Лабиринты любви

– Настя, подожди! Однажды это уже плохо закончилось!

– Что плохо кончилось?

Настя была уверена, что Олег вернется в семью, он не может ее разлюбить. Разве сильная любовь проходит? Не может же роман с какой-то лаборанткой разрушить ее семью! Что молодая пигалица может ему дать? В МГУ Настя мечтала выйти замуж за бизнесмена, дипломата или на худший случай топа стабильной компании. И то, что она согласилась стать женой Олега, должно было быть гарантом ее семейного счастья. Мужчина из низшего сословия должен понимать, где его место. Ее раздражали привычки Олега, как он ел, как держал телефон и чесал уши. Но она терпела его, ожидая, что он всегда будет рядом. Сейчас, ныряя в волны памяти, Настя понимала, что была счастлива рядом с мужем. Ей не стоило беспокоиться о бытовых вещах, дома постоянно были нужные продукты, которые как исправный курьер привозил Олег три раза в неделю, он убирал квартиру и гулял с дочкой. Теперь многие хлопоты ложились на Настины плечи.

– Я имею в виду отношения с Сергеем, – Марина не смогла сдержать тяжелый выдох. – Ты, возможно, решила действовать проверенным способом. Когда ты была в отношениях с Сергеем, Олег не находил себе места от ревности, старался потакать твоим капризам, был готов на все, чтобы избавиться от соперника. И ты…

– Да, он чувствовал мою любовь к другому мужчине, и это разжигало еще большее его желание! – Настя перебила сестру. – Олег готов был на многое ради хорошенькой студентки лучшего вуза с перспективным будущим. Можно сказать, что он женился по расчету. Наш отец смог бы его пристроить в лучшие клиники, а потом сделать руководителем. Так что не нужно его защищать! Если я Олегу устрою встряску и дам понять, что он может меня потерять, то он завяжет с романом на стороне. Он не дурак и не будет раскидываться связями! Он же полный ноль! За десять лет никакую карьеру себе не сделал!

– Настя, тебе нужно успокоиться. Во-первых, врач – это не так уж и плохо, всегда будет медицинская поддержка. Во-вторых, он же не просто в поликлинике работает.

Марине стало еще тревожнее за сестру. Ее опасения относительно методов возвращения Олега подтвердились. Настя может наделать ошибок. Марина вспомнила Сергея. Пару раз она его видела с сестрой лет 8, кажется, назад. Он был значительно старше сестер. И производил впечатление сластолюбца. Марина видела, как он флиртует со всеми вокруг, и была счастлива, когда роман сестры закончился. Если Настя забыла все плохое и решила опять войти в ту же воду, то беды не избежать.

– Ты смеешься, да? Да у меня больше связей во всех медицинских центрах, чем у моего муженька. Сдался он мне! Олег еще горько пожалеет о своем поступке! Надо же так опустить мою честь!

– Настенька, так можно дров наломать. Давай пока просто с тобой погуляем, посидим где-нибудь? Не предпринимай никаких действий, ну, пожалуйста, – Марина судорожно рисовала узоры на желтых постерах.

– Мариша, я уверена, что поступаю правильно. Вряд ли ты сможешь учесть все факторы того, что происходит в моей жизни.

– Эх, – голос Марины стал тихим и печальным, – мне не хочется это произносить, но кажется, ты скучаешь по Сергею. Настя, давай на выходных заедем к маме, спокойно поговорим? Все-таки одна голова хорошо, а три лучше.

– Нет, у меня уже планы. Все, мне пора на совещание. Пока.

– Пока.

Вечером Марина вышла из офиса, но ощущения пятничной эйфории не было. Настины проблемы не давали покоя, мысли путались и перескакивали на Иру. Моросил легкий дождик, и кинотеатр «Звездный» уныло подсвечивал огоньками площадь перед метро «Проспект Вернадского». Проехав до конца проспекта, она остановилась у магазина «ВкусВилл», чтобы купить продукты на вечер. Пробив две порции готовой рыбы с рисом, она прыгнула в «Ауди» и почти без пробок доехала до «Сокола».

Коля подбирал тур на новогодние праздники. Все рабочие дела были доделаны, коллеги разошлись по домам, open space опустел. Он обожал вечера, когда можно было посидеть на рабочем месте в тишине и поделать любимые дела. Николай работал в «Москва-Сити». Вечерело, дождик закончился, и за окном разливался потрясающий по краскам закат. Несколько минут полюбовавшись на колорит осенней Москвы и сверкающие маковки Кремля, Коля продолжил бронировать билеты. Бордово-желто-зеленые облачка деревьев создавали атмосферу украшенного города, как будто он готовился к только ему понятному празднику.

«Дорогая, ты уже дома?» – написал он в чате и отправил смайлик, где двое зверюшек нежно целуют друг друга.

«Да, давно, как на работе?» – в ответ полетел смайлик, где пантера стоит около рабочего стола лисенка и требует ответа.

«Нормуль. Скоро буду. Мы на Новый год летим в Мексику», – и они обменялись стикерами с радостными и целующими друг друга зверюшками.

Марине налила себе бокал красного вина и быстро выпила терпкий напиток. Она не могла успокоиться после нервных разговоров текущего дня, а теперь ей стало казаться, что Коля захочет взять дочку с ними в путешествие. Марина не любила детей. Она не хотела заботиться о ком-то еще, кроме себя и мужа. И ее радовало, что Коля помнит послеродовую депрессию бывшей жены и не хочет больше детей. Его угнетали крики младенцев и хаос, который они вносили в привычный ритм жизни.

