Зомби по сердцу

– Верррна, крутите барабан! – мысленно кричала я,– только вот зовут меня Ацуко. Хотя чего я придираюсь. Видимо здесь так привычнее звучит. Ацуки, хм, ок. К тому же он и так сделал больше, чем я рассчитывала. Извинился, провел расследование, запретил студентам старших курсов пулять в нас один вид стихий. Золото, а не мужик.

Наспех натягиваю на себя незаинтересованный вид, чертыхаюсь от неподходящих для студентки мыслей и радуюсь, что не совсем пропащая. Да, большую часть времени веду себя не слишком-то заботясь о том, что будет завтра, но зато умею останавливаться. Думаю, что именно по этой причине со мной все так яшкаются. Стараюсь не думать, что вероятней они просто обязаны это делать, ведь колдуны что-то напортачили с моим перемещением и кому-то необходимо присматривать за единственной в этом мире живой зомби.

Лекция, которая началась как только ректор вышел, была первой, действительно восхитившей меня. Речь шла про одну из моих стихий. Всего их три – хаос, тьма, пустота. Я рассчитывала, что стихия смерти обьявится в полной мере, но нет, некромантом мне не стать, даже если буду часами ловить шары нужной стихии.

Многое, из рассказанного, перекликалось с тем, что я уже знала из своего мира. Энергия стихии пустоты тоже самое, что энергия Ци, о которой было сказано во второй части мультфильма Кунг-Фу Панда. Пустота и Хаос невидимы и подвижны, они везде. А значит, при большой сноровке – я могу стать всемогущей и всех убить. Или превратить в тушенку, что гораздо практичней.

Тьма подвластна всем существам, что не имеют внутри жизни – демонам, джиннам и чертям. Согласно стихиям можно выбирать пару, искать свое дело и понять пристрастия в еде. Например, я могу отказаться от животной пищи и тогда голод стихнет, силы станет больше. Хотя больше меня привлекла идея с парами. Надо выяснить какой расы ректор и несостоявшийся жених Дорон. Думаю, что если не один из них, то мне стоит найти себе джинна. Именно этой мыслью и закончилась лекция. Впереди скукотища из занятий по медитации и угадыванию стихий, которые в нас бросают.

После перерыва игра в вышибалу дается труднее. Хуже всего перерабатывать свет, жизнь и огонь. Эти стихии делают из меня зомби, накаченную гормонами. Сдерживаться не выходит, поэтому встаю и стягиваю с себя форму академии.

– Сегодня мой первый день с вами, после возвращения. Хотелось бы узнать всех поближе, поэтому, – грациозно сажусь у ног ближайшего студента и трусь щекой об его бедро, – начну с того, что покажу всю глубину своего раскаяния. Мое темное я надеялось быстренько устроить оргию, но мне в очередной раз не повезло.

– К ректору! – прозвучало отовсюду, да так громко, что уши заложило.

Делать нечего, поплелась в кабинет к главному.

– Совращать студентов недопустимо. Есть кошек недопустимо. Ты все это знаешь, но делаешь недостаточно усилий чтобы сопротивляться.

Понятно, все его речи про понимание моей ситуации – пустой треп. Ректор академии стихий, Герш Халид, сидел развалившись в своем кресле и вальяжно отхлебывал алкоголь из своего бокала. То ли виски, то ли коньяк. В сортах легальных ядов не разбираюсь.

Села в кресло, напротив, придала своему образу томный вид. Губки надула, грудь выпятила, ноги сложила так, как в телевизоре на моей родине показывают. Пару часов угробила, чтобы получилось впервые, а потом еще пару лет, чтобы переросло в привычку. Думала так сидят леди и мне это поможет впечатлить окружающих. Оказалось, что если так сидит тридцатилетняя почти тетенька, в чистой, но явно не модной одежде, эффекта никакого.

И вдруг меня опять щелкнуло. Ну что я творю? Это тут мне условные двадцать пять, а дома я была хоть и среднячком, но тихой и скромной девушкой. При виде мужчин опускала глаза в пол, со всеми говорила ласково, жила честно. Порой это раздражало даже ту меня, например когда всю зиму ходила по дому в пуховике, так как нечем было платить за смену батарей, но я всегда считала себя хорошим человеком. А теперь что?

– Простите, на меня опять что-то нашло, – шаркаю ножкой и пытаюсь повторить взгляд рыжего кота из Шрека.

– Да понял я уже, опять со стихиями переборщили. – устало произносит ректор, глядя в бокал.

– Так я пойду? – предлагаю очевидное я.

