Наследство голубых кровей
– Милые дамы, меня интересует, кому вы уже успели рассказать о драгоценностях? Ольга, давайте начнем с Вас. – Он внимательно посмотрел на нее и провел ладонью по своему затылку.
– Да, в общем-то, никому, – она переглянулась с подругами и продолжила, – Алине вчера вечером, а Настя узнала вообще сегодня. Потом их видел Леопольд Константинович, когда давал свою оценку, еще, конечно, нотариус в Париже, но, не думаю, что он знает, какие именно украшения лежали в банке, и что я вернулась в Москву. Родным я не говорила, наверное, все. – Она замолчала.
Сделав пометки в блокноте, Иннокентий повернулся к Алине, давая понять, что настала ее очередь. Проследив взглядом за традиционным поглаживанием детектива своей головы, она осторожно заговорила.
– Я только утром сказала о них Насте по телефону, точнее об их пропаже, а вчера никому не говорила. А у Леопольда Константиновича очень известное оценочное бюро, с прекрасной репутацией, ума не приложу, кто мог совершить ограбление?! – Она устало потерла виски. Детектив кивнул головой и повернулся к Насте. Ольга подумала, что, если он опять проведет ладонью по лысине, то она у него заблестит от такой тщательной полировки, но на этот раз его руки были заняты внесением данных в блокнот, и привычного жеста не последовало.
– Да мне особо нечего дополнить. Мы только тут в галерее их и обсуждали сегодня, да и то исключительно в Алинином кабинете. – Настя пожала плечами.
– Понятно, – медленно протянул детектив, закрыл блокнот и постучал им о ладонь. – А когда вы решили отвезти их не в банк, а в галерею? – Иннокентий пристально посмотрел сначала на Алину, потом на Ольгу.
– Вечером, – в один голос ответили подруги и мигом замолчали, не зная, кому и них продолжать.
– Давай я, Оль, начну, – решила владелица галереи, а ты меня поправляй, если я что напутаю, – предложила она. – Так вот, когда стало понятно, что в банк по пробкам мы не успеем, то я и предложила Ольге оставить их в моем кабинете, – она чуть нахмурилась, вспоминая.
– А кто-нибудь, кроме вас двоих присутствовал при этом разговоре? – Детектив чуть поддался вперед, ожидая ответ.
– Никто, – быстро произнесла Алина, но, после секундной паузы, добавила, – точнее слышал только Леопольд Константинович, директор бюро, но он надежный человек, уже привык иметь дело с бесценными предметами искусства, мы очень давно знакомы, он не настолько глуп, чтобы передавать такую информацию подозрительным личностям. – С горячностью добавила она, отметив, что детектив опять раскрыл блокнот после ее слов.
– Тем более, что он очень настаивал, чтобы мы все-таки связались с банком, – вступила в разговор Ольга, – и попросили их подождать нас, но мы, к сожалению, не придали должное его предостережениям, – она тяжело вздохнула. Алина досадливо поморщилась, увидев, как Иннокентий внес имя эксперта в блокнот и несколькими чертами выделил его.
– А в машине вы были только вдвоем? – Не замечая расстроенных выражений на лицах подруг, продолжил допрос детектив.
– Мы добирались каждая на своей машине, – подумав о погибшем охраннике, Ольга представила, что было бы лучше, если бы преступник все украл у нее по дороге, и несчастный Александр сейчас был бы жив.
– А дома, с родственниками не могли поделиться, знаете, как бывает, устали, расслабились, за бокалом вина? – Не отставал от них Иннокентий. – Хотя Анастасия совсем исключается, вчера она об этом не знала, а сегодня уже не имеет значения….
– Алина, а у Вас дома не случалось бесед «по душам».
– Да, нет, сыну пять лет, а маме ни к чему знать, с какими дорогими вещами я имею дело, она станет переживать, а у нее слабое сердце.
– Хорошо, – Иннокентий задумчиво опять погладил свою голову, – получается, что круг замыкается на вас и экспертах, если только… Алина, давайте пройдем в ваш кабинет, мне надо кое-что проверить.
Он взял свой чемоданчик, с которым не расставался с самого утра, и стремительно первым вышел из комнаты, девушки последовали за ним, чуть не бегом.
