Агата

– Спасибо Вам огромное! – сказал он, оказавшись, наконец, на собственной лоджии. – Вы меня реально спасли!

– Да не за что! – ответила я. – Но сами видите, надолго оставаться Вам здесь нельзя.

– Да, уже вижу. Может, чайку со мной попьёте?

– Спасибо, но я должна бежать. Мне ещё ехать в Непецино, а автобус минут через десять. Надеюсь, успею.

Однако в душе моей особой надежды не было. Разум подсказывал, что до вокзала минут будет как минимум пятнадцать. Да и то если очень постараться. Но я должна была сделать невозможное, потому что этот автобус был последним. Если опоздаю, придётся мне гулять по Коломне до самого утра.

Пётр виновато покачал головой:

– Нет, боюсь, это очень далеко. Вот что, может, переночуете у меня? Приставать не буду, обещаю!

– Ну, что Вы? Не волнуйтесь, дворами как-нибудь добегу. К тому же они всё время опаздывают.

– Однако мне бы не хотелось, чтобы моя спасительница шла пешком до самого Непецина. Прошу Вас, оставайтесь! Я постелю Вам в комнате сестры.

– А как же…

– Сестра? Она с мужем в Ногинске. Но к ней я поехать не могу – сразу вычислят.

– Хорошо. Тогда, пожалуй, останусь.

– Кстати, как Вас зовут? А то я даже не спросил.

– Елизавета. Можно просто Лиза.

– Красивое имя! Ну, а меня можете звать просто Петей, и давай уже на ты.

– Давай, – ответила я.

Всё-таки странно было бы обращаться на «вы» к человеку, у которого собираюсь остаться в квартире на всю ночь.

От предложенного Петей чая я также не отказалась, и вскоре мы сидели на кухне и пили из прозрачных кружек янтарную жидкость, закусывая печенюшками курабье.

– Спасибо тебе, Лиза, что не осуждаешь меня!

– За что?

– Ну, за то, что уклоняюсь от мобилизации. Если бы на нас напали, я бы сам побежал в военкомат. А так…

– Я тебе верю. Если бы речь шла о защите Родины, я бы тоже поступила по-другому.

– Честно говоря, даже кто не осуждают, не всякий почтальон пришёл бы после работы предупреждать. Обычно мысленно пожелал бы удачи и этим бы ограничился. А ты на редкость благородная девушка! Спасибо тебе!

– Если бы ты знал обо мне побольше, – усмехнулась я. – То, наверное, не захотел бы сидеть со мной за одним столом.

– Если у тебя статья за дискредитацию армии или за фейки, – ответил Петя. – То я наоборот сочту за честь.

– Нет, всё проще. Я недавно бросила пить.

Сама не знаю, зачем, я принялась рассказывать своему новому знакомому свою горькую историю.

– Вот теперь ты всё про меня знаешь, – закончила я свою исповедь. – Как тебе такая правда?

– Думаю, ты большая молодец, что взяла себя в руки и бросила. Это тебе не хухры-мухры! Вот мой дядя так и не сумел – умер от пьянки. Вернулся со Второй чеченской и запил по-чёрному. Пил, пока палёнкой не отравился.

– Вот моя соседка тоже умерла от пьянки…

Правда, палёнкой тётя Наташа не травилась – зимой не успела дойти до дома, упала в сугроб и вырубилась. Наутро её нашли уже окоченевшей.

Я почти никогда не видела её трезвой, однако бабушка, знавшая её с детства, рассказывала, что Наташка была красавицей и умницей. Закончила школу с золотой медалью, готовилась поступать в институт в Москве, но залетела. Жених её, как узнал, что она беременна, тут же и бросил. От своей матери она скрывала беременность до последнего. Баба Валя дама строгая, если что – затерроризирует так, что мало не покажется! Впрочем, она и гнобила дочь по-чёрному, когда узнала. Может, от нервов тётя Наташа и родила мёртвого ребёнка? Только после этого она совсем слетела с катушек – стала пить запоем. Баба Валя чего только ни делала? И скандалила, и запирала дочь, и деньги прятала – та всё равно умудрялась убегать и где-то доставала деньги на бутылку, чтобы среди ночи заявиться домой пьяной в дупель.