Торнсайдские хроники

Куратор заметно побледнел.

– Мири, сто капель! – предупредительно воскликнул Люк.

Вытянув шею, он заглянул мне через плечо и с усмешкой пробежался глазами по чистому листу бумаги, на котором красовалась лишь одна строчка ничего не значащих каракуль.

– Еще какие-нибудь темы у тебя есть? – тоскливо спросил куратор, поняв, что его разыграли.

– Ну… – Я задумчиво пожевала губами. – Вообще-то я хотела бы написать о продажных женщинах.

Люк рассмеялся, Эмили презрительно фыркнула, а Фред уставился на меня с немым упреком во взгляде. Ни то, ни другое, ни третье не произвело на меня ни малейшего впечатления.

– Абигайль, – упрек куратора наконец-то перестал быть немым, – ты можешь придумать хотя бы одну нормальную тему?!

– А что вам всем так не нравится? – возмутилась я, припомнив темноволосого дворянина из «Хмельного охотника». Любопытно, он еще сердится на мое невежливое прощание? Впрочем, навряд ли, скорее всего, он уже забыл все события той ночи, как кошмарный сон.

– Абигайль, – увещевательным тоном начал Фред. – Когда ты писала про грабителей, они научили тебя открывать замки при помощи шпильки. У восточных лекарей ты позаимствовала рецепты их жутких порошков и знание каких-то там хитрых точек. Вот скажи мне, чему именно ты собираешься научиться у продажных женщин?

Коллеги многозначительно захихикали.

– Не беспокойся, Фред, – заверила его я, – тебе узнать о том, чему я там научусь, точно не светит.

Мои слова были встречены истеричным хохотом.

– И что же ты собираешься писать про женщин легкого поведения? Как ты станешь собирать информацию?

– Самым обычным способом. Пойду в дом свиданий, сначала поговорю с мадам, потом попрошу у нее порекомендовать мне пару девочек для интервью… А что вы ржете?

– Мне нравится эта тема! – воодушевленно воскликнул Люк. – Только, Фред, пожалуйста, отдай ее мне! Я обещаю, что буду работать не покладая рук, даже без перерыва на обед! Отправлюсь в дом свиданий и прилежно проинтервьюирую всех сотрудниц, не упущу ни одной детали. А статью мы потом напишем чрезвычайно поучительную и снабдим иллюстрациями. Уверен, число наших читателей возрастет вдесятеро! Я даже готов затем подработать на продаже номера. Очень хочу увидеть лица покупателей, когда они начнут перелистывать страницы!

Я вздохнула, слушая всхлипы съехавших с сидений на пол коллег. Все-то они опошлят. А мне, между прочим, всерьез была интересна эта тема. Одна-единственная ночь с первым встречным, притом весьма тщательно подобранным, оставила после себя столь тягостное впечатление, что я и вправду захотела получше разобраться в данном вопросе.

– В общем так, Абигайль, – заявил Фред, когда сотрудники вернулись в состояние, близкое к рабочему. – В столицу я тебя не отправлю. Не спорь! – вскинул руку он, видя выражение моего лица. – Пока не отправлю. У тебя мало опыта в написании биографий. Поэтому я хочу, чтобы ты сначала потренировалась.

– На ком? – расстроенно спросила я, чувствуя, что впереди меня ждет нудная и неинтересная работа. Наверняка придется строчить биографию какого-нибудь тупого и самодовольного дворянина, внезапно возжелавшего ничем не заслуженной славы.

– Обычно опыты проводят на крысах, – заметил Люк. – Ты можешь написать биографию крысы?

– Если в ее жизни было что-нибудь интересное…

– Так, не отвлекайтесь, – оборвал нас Фред. – Я сегодня общался с человеком из замка. Нашему недельнику оказали большую честь. Мы сможем взять интервью у Алана Рейвена, графа Торнсайдского. Вообще-то он не любит иметь дело с газетчиками… – Я фыркнула. Можно подумать, хоть кто-то из аристократов это любил. – Но лично с тобой он согласился говорить. Если помнишь, полгода назад, когда он унаследовал графство, ты писала о введенном им налоге. Этот налог был крайне непопулярен, а ты представила его как полезный для всего графства, объяснив, на какие именно цели пойдут деньги. Ну помнишь? Ты еще написала, что этот налог оправдан, «в отличие от всех прочих».

