Забери мечту с собой

Ах ты ж зараза, волк! Ну, ничего, ты еще наших девиц не видел! Посмотрим, как ты запоешь чуть позже. Я хитренько усмехнулась и, не выпуская руки Глеба, направилась в горы.

Ближе к вечеру, когда до Рассвана осталось идти не больше часа, я почуяла своих – безобразник-ветер принес едва уловимый запах. Наши стражи, больше некому! Издала по-волчьи несколько условных сигналов – и прямо перед нами из-за скалы появился стерх. Я сразу узнала Кинана. Помахала ему, чтобы звал остальных.

Риол едва признал в грязном чучеле, рванувшем ему навстречу, меня, даже принюхивался издалека, но, распознав, сам бросился ко мне. Заключив в объятия, прижал к груди и погладил по голове, заполошно приговаривая:

– Слава Великой, вернулась! Я так боялся, что потерял. Вернулась Хранительница! Радость-то какая, будет нам счастье!

Дальше раздался угрожающий и хриплый, яростный рык Глеба, в следующее мгновение он отнял меня у Риола. А тот, не ожидавший ничего подобного, отпустил руки, и я оказалась за спиной Глеба, который, чеканя слова, строго заявил тревожно уставившимся на него стерхам:

– Запомните, она только моя, никто не смеет прикасаться к ней, кроме меня. Моя! Все меня поняли?

Его голос становился все громче, а лица Риола и остальных, все удивленнее. Я примирительно положила руки на грудь Глебу и пояснила:

– Дорогой, успокойся, Риол счастливо женат на моей подруге и на меня никак претендовать не может. И хотеть как женщину тоже. Я для него – как младшая сестра, понимаешь? Которую он чуть не потерял! Глеб, и еще, стражи не понимают, о чем ты говоришь. Я говорила с вами на русском, потому что считала память Маши там, в деревне. Когда придем в город, я обучу вас языку похожим образом.

– Кто эти люди, Хранительница? Зачем ты притащила их в Рассван? – Риол напряженно, словно натянутая тетива, смотрел на меня.

Точно также выглядели все стражи. Я решила сразу поставить их в известность, а не откладывать на потом выяснение отношений:

– Эти люди из другого мира, где я побывала. Они лучшие воины того мира и помогут нам создать свое войско для защиты. Они смогут сделать счастливей жизнь целых девяти женщин нашего практически исчезнувшего с лица Циссы народа. Пройдут обряд и станут стерхами. Риол, ты мне в этом поможешь?

– Ты сошла с ума, Хранительница, они же люди! Или ты забыла…

Я сделала шаг к нему и зашипела, словно рассерженная кошка:

– Ты забыл, Риол, как всего две недели назад поклялся, что мое слово всегда будет услышано! Еще ты забыл, что я по праву высшей крови имею право принимать жизненно важные решения и ты обязан мне подчиняться. Я – хранящая и знаю: это решение верное, а значит обязательно к исполнению. Отныне этот мужчина – мой муж. После обряда обращения мы завершим брачное единение и Глеб станет вашим Князем. Риол, прояви к нему и его друзьям должное уважение. Мой народ не пожалеет, что я притащила их в Рассван.

Стерхи замерли, слушая меня. Спустя пару мгновений Риол ошарашенно выдавил:

– Неужели ты нашла в другом мире свою половинку?

– Да, Риол, – улыбнулась я, – как видишь, и сразу предупреждаю твои сомнения: никакой ошибки нет. Более того, хочешь скажу, что он тебе тут рычал?

Отметив искреннюю улыбку на его усталом, но уже менее напряженном лице, перевела. Кинан, вставший позади Риола, задорно рассмеялся и, хлопнув его по плечу, сказал:

– Да, настоящего Князя нашла нам Хранительница! Если он, еще будучи человеком, так рычит, то что будет, когда пройдет обряд? Придется срочно предупредить наших, что Хранительницу лучше руками не трогать и улыбаться ей издалека, чтобы ненароком чего в глаз не прилетело.

Люди стояли напряженной группой позади меня, пока стерхи от души смеялись, утирая слезы. Риол перевел взгляд на Глеба и, внимательно осмотрев сначала его, потом других, тихо спросил, глядя мне в глаза:

– Скажи, ты уверена, что они смогут пройти обряд обращения?

Я устало опустила плечи и прижалась к плечу Глеба, который собственнически притянул меня к своему боку.

