Вдребезги

– Не могу, – коротко отозвалась София и, пожав кое-кому руки на прощание, зашагала в сторону каменной лестницы, ведущей на мост.

– Да что там у тебя за неотложные дела? – крикнул вслед кто-то. – Вселенную нужно спасать?

– Почти, – не останавливаясь, бросила София и, поравнявшись с ведущей на мост лестницей, заспешила вверх по ступенькам.

* * *

– Еще что-нибудь желаете? – дежурно улыбаясь, спросила девушка в форме Turkish Airlines.

София помотала головой и уточнила:

– Во сколько мы приземлимся?

– Самолет совершит посадку в аэропорту Порт Ататюрк города Стамбула через двадцать минут, – отрапортовала стюардесса.

– Отлично, – кивнула София и жестом дала понять, что больше не задерживает бортпроводницу.

За время полета она отлично выспалась. Эйфория, всегда накрывавшая ее после очередной сумасшедшей выходки, почти прошла, осталось только ощущение бодрости во всем теле. Теперь же нужно было привести себя в порядок перед грядущими свершениями.

Дотронувшись пальцами до волос, София убедилась, что они уже высохли. Затем поднялась с кресла и достала с багажной полки портплед. К счастью, в первом классе она сегодня летела одна, и потому ничто не помешало ей спокойно переодеться в строгий деловой костюм, провести расческой по волосам и слегка тронуть косметикой лицо. Быстро оглядев себя в зеркало, она осталась довольна увиденным. На нее смотрела уверенная в себе сильная тридцатипятилетняя женщина: ясные цепкие серые с прозеленью глаза, резкие скулы, твердый абрис рта, волевой подбородок. Из-под ворота белой блузки виднелся край украшавшей шею и плечо татуировки в полинезийском стиле – узор из расходящихся спиралей, зигзагов, овалов и треугольников, складывающихся в изображение черепахи – символа силы, физической и духовной. Оскаленного волка, расположившегося на левой лопатке Софии, сейчас видно не было. И все же она, как обычно, всем плечом ясно ощущала его присутствие. Ерунда, конечно, всего лишь рисунок чернилами на коже. И все же почему-то наличие подобных «оберегов» на теле Софии нравилось, они будто бы дополняли, оттачивали до совершенства ее образ.

Удовлетворенно осмотрев собственное отражение, София сунула ноги в туфли на высоких каблуках и вернулась в кресло. Самолет словно все это время только и ждал от нее сигнала – тут же пошел на снижение. И, выглянув в иллюминатор, она увидела проплывающий внизу знакомый пейзаж – строения азиатской и европейской частей города и разделяющий их Босфор, испещренный точечками кораблей и грузовых барж, и стремительно уходящие вверх башенки старинной мечети Султан Ахмед, и сверкающие на солнце бесчисленными окнами небоскребы квартала Левент. Самолет, сделав крутой вираж над Стамбулом, развернулся над морем зелени и, достигнув территории аэропорта, выпустил шасси.

Через два часа, входя в огромное высотное здание из стекла и бетона, где располагался головной офис одного из принадлежавших ей заводов, проектирующих и производящих металлоконструкции, София уже ничем не напоминала утреннюю лихую экстремалку, только что вылезшую из городской реки после опасного прыжка с моста. Поразительно, но в образе деловой женщины она выглядела ничуть не менее органично, чем в гидрокостюме верхом на мотоцикле.

Трудовая жизнь в офисе била ключом. Мельтешившие в офисных коридорах сотрудники оглядывались на Софию, подобострастно здоровались и наверняка перемигивались за ее спиной. А скучавший на ресепшен офис-менеджер, увидев Софию, едва заметно побледнел, вскочил на ноги и испуганно затоптался за стойкой.

– Миссис Савинов… Прошу прощения, вы не сообщили о своем приезде. Мы бы организовали встречу… – заговорил он по-английски.

– И как следует подготовились, – усмехнулась София. – Спасибо, Ибрагим, но меня созерцание потемкинских деревень не интересует. Всегда лучше увидеть все, как есть, чтобы здраво представлять себе ситуацию.

– Потемкинских… что? – растерянно переспросил молодой турок, с трудом выговорив незнакомое слово.

– Не важно, – отмахнулась София. – На какое время сегодня назначено совещание руководства завода?

– На… на три часа дня, – проблеял Ибрагим, сменивший за последние несколько минут цвет лица со смугло-бледного на тревожно-алый.

