Жертва долга

И для начала надо пойти к банкомату и выяснить, сколько у меня денег. Потом купить простенький телефон и симку, если получится. Потом уже решать дальше.

С этим планом действий я и поднялась с лавочки. Крепко вытерла глаза и вышла из сквера.

Через неделю у меня была работа и жилье. Как я и думала, уехать я никуда не смогла, слишком мало было денег. Работу я нашла тоже непрестижную – в магазине. Ну хоть с официальным оформлением, тут повезло. Магазин был на очень проходимом месте, работы было много, зарплата небольшая и персонал надолго на рабочем месте не задерживался. Поэтому меня и взяли, не посмотрев на отсутствие

образования или хотя бы опыта. Я надеялась, что я тут тоже ненадолго. Жилье теперь у меня тоже было. Такое же непрестижное, как и работа – в хостеле. Зато дешевое. А вещей у меня не было, тем более дорогих, переживать было не за что.

Работа была тяжелая даже для опытного продавца, а для меня тем более. Я упахивалась так, что могла только дотащиться до хостела, съесть что-то на скорую руку (а иногда и пропускала этот этап) и упасть в кровать. Мне никто не мешал, потому что я никого не слышала. Первое время было очень тяжело, но это отвлекало от мыслей и не давало впадать в отчаяние, просто было некогда. Но человек ко всему привыкает и ко многому приспосабливается. Постепенно освоилась в новых условиях и я. Новая работа стала понятнее, стало легче справляться с обязанностями. Как следствие, я уже так не уставала и у меня появилось время осмотреться по сторонам. Я обнаружила, что незаметно пролетел уже целый земной месяц и наступило лето. Совершенно неожиданно, в один день я заметила зеленые деревья и легкие платья на девушках. Девушки были веселые и беззаботные. А я шла с работы, ощущая боль в спине и тяжесть в ногах. Внезапно я осознала, что за весь этот месяц я даже не подумала о смене работы, мне было некогда и совсем не было на это сил. Неужели я так и останусь здесь? Нет, конечно, нет! Вот, поняла же я сейчас, что надо что-то еще делать! Просто был такой этап в жизни, переходный. А сейчас я займусь своей жизнью дальше. Хорошо, что за этот месяц я почти и не вспоминала о Косте, а теперь эти мысли не причиняли боли, только оставляли мимолетный кислый привкус. Вслед за воспоминанием о Косте, пришли и другие воспоминания. Данрелион, Анитра… И волнующее – Агиль… Эх, жаль, что я не могу просто жить в Анитре, без притязаний на меня Горгия. Я бы попробовала. Здесь у меня что-то не очень получается. Может, я бы смогла и дальше общаться с Агилем, может, разобралась бы наконец в своих чувствах к нему и поняла, чувствует ли что-нибудь он ко мне.

С этого дня мысли о возвращении в Анитру посещали меня все чаще. А по ночам мне снился Агиль. Он приглашал меня в синий рольд и мы летели над бирюзовым морем. Он смеялся над моими рассказами и в ответ вспоминал свои истории из детства. Иногда во сне он просто смотрел на меня, пристально и серьезно. И такие сны тревожили больше всего.

Честное слово, если бы не угроза свадьбы, я бы уже стояла под дверью “Желтой лилии”. Если бы мне дали возможность забрать свое согласие! Ведь я дала его под влиянием обстоятельств! Теоретически, по закону, такая возможность была, но как это сделать, я не знала. Там, в доме Горгия, мне, конечно, никто не помог бы. А к кому обратиться еще, я не знала. Я общалась только с сотрудниками своего жениха, других возможностей у меня не было.

С другой стороны, прошел уже целый месяц. За мной никто не пришел. Я думаю, что найти меня труда не составляет. Я живу в том же городе, под тем же именем. Но никого нет. Может, я уже не интересую Горгия? Может, мой побег приравнивается к отказу? А может, он приравнивается к отказу и от Анитры? Хотя мои родители подписывали какие-то бумаги. Я же просто ушла. Хотя нет, я не просто ушла, я сбежала, да еще и незаконным путем.

В общем, я не видела дороги назад, в Анитру. Поэтому мне ничего больше не оставалось, кроме как барахтаться здесь. Я начала искать другую работу. Это было трудно, потому что текущая работа занимала очень много времени, а позволить себе уволиться и осуществлять поиски новой работы без помех я не могла.

