Моя очаровательная экономка

выстиранное белье отжимается само.

Только в следующий раз надо будет

вылезти из тазика…

    Чаромодифицированный енот Бальтазар

Вскинув голову, я напомнила себе, что уже не какая-то там выпускница академии чар, а старшая чаровница уважаемой конторы. Что прекрасно могу постоять за себя, и господин Ридан уже успел понять и ощутить это. Поэтому устояла на месте и даже выдержала взгляд мужчины.

«Спокойно, Дион, – сжав кулаки, урезонила себя. – Желай он тебя, то сразу же вцепился бы в предложение жить в одной комнате. А значит, всё это он делает, чтобы смутить. Чтобы оставила его в покое… Вот только пусть и не мечтает!»

Ридан сделал ещё шаг, сокращая и без того малое расстояние между нами до микроскопического, и я затаила дыхание. Потому что аромат горькой вишни с приятной ноткой табака едва не выбил почву из-под ног. Проклятье! Как от него ошеломительно прекрасно пахнет!

Живот подвело: я вспомнила, что так ничего и не ела. Прежде чем осознала, что делаю, жадно втянула носом воздух и потянулась к мужчине, страстно мечтая о тазике спелой вишни… Приоткрыв губы, быстро облизнулась. В сахаре!

Ридан коротко усмехнулся и выдернул тетрадь из моих рук. Отступив на два шага, он неторопливо пролистал её и ответил спокойно:

– Не надейтесь.

Я моргнула и, скрестив руки на груди, нахмурилась:

– На что?

Он пристально посмотрел на мои губы, и я ощутила, что краснею. Опять министр не так меня понял! Вовсе не о его поцелуе я мечтала, а о вкусном варенье! Желательно с чаем и хлебом. Но как теперь доказать это?

И тут меня осенило идеей. А зачем доказывать? Мне будет гораздо проще находиться рядом с объектом, если я буду демонстрировать крайнюю степень увлечённости. Это гениальное решение проблемы! Я министру не нравлюсь. И это хорошо.

«Да! – придавив червячок уязвлённого самолюбия, повторила я себе. – Это просто замечательно! Ведь тогда мне не придётся выпутываться из щекотливой ситуации».

Всё сходится! Я могу находиться как можно ближе к министру и перестану чесаться. А когда Ридана не будет дома, стану спокойно заниматься своей работой. Кому будет плохо? Никому. Разве что надменному красавцу придётся терпеть мои пламенные взоры и страстные вздохи. Но это его проблемы.

Вдохновлённая новым планом, я шагнула к Ридану и прошептала, вкладывая в фразу всю страсть… которую испытывала, желая как можно быстрее поймать тварь Броди и свалить из этого дома:

– Но, может, когда-нибудь я удостоюсь этой чести.

– Не надейтесь, что я соглашусь со всеми предложениями, – иронично объяснил он и помахал тетрадкой. – Вижу, в части ремонтных работ вы упустили важные этапы. – Он потянулся ко мне и вытащил из-за пояса засунутый за ткань карандаш. Принялся чёркать в тетради: – Если вы решили впечатлить меня чрезмерной экономией, спешу разочаровать. Я могу принять это за непрофессионализм.

Я обиженно поджала губы: ловко ушёл от ответа! Министр захлопнул тетрадь и, положив её на стол, направился к шкафу. Скрипнула покосившаяся дверца, на пол упало полотенце. Я торопливо схватила тетрадь и, раскрыв её, сделала вид, что тщательно изучаю внесённые Риданом изменения. Сама же размышляла, как мне остаться в этой комнате на ночь.

Шкаф не вариант – из-за сломанной дверцы всё видно. Под кроватью мало места, там только енот уместится. Если не поест на ночь. За занавеской я всю ночь не простою… В той спальне, где обосновались мы с Бальтазаром, гораздо больше вариантов. И я буду не я, если не затащу туда Ридана!

– Идёмте, – приблизился уже облачённый в домашнюю одежду мужчина. – Я выдам деньги на ремонт дома.

