Связанные небом. Крыло к крылу

Когда в дверь постучали, я вздрогнула, но это оказалась лишь служанка с ужином.

Сырники со сметаной выглядели и пахли очень аппетитно. За праздничным обедом я почти не притронулась к еде, но при виде того, как служанка достает из шкафа ночную рубашку, аппетит мгновенно пропал.

– Отнеси, я не голодна, – скрестив руки на груди, велела я.

– Конечно, госпожа. Только помогу вам переодеться, – без труда выдержав мой взгляд, улыбнулась она. – Не беспокойтесь, покойная госпожа ее не носила. Ночная рубашка совсем новая. Госпожа Лореа специально сшила ее для вас.

Позволив стянуть с себя платье и облачить в довольно простую, но приятную на ощупь ночную рубашку, я опустилась на стульчик у зеркала.

– Ваша светлость, до чего же вам повезло за лорда Лэйгиса выйти, – принимаясь расчесывать мне волосы, с блестящими глазами произнесла служанка. – С ним как за каменной стеной будете. Каждая девушка о подобном супруге мечтает!

«И за что такое счастье предательнице?» – без труда додумала я невысказанную мысль.

– Его светлость мудр не по годам. А до чего силен! И краси-и-вый. Глаза будто небо! – захлебываясь восторгом, продолжала сыпать комплиментами служанка.

Поспорить с ней было сложно. Что не говори, внешне Лэйгис был удивительно хорош собой. Даже когда он хмурился или смотрел ледяным взглядом, им хотелось любоваться. Что уж говорить, когда мужчина улыбался… И его глаза действительно напоминали небо. Бескрайнее, удивительно чистое, умиротворенное. Хотелось забыть обо всем, нырнуть в его взгляд, как в океан, позволить пронзительной синеве смыть с себя тревоги и насладиться безмятежностью.

«И ипостась у него тоже красивая».

Перед глазами вновь пронесся короткий полет и огромная, спасшая меня птица. До этого дня я считала, что в княжестве нет оборотня сильнее моего отца, но Лэйгис имел все шансы потягаться с ним. Ламмергейер был невероятным. Мощным, стремительным, быстрым. Меня он нес, словно перышко, совершенно не чувствуя веса. Да и огромные, острейшие когти не только не поранили тело, но даже не порвали одежду. Определенно, в каком бы из обликов не находился мужчина, каждый он контролировал одинаково хорошо.

– Я пойду, госпожа. Не буду мешать, – легко поклонившись, служанка вышла из комнаты.

Остававшись в одиночестве, я судорожно выдохнула, нервно уставилась на сплетенные пальцы. Чем темнее становилось за окном, тем сложнее становилось бороться с грызущими изнутри страхами. Конечно, я всегда знала, что выйду замуж по договору. У дочерей правителя вообще мало прав в этом вопросе, мне же, как позору семьи, следовало молиться, чтобы нашелся хоть кто-то, желающий повести меня под венец. Мой будущий муж мог оказаться старым, уродливым, калекой… Смирившись, я надеялась, что он хотя бы будет добрым…

Сложись все иначе, в иной реальности молодой, привлекательный и сильный Лэйгис стал бы настоящим подарком судьбы. Посватайся ко мне такой мужчина – я бы все бока себе исщипала, проверяя, не сплю ли. Но в этой даже дряхлый, рассыпающийся от старости старик оказался лучше предателя.

Лэйгис, между тем, словно позабыл о браке, не торопясь исполнять супружеские обязанности. На город окончательно опустилась ночь, а небо все сплошь усыпали звезды, когда он постучал в мою дверь.

– Не спишь? Извини, что поздно, потерял счет времени… Айлантария? – виноватый голос сменился взволнованным.

– Я здесь.

Ложиться в постель, пусть даже и одной, было страшно, поэтому в ожидании законного супруга я предпочла устроиться на балконе. Поплотнее запахнув одеяло, я на негнущихся ногах вернулась в комнату.

– Устала? – заметив, как я украдкой зеваю в ладонь, сочувственно спросил князь. – Постараюсь не занять много времени. Держи.

– Что это? – я удивленно уставилась на деревянную, довольно дорогую резную шкатулку.

– Считай, свадебный подарок, – по губам Лэйгиса скользнула горькая улыбка. – Я ведь обещал тебе доказательства. Ты вправе не верить на слово мне, но надеюсь, поверишь собственным отцу и деду.

Первым порывом было отбросить шкатулку, словно ядовитую змею. Впрочем, сейчас даже разговор о прошлом выглядел предпочтительнее брачной ночи. С ногами взобравшись в кресло и подоткнув одеяло, я открыла крышку. Внутри оказался перевязанный алой лентой свиток, со сломанной сургучовой печатью в виде щита и меча – нашего семейного герба.

– Это последняя воля Каррана. Он хотел объявить наследником Двэйна, но предполагал, что твоего отца не устроит подобный поворот, и подстраховался. За несколько дней до праздника Карран отдал завещание доверенным людям, велев передать Двэйну, если с ним что-то случится, – сухим, безликим голосом произнес Лэйгис.

