Дорогой ценой

– Сколько я должен? – прохрипел Антон.

– Пятьсот кусков.

– Да, ты что, Скунс! – откуда у него такие деньжищи. – Ты что не видишь, что он обычный мужик.

– Я все отдам, у меня есть деньги. Мне нужно домой, – сказал Антон.

– Ага, жди. Знаем мы таких, премудрых. Отдаст, на заводе что ли своем заработаешь или ты в магазине работал? – громко захохотал Скунс.

– Они у меня дома лежат, все в долларах, – тихо сказал Антон.

Раздался язвительный смех.

Больно стиснуло сердце при воспоминании о смерти Ники.

В его голове все еще не укладывались обстоятельства происходящего.

«Как вообще такое могло случиться в наше время?

Как такое вообще могло случиться с ним?

С ним, у которого всегда все под контролем.

Всю жизнь он жил по плану.

Он точно знал, куда идет и куда придет. Как?!»

Он снова и снова прокручивал в голове тот вечер. Как все так могло случиться!?

– Помогите мне, эй,– позвал он бомжа. – Я очень богатый человек, мне нужен телефон, и я верну вам долг.

– Никаких телефонов, у богатых людей есть свои телефоны.

Запахло гнилью, к Антону приблизился бомж и смочил ему губы какой-то странной жидкостью, похожей на спирт. Антон сплюнул: – Что это?

– Не бойся, это водка!

– Это не водка, это отрава,– отозвался Антон.

– Ну, чем богаты, тем и рады, знаете ли. Ну и заварушку ты там учудил, – садясь на коробки, где лежал Антон, сказал бомж. – Зачем, подружку– то свою пырнул?

– Я никого не убивал.

– Не, ну, мента понятно; че свидетелей-то оставлять.

– Я никого не убивал! – еще громче сказал Антон.

– Убивал или нет, а к ментам тебе точно нельзя. Малый говорит, что из твоих вещей там ничего не осталось, так что глухарь походу, если сам не вылезешь. Только отпечатки на оружии и ноже.

Если это не ты, то зачем все трогал?

Антон ничего не мог сообразить, мысли путались, его мозг никак не мог осознать, что все происходящее с ним – правда. Он закрыл глаза и провалился в темноту.

***

Антон проснулся от того, что его больно били по щекам, а на голову большим потоком лилась ледяная вода.

– Ты куда собрался? Я тебя не для того из-под носа у полиции вырвал, чтобы ты тут коньки отбросил. Вот долг отдашь, тогда, пожалуйста, вали, а сейчас нечего у нас тут в хате сдыхать.

– Это ты правильно заметил,– прохрипел Антон, – пока я этим ублюдкам долг не отдам, я сдыхать не собираюсь.

Антон попытался сжать кулаки, но левая рука вообще не хотела слушаться. Тело было все избито.