– Я должна быть уверена, Риол, иначе не знаю, как смогу жить дальше без него. Я прошу тебя стать побратимом Глебу и его другу Виктору. В них спят волки, похожие на твоего. Мне нужно будет подобрать побратимов для остальных парней. Поверь, они все носители спящих сущностей, именно поэтому я решилась рискнуть и забрать их сюда. Они – не обычные люди, ты скоро сам убедишься. Среди людей в своем мире они задыхались без свободы, а мы им ее подарим. Они действительно воины, Риол, и многому нас научат, чтобы защитить наше будущее, наших детей. Каждый из них – сокровище! Я надеюсь, ты сам пояснишь это остальным. Я слишком устала. Видишь, один из них ранен, мы пришли сюда, едва не погибнув в их бывшем мире. Они до конца выполняли долг перед своим народом. Мне чудом удалось вытащить их. Думаю, так решило мироздание. Сейчас просто сил нет, а сделать надо много. Давайте уж сегодня отдохнем, а завтра представим этих достойных воинов остальным. Я надеюсь, к завтрашнему утру все будут в курсе, как надо встречать своего будущего князя. Риол?

Он коротко кивнул и, почтительно склонив передо мной голову, резко развернулся и, отдав приказ стражам, сразу же растворившимся в окружающем пространстве, повел нас домой.

Даже в сумерках выступивший из-за горы Рассван поразил мрачным великолепием каменных построек, в которые уже вдохнули новую жизнь умницы стерхи. Из труб шел дым, вкусно пахло едой, сушились выстиранные вещи. По щеке скользнула слеза – горько от того, что меня не встретят мама и папа, не будут ждать на площади когда-то великого и неприступного города. Под удивленные и в тоже время радостные крики моих соотечественников мы прошли к цитадели – трехэтажному каменному дому рядом с ратушей. На ней судили, в ней принимали судьбоносные для стерхов решения, под ней хранили секреты и проводили все обряды.

Переступив порог дома, я испытала странное ощущение: как будто кто-то невидимый и в тоже время осязаемый приветливо коснулся меня. Верно это Дух Дома встретил, принял и признал во мне хозяйку. Один за другим загорелись хрустальные шарики-светильники, осветив просторную прихожую. Дальше свет волной побежал по всем комнатам и залам, показывая мое жилище во всей красе. Мой новый дом, я именно сейчас почувствовала, что, наконец, дома и в безопасности. Благодарно коснулась каменной стены и, передав ей свое тепло и радость, с улыбкой обернулась к остановившимся у входа мужчинам, с удивлением следившими за мной, и пригласила:

– Проходите, Дух Дома признал во мне хозяйку, вы мои гости. Риол, попроси приготовить нам баню и ужин. Хороший ужин! Еще мне нужен целитель для Сергея. И позаботься, пожалуйста о том, чтобы хотя бы двоим переселенцам передать знание нашего языка.

Затем повела мужчин расселяться по комнатам и занимать хозяйские покои. Как приятно, что меня ждали и привели дом в порядок!

Закончив неотложные дела, помывшись, переодевшись в чистую одежду и плотно поужинав, все дружно «завалились», «вырубились», «отползли» спать по своим комнатам. Кажется, все остались довольны.

Прижавшись всем телом к Глебу, уткнулась ему в шею и, глубоко вдохнув аромат его чистого теплого тела, удовлетворенно закрыла глаза. Заставив себя пока не думать о том, что будет завтра. Он, казалось, почувствовал мою тревогу и, сильнее прижав к себе, повернул голову и коснулся губами моей макушки:

– Не бойся, Сири, я справлюсь с обращением. Ты мне веришь, маленькая?

Я судорожно сжала кулачки на его рубашке и молча кивнула. Он почувствовал и, чуть помолчав, продолжил:

– Я знаю, как ты устала, но, если это возможно, хотел бы уже завтра провести обряд.

Заглянув ему в лицо, освещенное лунным светом, я хрипло, испуганно прошептала:

– Но почему? Тебе надо отдохнуть, набраться сил…

– Нет, любимая, отдохнуть я не смогу, я люблю тебя и слишком сильно хочу, не отдыхается мне. – Помолчал и еще сильнее прижал меня к себе. – Я ревную, Сири, дико ревную каждого вашего мужчину, который подходит к тебе, смотрит на тебя. А я не могу назвать тебя своей из-за того, что не прошел обряд. Я должен, понимаешь, просто должен покончить с этим как можно скорее. Иначе либо сойду с ума от ревности и желания, либо ненароком кого-нибудь прибью.