– То есть до начала остается пять минут, – подхватила София, бросив быстрый взгляд на обхватывавший запястье Patek Philippe. – Я так полагаю, все участники уже собрались в переговорной? Как, неужели нет? Интересно. Ибрагим, я пройду прямо в конференц-зал и подожду остальных. – Уже направившись к дверям переговорной, София вдруг замедлила движение и, не оборачиваясь, со смешком в голосе добавила: – И не нужно никого оповещать о моем прибытии. Пусть это станет для сотрудников приятным сюрпризом.

Ибрагим, потянувшийся было к телефонной трубке, отдернул руку, словно пластик обжег ему пальцы, и наверняка выматерил про себя проклятую ведьму, не иначе как обладавшую даром видеть затылком. Софии, впрочем, не было никакого дела до душевных метаний секретаря. Больше не останавливаясь, она прошла в зал, где должно было проходить совещание, расположилась в одном из обрамляющих большой полукруглый стол мягких кресел и приготовилась ждать.

* * *

– Вы меня не поняли, мистер Тунча, – лучезарно улыбаясь, произнесла София. – Меня не интересуют причины, по которым заказ не был выполнен в срок. Меня интересует, что вы сделали для того, чтобы исправить ситуацию и наказать виновных.

Только вчера ей совершенно случайно удалось узнать, что на одном из принадлежавших концерну «EL 77» (основатель концерна Олег Савинов в этакой странно-романтичной манере назвал некогда свое детище в честь любимой супруги, использовав ее инициалы и год их знакомства) заводов катастрофически горят сроки контракта. Крупная строительная фирма заказала проектировку и производство особых железобетонных блоков, а завод, как оказалось, не выполнил обязательства в срок. Руководство, разумеется, сделало все возможное, чтобы скрыть ситуацию от хозяйки, но у Софии всегда были свои источники информации, позволявшие ей быть в курсе всего происходящего на принадлежавших концерну предприятиях, пускай и находившихся в разных точках света. Лететь в Стамбул пришлось оперативно, не ставя никого в известность, и теперь София прямо-таки наслаждалась разыгрывавшимся перед ней шоу.

Ее неожиданное появление на совещании, как и ожидалось, произвело эффект разорвавшейся бомбы. Сотрудники по одному входили в конференц-зал, натыкались взглядом на вольготно расположившуюся у стола Софию и мгновенно менялись в лице. Кто принимался цветисто здороваться, кто начинал растерянно оглядываться по сторонам, кто явно брался с ходу перекраивать в уме собственный доклад о положении дел. Знали, черти, что рыльце у них в пушку, вот и дергались. София же до поры до времени сохраняла спокойный, даже доброжелательный вид – тем сильнее должен был стать произведенный эффект.

– Как я уже говорил, – снова начал оправдываться директор, – у нас вышла накладка. Наше конструкторское бюро в момент заключения договора с заказчиком еще не сдало предыдущий заказ. Из-за этого к разработке чертежей по новому контракту приступили с опозданием и…

– Хорошо, – терпеливо отозвалась София. – Кто несет ответственность за распределение заказов? По чьей вине произошла накладка?

Все сидевшие за столом руководящие сотрудники, здоровенные солидные мужики, смотрели на нее если не со страхом, то с явной опаской. И это, что греха таить, льстило тщеславию. Когда умер отец, многие сомневались в том, что ей, молодой женщине, удастся взять на себя управление его бизнесом. Строительство, проектировка и производство металлоконструкций, заводы, рассредоточенные в разных уголках мира… Казалось, ей никогда не поднять такое традиционно «не женское» дело. Отец, однако, учил ее не пасовать перед трудностями, с азартом браться за самые сложные и неприступные задачи, наставляя:

– В чем интерес заниматься тем, что тебе заведомо под силу? Это скучно и мелко. Возьмись за неподъемное, доведи дело до конца и не надорвись в процессе – вот это будет достижение.

Именно этому завету София и следовала всю жизнь. Именно им руководствовалась, когда решилась не отдавать отцовское дело на откуп посредникам и рулить всем сама. Что ж, с тех пор как мистер Савинов, неутомимый бизнесмен, человек, входящий в список самых богатых людей Евразии и такой же сумасшедший адреналинщик, как и она сама, разбился на своем мотоцикле, прошло два года. И, пожалуй, уже можно было подвести некоторые итоги и с уверенностью сказать, что она справилась с поставленной задачей. Не все шло гладко, случались на пути кочки и колдобины (вот как сейчас, с этими чертовыми горящими сроками крупного контракта), но авторитет Софии у сотрудников был непререкаем, и ее прямое вмешательство в конфликтную ситуацию обычно означало, что работники из кожи вон вылезут, но исправят свою оплошность и выйдут из положения без потерь для производства.

