Операция: «Украсть душу»

– Я, конечно, очень статичный, но не настолько, чтобы оживлять технику, – нервно, но с веселой улыбкой ответил Игорь.

Как интересно! Рыбак рыбака видит издалека, как говорится. И увидела я «рыбака» с такой же неудобной способностью, как у меня. Очень странное совпадение. Всегда считала себя особенной.

– Уверены, что технику? – уточнил Глеб, внимательно наблюдая за действиями Игоря.

Хороший вопрос. Неужели эти насекомые все-таки роботы? А выглядели – как живые! Игорь уже без опаски чуть ли лицом на пол лег, рассматривая со всех сторон неопознанный живой-неживой объект, и комментировал:

– Свод холодный, слишком… Хм-м-м… Гладкий. На ногах при близком рассмотрении четкие специальные сочленения, чтобы в разные стороны загибались и фиксировались.

Постучав по панцирю, Игорь радостно, как-то по-детски нам улыбнулся:

– Не двигаются!

Чем успокоил большинство людей. Когда все поняли, что роботы не шевелятся, стали понемногу отходить от шока. Давление на мой мозг ослабло, я с едва слышным стоном выдохнула от облегчения.

Улька, глянув на меня с сочувствием, тихонечко шепнула:

– Видишь, Ир, ты не одна такая. Этот мужик тоже искрит.

– Да, но я не…

– Ты боялась, что мы упадем, а нас вон пришельцы украли. В общем, со всех сторон не угадала. Зря боялась.

Ответить подруге, которая в этой кошмарной ситуации пыталась отвлечь меня, не успела. Толпа дрогнула, в следующий момент в сторону сиротливо брошенных у трапа мертвых тел кинулись родные и близкие. Глеб кивком попросил нас с Улей остаться на месте и последовал за ними к жуткой неподвижной «свалке».

Вскоре под причитания и стенания близких выяснилось: восемь тел однозначно мертвые, а вот одно – живое, без сознания. Правда, на затылке у него внушительная шишка. Как констатировал пластический хирург Владислав Штольман, плохой признак, но главное – мужчина жив.

Потом был совет, мы с Улей слушали, как Глеб и другие мужчины советовались, что делать с погибшими. Это было сложное решение. В нынешних условиях ни похоронить, ни кремировать их невозможно, а носить с собой – глупость. Поэтому тела просто уложили рядком посреди ангара и накрыли лица тем, что под руки попалось.

Восемь мертвецов… Интуиция подсказывала, что это лишь начало!

Пока мы возились с погибшими, спасшиеся разбирали багаж, кто-то искал свой, кто-то копался в бесхозных чужих чемоданах в поисках теплой одежды. Это было понятно и, наверное, правильно: здесь холодно, словно веяло дыхание космоса… или смерти. Под присмотром капитанов обоих самолетов, Майкла Кроули – боинга и Дерека Сандерса – суперджета, собрали всю еду, воду и другие полезные вещи. Сначала все пассажиры от мала до велика жадно присосались к бутылкам с водой – бешеные перегрузки, жар и холод буквально иссушили людей. Мы с Ульянкой тоже сперва напились и Глебу передали бутылку, чтобы напился, затем помогали тем, кто горевал, потеряв родных.

Возможно, скоро мы все погибнем и будем завидовать тем, кого смерть забрала сразу. Но как оставаться безучастной к чужому горю? Я сочувственно гладила по плечу безутешную женщину, оплакивавшую своего мужа, осторожно подносила бутылку с водой к ее губам, говорила слова поддержки, слабо в них веря. Слушала громкие голоса Глеба и капитанов, отдававших команды. Одним из приказов устанавливался жесткий запрет на бесконтрольное потребление пищи и воды. Грустно вздохнула, понимая, что, видимо, еды собрали мало. Надолго нам не хватит. И это страшно. Страшно, что будет потом, когда она закончится.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я рассматривала колоритных пассажиров из суперджета. Судя по их внешнему виду и багажу, группу музыкантов. Наверное, какие-нибудь рокеры, очень уж специфически выглядели: длинноволосые, худощавые, некоторые с подведенными глазами, в кожаных штанах с заклепками, «расхристанных» рубахах, с цепями на груди. Вокруг них стояла куча чемоданов, чехлы и коробки с барабанами и гитарами. Бедные, что они с ними будут делать?

Не успела развить эту мысль, как вдруг роботам будто команду кто отдал. Неподвижные все это время «камни» зловеще поднялись, расправив «умные» лапки и начали вновь загонять нас в круг, подталкивая к нам разбросанный багаж. В пришедшей в движение толпе я на миг потеряла из виду Ульяну, к которой рванула, когда роботы зашевелились. Глеб вовремя поймал меня крепкой рукой и недовольно проворчал:

– Сказал же, быть рядом.

И подтолкнул в объятья подруги. А люди вокруг возмущенно кричали, толкались, сбиваясь в кучу. Страх и чужие эмоции вновь хлестнули меня по вискам электрическим разрядом. Но все резко стихло, стоило ожившим тварям грозно поднять передние лапы и выпустить щетинки. По ушам ударил низкочастотный звук. Я закричала, рядом застонала Ульяна. Боже, что это? Я видела, как и остальные несчастные, хватаясь за уши, загибались от разрывающего мозг гула.

Но вскоре вновь наступила тишина, в которой особенно остро слышались судорожные вздохи и всхлипы людей.

– Скорее всего, это было «вежливое» предупреждение, – просипел рядом Глеб.

– Внимание, чтобы обошлось без жертв, предлагаю всем подчиниться! – взял слово Майкл Кроули, его голос был злым и хриплым, звучал как приказ, а не просьба. – Не сопротивляйтесь роботам! Следуйте их указаниям!