Зайдя в кабинет, он попросил их подождать в коридоре, но дверь не закрыл, и им было видно, как он достал из чемоданчика какие-то странные трубки, соединил их между собой, отчего они приняли вид клюшки для гольфа с широкой площадкой внизу, проводок от которой шел к наушникам, надетым сыщиком на свою круглую голову. Он тщательно, сантиметр за сантиметром, стал обследовать стены, пол, стол, телефонный аппарат, шкаф и все остальное в комнате, пока над верхней складкой шторы, у нижней части карниза не обнаружил маленький предмет. Иннокентий подтащил стул, забрался на него, внимательно, насколько позволял рост, осмотрел находку, но трогать не стал, спустился на пол, быстро снял все оборудование, сложил обратно в ящик и набрал номер, как оказалось следователя, занимающегося раскрытием преступления.
– Алло, Юр, Иннокентий беспокоит. Ты бригаду-то пришли в галерею, недогляд произошел, микрофончик вот обнаружил. – Не без гордости в голосе произнес он, и добавил, выслушав абонента на том конце провода, – давай, давай, жду, – и он отключился, вышел из комнаты и попросил Алину ее запереть. Взял кресло секретаря, придвинул его к двери кабинета директора и уселся с невозмутимым выражением на лице, всей своей позой обозначая полную решимость ждать полицейских, сколько бы времени на это не потребовалось.
Подруги, не зная, что им делать, покорно стояли рядом, ожидая инструкций.
– Вот что я думаю, милые дамы. Вам придется вместе со мной остаться до приезда бригады, они осмотрят все помещения, а также ваши машины. Кстати, вам придется повторить все, что вы мне только что рассказали следователю, – спохватился детектив.
Девушки переглянулись, как будто вели незримый диалог и советовались друг с другом, соглашаться или нет с детективом, хотя он вариантов не предлагал, а лишь оповестил, что от них требуется.
– Хорошо, мы будем у Насти в кабинете, не хотите ли пока чай или кофе? – наконец молвила Алина.
Детектив выбрал чай, который они ему через несколько минут и принесли, а вместе с ним разные вкусные печенья. Он благодарно им улыбнулся, опять погладил затылок, чем вызвал улыбку у трех подруг, которые уже не раз замечали этот жест, и немедленно стал поглощать все это сладкое великолепие.
Полиция не заставила себя долго ждать, и, словно продолжение дурного сна, эксперты опять принялись за работу, только теперь два человека, вооруженные также, как час назад Иннокентий, поочередно осматривали кабинет за кабинетом.
Когда терпение ожидавших вердикта после этого осмотра в Настином кабинете потерпевших было на исходе, к ним зашел сыщик и сообщил, что больше ничего подозрительного в стенах галереи найдено не было, и попросил спуститься вниз к машинам, чтобы заодно осмотрели и их.
Пока длился поиск маячков, камер и прослушивающих устройств, незаметно настал вечер. На улице похолодало, но, впрочем, в сентябре, когда день солнечный, всегда так: днем жара, как летом, а утром и ближе к ночи в воздухе чувствуется неминуемое приближение холодов, дует неприятный ветерок, солнце не спешит вступить с ним в борьбу и окутать вожделенным теплом озябших прохожих. Поэтому, поежившись, подруги заметно прибавили шагу, чтобы побыстрее попасть в теплое нутро, согретых дневным солнцем машин.
Но осуществить это им не удалось, их попросили отключить сигнализацию и подождать на стоянке. Вскоре, в машинах Алины и Ольги, были найдены аналогичные находке в кабинете устройства. Эксперты осторожно положили их в пластиковые боксы, собрали все оборудование и отбыли с чувством выполненного долга. Настя водить не умела, поэтому и машины у нее не было, так что ей для осмотра предъявить было нечего. Потом следователь выслушал подробный рассказ Алины и Ольги о прошлом вечере, поминутно расписав их передвижения, выяснил, что в кабинете, во время помещения драгоценностей в сейф, они обсудили все, что смогли о них узнать, поэтому круг подозреваемых значительно расширялся, пока не удастся выяснить, кто установил прослушивающие устройства в комнате Алины. После чего следственная бригада отбыла, что позволило трем, падающим с ног от усталости женщинам, вздохнуть свободнее. Иннокентий же, судя по всему, уезжать не спешил. Он опять попросил Алину открыть ему ее кабинет, что она, вернувшись в галерею, и сделала. К Ольге с Настей у него, как он выразился, на данный момент вопросов не было, и он их больше не задерживал. Ольга поехала домой, Настя отправилась закончить рабочие дела, а Алина с детективом остались в кабинете.
