Птичка для инквизитора

– Какие еще партии?

Опершись о подлокотники кресла, Хантер приподнялся, недобро прищурился.

– Праздничные, в честь принцессы.

В голове пульсировало: «Кончено!» Она рискнула и проиграла.

Но король внезапно сменил гнев на милость. Мышцы его расслабились. Хантер лениво опустился обратно в кресло, хлебнул шампанского.

Право, почему бы не послушать таинственную Селену? Он только что сетовал на отсутствие времени и достойных кандидаток, может, небеса его услышали?

– Хорошо, приводи свою кузину. Покажешь ее придворному концертмейстеру. Если она хотя бы вполовину хороша, как ты говоришь, я приму ее, послушаю. Если нет, обе отправитесь восвояси. Надеюсь, – Хантер мазнул взглядом по лицу Ирен, – ты не мечтала остаться во дворце после смерти тьессы?

– Конечно, нет, ваше величество. Я сегодня же соберу свои вещи. Только вот кузина…

– Ей выпишут пропуск. Пусть явится, скажем, послезавтра к десяти утра. И не утомляй меня больше!

Ирен не требовалось повторять дважды. Рассыпавшись в благодарностях, она попятилась к двери.

* * *

В назначенный день ровно в десять утра у задних ворот возникла Селена Мардон. Сегодня она предстала перед стражей строгой и недоступной. Волосы уложены в гладкий пучок, губы чуть тронуты темно-розовой помадой. Может статься, концертмейстер еще хуже покойной Таисии, не стоит рисковать. У Селены и так броская внешность, важно не переборщить, чтобы не превратиться в чужих глазах в охотницу за королевской постелью, дешевку. По той же причине она лишь сдержанно улыбнулась знакомому караульному. Помнится, он стоял на часах, когда в прошлый раз Ирен в том же образе уговаривала Оливера пропустить ее без проверки.

Взгляд поневоле снова уперся в арку.

Заставят или нет? Вроде часовой ее тоже узнал, но он не офицер, безоговорочно исполняет приказы. Какие распоряжения отдали на ее счет?

Стоило Ирен назвать себя, как отворились боковая калитка, и к ней устремился низенький брюнет в канареечном фраке поверх накрахмаленной рубашки с огромным жабо.

– Да сколько можно, милочка! – с ходу напустился он на обескураженную подобным напором Ирен. – Вы опоздали на целую минуту! Думаете, у меня других дел нет?

– Простите! – только и смогла вымолвить девушка.

Не успела она оглянуться, как концертмейстер, минуя арку, потащил ее к одному из флигелей. Всю дорогу он не переставал ругать начинающую певицу. Его послушать, так Ирен повинна во всех его бедах, от убежавшего с утра молока до играющих вразнобой музыкантов.

– Только сразу и по делу, милочка!

Концертмейстер безо всяких церемоний втолкнул ее в вестибюль и с шумом захлопнул дверь. Стоявший на часах солдат вздрогнул, но промолчал. Выходит, не в первый раз сталкивался с кипучим темпераментом «канарейки», как мысленно прозвала концертмейстера Ирен.

– Если не знаете нотную грамоту, то сразу вон! – предупредил экзаменатор.

– Знаю, – обиженно насупилась девушка. – А еще с десяток арий.

За кого он ее принимает?! Сумасшедший какой-то!

– И запомните, у нас не пансион благородных девиц, поэтому стеснение, ужимки оставьте за дверью.

– Вы певицу ищете или девицу легкого поведения? – едко прокомментировала Ирен.

Она прекрасно поняла, на что намекал собеседник.

Концертмейстер закатил глаза и с чувством вопросил небеса:

– Откуда только таких берут?

– Так мне надо петь или хватит смазливого личика?

Ирен проигнорировала его патетичное восклицание.

– Разумеется! – сверкнул глазами «канарейка». – Как раз на смазливое личико не надейтесь. Вас нанимают для услаждения слуха высоких господ, а все остальное…

Он раздраженно взмахнул рукой и посетовал:

– Как же надоела мне дворцовая служба! Хуже горькой редьки!

– Так подайте в отставку, – резонно предложила Ирен.

– Язычок прикусите, милочка! – нахмурился концертмейстер. – Вы пока здесь никто и ничто. Небось возомнили себя королевской фавориткой. Тогда сразу уходите. Мне ленивые кокотки не нужны, у меня работают в поте лица.

Концертмейстер привел ее на хоры придворной капеллы. По его словам, акустика здесь идеальная: «Фальшь сразу слышно». Увы, он напрасно надеялся подловить Ирен, найти повод для отказа. Она пела божественно, как и требовалось в подобном месте. После часового прослушивания концертмейстеру неохотно пришлось признать ее талант.

– Но сами понимаете, – добавил он, – последнее слово за его величеством. Я могу лишь рекомендовать вас.

– Этого вполне достаточно, – улыбнулась Ирен.

Она не сомневалась, что Хантер утвердит ее кандидатуру.

Глава 7

Ирен, наверное, в сотый раз мысленно отрепетировала свою роль перед зеркалом. Огромное, в два человеческих роста, оно отражало интерьер Малахитовой гостиной, куда Селену Мардон сопроводили для высочайшей аудиенции. Со стороны казалось, будто дамочка (именно так, не стесняясь ее присутствия, в разговорах называли Ирен часовые) прихорашивается. На самом деле она безумно волновалась и боялась ошибиться.

– Как бы мне пригодились выходы в свет! – с горьким сожалением пробормотала Ирен.

Но ничего, она справится. Не может не справиться.

«Если в твоем сердце горит огонь…» – одними губами продекламировала Ирен любимый сонет отца и развернулась лицом к дверям, откуда должен был появиться король. Она готова. Вечная мать с ней, как со всеми Дорианами.

Хантер опаздывал. Устав неподвижно стоять на одном месте, Ирен прошлась по гостиной, свысока покосилась на гвардейцев. Пускай зубоскалят! Бедолагам скучно стоять на часах, вот и обсуждают очередную королевскую любовницу на час.

Мысли сами собой перескочили на Гейла.

Легкий холодок пробежал по сердцу.

Вряд ли Гейл пропустит свадьбу старшего брата, выходит, он скоро вернется. Это минус. Но, как говаривала старая няня, утешая малютку Ирен, во всем нужно искать плюсы. Безусловно, существуют ситуации, когда их нет, но у нее другой случай. Плюсы имелись и с лихвой перевешивали минусы.

Как же вовремя король надумал жениться! Всеобщее внимание будет направлено на принцессу Анну, Гейлу некогда будет охотиться на ведьм. Куда там, если надо сопроводить высокую гостью то в театр, то на загородную прогулку. А певица… В ноты попадает и ладно, зачем на нее смотреть?

Часы на камине отмерили половину часа. Одновременно с затихающим боем двери на королевскую половину дворца распахнулись.