствовал себя невыносимо неловко за то, что причинил девушке, которую когда-то любил, боль. В нём затаилось чувство вины из-за того, что он не смог устоять перед лавиной соблазнов жизни на новом месте. Он осознавал, что больше не достоин её любви. Он верил в то, что пусть ей плохо сейчас, зато потом она его обязательно поймет. Пусть лучше так, чем продолжать лелеять иллюзию. Он считал, что в данной ситуации поступил правильно. «У Ульрике ещё вся жизнь впереди, – думал он про себя, – она обязательно найдёт кого-то и получше… он будет больше меня достоин её…»

«Чёрная полоса в моей жизни…»

Ульрике чувствовала себя то ли воровкой, то ли отверженной, стоя за углом соседского дома и наблюдая за отъездом Эрика. Ей было жутко и неловко ощущать себя изгнанной из его праздника жизни. Эрика провожала вся семья и самые близкие друзья, а она стояла вдалеке, прячась за домом, и смиренно провожала умоляющим взглядом. В ней ещё теплилась надежда, что, быть может, он опомнится и бросится её искать, а затем упадёт ей в ноги и будет просить прощения. Но этого не произошло. Эрик был неприступен. Он был уверен в своём поступке. Он прощался с семьёй и друзьями. После разговора с ней ему было невыносимо находиться здесь и хотелось быстрее вернуться обратно в свой мир.

Все обнимали Эрика и шутили, а он был надменным и каким-то хмурым. Он напоминал ей Кая, которого околдовала снежная королева. В его сердце разросся ледяной осколок, и он стал другим – чужим ей человеком. Теперь невозможно было поверить, что их раньше что-то связывало. Ульрике подумала о друзьях и соседях, которые вскоре узнают об их расставании. Как же тяжело теперь будет смотреть им в глаза. Лучше умереть, чем пройти через это…

Ульрике продолжала наблюдать. Вот он складывает вещи в машину, садится в неё и уезжает. Одиночество и страх настигли девушку в тот момент. Она задрожала, ей стало казаться, что на улице похолодало, хотя на самом деле был тёплый летний день.

Он уехал…

Ульрике побрела домой сама не своя. Поднявшись к себе в комнату, она легла на кровать и укуталась одеялом. Без всяких эмоций она уставилась в одну точку и провела так несколько часов…