– Идите, студентка Ацуки, идите. Только лучше сразу в гостевой дом старушки Элизабет. Там у вас нечисть экспериментальная, своя комната, присмотр и индейка на ужин. С удовольствием бы поменялся с вами местами.

Мою хозяйку зовут Элизабет? Как неудобно узнавать такое от чужих, совсем не обращаю внимание на окружающий мир. Хотя простительно, столько всего происходит внутри, что сложно смотреть на остальных так, как они того заслуживают. Надо бы назвать домоправительницу по имени, вдруг это важно. Обычно мы никак не обращаемся друг к другу. А начинаем разговор, словно и не расставались. Бесконечная коммуникация. Я бы выделила такое в подвид отношений. Про нечисть он мог узнать от самой Клары, она вроде как сбежала, но не прячется. Разве что чересчур молчалива, видимо создатель решил, что быть ей интровертом.

В гостевом доме аншлаг. Дети с синим окрасом поют странную песню, им аккомпанирует на барабанах мой жених. В своем мире я такое только на дискавери могла увидеть. Как будто шаманские песнопения, чтобы вызвать дождь в неурожайный год. Быстро выложила хозяйке приключения дня и спросила про тайный смысл песни. Я попала в точку! Ну или почти. Песни таких могущественных существ способны исполнять желания. Дети, конечно. Но когда смурфики вырастут, то станут полноценными джинами.

“Своего” ребенка я отметила особо – налила какао, отрезала пирог и принесла прямо к нему. Потом сделала лебедя оригами из салфетки. Простой фокус, в детстве лежала в больнице и было поверье, будто тысяча птиц избавят от необходимости там находится. Вот мы всей палатой и мастерили. Руки помнят.

Хотя я и не думала, что сделав такую мелочь, обреку себя на повторный квест. Все дети захотели себе цветных птичек, поэтому еще пару часов не утихал гомон и визг. Дорон был рядом, подавал бумагу, подвешивал готовых птиц магией, катал уставших детей на плечах и помогал домоправительнице в обновлении напитков и угощений. Местами он походил на отца семейства, а я, раз взяла шефство над детворой, на изобретательную матушку.

Все хорошее рано или поздно заканчивается. Дорон сел рядом и начал неприятный разговор:

– Снадобье помогает. Ты почти на 100% живой человек. А раз так, давай поженимся и будешь жить в поместье.

– Ты больной? – с надеждой на шутку спрашиваю я, – мы за все время разговаривали от силы десять минут. Да мне Клара ближе, хотя я впервые вижу настолько молчаливое существо.

– Но мы ведь суженные, нас тянет друг к другу, – с горячностью отвечает этот прохиндей.

– Меня, в основном, тянет на мозги, если ты не заметил. Сейчас вообще не время принимать какие-то важные решения. – пытаюсь объяснить ему, чтобы больше не лез, – в моем мире я звезд с неба не хватала, но у меня была работа, которую я знала и понимала. Здесь же я не умнее табуретки. У меня нет никаких навыков для взрослой жизни. Живу на всем готовеньком у Элизабет, которая мне еще и наставления дает. Так что получается? Денег у меня нет, в ближайшее будущее не будет, навыков к взрослой, а уж тем паче семейной жизни никаких. Да, знаю, бывает, что женятся на красивых девушках или с легким характером. И тут промашка. Если тебя возбуждает почти мертвая девушка, то у меня для тебя плохие новости. А с характером и вовсе беда, я скорее зверек на инстинктах, чем существо, которое может гордо именовать себя человеком.

– Ты преувеличиваешь, ты моя пара. Я не смогу быть с другой, желаю только тебя, – кажется моя отповедь прошла мимо, ибо это недоразумение тянет ко мне свои губы.

– А я желаю мозги. Если будешь настаивать, то возьму твои. Все, не для тебя мама ягодку растила.

Семь.

Я сидела, поджав ноги, на подоконнике в кабинете ректора Герша Халида, в то время как этот красивый мужчина громко отчитывал студентов, которых я помню с занятий. Те, которые кидались в нас чистой силой, заставляя мой голод просыпаться. Их оправдания не слишком-то радовали. С одной стороны, все было настолько гладко, что не подкопаешься – они еще учатся, да и нет у них инструкции по количеству шаров одной стихии, а с другой… Чувствую что ни он, ни я, не любили таких совпадений.

– Ну, что будем делать, Марина? – Герш задумчиво постучал пальцем по подоконнику, подойдя непозволительно близко. – Ведь ерунда же какая-то…Все говорят, что произошедшее с тобой случайность. Медики уговаривают наказать студентов, ведь те не подумали, что большое количество чистой стихии смерти превратит тебя в неуправляемое умертвие. А студенты божатся зачетками, что не ведали что творили.