Получив в свое время образование в Англии, а позже степень MBA в США, София, казалось, одним своим безупречным английским подавляла собравшихся в переговорной сотрудников. Те, будучи менеджерами высшего звена, разумеется, тоже говорили на языке, но слова выговаривали с неистребимым певучим турецким акцентом. Ее же речь была чиста, бегла, наполнена хитрыми метафорами и сравнениями и ничем не выдавала, что английский для нее – не родной.

– Я приношу свои извинения, – бубнил тем временем куратор проекта, оказавшийся ответственным за провал сроков. – Я допустил ошибку, неверно рассчитал загруженность конструкторского бюро. Два наших инженера неожиданно выбыли из строя – один внезапно решил эмигрировать в Германию, а другого пришлось уволить за производственное нарушение. Мы не успели вовремя пополнить кадры… Как только стало ясно, что произошла накладка, мы провели перерасчет сроков исполнения контракта, перераспределили задачи таким образом, чтобы часть сотрудников конструкторского бюро смогла сразу взяться за исполнение следующего заказа. Однако полностью скомпенсировать запоздание так и не удалось…

– Вы представляете себе, какого размера неустойку заводу придется выплатить за срыв сроков заказа? – вежливо поинтересовалась у него София, не переставая улыбаться.

Куратор – директор завода назвал в начале его фамилию, но София ее не запомнила – вспыхнул так, что даже кончики ушей налились у него свекольным цветом.

– Я очень прошу вас войти в мое положение… – заговорил он, умоляюще глядя на Софию. – Мой ребенок… сын… в тот момент попал в больницу, ему предстояла тяжелая операция. Я гарантирую, что такого больше не повторится. До сих пор за пятнадцать лет работы на предприятии я…

– Послушайте, мистер Сиркеджи, давайте с вами договоримся: вас не интересуют мои проблемы, а меня не должны интересовать ваши. Вы уволены, – не дослушав, веско припечатала София. – Расчет получите в отделе кадров, – и отвернулась, не желая больше тратить время на проштрафившегося менеджера.

Окинув глазами аудиторию, она обратилась к мужчине с тронутой сединой бородкой:

– Мистер…

– …Кайя, – подсказал ей бородач, нервно заерзавший под ее взглядом.

– Мистер Кайя, у вас тоже есть дети? – продолжила София.

– Есть, – озадаченно отозвался мужчина. – Сын и дочка.

– Вы ведь заинтересованы в том, чтобы они вовремя получали самое лучшее питание, образование и медицинское обслуживание?

– Конечно, – все еще не понимая, в чем дело, развел руками Кайя.

– Отлично. Назначаю вас ответственным за этот контракт, – сладко улыбнулась ему София. – Послезавтра в это же время доложите мне, что было сделано для того, чтобы мы успели уложиться в сроки или как минимум максимально сократить задержку…

С этими словами она поднялась из-за стола. Директор завода подскочил вслед за ней:

– Миссис Савинов, но это невозможно. Мы рассчитали самый короткий срок, за который завод успеет выполнить заказ. Сотрудникам и так придется работать сверхурочно, без выходных. Кто-нибудь пожалуется в профсоюз, у нас возникнут проблемы. Выше головы не прыгнешь…

– Напомните, пожалуйста, сотрудникам о том, что у них тоже есть дети, – ласково посоветовала ему София. – И что эти дети хотят есть, учиться и развлекаться. Все то, чего они будут лишены, если их родители потеряют работу. Если после этого еще у кого-нибудь останется желание обращаться в профсоюз, что ж, вперед. Борьба – дело благородное. И голодное. Всего доброго.

На пороге конференц-зала она обернулась, еще раз окинула взглядом притихший топ-менеджмент завода и сообщила:

– Я останусь в Стамбуле до тех пор, пока проблема по контракту с «Джифест Констракшн» не будет решена, и буду лично контролировать ситуацию. Попрошу всех присутствующих быть на связи.

С этими словами София вышла из переговорной, аккуратно прикрыла за собой дверь и несколько секунд удовлетворенно прислушивалась к поднявшемуся в комнате сразу после ее ухода гулу. Похоже, ее выступление произвело верный эффект. В срок заказ завод, конечно, уже не выполнит, но директор, трясущийся за свое место, выжмет из подчиненных все соки, чтобы максимально сократить задержку. Прекрасно. Именно для этого она сюда и летела.