Так прошел еще месяц, полный безнадеги. Ничто не позволяло мне зацепиться за эту жизнь. Казалось, что жизнь осталась там, за двойной дверью в глубине “Желтой лилии” или за стеклянной дверью смотровой кабины музея Множества миров. А здесь я так, вишу в безвременье. Я даже перестала смотреть вакансии на сайтах по трудоустройству. Какая разница, в конце концов, где работать?

В один из своих редких выходных я бродила по городу. Шла по улицам без особой цели и незаметно вышла к старому парку. Сердце екнуло и я решила пойти и посмотреть на то место, где появлялась дверь в другой мир, в Данрелион. Сейчас там, конечно, ничего нет, но место, я, наверное, смогу определить. Впервые за долгое время я чего-то захотела. Пройдя парк насквозь, я вышла за его пределы, туда, где, как я помнила, я выпрыгнула из двери. Это был пустырь. Почему-то на нем были разбросаны бетонные блоки. Я побродила среди них, нашла точку, с которой открывался именно тот вид, который я видела из-за двери кабины в музее Множества миров, и долго-долго стояла на ней, глядя на далекие дома. Как бы я хотела оказаться сейчас в музее, в тот день, когда я сбежала! И чтобы дверь не открылась! Теперь, наверное, они закрыли ее понадежнее, но я-то свою ошибку уже совершила.

Возвращалась я в свою мрачную жизнь, глотая слезы. Вроде я поступила правильно – спасла мужа ценой своей свободы и потом попыталась вернуться, чтобы избавить его еще и от моральных страданий. А оказалось, что все зря. И какой из этого вывод? Что надо всегда думать прежде всего о себе? Ну не знаю… Как-то это плохо укладывается в моей голове. Но понятно, что я сделала неверный выбор и проиграла, осталась ни с чем. И тосковала я не по Косте, тосковала я по голубым небесам Анитры… Неверный выбор я сделала не тогда, когда спасала Костю. А тогда, когда решила вернуться.

В другой раз я обнаружила себя напротив “Желтой лилии”. Как я сюда пришла, я не помнила. Просто бродила, почти не глядя по сторонам, и выпала в реальность, обнаружив знакомую вывеску. Стоило огромных усилий уйти с этого места. Не менее получаса я простояла на углу двух улиц, гипнотизируя двери кафе. Интересное дело, никто не заходил в них и никто не выходил, хотя время было еще вполне рабочее для таких заведений. Но нет, даже и свет за дверями не горел. Кафе было закрыто. Наверное, только это меня и остановило. В последнее время даже ненавистная свадьба переставала меня пугать. Уж больно бесперспективной представлялась мне моя здешняя жизнь.

В последующие дни настроения у меня не было совсем. Приближалась осень. Я с тоской думала, что надо что-то делать дальше. Обживаться, покупать одежду потеплее, искать настоящее жилье и нормальную работу. Ничего этого мне не хотелось. Наверное, ко мне пришла депрессия. Может, сходить к врачу? Но я знала, что это не настоящая депрессия, это просто я не на месте. Я знала лекарство, но не знала, как его получить.

Глава 9

В первый день осени я задержалась на работе допоздна. У многих сотрудников были дети и первого сентября они взяли отгулы, чтобы отпраздновать с ними первый учебный день. Меня часто использовали для закрытия таких дыр, потому что “а что тебе еще делать, ни семьи, ни детей”. Я не возражала, потому что, действительно, а что мне еще делать? Так что шла я домой уже в темноте и под дождем. Зонт я так и не собралась купить, постоянно забывала, так что шла мокрая и несчастная. Вдруг дождь перестал падать мне на голову, кто-то раскрыл надо мной зонт. Я повернула голову и тут же сбилась с шага, чуть не упала. Алвис подхватил меня под локоть, помог восстановить равновесие. Приветливо улыбнулся и поздоровался. По данрелионски. Боже, какой музыкой прозвучало это приветствие! Я стояла, прижав руки к груди, и улыбалась ему во весь рот, как идиотка. Как же я рада была его видеть!

– Алвис! Как вы! Почему вы! Вы здесь! – кажется, я несу какую-то чушь. Ладно, мне можно.

– Да, Оксана, я вижу, что вы мне рады. Я тоже рад вас видеть. Мы можем поговорить?

– Конечно! Конечно, можем! Только, – я даже растерялась, – только где? Прямо здесь?