А по Маше он скучал. Она еще ребенок, но уже все понимает и нежно любит папу. Коле бы хотелось, чтобы Маша жила с ним, но его бывшая не допустила такого поворота событий. Она получала прекрасные алименты и припеваючи тратила их на модные шмотки и дорогие поездки. Поэтому Коле хотелось видеть Машеньку хотя бы в отпуске. Но решиться на совместную поездку с дочкой и Мариной он пока не мог. Коля не торопил события.

Скрипнул замок, и Николай зашел в просторную прихожую, выдержанную в стиле французского средневековья. Жена подбежала с нежным поцелуем и с нетерпением спросила:

– Куда мы летим в Мексику? – от вина стало полегче, Марина перестала нервничать, но ждать долго вестей о поездке было невыносимо. Ей нужно было выяснить, сколько человек летит в путешествие.

– В Канкун, дай же мне раздеться, – с легкой улыбкой Коля снимал ветровку.

Марина соображала, какие же можно задать вопросы, чтобы стали понятны детали поездки.

– Какого типа отель?

– Там бунгало, без анимации и шума толпы. Только мы и природа, – и он крепко поцеловал жену.

Марина отдалась поцелую, все было хорошо – они летели вдвоем. Все тревоги пятницы как рукой сняли нежные прикосновения.

Анастасия Северова

Настя устала на работе, но мысль о том, что скоро увидит ЕГО, приводила в дрожащий восторг. Она была бухгалтером в крупном иностранном холдинге. После окончания МГУ карьера стремительно шла в гору. Настя владела английским, и для нее был открыт доступ в крупные международные компании.

Насте было недалеко от работы до Остоженки. Девушка медленно шла, любуясь архитектурой XIX века. Бежевые, серые и коричневые фасады с колоннами и лепниной невольно погружали пешеходов в историю города. Немного помедлив, девушка вошла в знакомый подъезд. «Сколько же обходила это место стороной? Наверное, лет 5–6… Ну да, как Аля родилась», – размышляла Настя. Здесь, как и раньше, пахло сыростью и старым деревом. Ей открыл дверь высокий широкоплечий мужчина лет сорока. Складки около губ говорили о сладострастии и эгоизме. Взгляд голубых глаз был проникновенный и твердый.

– Привет, солнышко! – Он нежно поцеловал ее.

– Сколько мы не виделись?

– Очень давно, проходи, – Сергей указал на гостиную.

В комнате, как и раньше, пахло горьким миндалем, на резном столе красного дерева стояли два бокала и бутылка французского вина в ведерке со льдом. Сергей вошел с тарелкой, на которой были любимые пирожные Насти. Девушка наблюдала за точностью движений, с которой Иванов открывал бутылку и разливал терпкий напиток. Она поднесла бокал к губам, втянула знакомый аромат бордо и залпом выпила красный напиток. Только сейчас Настя поняла, как сильно эти годы ей не хватало Сережи.

– Ты не забываешь моих пристрастий, – и Настя легонько дотронулась губами до его плеча.

Он не ответил и резко толкнул девушку к дивану.

***

Одернув короткую юбку и подтянув чулки, Настя выпила еще бокал, взяла «Птичье молоко» и бесцельно стала бродить по знакомой квартире. Она не так представляла их первое свидание, но решила не предъявлять никаких требований и условий. Обстановка, мебель и фотографии были прежние. Только техника стояла новая. Значит, у него не было все эти годы серьезных отношений.

– Сережа, ты скучал по мне?

– Конечно, моя сладкая! Давай покушаем. У меня пицца есть, приготовишь?

– Конечно! – готовка не входила в Настины планы, она бы с удовольствием спустилась в кафе, но спорить не стала.

– Скажи, я изменилась? – крикнула она с кухни.

– Только краше стала!

– Я серьезно?!

– И я совершенно серьезно, – сказал он, смеясь.

Сергею нравилась его бывшая студентка. Время, когда он встречался с Настей, казалось счастливым, его все устраивало в сексе, была прекрасная карьера, он много путешествовал, и рядом находилась приятная компания друзей. Он владел французским и английским, двери большинства учреждений для него были открыты. Сергей ждал многого от жизни. После того, как Настя исчезла, в его апартаментах побывало много девушек, но не одна не задерживалась надолго. Он скучал по Насте, по ее резким высказываниям, гордому наклону головы, по ее безотказности. Она умела поддерживать интеллектуальные беседы на двух языках. Ему нравилось, что она была замужем, но предпочитала его мужу. Иванов всегда готов был впустить ее в свой узкий круг друзей.

– Я уже и забыла, какие у тебя потрясающие закаты видны из окна кухни, – сказала Настя, доедая второй кусок пиццы.

Над зелеными и коричневыми крышами старинных московских домов струились последние лучики заходящего солнца. В них центр города казался еще прекраснее.

– Приезжай почаще, ты такая потрясающая! – тихо сказал Сергей.

Настя внимательно посмотрела на него, пытаясь прочитать между строк истинный смысл. То ли это вежливость, а может быть, нечто большее? Может быть, он тоже скучал все эти годы?