– Гм…Теперь я Ацуко, а не Марина. Мне при переходе разрешили выбрать имя. – я посмотрела на ректора с плохо скрываемой злостью. – Может, вам только кажется и это действительно случайность. Давайте просто восстановим меня на учебу и я буду гордо носить с собой табличку “Смертью в меня не кидать!”

– Будь серьезней, – не отходя попросил он.

– Ну да, ерунда какая-то, – мне определенно не нравилось то, что сейчас происходило. Некомфортно от того, что ректор так близко и говорит со мной так, будто озабочен моей историей.

Герш поднял на меня глаза и рассеянно посмотрел куда-то мимо:

– Ацуко. В государстве Тирей ты единственная живая зомби, да еще из другого мира. Возможно ты интересна кому-то в качестве эксперимента и тебя специально выводят из строя, чтобы поместить в общие лаборатории. Оттуда постоянно кого-то крадут.

– Гм…Да-а…– снова пригорюнилась я, вспомнив о своей ручной нечисти Кларе.– Тут у вас бардак с этим, как я понимаю.

– Экая ты догадливая, – ухмыльнулся ректор. – Давай, сходи-ка к знахарям, получи зелье для восстановления, разузнай когда будет следующая порция. Может быть, лекари чего путного расскажут. А я, пожалуй, пообщаюсь по своим каналам с перекупщиками. Шансов, что тебя в открытую заказали, довольно мало. Но есть у меня те, кто умеет считывать воздух так, что это похоже на предсказания больше, чем сами предсказания.

– Хотела бы я так уметь, – хмыкнула я. – Ну я пошла?

– Давай-давай, – наконец отошел от меня ректор, – да с ответным визитом не затягивай. Чем раньше мы начнем заниматься, тем лучше будет для всей академии. Время подгадывай сама, я не могу выделить тебе конкретный минимум. Впрочем ты быстро поймешь, что я буду скорее наблюдателем, и весьма плохим, ведь буду одновременно следить за тобой и готовить отчеты.

Я пошла по направлению в лекарскому крылу – просто потому, что нужно было куда-то идти, и, пребывая в довольно приподнятом настроении, размышляла о Герше как о возможном возлюбленном. Знаю-знаю, это осталось с земли. Все-таки я выросла на любовных фильмах, диснеевских сказках и рассказах о том, что человеку нужен человек. Поэтому любое доброе слово воспринимаю как начало совместной истории, которая обещает любовь, поддержку, троих детей и море романтики. Мой возможный партнер мог всего лишь дать мне платок или перевести бабушку через дорогу, а я уже думала о том, какие красивые у нас будут внуки. Радует, что хоть желание перекусить свежими мозгами чуть глушит во мне желание быть с кем-либо парой. Серьезно, порой складывается ощущение, что я готова выйти замуж за первого встречного, который мне улыбнулся. Поэтому включаем логику и думаем, что ректор всего лишь исполняет свои обязанности. Ну подошел, ок. Так не будет же он кричать через весь кабинет. Занятия назначил – так тоже с условиями, что буду его вылавливать. Никакого особого отношения тут нет и быть не может. Как минимум потому, что я зомби.

В разгар размышлений о том, как я стану самой дисциплинированной и успешной ученицей в академии, если только выкину чушь про суженных из головы я не заметила, что нахожусь под неусыпным контролем. За мной, всего в паре шагов, летела тень, которую некому было отбрасывать. Я не заметила ее ни в процедурной, где мне ставили отметку о получении зелья, ни в кабинете секретаря, которая уведомила о перераспределении меня на 3 курс обучения, для того чтобы попробовать избежать неурядиц.

Старшие курсы – это отдельный разговор в академии. Они учатся крайне странным для меня способом. Неделя теории, три недели практики, месяц отдыха. Казалось бы, это идеальный график для такой как я. Всегда будет время поискать жертву для отъема тела. Но даже глухой слепец, поступивший в академию семестр назад знал, что старшекурсников почти не видно. Потому что они зарываются в учебники, спят при любой возможности, в столовую ходят только поесть, а не как все – поболтать и покрасоваться перед противоположным полом. Их гоняли, как на убой. Практические недели – ежедневная смена локации, где надо выполнить задание или поплатиться одним из участников группы. Да-да, индивидуалистов тут не любят. Либо задание делают все, либо забирай документы и едь к родителям жаловаться.