– Ну зачем же? Давайте сядем в машину и поедем в нашу “Желтую лилию”. Вы не против?

Да я готова хоть на тазике, хоть к черту на кулички! Хуже этой тягомотины уже ничего не будет! Горгий может считать, что добился своего. Теперь я вызубрю его ритуал наизусть и пусть мой муженек в результате окажется с копытами. Нет, это я, пожалуй, перегнула палку. Может, можно как-нибудь без свадьбы все же? Ну вдруг? Раз уж случилось чудо и Анитра снова явилась ко мне в лице Алвиса, так может случится и другое чудо? И Анитра станет для меня доступной без довеска в виде Горгия?

На большой черной машине мы доехали до “Желтой лилии”. Сегодня за стеклянной дверью горел свет. Мы прошли в ту же комнату, где беседовали в прошлый раз. Уже прошло полгода с тех пор, надо же! Я уселась в то же кресло, что и тогда, и выжидательно уставилась на Алвиса. Ну, давай, решай мою судьбу!

Алвис же не торопился. Предложил мне полотенце. И дал его! Откуда у него тут полотенце? Ладно, неважно. Пока я вытирала мокрую голову, Алвис основательно устроился в другом кресле.

Я закончила с головой и аккуратно развесила полотенце на подлокотнике кресла. Ну теперь-то все?

Алвис откашлялся и произнес почти торжественно:

– Оксана, как вы смотрите на то, чтобы вернуться в Данрелион?

Мне хотелось тут же заорать во всю глотку “Да! Я хочу!”. Но длительная пауза перед началом разговора все же слегка остудила мой пыл. Задай Алвис этот вопрос прямо там, на улице, я бы точно сразу ответила положительно. Теперь же я спросила:

– На каких условиях?

Спросила и сама испугалась. Сейчас возмутятся моей разборчивостью и вообще не возьмут обратно. Но неверный выбор, сделанный на моих собственных представлениях о ситуации, я уже сделала и теперь пожинала плоды. Не хотелось бы вляпаться так еще раз.

Алвис крякнул и рассмеялся.

– Без условий. Горгий освобождает вас от вашего согласия на брак.

Мне показалось, что я вижу небеса и золотые трубы. Они трубили о том, что я вытащила выигрышный билет! Да! Это то, что я хотела! Но мой голос жил своей жизнью.

– Почему? – спросила я. Зачем? Зачем я это сделала, идиотка! Какая разница, почему он это сделал! Не хочет связываться с дурой, склонной к нарушению закона и импульсивным решениям – чем это не причина?

Но Алвис ответил:

– Он решил, что требует от вас слишком большой жертвы. Вы настолько не хотите выходить за него замуж, что вряд ли ваша семейная жизнь сложится счастливо. Впрочем, он готов вернуться к рассмотрению этого вопроса позже, если вы сочтете возможным дать ему еще один шанс.

Хмм, может, не такой уж он и монстр? Но как я могла это знать раньше? Алвис же тем временем продолжал:

– Горгий распорядился помочь вам в устройстве жизни. Согласны ли вы пройти профориентацию и обучение для того, чтобы вы могли найти себе работу и жить, как все жители Анитры?

На это я, конечно, была согласна. Да я о таком даже мечтать не могла, это же такой шанс!

– И знаете, Оксана, с вами очень хотят увидеться ваши дедушки и бабушки. И другие родственники.

О, а я и забыла, что у меня есть родственники в Анитре. Не могу сказать, что я очень по ним скучала, но, наверное, стоит с ними познакомиться. Блин, а родители? Надо хоть позвонить им, сказать, что я пока уеду. Надо что-то придумать. А может, не придумывать, а сказать правду? Возможно, им это не понравится, но по крайней мере, они будут знать, почему я больше не выхожу на связь. Столько дел, столько дел! Как это прекрасно! Мне хотелось петь и плясать! Моя жизнь снова меняется!

Но я все же попыталась и дальше сохранять благоразумие и осторожно спросила:

– Алвис, скажите, а как будет выглядеть мое возвращение? Где я буду жить? Опять в доме Горгия?

Алвис покачал головой:

– Горгий предположил, что вы откажетесь от этого варианта. Так что, если вы не возражаете, то сначала, на период определения вашего образовательного потенциала, вы будете жить в общежитии при Центре генетики. Но, возможно, вы захотите жить у ваших родственников, они изъявляли желание принять вас.