Я ласково разгладила хмурые морщинки на лбу любимого и вокруг губ. Пробежалась пальчиками по его щекам, волосам, обвела контур лица, запоминая каждую черточку, и тяжело вздохнув, снова уткнулась к нему в ложбинку между ключиц. Сладко зевнув, пообещала:

– Хорошо, любимый, как хочешь, так и сделаем. Не бойся, я все время буду рядом с тобой и ни за что не оставлю одного. Завтра так завтра, ты прав, нечего тянуть кота за хвост.

* * *

Пока боевой отряд, как выразились мои переселенцы, завтракал, я обсуждала с Риолом насущные дела и проблемы, связанные с появлением у нас людей и их дальнейшим обращением. Я выдала ему список тех сущностей, которые скрыты в моих мужчинах-людях и попросила найти для каждого из них побратима, с которого будет снят слепок духа его сущности и подселен в тело каждого из людей. Переселенцы очень внимательно слушали нашу беседу, старательно привыкая к новому языку и уже пытаясь его осваивать. Еще утром двое стерхов передали людям часть своих знаний о языках, что значительно облегчило наше общение.

Внезапно в трапезную зашли две девушки. Жгучая, черноволосая, с золотистой кожей, сияющими голубыми глазами и аппетитной фигуркой Айриса – моя добрая приятельница, обучавшая меня танцам. И Валеета – хрупкая, невысокая девушка, с огненно-рыжими кудрями и изумрудными глазами с яркими солнечными крапинками. Она на год моложе меня, мы часто с ней становились в пару на боевых тренировках. И тоже моя подруга.

Обе красавицы-подружки радостно подбежали ко мне и я, встав, с улыбкой встретила их крепкие объятия. А когда они отодвинулись от меня и обернулись поприветствовать мужчин, я отметила, с каким выражением лица смотрит на Айрису Виктор. К тому же с приоткрытым ртом и округлившимися прямо до неприличия глазами. Друзья Виктора тоже заметили его забавную физиономию и необычную реакцию. Наконец он «отошел» и с придыханием восхитился на русском:

– Твою ма… дивизию!!!

Стерхи просто наблюдали за нами, а мы, услышав эту фразу, едва не сползли под стол, беззвучно давясь от смеха. Виктор недоуменно посмотрел на нас, с трудом отведя взгляд от «объекта» своего повышенного внимания, и как только до него дошло, отчего все веселятся, впервые смутился. Вот так-так!

Роман впервые за все время нашего знакомства иронично заметил:

– Ну что, Витек, ты, видать, встретил ту, с которой не прочь наделать наследников и поставить брачное клеймо на лоб. Хотя, я думаю, эта красотка запросто уговорит тебя поставить любое клеймо, какое захочет и на любое место, какое выберет.

Виктор не спешил отрицать очевидное и голодным пристальным взглядом поедал мою подругу. Еще я заметила, что рыжий Мишка с таким же выражением лица рассматривает рыжую Валеету, а она – его. О Великая, помоги нам, пожалуйста, не оставь в трудное время. Представив девушек мужчинам, оставила их и пошла проверять с Риолом, как готовят обряд. Нужно самой убедиться, что все будет в порядке.

* * *

Прижавшись спиной к прохладной гладкой стене, положив подбородок на колени и обняв их руками, я с надеждой и тоской смотрела на дело своих рук. Двое суток назад я провела обряд над Глебом. Отделила часть свободного духа волка Риола и подселила его к душе Глеба. После чего его сразу заперли в подземелье, в камере, напротив которой я ждала результат. Толстые стены и отсутствие окон создавали ощущение темницы, тем более, вместо четвертой стены – решетка с толстыми прутьями из сплава аркона, добываемого у нас в горах, и магии крови стерхов.

Прутьев не может коснуться, не испытывав дикой, непереносимой боли, ни одно животное, а вот человеческая рука может свободно открыть незамысловатую щеколду и выйти наружу, не испытывая при этом никаких неприятных ощущений. Таким образом, если желающий полностью проходил обряд и выживал при этом, полностью сохраняя себя как личность, а не как животное, тогда он, вернув себе истинный облик, мог открыть решетку и выйти наружу. А если не смог выйти в течение трех суток, то либо умирал, либо зверь поглощал и растворял в себе его истинное «я». В этом случае, если зверь не был опасен, его выпускали в лес, а если опасен… Всякое бывало.