После того, как я получила небольшой саквояж, полный монет так, как подвал этого дома хламом, я ощутила себя одной из тех девиц, что посещали академию лишь для бумажки о её окончании. Детки богачей не планировали работать ни дня в своей насыщенной светскими развлечениями жизни. А ещё они ненавидели тех, кто знал и умел больше них… А если этот несчастный ещё смел не пресмыкаться перед самодурами, то попадал в лигу отвергнутых и гонимых.

Чтобы выжить в очаровательном серпентарии, мне пришлось отрастить вместо нервов канаты, заточить язык так, чтобы жалить одним словом, а на гордость надеть толстый панцирь. После того, что я прошла, получая завещанное родителями образование, пара дней в доме вредного министра – отпуск на сказочных островах!

Уж я придумаю, как переночевать рядом с объектом. Даже не сомневаюсь. Но пока ждала появления дельной мысли, протащила Ридана по всем этажам и подвалам (попутно проверив ловушки и поискав Бальтазара), чтобы утвердить все изменения.

В итоге Ридан, усталый и злой, сдался на милость победителя. Усевшись на кровать в спальне, он слегка повысил голос:

– Ступайте спать, госпожа Дион! Остальное обсудим завтра.

– Зачем же тратить время? – мягко улыбнулась я и, опустившись на колени, устроилась на полу. – Вы ложитесь, а я прочитаю вам сказку, как починить крышу всего за…

– Вон! – не выдержал Ридан.

Ого! А он по-настоящему сердиться умеет. Не такой уже ледяной, как я погляжу. Улеглась на коврике и зевнула:

– Всё, вы меня не видите, значит, меня нет!

Министр с рычанием подскочил и, схватив меня в охапку, закинул на плечо так легко, будто я – свёрнутый коврик. За несколько шагов – о нет, их больше пяти! – дошёл до двери и выставил меня. Щёлкнул замок, и косяк на миг осветился золотом. Зачаровал, вреднюга!

Я почесалась:

– И что теперь делать?

– Есть безумная мысль, – оскалился невесть откуда взявшийся Бальтазар.

Будто у енота другие водились.

Глава 12

Темнота, которая меня окружала, пахла кислыми яблоками и щекотала в носу пылью, но выбора у меня не было. Послышался приглушённый голос Нейта:

– Я сложил ваши вещи сюда, господин Ридан.

– Спа-а-асибо, – зевок министра, – эта ненормальная, надеюсь, не спит у двери?

– Что вы, господин, – выгораживает меня хитрец с бородой. – Госпожа Дион выбрала себе комнату и отдыхает.

Сундук на колёсиках, в который я залезла, чтобы перестать чесаться, остановился, и я выдохнула с облегчением. Кажется, шалость удалась – министр ничего не заподозрил. Всё-таки иногда Бальтазар поражает необычными, но дельными идеями… Вот только вычленить их из потока чистого разума невероятно сложно.

Наконец можно отдохнуть! Я поёрзала, пытаясь устроиться удобнее… Будто это возможно в ящике! Несмотря на то, что Нейт положил на дно свёрнутые одеяла, было жутко некомфортно. Колени упирались в стенку, а шея уже ныла. Надеюсь, утром я сумею разогнуться из буквы «зю» в более-менее прямоходячее положение.

– Нейт!

Я вздрогнула и распахнула глаза. Что ещё?

– Почему ты нанял именно эту женщину?

Поджала губы: опять «женщину». Мне только-только двадцать исполнилось! Какой же Ридан грубиян. Правильно про него Ройл рассказывала – мужлан и женоненавистник!

– Её квалификация, без сомнений, на очень высоком уровне, – отчитался бородач. – А также отмечу высокий профессионализм, острый ум и необыкновенное рвение к работе.

Я скривилась как от зубной боли: рвение?! Вот бы я тебе что-нибудь оторвала и отбросила, отравитель бородатый!

– Думаю, ты сильно преувеличиваешь достоинства Дион, – задумчиво возразил Ридан, и у меня засосало под ложечкой. Не понравилось мне, как он мою фамилию произнёс. Очень не понравилось! – Квалификация сомнительна, ума нет и в помине, а… Тут ты прав. Рвения явно в избытке.