Может, я и не оценила моего… нет, теперь уже не моего. Значит, я недооценила моего бывшего жениха. Но, собственно, он и не давал мне никаких шансов составить о нем хоть сколько-нибудь положительное мнение. Так что не будем сожалеть. Еще неизвестно, что там на самом деле за человек и не игра ли это. Тем более, он рассчитывает на еще один шанс. Так что, может, это просто такая демонстрация щедрости. Как раз для того, чтобы растрогалась и пожалела о своем отказе. Например, пока я жила в Антрии, речь ни о каких родственниках не шла, а ведь это было бы логично. А теперь – вот, и родственникам сообщили о моем существовании.

– Что ж, – я встала с кресла, – Хорошо. Я готова. Когда отправляться?

Алвис тоже поднялся.

– У вас остались незаконченные дела? Если нет, то можем идти прямо сейчас.

Я попросила разрешения позвонить родителям и спросила, можно ли сказать им правду. Алвис, после небольшого размышления, разрешил.

– Алло, мам?

Мама, как обычно, обрадовалась моему звонку. Сейчас-то звонок, конечно, был не по расписанию. Обычно я звонила два раза в месяц. Правда, мама обычно не замечала соблюдения этого расписания. Когда я была в Анитре прошлый раз и не звонила около трех месяцев, она только отметила, что я долго не звонила, но не была взволнована. Мне бы такое олимпийское спокойствие.

– Да, доченька, как твои дела? На работе все хорошо?

– Мам… Тут такое дело… Я уезжаю.

– Куда? – мама слегка всполошилась. Она, конечно, знала, что родители должны беспокоиться о детях и даже как-то контролировать их жизнь, но у нее это не получалось никогда. Мы с братом как-то справлялись сами обычно. Единственный раз, когда я последовала указаниям родителей, это была моя попытка поступления на экономический факультет. Ничего хорошего из этого не вышло. Я вдохнула и резко выдохнула.

– Я возвращаюсь в Анитру, мама, – сказала я. И добавила негромко по данрелионски, – Мне кажется, там я буду счастливее.

В трубке воцарилась тишина.

– Мама? Мама? – да что там случилось-то?!

Через пару долгих минут я услышала всхлипывания. Мама плакала!

– Мама! Ты плачешь? Мама, не надо! У меня все получится, я уверена! И потом, мне помогут, я не одна.

Из трубки донеслись негромкие слова, прерывающиеся всхлипами:

– Я знаю, что получится. Я знаю, что помогут. Я очень рада за тебя… Я очень рада за тебя, Фелис…

И все это было сказано по данрелионски… И она назвала меня Фелис… Кажется, кто-то еще очень сожалеет о жертве, принесенной во имя любви.

– Мама! А ты хочешь вернуться? – зачем я спрашиваю? Как будто у меня есть право это решать. Вдруг им нельзя вернуться? Вдруг я ошибаюсь и она не сожалеет о покинутой родине?

После небольшой паузы мама ответила:

– Мне уже поздно возвращаться, доченька. И папа будет против, ему здесь очень нравится. И твой брат… Нет, я не могу вернуться. А ты иди. Если будет возможность, подай о себе весточку.

И ведь даже не спросила, как я узнала об Анитре и как я туда буду попадать! Наверняка потом сообразит и будет мучиться, знаю я свою маму.

– Мама, все будет хорошо. Я обязательно напишу или позвоню, я не знаю, как получится. Ладно? Передавай привет папе и Владику, я вас всех очень люблю. Пока.

Я отключила телефон и поморгала, прогоняя навернувшиеся на глаза слезы. Шмыгнула носом и повернулась к Алвису.

– Я всё. Я готова уже точно. Совсем. Окончательно.

Алвис кивнул и повернулся к уже знакомой мне двери, махнул мне рукой, приглашая следовать за ним.

Глава 10

Моя первая неделя в Анитре в новом качестве была суматошной. Я была почти в эйфории. Меня передавали из рук в руки, мне почти не пришлось принимать решений. Алвис появился за эту неделю всего два раза. Один раз он проверил, как я устроилась в общежитии Центра генетики. Второй раз привез меня к родственникам, которые ради знакомства со мной собрались в одном месте. Больше я его не видела.