Сорвав ленту, я лихорадочно заскользила взглядом по широким строкам. Мужчина не соврал. Свиток действительно оказался составленным по всем правилам завещанием. Почерк был размашистым, аккуратным, разборчивым, даже завитушки на буквах выглядели один в один, так что о подделке речь явно не шла.

– По-прежнему сомневаешься? – глядя, как я в десятый раз перечитываю свиток, крутя его то так, то этак, понимающе уточнил князь.

– Скорее, пытаюсь понять… – теперь мне еще сильнее хотелось выбросить злополучное письмо куда подальше, а лучше – спалить в огне. – Карран пишет, что считает Двэйна более достойным кандидатом и уверен, что именно под его рукой княжество достигнет небывалого расцвета, но откуда такое предубеждение к родному сыну? А даже если ему вздумалось наплевать на родную кровь, к чему столько предосторожностей? Ардал любил отца и выполнил бы его волю, пусть и лишенную всякого смысла!

– Это еще не все. Загляни в шкатулку, – глухо посоветовал князь.

Как завороженная, я послушно опустила руку, вытащив со дна нож в бурых, давно высохших пятнах крови.

– Твой отец был милостив лишь на словах. Днем объявив о ссылке, той же ночью он отправил отряд убить Двэйна. Я храню этот нож как память обо всем, – как Лэйгис не пытался сдерживать эмоции, в голосе промелькнула затаенная боль.

– В это все равно слишком сложно поверить, – запустив пальцы в волосы, честно призналась я. – Наши отцы ведь росли вместе, были как братья! Как можно поднять руку на того, кто стал твоей семьей?

– Они росли вместе. Но не дружили, – вновь похолодевший голос мужчины пробрал до мурашек. – Ардал был высокомерным, двуличным и тщеславным типом. Его интересовали лишь власть и собственная выгода. Он без малейших сожалений использовал свое окружение, врал и манипулировал всеми вокруг. Карран до последнего надеялся, что сумеет достучаться до сына, наставить на правильный путь, но жить честно казалось ему слишком скучно.

– Ничего не понимаю, – не в силах усидеть на месте, я вскочила. Не обратив внимания на упавшее одеяло, принялась мерить шагами комнату

Ужасно соблазнительно было отмахнуться от всего услышанного, вновь обозвать Лэйгиса лицемером и клеветником, но внутри таки поселился червячок сомнений. Где-то глубоко в душе я знала: он может оказаться прав. Отец действительно дорожил своим титулом, любой намек на то, что рано или поздно придется расстаться с княжеским венцом, неизменно злил его. Да и подданными он правил железной рукой, не терпя и малейшего своеволия.

– Хорошо, пусть так. Пусть именно мой отец злодей и негодяй, почему же тогда ты ждал столько времени? Почему не обнародовал завещание раньше? – замерев напротив князя, я обвинительно ткнула пальцем ему в грудь.

– На то имелись свои причины, – на лице Лэйгиса не дрогнул ни единый мускул.

– И какие же? Сам ведь рассказывал, как тяжело и голодно вы живете, – передразнила я. – Плохой из тебя князь, раз не в состоянии позаботиться о подданных.

– Именно этим я и занимаюсь. У твоего отца слишком длинные руки, а если убьют и меня, мой род прервется, – все же ответил мужчина. – Как думаешь, какой приказ он отдаст, когда узнает о готовящемся заговоре?

– Вырезать всех… – я поспешно зажала рот руками, но было поздно, слова сами сорвались с губ.

С мятежниками отец действительно не церемонился. Повторяя, что не допустит повторения случая с дедом, жестко расправлялся с целыми семьями по малейшему обвинению в измене. Как он не уставал повторять – в назидание другим, обязанным беспрекословно чтить волю князя.

Перед глазами встала картина: разрушенный замок, распростертые, изуродованные тела, лужи крови повсюду… Залетевший ветер всколыхнул шторы, сквозняком пронесся по комнате, заставив меня поежиться.

– Думаю, достаточно на сегодня откровений, – словно прочитав мои мысли, сочувственно произнес Лэйгис. – Понимаю, что это прозвучит издевательством, но все же спокойной ночи. Ложись спать, обдумаешь все на свежую голову.

– Спать? А…

Язык внезапно прилип к нёбу, щеки вспыхнули огнем. Понимая, что не смогу закончить вопрос даже под страхом смертной казни, я смущенно уставилась на пол.

Князю, впрочем, хватило одного взгляда на мои руки, нервно комкающие поясок халата, чтобы самому все понять.

– Ложись спать, Айлантария, – мягко повторил он. – Не бойся, я тебя не трону. Может, я и полный мерзавец, но уж точно не насильник.

Подняв упавшее, да так и позабытое одеяло, князь осторожно накинул мне его на плечи, после чего вышел из комнаты.

ГЛАВА 4

– Как спалось?

– Спасибо, замечательно.

За завтраком подданные могли полюбоваться на поистине идиллическую картину. Сидя за столом, мы с Лэйгисом так мило улыбались, что со стороны наверняка напоминали самых настоящих, безумно влюбленных друг в друга новобрачных.