Петербургская драматургия 2021

ВАЛЯ. Правда?!

САША (взяла в руки посылку). Интересно, что там?

ВАЛЯ. Так нечестно, Саша! Надо Раю дождаться!

САША (зажмурилась). А вдруг там… рагу из кролика? Мама до войны поваром работала в тресте общественного питания. «Превратим кролика в краеугольный камень рабочего питания!»

НАДЕЖДА. Отставить! В городе люди на улицах от голода падают. В детских садах дети не играют, приходят, садятся за столики друг напротив дружки и рассказывают, что до войны ели… Завтрака ждут, ждут. И вот уже нянечки им несут, ставят на стол – шиш да кумыш…

Саша положила посылку под ёлку.

ВАЛЯ. О, Господи…

НАДЕЖДА (устало). Что вы – как дети малые…

САША. У вас, товарищ старшина, семья в Ленинграде?

НАДЕЖДА. Одна я.

САША (рванулась к ней). Тяжело вам, одной-то?

НАДЕЖДА. Отставить, рядовая Соколова!

Саша замерла.

НАДЕЖДА. Мне так легче. «Прежде думай…» О ком, рядовая Соколова?

САША. «О Родине, а потом – о себе».

НАДЕЖДА. Правильно, Соколова. Боец, думающий о Родине, неуязвим. Он… Отдавая жизнь за Родину, он ни на минуту… (осеклась). Сами должны понимать.

САША. Мы понимаем, товарищ старшина!

НАДЕЖДА. Пока всю дурь свою из головы не выкинете, не станете настоящими бойцами!

САША. Да мы же… всегда готов! (Отсалютовала по-пионерски).

ВАЛЯ. Товарищ старшина, а вы когда почувствовали, что вот всё уже, сможете по-настоящему воевать?

НАДЕЖДА. В интернациональной бригаде.

САША. Вы в Испании были?!

НАДЕЖДА кивает головой утвердительно.

САША. Участвовали в освободительной борьбе испанского народа против фашистской хунты Франко и войск Гитлера?

НАДЕЖДА. Да.

САША. Ух, ты! Так мы же еще пионерами были… Эх, жалко, что испанская республика пала!

НАДЕЖДА. Хватит бутафорить, Соколова! О чем не понимаешь – не надо…

САША. Товарищ старшина, ну разрешите тогда… желания загадать, чтобы время быстрее прошло?!

НАДЕЖДА. Детский сад…

ВАЛЯ. Хочу найти под ёлкой одну книжку!

САША. С картинками?!

ВАЛЯ. Ой, не оторваться от тех картинок…

САША. По журналу «Мурзилка» соскучилась? Помнишь, карапуз в очках, стоит перед школьной доской, на цыпочки встал и пишет, высунув язык: «Когда я вырасту, я тоже буду большевиком!»

ВАЛЯ. Я перед войной читала – «Письма валаамского старца»… Так душевно старец Иоанн писал – не от рассудка, а от чувств…

НАДЕЖДА. От каких чувств, рядовая Липовка – религиозных?!

САША. Мне мама на работе журнал «Я – безбожник!» выписывала… Даешь культурный безбожный быт!

ВАЛЯ. Просвещенные духом святым, старцы наши прошли тернистую дорогу в царство небесное и нам оставили указания, как идти.

НАДЕЖДА. Ах ты, кулёма деревенская… Отставить религиозную пропаганду!

ВАЛЯ. Есть. Отставить. Религиозную. Пропаганду.

САША. "Пионеры, раздувайте вы свои костры и на них богов сжигайте, вы свободны и сильны!"

ВАЛЯ (тихо). У нас в деревне один пионер костер развел рядом с домом, дом-то и спалил… Мне бабушка не разрешала с огнем баловаться.

НАДЕЖДА. В Ленинграде сейчас в каждой квартире – печка. Все, что горит, в топку кидают.

ВАЛЯ. Неужто и… книги?

НАДЕЖДА. Если мои книги спасут чью-то жизнь, пусть их спалят к чёртовой матери…

САША. Только одна пусть останется – «Евгения Гранде». Мне ее человек один подарил. Память.

ВАЛЯ. Твоя очередь желание загадывать, Саша…

САША. Вдруг там… от мамы подарок? Она мне всегда дарила носовой платок батистовый, «Красной Москвой» надушенный… А в прошлом году – комбинацию кружевную, чулки фильдиперсовые…

НАДЕЖДА. О кружевах, Соколова, забудь…

ВАЛЯ. Где твоя мама сейчас, Саш?

САША. В Ленинграде.