Общежитие Центра генетики не было общежитием в моем привычном понимании. Лучше было бы назвать это гостиницей. Здесь были, пусть и небольшие, но отдельные номера для пациентов. Маленькая комната, крошечная гардеробная и тесный санузел. Впрочем, большего и не требовалось. Основную часть времени пациенты проводили в других местах. На исследованиях, процедурах, в бассейне и фитнес-центре. Сюда приезжали по делу, в номерах только ночевали. Лично меня все устраивало. Тем более, что в гардеробной я обнаружила свой местный набор одежды с весьма многочисленными дополнениями. Там были даже украшения! Их я, конечно, вернула Алвису сразу, как увидела его. Я не могла оценить их стоимости, может, они были и копеечные, но что-то подсказывало мне, что нет. На принятие некоторой суммы местных денег я согласилась, понятия не имея, много это или мало. Деньги были нужны везде.

Исследования и тесты занимали часть дня. Обычно такое обследование во взрослом возрасте занимает не так много времени. Но я не проходила всех промежуточных этапов – в середине школы, перед выпуском, после обучения и так далее. К тому же училась давно и в другом мире, по другой системе образования, с другим объемом информации. Так что мной занимались дольше. К тому же подтянулись специалисты по Земле, специалисты по адаптации и еще какие-то специалисты. Кого-то интересовала я, как представитель другого мира, кто-то следил за процессом моего вживания в новый мир. Я чувствовала себя немного подопытным кроликом, но надеялась, что это ненадолго.

Тем временем, за исключением времени, проведенного среди специалистов Центра, я была свободна. Совсем. Могла идти и ехать куда хочу. Я научилась пользоваться местным транспортом. Был здесь и общественный, был и аналог нашего такси. Для дальних перемещений использовали ту же технологию, что и для путешествий в другие миры. По крайней мере, выглядели кабины очень похоже. Я немного трусила, выбираясь в ближайший город одна, но, сидя в стенах Центра, опыта не наберешься. Сначала я пользовалась автоматическим такси, но потом поняла, что, и как на Земле, это дороже общественного транспорта. Так что начала осваивать маршрутки. Местные многоместные юркие рольды напоминали мне именно наши маршрутки, только что были совершенно безопасны. Они даже были привычного желтого цвета. Так я и звала их про себя – маршрутками.

Так что к родственникам после первого визита я добиралась уже сама, общественным транспортом. Они всякий раз порывались приехать за мной на личных рольдах, но я неизменно отказывалась. Мне очень нужны были опыт и самостоятельность.

Первый визит к семье был волнительным. Я, хоть и немного, но все же переживала. Чувствовала себя бедным-бедным родственником. И немного опасалась высокомерия и презрения. Как раз того, чего досыта нахлебалась от бывшей свекрови. Наверное, мои родители не зря сбежали аж в другой мир и не хотят возвращаться. Хотя вот мама, мне кажется, была все-таки разочарована этим решением. Но твердой уверенности в этом у меня не было, конечно.

Однако приняли меня тепло. За прошедшие годы разногласия, если они и были, сгладились, а детей своих мои бабушки и дедушки все-таки, похоже, любили и скучали по ним. Так что мое возвращение было принято ими очень положительно. Хоть я и была плодом неодобряемого союза, но что уж теперь делать, как говорится.

Родители отца выглядели попроще, зато мамины родители явно занимали в местной иерархии не последнее место. Как оказалось, первое впечатление меня не обмануло. Родители отца держали небольшую пекарню, где сами и работали. Они были добрыми и спокойными людьми. Наверное, выстроить бизнес побольше было им не по силам, а может, и так все устраивало. Родители же матери оказались профессором высшей школы и оперной певицей. И вот у них-то самомнения и амбиций, похоже, было полно. В их доме мы и встречались. Дом был огромен и шикарен, стоял на берегу озера и явно был рассчитан на большие приемы гостей. В первый раз меня доставил туда Алвис. Потом я добиралась сама, рольдом-маршруткой до станции перемещения, там выбирала ближайший к дому город, а там опять рольдом, но уже такси. Меня принимали в какой-то малой гостиной и я была этому рада. Не представляю, как бы я себя чувствовала при большом скоплении людей и в каком-нибудь парадном зале. Аж мурашки по коже. Я вспомнила дом Горгия. А ведь там тоже были специальные помещения для приемов, но они были совершенно нестрашные. Да и дом у него был не такой помпезный. Впрочем, может, он рангом пониже, чем родители мамы. Хотя, конечно, Алвис представлял его как “высокопоставленная особа”, но, может, цену набивал.