– Ну помню, помню, – кивнула я. – Ненавижу такие темы, это ты меня тогда вынудил. Но тот налог себя оправдал, так что я все правильно написала. И что теперь?

– А то, что Рейвен читал ту статью и счел ее для себя полезной. Так что он оценил твою работу и поэтому лично тебя согласен видеть у себя в замке. Так вот: иди поговори с ним и напиши его биографию. Если справишься, тогда подумаем и о командировке в столицу.

– Обещаешь? – воодушевилась я.

– Обещаю… подумать.

– Ну ладно. – Я сделала вид, что проигнорировала последнее слово. – Так и быть, будет тебе биография этого твоего Рейвена.

– Ну вот и славно, – облегченно вздохнул Фред.

– А как насчет продажных женщин? – напомнила я.

Куратор поморщился.

– Если тебе это так надо – пожалуйста. Иди и работай. Только учти: публиковать всякое непотребство не буду. Ни с иллюстрациями, ни без.

– Не беспокойся, нормальный будет материал, никакого непотребства, – заверила его я.

– Все свободны, – вздохнул Фред. – Мири, плесни-ка мне…

– Капель? – услужливо подсказала девушка, подхватывая пузырек.

Куратор задумчиво пожевал губами, провожая взглядом расходящихся газетчиков.

– Нет, водки, – решительно сказал он.

Я собиралась отправиться в библиотеку, дабы подготовиться к предстоящему интервью, но на выходе из редакции меня перехватил Люк.

– Послушай, Аби, – сказал он, бесцеремонно кладя руку мне на плечо, – мне нужна твоя помощь. Не заскочишь со мной по одному адресу?

– По какому? – насторожилась я, не торопясь ничего обещать.

С Люка станется захватить меня в стонридскую пыточную, чтобы я постояла на шухере, пока он будет исследовать пятна крови на инструментах.

– Не беспокойся, ничего криминального, – поспешил заверить меня газетчик. – Мне просто нужно попасть в некий архив, а я боюсь, что одного меня туда могут не пустить. Видишь ли, я пишу о конфликте между двумя кланами и пытаюсь докопаться до сути. А дело очень давнее, и информации не хватает. Судя по имеющейся у меня библиографии, довольно важные сведения могут обнаружиться в исторической монографии Ингрима Светлоликого, но ни в одной из торнсайдских библиотек ее нет. Копий этой книги вообще было сделано очень мало, да и из тех половина сгорела в пожарах. Короче, одна копия хранится в частном архиве Алисдейров. Но ты же знаешь, люди этой породы нашего брата газетчика близко к себе не подпускают. А ты ведь умеешь находить всякие способы пробираться в дома к дворянам. Вот я и подумал: может, подсобишь?

– Алисдейры, Алисдейры… – Имя ни о чем мне не говорило. – Это далеко?

– Да нет, отсюда в трех кварталах.

– Ну ладно, тогда пошли.

Завернув за угол, мы зашагали по улице, вымощенной камнем чуть красноватого оттенка. Наш путь лежал через главную площадь, мимо расхваливающих свои булки, ткани и специи торговцев, пары-тройки работающих прямо на улице ремесленников и позорного столба. За руку к столбу был привязан человек, возле которого красовалась табличка с крупной надписью: «За дебош». Мужчина, который сидел у столба, вжав голову в плечи, имел вид заправского пьяницы. Мальчишка лет десяти, одетый в невероятно старые обноски, скатал в руке и запустил в наказанного комок грязи.

Я с размаху отвесила парнишке затрещину.

– Когда в следующий раз украдешь кусок пирога или булку, сам можешь оказаться на его месте, – сухо сказала я. – И тогда кто-нибудь будет кидать грязью в тебя. И хорошо еще, если тебя так же привяжут, а могут и в кандалы заковать. Тогда даже уворачиваться не сумеешь.

С кандалами это я, пожалуй, слегка загнула для красного словца. В кандалы в последнее время заковывали крайне редко. Считалось, что позор – достаточное наказание за мелкие провинности и ни к чему отягощать его физическими страданиями. За более же тяжкие преступления отвечать приходилось отнюдь не у позорного столба.

Дом Алисдейров никак не тянул ни на замок, ни на дворец – так, трехэтажный, вполне уютный на вид особняк. Остановившись перед плотно закрытой дверью, Люк бросил на меня вопросительный взгляд.

– Что будем делать? – спросил он, видя, как я с любопытством рассматриваю дом.

– Для начала надо постучать, – сообщила ему великую истину я.