Сказать, что я была не в восторге, это ничего не сказать. Вместо того, чтобы дать мне пообвыкнуться к миру, к академии и вообще к магии и чудесам, меня посылают в местный спецназ. Подготовка для морских котиков. А я между прочим обычная женщина, которая еще полгода назад намеревалась меня работу на более спокойную. Так как количество волос, сыпавшихся по квартире, пугало настолько, что я приценивалась к парикам и размышляла на тему того, что будет экзотичным ходить совсем лысой. Я однозначно захотела домой. К понятному интернету, кредитам, подругам, к вечно подвыпившим ухажерам, которые стреляют заначку до зарплаты. Быть супер героиней мне никак не хотелось. Я слабая. Я ничего не могу. И вообще, я же зомби! Сожру там всех на нервяках.

С такими мыслями я провела несколько дней, которые мне дали в качестве бонуса. Заселилась в общежитие, забрала к себе Клару, без нечисти-психолога тут и ловить нечего. Попросила несколько комплектов униформы, соврав о ядовитости своей слюны. Дескать прожигает ткань насквозь. Разумеется, мне это было не нужно. Но сделать гадость хотелось, а идти к ректору выяснять отношения – чревато. Да и ему видней, все-таки я сужу о ситуации лишь со своей колокольни. Но, пресвятые стихии, какая же она удобная! Моя позиция меня полностью устраивает – все вокруг враги, а я одна Дартаньян!

Как и ожидала, группа меня не приняла. Весь поток делился на 8 групп. В каждой были маги разных стихий. Так делают для заданий, где необходимо восстановить наиболее полную картину преступлений. Я со своими неразвитыми тремя стихиями была не в почете. Единственное что других могло бы примирить с моим существованием – это острый ум и физическая выносливость. Но ни того, ни другого в наличии не было. Так что, меня посчитали за аутсайдера и я примкнула к группе таких же неудачников. На месяц мы связаны точно, но если кто-то проявит себя, то можно перевестись в группу с более прокачанными студентами. Это и стало моим последующим планом.

Тридцать дней – тридцать заданий. В моей неудачной группе 16 человек. Не прошли задание – оставили в нем одного участника. Значит, мы можем ошибаться не чаще одного раза в пару дней. Ведь если группа совсем не дойдет до финиша, то отчислят абсолютно всех. Вряд ли со мной что-то случится, все-таки я подразумеваю, что под проекцией ректора, да и мала я для третьего курса. Но лучше не рисковать. Рано или поздно семестр по практике закончится. Исчезнут суетливые, и сбивающие с толку призывы быть лучшими, аляповатая форма университета и прочая ерунда, отвлекающая меня от поиска тела.

От первого задания – первого дня практики никто не ожидал многого. Я вообще думала, что магия магией, но все равно будет похоже на дешевую клоунаду. Однако, мы все ошиблись. Ровно по звонку все шестнадцать участников перенеслись в темноту. И зазвучал голос: “Вы должны отправиться на поиски, найти это, вернуться и измениться.” Не слишком понятная инструкция, к тому же на меня упал один из стихийников, поэтому мне просто хотелось прокусить ему шею и в уголочке позавтракать. Ну а что? Тварь я дрожащая или право имею? Остальные были поживее, создали шары света и нашли дверь.

За дверью мы нашли жилой этаж, пьяных людей, охрану у лестниц, магические ставни на окнах и добрую бабулю, которая посоветовала нам не высовываться. Оценив обстановку мы вернулись в комнату и решили, что в этот раз можно продуть. Оставим того, кто вытянет короткий жребий и попытаем удачу в следующем задании. Рассудили мы просто – у нас нет еды и воды, задания каждый день, значит нас вытащат часов через десять, в крайнем случае придется прождать около суток. Всех это устраивало, поэтому мы стали смиренно ждать. Кто-то нашел себя в болтовне, кто-то играл со стихиями, пара парней самозабвенно резались в местную разновидность карточной игры. Я медитировала и просчитывала как уговорю не использовать жребий в следующем задании. Вылетать по случайности мне никак нельзя.

Сутки прошли. Нас никто не забрал. Если бы не пятнадцать оболтусов, то вывод напрашивался бы сам собой. Меня решили запереть на задании и случайно забыть, вполне в духе того, что со мной происходило в последнее время. Но жертвовать таким количеством людей ради одной маленькой зомби никто бы не стал, так что этот вариант отпадал. Значит нас наказывают за отсутствие действий, мы ведь даже не попытались выполнить задания. Видимо академия стихий не настолько доброе место, чтобы позволить нам просто отсидеться. Ладно, это они еще в российской глубинке не были, сейчас я им всем покажу что с зомби шутки плохи.