Была холодная зима

– Галина.

Иван слушал их с интересом. Разглядывал, пытаясь определить возраст. Неухоженный вид, затрапезная одежда прибавляли лет. Это он понял еще по разговору с Семеном. Спрашивал себя: «Почему меня интересует их жизнь? В последнее время кого бы ни встретил, стараюсь угадать возраст. А сколько мне лет, кто я? Не всю же жизнь я вот так провел? Где мой дом? Он же должен где-то быть… Как меня зовут?»

От таких мыслей Ивану всегда становилось не по себе, начиналась головная боль. Приступы были сильными, изнуряющими. И все равно он то и дело напрягал память. Однако вспомнить ничего не удавалось. Вспышками мелькали какие-то эпизоды, а потом снова провал и головная боль.

«Когда я вышел из вагона, обнаружил в кармане брюк довольно много купюр. Откуда у меня появилось столько денег? Хватило на целую неделю. Одежда, кроме тулупа, и впрямь не со свалки. Где я мог ее купить? На какие средства? Туфли приличные», – размышлял Иван.

Совсем рядом неожиданно раздался собачий лай и отвлек его от мыслей о прошлом. Обернувшись, мужчина увидел старика, который вел на поводке пса. Собака была породистая, спаниель, но почти вся ее шерсть вылиняла, а кожа покрылась болячками. Иван не первый раз видел этих двоих. Говорили, что старик живет неподалеку от приемного пункта в маленькой комнатушке. На лице у него бугрились какие-то красноватые шишки, на месте усов и бороды – желтая реденькая щетина. Собака удивительно походила на своего хозяина – горбилась и вытягивала шею при ходьбе.

Старик всегда в это время выводил ее на улицу. Собака обычно рвалась вперед и так сильно натягивала поводок, что дед почти бежал, а потому часто спотыкался. Тогда он бил животное поводком и громко ругался. Псина в ужасе припадала к земле и ползла на животе. Но через несколько минут все забывала и снова тянула хозяина за собой. И сейчас происходило что-то похожее.

Иван любил собак, поэтому не хотел видеть неприятную сцену. Он отвернулся. В этот момент открылась заветная дверь, и приемщица крикнула:

– Подходите по одному! Народ засуетился.

– Мы первые! – громко крикнул Семен и схватил сумку. – Иван, тащи мешок!

Иван уже тянул мешок к весам.

– В сумке ветошь, а там картон, – старался угодить приемщице Семен.

– Вижу, – хмурилась та, словно опасаясь подвоха. От этих бомжей всего можно ожидать: то камень в тряпки завернут, то железяку между листами картона положат, чтоб тяжелее было. Она проверила принесенное, взвесила, быстро отсчитала деньги и скомандовала:

– Следующий!

Получив свое, Семен и Иван отошли в сторону.

– Считай! – нетерпеливо потирал руки Семен.

– Нам хватит на консервы, хлеб, сахар и чай. Немного останется на гвозди.

– А на бутылку? – возмутился Семен.

– Не хватает. Гвозди нужнее. Забыл?

– Ты чего это? Зажиливаешь? – напрягся Семен.

– Я же тебе все разложил по полочкам: что, куда…

– А я выпить хочу! И сигарет нужно купить.

– Сигареты купим. Завтра еще сдадим что-нибудь и купим. А теперь пойдем в магазин, а потом снова работать.

– Не-е-ет, мы так не договаривались, – стоял на своем Семен.

– Тогда я отдаю тебе половину, и катись на все четыре стороны, – вспылил Иван.

Семен замолчал и опустил голову. Познакомившись с Иваном, получив его поддержку и хоть какой-то кров, он боялся все потерять и снова остаться в одиночестве.

– Так-то лучше, – примиряюще пробурчал Иван. – Пошли. Прежде всего надо думать о завтрашнем дне.

– Ты случайно не учителем был? – ерничал Семен.

– Не знаю.

Пока они пререкались, Владимир и Галина тоже сдали макулатуру и, улыбаясь, вместе направились в сторону магазина.

– Видишь, подцепил кралю – и в магазин. Сейчас купят бутылочку, а потом под венец! Ха-ха-ха, – завистливо смеялся Семен.

– У них есть где жить, в отличие от нас, – отрезал Иван.

– Вот смотрю я на тебя… Не из наших ты. Точно не из наших!

– Не знаю, – поворачивая к магазину, ответил Иван.

– Опять «не знаю», «не помню», – передразнил Семен, идя следом.

В магазине Семен молча плелся за Иваном между стеллажами с продуктами. Ему очень хотелось выпить, но перспектива остаться одному на улице в такой холод не радовала. Понимал, что рано или поздно его изобьют и бросят умирать на улице. И все же, когда проходил мимо стеллажей со спиртным, с трудом сдерживал себя. Настроение портилось, он начинал злиться на Ивана.

Они купили все, что наметил Иван, только заменили консервы на «Роллтон», решив, что это дешевле, к тому же вермишели им хватит на три дня.

Когда приятели выходили из магазина, Иван нечаянно задел дверью молодого высокого мужчину, который остановился, чтобы прикурить. От внезапного толчка у мужчины выпала из рук зажигалка.

– Ты что, ослеп, бичуган? – выругался он, сердито посмотрев на них.

– Извините, – сказал Иван, поднимая зажигалку. Он внимательно разглядывал ее.

– Чего смотришь? Да, золотая. Тебе такая и не снилась, – усмехнулся незнакомец.

Иван медленно протянул вещицу мужчине, тот сразу положил ее в карман и направился к стоящей неподалеку легковой машине. Иван пристально смотрел ему вслед.

– Вань, – окликнул его Семен. – Ты чего остолбенел?

– Красивая зажигалка.

– Ну и что? Зачем она тебе?

– Где-то я ее видел…

– Странный ты все-таки. Где ты мог видеть золотую зажигалку?

– У меня такая была.

– Ух ты! Да ты, может, богачом был?

– Не знаю. Но зажигалку я вспомнил. Точно, у меня такая была.

– Значит, ты курил. Если память к тебе возвращается, то вспомнишь еще что-нибудь. Пошли. Холодно.