– У меня к вам имеются некоторые вопросы по поводу сейфа, мне надо точно знать принцип защиты от взлома, кто имел доступ и мог его открыть? – он подошел к стене и отвел картину в сторону.
– У меня есть паспорт на сейф, в нем записаны все технические характеристики, в том числе и замка. Конечно, номера кода там нет, но, зная только код, открыть сейф невозможно, так как ручка при наборе кода имеет специальные пазы, их пять штук. Сейф распознает набранный код только в том случае, если набирать его буду я, и пальцы в пазах будут только мои, – Алина подошла к картине, Иннокентий посторонился, давая ей возможность наглядно продемонстрировать только что сказанное.
Действительно, узнав руку хозяйки, набравшей секретный код, после щелчка, дверца сейфа плавно выехала им навстречу, освобождая доступ к содержимому.
Алина открыла дверцу до конца и отошла на шаг, чтобы детектив мог сам изучить дальний, вот уже почти двадцать с лишним часов пустой отсек.
– Биометрический замок… понятно, – протянул Иннокентий.
– Вы видите, сейф надежный, – с горячностью воскликнула Алина. – Мне его рекомендовали знающие люди, которые имеют представление о безопасности.
– А кто конкретно, если не секрет? – оживился детектив.
– О, – Алина на мгновение замерла, понимая, что любая ее фраза, учитывая обстоятельства, расценивается как показания и может служить зацепкой в деле расследования.
– Простите, – Иннокентий подошел к ней чуть ближе, давая понять, что не расслышал имя, хотя Алина его и не назвала.
– Леопольд Константинович, – после продолжительной паузы, нехотя, ответила она расстроенным голосом.
– Опять он, ну что ж, – детектив внес какую-то запись в блокнот, и вернулся к осмотру сейфа: – А внутри, за правым нижним отделением, откуда, согласно материалам дела, как я понимаю, и пропал драгоценный гарнитур, больше не было никаких систем защиты с секретом?
– Там была стенка, которая при нажатии моей ладони отъезжала в сторону. Когда мы со следователем обнаружили вскрытый сейф, стенка была открыта, а в отделении ничего не было.
Алина села за свой рабочий стол и устало потерла виски.
– Это и не дает мне покоя. Я кисть руки в последнее время не теряла, и никому не давала ее напрокат, – горько пошутила она. – Без меня открыть сейф невозможно, но я точно знаю, что прошлой ночью спала дома и проснулась, только после звонка Виктора. Так что версия лунатизма не подходит, вряд ли я, никем не замеченная, в ночной сорочке могла прошагать пять кварталов и еще несколько улиц до галереи, убить Сашу, вскрыть сейф, взять награбленное и еще успеть вернуться домой, чтобы ответить в половине первого на телефонный звонок. Ужас какой-то, мистика.
– Но факт остается фактом, сейф пуст, и ограбил его кто-то из вашего ближайшего окружения или навел на кражу. – Детектив задумчиво посмотрел на картину, скрывающую сейф. – Что ж, я закончил, вы обещали мне технические данные дать с описанием кодового замка, – напомнил Иннокентий.
– Они у меня дома надежно спрятаны, давайте я завтра их вам передам, – Алина поднялась и взяла сумку.
– Будет лучше, если я сейчас с вами проеду домой и возьму, чтобы еще сегодня успеть с ними поработать, – мягко, но настойчиво произнес сыщик.
Алине ничего не оставалось, как согласиться, и они покинули галерею, по дороге заглянув к Насте и договорившись с ней созвониться, когда она освободиться.