– Что они хотят? – выкрикнул кто-то в толпе.

– Мне кажется, чтобы мы куда-то шли, – предположил «контачивший» с роботами Игорь.

Он оказался прав. Твари, вынудив схватить багаж и переноски с ранеными, кошмарной черной массой выдавливали нас из ангара. Шаг за шагом мы медленно двигались в сумрачный тоннель.

– Нам «тактично» намекнули воспользоваться чьим-то гостеприимством и «любезно» показывают, куда тащить свои задницы и барахло, – сухо прокомментировал Глеб, сверля взглядом ближайшего огромного, в половину его роста, монстра.

Наш не то строитель, не то спасатель, обремененный лишь кейсом, помогал Кроули, везущему тоже только один чемодан, поддерживать Кристину, которая хоть и пришла в сознание, но на ногах держалась с трудом от головокружения и тошноты.

– А вдруг нас свои попытаются спасти… а мы уйдем отсюда. Где потом искать будут? – подросток, насмотревшийся голливудских фильмов, не терял надежды.

– Глаза протри, придурок, неужели не видел, что эта летающая тарелка отдалялась от Земли? Нас забрали с концами! Все! Никаких «спасти» не будет! – сорвался на ребенка лысый бугай, который подло выкинул стюардессу из самолета, лишь бы закрыть дверь.

– Рот захлопни! – злобно рявкнул на него Кроули, еще бы, ведь этот пассажир напал на члена его экипажа.

– Как это отдалялась? Земля? – пропустив мимо ушей слова Кроули, визгливо переспросил парень.

– Она улетает?.. Земля? Или тарелка? – вторил ему растерянный женский голос.

– Я не в курсе приключений вашей посудины, а данное транспортное средство однозначно двигалось прочь от нашей планеты, да. Неужели вы не заметили? – холодно произнес молодой мужчина в деловом костюме на русском, но с кошмарным акцентом.

В руке он держал лишь тонкий кейс для важных документов и, в лучшем случае, запасной рубашки и белья. Вот это, я понимаю, путешествие налегке. Мне пришлось катить свой чемодан, в который я дополнительно запихнула плед, пару бутылок воды и пачку печенья.

– Не несите ерунду! Это все розыгрыш! Подстава! Нас чем-то накачали и проводят жестокий эксперимент! И… – бешено вытаращив глаза и крутя головой, выкрикнул один из мужчин лет тридцати.

– …и самолет не выкинули, а просто в соседнее помещение убрали. А та голубая пленка и вид в открытый космос – просто экранная сьемка и кино. Понятно вам всем? – поддакнула ему дородная тетка и тоже задрала голову, наверное, высматривала скрытые камеры.

– Согласен! Все это тупой развод! Позовите главных, пора кончать с этим балаганом! – присоединился к протестующим пассажирам кто-то из впереди идущих, тем не менее, покорно шагавший вглубь «тарелки».

– Мы вам коллективный иск выкатим, уроды! По миру пустим, без штанов оставим и… – заорал во всю глотку еще один «деловой» при костюме.

– Молчать! – прогремел Глеб и более спокойно продолжил: – К сожалению, с ума сходят исключительно поодиночке, а не коллективно. Еще более обидно, что никаких разводов, галлюцинаций и кино тоже не случилось. Нас реально украли пришельцы. Поэтому давайте думать и действовать согласно сложившимся обстоятельствам. В первую очередь, важно помогать раненым, защищать женщин и детей, соблюдать дисциплину и держаться друг друга. Это не игра! И чем быстрее вы это для себя примите, тем…

– Легче станет жить? – горестно и неверяще предположила одна из женщин.

– Тем быстрее мы выясним почему, для чего и кто нас похитил, – закончил Глеб. – Вам не кажется, что вот три самых главных вопроса на данный момент?

В его словах чувствовался опыт и авторитет, поэтому препираться с ним никто не стал, да и устали все. Мы с Улей еле-еле переставляли ноги, обвешанные сумками, шурша по полу колесиками чемоданов, попутно обмениваясь испуганными, нервными взглядами.

Страшно было всем. И я прекрасно понимала людей, да и чувствовала, и видела. Ведь большинство из нас обычные, рядовые граждане, привыкшие жить в системе, где есть правительство, полиция и социальная иерархия, в которой четко расписаны функции: кто спасатель, а кто спасаемый. Поэтому, благодаря Глебу и Кроули с Сандерсом, взявшими на себя руководство, мы все-таки успокоились.

Привычный мир пошатнулся, мало того, все перевернулось с ног на голову и началось что-то очень страшное, невероятное и непредсказуемое. Нас, еще час назад таких высокотехнологичных и высокоразвитых, гламурных и крутых, погнали как скот. Не по широкому русскому полю, а по тоннелю, уже, казалось, бесконечному, серому от слабого освещения, странно лившегося с потолка, погружавшего пространство в давящий на психику сумрак.

Неожиданно Глеб скомандовал остановиться, чем вызвал недовольство роботов. Выглянув из-за его плеча, мы наблюдали за одним из пассажиров: пухляш лет пятидесяти рискнул приблизиться к стене и, вздернув брови, задумчиво покарябал ее ногтем. Что может быть интересного в сплошной серой стене?

– Есть интересные мысли? – уточнил наш нечаянный лидер у второго экспериментатора.

– Если не ошибаюсь, это сделано из графена или чего-то схожего. Суперпрочный и легкий материал, – ответил мужчина, крутя головой по сторонам, но остановиться для более детального изучения ему не позволил робот, подтолкнул к нам поближе.