Кроме родителей с обеих сторон присутствовали еще родственники. Были братья мамы и сестра отца, были их дети, кто-то уже со своими супругами и детьми. Мне было очень сложно. Совершенно неожиданно я оказалась включена в довольно большую семью. Да я даже запомнить их всех не могу сразу! Впрочем, это все понимали и каждый член семьи, подходя или обращаясь ко мне, представлялся каждый раз заново. И третий раз, и четвертый… И все равно я не запомнила всех. Хорошо хоть запомнила старших членов семьи. Родители мамы – Леон и Амаранта (вот откуда мое второе имя!), родители отца – Диус и Гленна.

Первая встреча прошла сумбурно, но весело. Родители мамы, хоть и относились к родителям отца слегка свысока, но все же явно пытались наладить отношения и смириться с давно произошедшим. Это им не до конца удавалось, но они очень старались, надо отдать им должное. У дедушки получалось лучше, а вот бабушка справлялась с трудом. Видно было, что она рассчитывала совсем на другое будущее для дочери. Я никак не могла понять – как при существующей системе заключения браков она надеялась на союз дочери с человеком своего круга. Ведь могло оказаться, что наилучшая совместимость у нее окажется с мусорщиком. Возможно, как-нибудь потом я узнаю о том, что планировала бабушка. Наверное, все же рассчитывала на то, что, если не хочется, можно не соблюдать рекомендации Центра. Еще вдобавок, кажется, и я сама по себе не очень понравилась бабушке. Простовата оказалась. Это ее легкое разочарование проскальзывало иногда в ее словах. Но она старалась, поправлялась. Например, она позволила себе пренебрежительно отозваться о моем выборе парикмахера, чем несказанно удивила меня, потому что я вообще никого не выбирала. На Земле у меня был “собственный мастер”, но это просто потому, что проще звонить и записываться на стрижку к одному человеку, чем разыскивать свободного мастера по округе, а не потому, что я его тщательно выбирала по рекомендациям. Здесь же я вообще пока не пользовалась такими услугами. Заметив мои круглые глаза, бабушка тут же дала задний ход:

– Конечно, деточка, это потому что ты еще здесь ничего не знаешь. Если хочешь, мы поможем тебе определиться с выбором, подскажем.

Честное слово, я оценила ее старания. Одно дело, когда ты сам по себе добрый и сочувствующий человек. Другое дело, когда ты высокомерный сноб, но изо всех сил смиряешь свою натуру. Это просто подвиг какой-то.

Родители же отца казались гораздо более доброжелательными. Они не особо много говорили, подавленные Амарантой. Но старались держаться рядом, поддерживали взглядом. Гленна иногда прикасалась к моей руке, поглаживала ее и улыбалась. Кажется, у них не было претензий ни к моему происхождению, ни к моей внешности, ни к моему выбору парикмахера.

Остальные родственники слились в одну большую компанию, а мелких детей я вообще не запомнила. Я надеялась, что у меня еще будет шанс пообщаться со всеми более тесно. Пока же общалась Амаранта и ее сыновья – Грис и Андрей. Андрея я точно запомнила, с русским-то именем! Я даже спросила, почему у него такое имя. Амаранта сказала, что она всех своих детей назвала именами из других миров – Грис с Мойрены, Андрей с Земли и Мийола с Тресса. Так вот как звали мою маму в Данрелионе… Красиво. На Земле она была Марией. Тоже красиво, но привычно. А с отцом было проще. Здесь он был Антош, на Земле вполне предсказуемо стал Антоном. Выбрали бы родители для переезда англоязычную страну, был бы Энтони.

Это был длинный, сложный, но очень хороший вечер. Мне было пронзительно жаль, что рядом со мной нет моих родителей. Ведь это их видели во мне бабушки и дедушки. Как было бы хорошо, если бы все смогли забыть свои разногласия и обиды. Мне кажется, что данрелионская сторона конфликта была готова на это, была готова принять блудных детей обратно. Если бы можно было хотя бы ненадолго пригласить сюда родителей и брата! Хотя бы в гости, если уж они не захотят возвращаться совсем. Ладно, обживусь, осмотрюсь, будет видно.

Родственники не забывали меня и в последующие дни. Память моего браслета-связного постепенно заполнялась кодами для связи с ними.