У ночи длинная тень

–Привет! – вышла из комнаты Таня.

Голубые джинсы плотно облегали ее ноги, свитер ворсисто поблескивал на ней. Вид – хоть куда!

– А сможешь ты тихонько влезть в окно? – спросила ее тетя Лера.

– Смогу, Валерия Федоровна, – Таня, безмятежно улыбаясь, взбивала пальцами пушистые волосы.

– Ну-ка, потренируйся сейчас, – сказала тетя Лера, – так, чтобы бесшумно… Дверь-то ночью будет заперта.

– Сейчас сделаем, Валерия Федоровна, – согласилась Таня.

– А потом к Наде зайдешь за раскладушкой, постелишь. И возвращаться чтобы к одиннадцати, не позднее. Я сейчас ложусь спать…

–Есть, Валерия Федоровна! – Голос у Тани звучал мягко, нежно.

–И гуляй, прошу тебя, недалеко, ну, там, против домов, в лес не ходи…

–Ладно, Валерия Федоровна.

Тетя Лера, прихватив кастрюльку с манной кашей, удалилась в дом.

Вовка притащил на плечах какую-то изломанную раскладуху, похожую на скелет птеродактиля. Подруги водрузили ее в узкой кухоньке. Втиснуть в собачью будку длинную раскладушку оказалось непросто. Верх допотопного ложа въехал на ступеньки, ведущие в комнату, остальная часть ушла под стол.

–А удобно, – заметила Надя, – ты как влезешь в окно, сразу оттуда в постель и ухнешь. Если на лету за стол не зацепишься. Так что целься лучше, когда сигать будешь.

–Парашютный спорт! – усмехнулась Таня. – Все рекорды побью.

Стемнело. Фонарики в руках пацанов вспыхивали и гасли. Незримые помуркивали гитары. Ребятня гуляла по деревне, парочки сидели на порогах амбаров… Таня с Надей ждали у калитки Вовку, побежавшего за фонариком.

– Не он ли свистит?

– Да нет, он свистит: фью-фью-фиу. А это – фью-ить, фьюить.

– Ой, – Таня вдруг хватается за грудь, ощупывает себя. – Бюстгальтер-то я не надела! Лифчик сняла купальный, а это забыла…

– Да чего ты, не видно же. Темно, – успокаивает Надя.

– Нет. Так идти я не могу. Не могу, и все, неловко.

– Ну так сбегай быстренько, надень.

– А Валерия-то? Она уже спит. Разве в окно влезть… Нет, загремлю.

– Не загремишь, – смеется Надя. – Парашютный спорт…

– Надь, ты легонькая, тоненькая, слазай. Он на стуле висит. Прямо как влезешь, два шага – и стул, только тихо, а?

–Ну ладно. Пошли.

Сиреневый куст в саду, чуть заденешь, брызжет росой. Надя цепляется пальцами за лобастые бревенчатые стены, хватается за подоконник. Открывает раму осторожно, чтобы не шуметь.

–Давай, давай! – подбадривает Таня внизу.

Упершись локтями в подоконник, Надя подтягивает ноги, переваливается вниз, в комнату.

–А-а! Кто там! – голос тети Леры звучит явно испуганно. – Кто это?!

Что-то белое, большое взметнулось около стены.

–Теть Лер, это я, Надя, не бойтесь.

–Ты зачем?

–За Таниным бюстгальтером.

Зажегся свет. Тетя Лера в широкой ночной сорочке стояла на полу у кровати… Надя выбралась во двор.

–Все нормально, пошли, – сказала она подруге. – Побежали!

Прыская от смеха, они понеслись по улочке. А там уже ждал их Вовка. Вместе с Вовкой прошли за амбары, оттуда – в лесок по тропе.

В лесу – темно совсем, тропка еле различима.

–Где это поют?

Таня остановилась, прислушалась. Из тьмы, со стороны поляны, доносилась песенка:

– И тут ему

Принцесса говорит:

А нужен мне не Петя и не Вася,

А нужен мне зеленый крокодил.

– Ой, как здорово! – Таня даже легонько подпрыгнула от радости. – Как мне это нравится! Пошли послушаем?

– Пошли, – пробасил Вовка и неумело обнял Таню за шею.

–Ты смотри не задуши ее, – сказала Надя. Вышли на поляну. Темнотища. Тени кустов. А вон

и очертание вертолета. Его длинное, смутное и хвостатое тело громоздится, словно туша кита. Кит с пробоиной в брюхе. Внизу, из какой-то щели, сочится желтый свет. Все трое подкрались, заглянули внутрь.

–Ух, как у них отлично! – прошептала Таня.

Уютное помещение, плюшевые кресла. Команда вместе с местными подростками сидела прямо на полу. Один из них играл на гитаре, остальные пели про крокодила.

–У-у-у… – по-волчьи завыла Надя.