Девочка-лаванда

– Ты что никогда мужского конца не видела?

Она не могла отвести испуганного взгляда от восставшего органа. Неужели сейчас должно случиться ЭТО? Подружки говорили, что это ужасно больно первый раз.

– Ну давай, давай. Возьми его в руку. Не укусит, не боись.

Парень взял руку девушки и наложил на трепещущую плоть.

– Ну вот, детка… – он прошёлся языком по ложбинке между грудей. – Потереби его маленько, туда-сюда. Вот так, хорошо… Ох, так приятно… Ну, не так сильно, а то…

Аня машинально двигала рукой. Возбуждение начало пропадать, осталось только чувство нереальности происходящего.

– Ну, ноги раскинь, ага, вот так, в стороны, – она послушно повиновалась бормотанию Димки. – Сейчас немного больно будет, но ты терпи. Это нормально. Не ты первая, не ты последняя.

Аня всхлипнула, почувствовав твёрдый член у самого входа в неё. Изо всех сил вцепилась пальцами в простыню. Ужасная боль пронзила ее, разрывая на части. Отчаянно закричала, забилась в его руках. Думала, что парень немедленно отпустит ее, но он продолжал делать резкие и глубокие возвратно-поступательные движения.

Боль начала отступать. Аня наконец снова могла слышать и даже, удивительно, но испытывать довольно-таки приятные ощущения.

– Какая ты узенькая. Мне нравится с тобой, ах, как нравится. – парень осыпал грудь девушки колкими поцелуями. Затем вдруг начал резко дергаться, захрипел. Аня испугалась, что с ним случилось что-то страшное. Неожиданно обмяк.

– Дима? Дим! – девушка попыталась приподнять его голову. Вдруг он умер?

– Ох, – простонал он, скатываясь с девушки. – Ну, Лавадина, ты даёшь!

Рассмеялся своей шутке.

Аня села на кровати, по привычке прикрывая грудь руками. Заметив это, Дима усмехнулся.

– Ничего, свыкнешься. Лучше сходи в душ. Смотри, как кровать Олежке уделали.

Только сейчас Аня обнаружила, что все ее ноги вымазаны кровью, да и покрывало на кровати было не в лучшем состоянии.

Она ступила на прикроватный коврик. Ой, как больно идти. Между ног все горело. Девушка схватила своё платье, валяющееся на полу, и вышла из комнаты.

Дима глядел на ее спину и чувствовал, как новая волна возбуждения накрывает его с головой. Давно с ним такого не было. Что-то все-таки в этой Аньке было. Маленькая сексуальная штучка. Он, не отрываясь, смотрел на ее круглую попку, покачивающуюся с каждым шагом. А ноги у Лавадиной вообще просто улёт! И вроде совсем не высокая, а ноги словно от ушей. Как правило, малорослые телки немного кургузые. Анька была явным исключением из правил.

***

Отрезвление и понимание того, что произошло, настигло Аню, когда она стояла под душем и яростно тёрла себя куском душистого мыла. Разве так мечтала она потерять свою невинность? Без сомнения, героем ее романа должен был стать Димка, но не так. Не так. Аня в ужасе зажмурилась, вспоминая, что парень только что вытворял с ней. Она словно опять ощутила прикосновения его нетерпеливых пальцев, раздвигающих ее складочки. Ощутила тяжесть и тепло его плоти у себя в руке. Девушка с ещё большим отчаянием принялась натирать своё тело куском мыла. Нет, не надо было соглашаться пить алкоголь. А сейчас уже поздно, дело сделано. Вот сейчас-то и не помешало бы напиться. Так, чтобы забыть все происшедшее этой ночью.

5

Аня с трудом приподняла голову от подушки и тут же зажмурилась от яркого солнечного света, пробивающегося сквозь занавески. Голова была тяжёлая словно чугунок. Во рту неприятный вкус.

Почему ей так плохо? Несколько мгновений девушка лежала, силясь вспомнить, что было прошлой ночью. Затем, позабыв про головную боль, резко вскочила с кровати. Оглядела своё тело. Она вспомнила! Господи! Вспомнила.

Вчера она лишилась невинности. Щеки опалил жар. Аня схватилась руками за голову. Димка! Он наконец-то был ее. Он любил её вчера.

Но как она оказалась у себя дома? Это совершенно смылось из ее памяти. Девушка встала и тотчас же почувствовала, что её того гляди стошнит. Осторожно, держась за стену, она прошествовала в ванную.

Потом долго сидела на кухне, на табуретке. Хорошо, что бабули не было дома. Она бы ей все космы повыдергала. Затрезвонил телефон. На дисплее высветился телефон Лины.

– Проснулась? – начала та. – Ну ты и отчебучила вчера! Я от тебя такого не ожидала.

Сердце Ани ушло в пятки.

– Что? О чем ты говоришь?

– Сначала соблазнила Диму, потом принялась за Олега. Что, во вкус вошла? Сразу с двоими!

Аня почувствовала, как у неё задрожали губы. Она поднесла ладошку ко рту.

– О чем ты, Лин? Не было такого.

– В общем, не быть тебе актрисой. Будешь работать в порту. Здесь, в родном Архангельске.

Аня зажмурилась, пытаясь сдержать слезы, шмыгнула носом.

– Ладно, подруга, я сейчас забегу, – сказала Лина. – Ну чего молчишь? Да пошутила я, пошутила. Уж и поюморить нельзя.

Девушка повесила трубку.

Аня какое-то время безмолвно сидела, пытаясь прийти в себя. Значит, Линка просто так пошутила. Нет, Лина не хорошая подруга. Злая. Какие-то смутные воспоминания барахтались в памяти и пытались выбраться на поверхность. Что-то ещё произошло, о чем ей хотелось забыть.

Она вздохнула. Главное, чтобы бабушке никто не проболтался. Ещё не хватало довести пожилую женщину до сердечного приступа.

***

Дни до ее приезда Аня постаралась до отказа заполнить различными делами. Так, чтобы не дать мыслям о происшедшем довести до отчаяния. Оставалось только молиться, чтобы бабушка ничего не узнала.

Подруги встретились на занятиях по танцам. Сегодня был последний урок. Школа танцев закрывалась на летние каникулы. К тому же, из-за своего возраста Лина и Аня больше не могли там заниматься. Преподавательница хотела поговорить с каждой из девушек индивидуально, и теперь они ждали, когда та освободится.

***

Лина и Аня сидели на полу, неторопливо переговариваясь. После событий на выпускном вечере, девушки виделись всего лишь пару раз. Аня не хотела обсуждать произошедшее ни с кем, даже с близкой подругой.

– Ну так какие у тебя все-таки планы на будущее? – спросила Лина.

Аня пожала плечами.

– Ты же знаешь, – девушка пожала плечами. – Я в Москву. В ГИТИС.

– А если не поступишь?

– Конечно, поступлю. Я уверена. У меня и рекомендации хорошие. Татьяна даст.

– Ну-ну…

Аня недовольно поморщилась. Ее ужасно раздражал скептицизм подруги.