Когда они зашли домой, Алина подумала, что надо было предупредить маму, которая при виде неизвестного мужчины как-то вся засуетилась и стала настойчиво предлагать ему тапочки, да еще поужинать со всеми, что уж совсем было некстати. Алина сделала грозное лицо и представила Иннокентия. Тут из детской комнаты весело хохоча от счастья, что мама уже пришла, вылетел Ваня и с визгом запрыгнул Алине на руки, сильно-пресильно обвив ее шею. Александра Филипповна, мама Алины, как только поняла, что это не потенциальный ухажер, вся как-то поникла, но о приличиях не забыла и все-таки завлекла детектива выпить чаю, пока дочь, опутанная сыном, найдет нужные бумажки. Алине так и пришлось с двадцатью килограммами счастья на руках идти в свою спальню, где, как и у большинства людей, в шкафу, сокрытый вещами, обитал ее личный сейф. В нем хранились наличные деньги в небольшом количестве, семейные документы, какая-то, кажущаяся важной, мелочевка и даже настоящий пистолет, когда-то давно приобретенный мужем для самообороны, а также срочно необходимый детективу технический паспорт, конечно. Сняв сына с рук и пристроив его на кровать, Алина скрылась в недрах шкафа. Через некоторое время ее лицо, к радости сына, показалось наружу вместе со всей мамой. В руках у нее была какая-то кипа бумаг, Ваня не понял, откуда они взялись, но спросить не решился, так как было понятно, что маме сейчас не до него. Алина методично, бумажку за бумажкой перебирала извлеченное из сейфа, но никак не могла найти неясно куда запропастившийся технический паспорт. Когда кипа была пересмотрена в десятый раз, стало понятно, что нужные бумаги исчезли, о чем Алина и сообщила Иннокентию, мирно беседующему с ее мамой на кухне за чашкой чая.
Невозмутимо допив последний глоток, детектив поднялся из-за стола и попросил Алину проводить его к сейфу. В спальне он опять достал свой чемоданчик, натянул перчатки, вынул колбу с каким-то порошком, наверное, графитовым, подумала пристально наблюдающая за ним хозяйка, опираясь на все тот же опыт от просмотренных детективных фильмов, и липкую ленту. Затем Иннокентий нанес порошок на замок и стенку сейфа, приложил липкую ленту и получил, как выяснилось, отпечатки пальцев.
– Но, не думаю, что мы что-нибудь выясним. На сто процентов уверен, что преступник работал в перчатках, – он на мгновение оторвался от работы и спросил. – Когда вы в последний раз видели бумаги?
– Да я даже не помню, я ведь и не доставала их никогда, после того как сейф в галерее установили. – Алина выглядела растерянной. – Мне рекомендовали их вообще не хранить, но я вот, как человек ответственный, люблю, чтобы во всем порядок был, и очень сложно расстаюсь с важными, на мой взгляд, документами, тем более я думала, что описание сейфа может пригодиться.
– А кто рекомендовал, кто знал, что вы держите технический паспорт дома?
– Рекомендовали в фирме, у которой мы приобрели сейф, а что они дома, я никому не говорила.
Детектив покачал головой из стороны в сторону, как будто гонял в ней какую-то мысль, потом захлопнул чемоданчик, в который все уже успел убрать, и вышел из спальни обратно на кухню, где жестом предложил Алине присесть, словно они были не у нее дома, а у него в гостях. Достал свой блокнот и приготовился уже задать вопрос, как увидел, что Алина поднялась, чтобы проводить маму с сыном в комнату и закрыть за ними дверь. Очень уж ей не хотелось посвящать родных в свои злоключения.
– Это вы правильно, но предупреждаю, что вашей маме мне все же придется задать несколько вопросов, чтобы точнее определить, когда злоумышленник успел побывать у вас дома, да и полиция, думаю, обратиться к ней с этой же целью.
– Я понимаю, – вздохнув, произнесла Алина.
– Думаю, что про ваш сейф смогу узнать в фирме вам его продавшей, так что вы мне дайте их координаты, пожалуйста.
Алина пообещала завтра утром найти эту информацию и выслать детективу.
– Скажите, какой распорядок у членов вашей семьи, в какое время, как правило, дома никого нет, у кого еще есть ключи от квартиры? – Иннокентий поднял глаза от блокнота в ожидании ответа.
– Я работаю с понедельника по пятницу, также бываю иногда в галерее по выходным, так как она открыта со среды по воскресенье. На работу обычно выезжаю с десять часов, чтобы к одиннадцати быть уже в офисе. Возвращаюсь около шести. Но это время, конечно, приблизительно. Ваня с девяти утра до пяти вечера в садике, иногда бабушка забирает его пораньше, часа в четыре. Мама моя не работает, но часто днем, пока есть свободное время, ездит в свою квартиру, это недалеко от нас – в получасе ходьбы или в шести автобусных остановках. В понедельник и пятницу приходит убираться домработница Галина. Так как квартира большая – пять комнат, я много работаю, а маму загружать домашними делами не хочу, – словно оправдываясь, добавила Алина.
– Ясно, а у Галины есть свои ключи?
– Нет, она приходит в восемь сорок пять утра, и обычно мама, отведя Ваню, возвращается домой и все время уборки находится в квартире. Они с Галиной в хороших отношениях, почти подружились и любят посплетничать о всяких пустяках. – Она запнулась, так, словно ее неожиданно посетила новая мысль, не имеющая отношение к тому, что она в этот момент говорила. – Я только что вспомнила, – взволнованно воскликнула она, – что незадолго до первого сентября искала в сейфе свидетельство о рождении сына, которое в садике зачем-то понадобилось, – быстро объяснила она, – и наткнулась тогда на технический паспорт сейфа, который, найдя нужные мне документы, вернула на прежнее место.
– Это точно, или вы забыли? – Детектив внимательно вгляделся ей в лицо.
– Совершенно уверена, что клала их обратно, – твердо заявила Алина.
– Значит, нам надо, по возможности, выяснить, в какие дни, с начала сентября у вас дома продолжительное время никого не было, и кто об этом мог знать. Давайте пригласим Александру Филипповну.
Алина вышла и почти сразу вернулась обратно следом за мамой, неся на руках опять забравшегося туда сына. Складывалось такое впечатление, что Ване на генетическом уровне необходимо было всегда, когда Алина была рядом, прикасаться к ней, чтобы чувствовать ее тепло, чтобы не оборвалась та незримая, особенная нить, которая крепко – накрепко, на всю жизнь связывает мать и сына.
– Александра Филипповна, не могли бы вы припомнить, когда за последние три недели случались такие дни, когда вас довольно длительное время не было дома. – Видимо, помня о слабом сердце опрашиваемой, Иннокентий постарался придать тону своего голоса максимальную мягкость.
Несмотря на это, Александра Филипповна испуганно посмотрела на дочь.
– Алиночка, деточка, а что случилось? Это из-за той кражи у тебя на работе, да? – и она тяжело опустилась на стул.
– Наверное, мама. Я и сама толком еще ничего не понимаю. Просто у нас дома пропала одна бумажка, вот Иннокентий и пытается выяснить, когда это произошло. Ты постарайся вспомнить, прямо от сегодняшнего дня давай вспоминать в обратном порядке каждый день, так будет проще. Сегодня и вчера не нужно, значит, начнем с позавчера. Это какой был день?
– Воскресенье, – Александра Филипповна медленно включилась в беседу. – В воскресенье и субботу мы были дома, вы с Ваней ходили в зоопарк, но я никуда не отлучалась, было жарко, в такую погоду я не рискую появляться на улице.
– Так, в ту пятницу весь день дома была я, – Алина присела вместе с Ваней, держать долго на руках которого уже не получалось, на небольшую кушетку около одной из стен своей просторной кухни, – в четверг я работала, Ваня был в садике….
– Я ездила на свою квартиру, – поочередно стали перечислять женщины, – день был прохладный, я прошлась пешком после того, как отвела внука, и вернулась около трех домой, потом к пяти пошла за Ваней.
Так, постепенно вспоминая день за днем, они выяснили, что за эти три недели в квартире с утра и до вечера никого не было всего дней шесть. Иннокентий прилежно пометил у себя в блокноте следующие даты: 4, 6, 9, 13, 18, 20.
– Что ж, Алина, – сказал он, – а теперь постарайтесь вспомнить, в какие из этих дней было заранее известно, что вас не будет дома. Например, давно были записаны в поликлинику, или там еще по каким делам.
– Мы с Ванечкой в воскресенье ходили в дельфинарий на двенадцатичасовое представление. А билеты покупали заранее, и внук всем знакомым хвастался, куда мы все вместе скоро пойдем, – Александра Филипповна взглядом триумфатора обвела окружающих. Она очень гордилась своей отменной памятью, и постоянно твердила, что никогда ничего не забывает.
– Если воскресенье, то получается девятое, это единственное воскресенье в нашем списке, – детектив для надежности быстро взглянул в блокнот.
– А на тринадцатое я тебя записывала к врачу, о чем накануне договаривалась, полдня дозваниваясь из офиса до приемного отделения больницы, – Алина посмотрела на маму.
Та не заставила себя долго ждать, продолжив:
– Да, да. Я со своим сердцем вся измучилась, – она повернулась к Иннокентию, тем самым полностью адресуя ему свою речь. – Что только мне не выписывают, куда только не отправляют. А тут вот дали телефон профессора Марникова, сказали, что специалист мирового уровня, но записаться к нему на консультацию практически невозможно, невзирая на высокую стоимость лечения, ведь работает он не в институте, а имеет свою дорогущую клинику. Но по обычной записи можно попасть не к нему самому, а к другому врачу. Вот Алина и взялась по своим каналам раздобыть номер, и всеми правдами и неправдами записать меня на прием к Самому, то есть непосредственно к Марникову. И вот что удивительно, ей это удалось! И ходила я тринадцатого, а Алину еще по телефону предупредили, что консультация происходит после обследования, которое займет около четырех – пяти часов, а это время я проведу в стационаре. Так что дочь сама забирала Ваню из садика, а потом они вместе ездили за мной в больницу.
Тут Алина обратила внимание, что Ваня уже перестал с интересом следить за их беседой, а почти заснул у нее на плече, согретый теплом материнских рук. Посмотрев на часы, они поняли, что уже безнадежно опоздали уложить ребенка по графику, и время «Спокойных ночей» давно миновало. Она извинилась перед Иннокентием, и, нашептывая ребенку на ухо лаковые слова, понесла его в комнату. Детектив тоже поднялся и успел проговорить ей в спину, что прощается до завтра. Галантно поцеловал Александре Филипповне руку и ушел, прихватив свой неизменный чемоданчик, и, на прощание, проведя рукой по своему блестящему затылку в сотый, наверное, раз за этот бесконечно долгий день.
Ваня моментально уснул, а Алина вернулась на кухню, чтобы выпить на ночь стакан молока и уже пойти готовиться ко сну, как вдруг вспомнила, что Ольга, после того как они расстались в галерее, так и не перезвонила ей из дома и не рассказала, что же интересного обнаружилось в кейсе. Она набрала номер подруги, но лишь продолжительные гудки были ей ответом. Переждав минут десять, она повторила попытку, параллельно вызывая подругу еще и по городскому телефону, но результат был прежний. Когда и через тридцать минут заветное «Алло» не прозвучало в трубке, Алина не на шутку встревожилась и решила, что, несмотря на усталость, необходимо доехать до Ольги, чтобы убедиться в ее невредимости. Но мысль о том, что придется ехать ночью одной очень страшила Алину. Она стала думать, кого бы с собой взять и решила позвонить Иннокентию. Приятный женский голос в трубке вежливо сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети. Тогда Алина решила, что надо набрать Игорю Боеву, в конце концов, он начальник Иннокентия и сможет ей помочь отыскать детектива.
Но вышло все совсем по – другому. Игорь сразу подошел к телефону, выслушал сбивчивые объяснения Алины о том, что сегодня они с Ольгой получили важную информацию, и что Ольга поехала домой ее проверить, и теперь вот не выходит на связь. А она, Алина, места себе от беспокойства за подругу не находит, и собирается к ней домой, но в поздний час одной ей ехать боязно, вот она и разыскивает Иннокентия, чтобы он составил ей компанию, а детектив вне зоны доступа….
Игорь, не перебивая Алину, выслушал до конца ее нестройный рассказ, потом попросил ее оставаться на месте, уточнил адрес и велел дожидаться его и никому дверь не открывать, пока он лично не позвонит ей. После чего повесил трубку. Она какое-то время послушала короткие гудки, потом сообразила, что он будет, видимо, очень скоро, и побежала переодеваться в свою любимую удобную одежду. Во всех модных журналах этот стиль называли кэжуал. Хотя саму его поклонницу название волновало мало, она ценила его за комфорт и еще ощущение уюта и удобства, которое эти вещи ей приносили. На работу она носила дорогие костюмы известных дизайнеров, и на приемы, если того требовал этикет, одевалась, как подобает, в красивые вечерние туалеты, но ко всем ним она относилась как солдат к форме: ценила, хранила, надевала, но не любила.
Действительно, через двадцать минут, Игорь уже звонил ей на мобильный телефон, информируя, что он ждет ее у двери квартиры. Алина, успевшая переодеться в джинсы и мягкую трикотажную кофту, быстро открыла и вышла к нему. Конечно, они были знакомы со времен той другой, счастливой жизни, поэтому сейчас тепло поздоровались. Всю дорогу до дома Ольги, Алина рассказывала обо всех происшествиях последних суток, Игорь был в курсе, так как Иннокентий успел доложить ему о течении расследования, но, как настоящий профессионал, он не перебивал, предпочитая услышать о ходе событий из первых уст.
