Желанная

– Эй, жена! – я не сразу сообразила, что зовут меня. Лишь услышав: «Алианна!», вздрогнула и подняла голову.

Торвальд сидел на соседней лавке – спиной к столу, лицом к залу – и смотрел на меня. С мокрых волос стекала вода. Кожаную куртку (эта деталь одежды походила на нее, а правильного названия я не знала) он скинул и остался в одной рубахе, ткань которой намокла и облепила тело. До чего же развитая у него мускулатура. Тяжелый физический труд не прошел для мужчины даром.

Глаза Тора горели как у зверя только что разорвавшего добычу. Мне вдруг почудился запах крови. Воображение порой шутит слишком зло.

– Подойди, – кивнул мне Тор.

Я повиновалась словно под гипнозом. Приблизилась и встала рядом. Мужчина запрокинул голову, глядя на меня снизу вверх.

– Мои сапоги полны воды, – сказал он. – Сними их.

Сейчас бы вылить на него тарелку похлебки. Чего он добивается? Хочет указать на мое место? Чтобы снять сапоги, придется встать перед ним на колени. Или, по его мнению, это самая подходящая поза для жены?

Во мне встрепенулась свободолюбивая русская женщина. Вспомнилось правило – один раз уступишь, будешь всю жизнь уступать. А я не хотела уступать. Уж точно не человеку, который только что отправил на тот свет команду целого корабля ради того, чтобы забрать их нехитрые пожитки. Но я осознавала, что здесь другие порядки, и за свободолюбие можно схлопотать по шее. Правильнее будет засунуть его куда подальше. Здесь у женщин нет права голоса.

Поэтому я, изображая послушание, нашла компромисс:

– Я позову рабыню. Она поможет тебе.

– Я хочу, чтобы сапоги сняла ты. Делай, что велят, или пожалеешь, – глаза мужчины недобро сверкнули.

Угроза подействовала на меня как удар хлыста. Стало горько и обидно.

– Утопишь меня так же, как тех несчастных? – спросила срывающимся голосом.

– Если еще раз откроешь рот, так и будет, – предупредил мужчина.

Люди, до этого пропускавшие нашу перебранку мимо ушей, начали прислушиваться. Вокруг нас образовался кружок тишины.

Торвальд поднялся на ноги. Он был головы на полторы выше меня и раза в два шире в плечах. Схватив за предплечье, мужчина потащил меня прочь из зала. Вопреки ожиданиям нам не оборачивались вслед. Наказание нерадивой жены здесь в порядке вещей – это рутина и скука, смотреть не на что.

Едва мы вышли из зала, Тор, стиснув мои запястья одной рукой, прижал меня к стене, полностью обездвижив. Я не сопротивлялась. Какой смысл? Он в разы сильнее. Захочет, пришибет одним ударом.

Тор наклонился. Его злое лицо оказалось напротив моего. Свободная рука легла на мою шею, чуть сдавив. Он мог придушить меня, и никто бы его за это не осудил, но мужчина держал так, что мне не было даже больно. Разве что дышать стало чуть сложнее.

– Я – тойон этой крепости, и все, включая тебя, обязаны выказывать мне уважение, – прорычал он. – Если собственная жена не слушает меня, то с какой стати будут слушать воины?

– Прости, – прошептала я.

– Прощу, – кивнул он. – Но прежде накажу, чтобы ты лучше запомнила науку.

Я облизнула пересохшие губы. Надеюсь, меня не выпорют на площади.

Движение моего языка не укрылось от внимания Тора. Он перевел взгляд на мои губы, на миг выражение его лица изменилось. Сквозь гнев проступила похоть, но он тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

– Как же мне тебя наказать, Алианна? – спросил мужчина, снова глядя мне в глаза. – Заставить тебя отмыть от копоти камин в общем зале? Но что станет с твоей нежной кожей? Она не вынесет грязи, – он отпустил мою шею и провел рукой вплоть до впадины между грудей, запустив пальцы в вырез платья. Ласка получилась неожиданно приятной, и я с трудом сдержала стон. – А, может, отдать тебя воинам, как рабыню? Они быстро научат тебя уму разуму, не таких строптивых лошадок объезжали. Что скажешь?

Тор угрожал, а я думала – какие у него синие глаза. Глубокие, затягивающие. Усилием воли отбросив эту мысль, я покачала головой. Только не воинам.

– Нет, – протянул он. – Ты – моя. А я своим не делюсь, – он сжал мою грудь. – Я знаю, что заставит тебя подчиниться и быть покладистой, – выдохнул он мне в губы. Мужчина пах морем и стихией. Его губы едва коснулись моих, и я ощутила знакомый привкус соли. К этому моменту я уже окончательно растаяла в его руках. И когда это произошло, он нанес удар: – Я запрещаю тебе видеться с сыном.

Сказав это, он отпустил меня и отошел. Я бы упала, не будь за спиной стены. Тор меня ошеломил и раздавил. Ему мое смятение доставило удовольствие. Мужчине нравилось наносить удары в моменты наибольшей уязвимости. Торвальд Арвид – жестокий тиран, прозрела я.

– Умоляю, только не сын, – я шагнула к нему. – Забирай, что хочешь, но не его. Лучше до конца дней чистить камины, чем разлучиться с ним.

В моем голосе звучало неподдельное отчаяние. Я была готова всю оставшуюся жизнь ползать за Торвальдом на коленях и снимать с него сапоги, лишь бы разрешил видеться с Иваром.

– Нельзя шантажировать мать ребенком!

Что-то дрогнуло в лице мужчины. Он способен на сочувствие? Или нашел новую возможность поиздеваться надо мной?

– Что поделать, если другое на тебя не влияет, – притворно вздохнул мужчина. – Вымолишь у меня прощение, увидишь Ивара, – Тор провел большим пальцем по моим губам. Намек более чем очевидный, и я прозрела: это была игра, призванная напугать, а на самом деле он вел к этому. Напрямую Тор сказать не мог. Тогда бы пришлось признать, что он хочет меня.

– Жду тебя ночью в своих покоях, – произнес муж напоследок.

Глава 8. Покорная

Я тщательно готовилась к ночи. В первую очередь морально. Убеждала себя, что ничего непоправимого не случится. В конце концов, это всего лишь секс. Я совершеннолетняя, не ханжа. Чего мне опасаться? Что мне не понравится? Так не в первый раз. Насилием это тоже назвать нельзя. Я приду сама и к мужу. В общем, надо расслабиться и постараться получить удовольствие, а еще притвориться послушной. Похоже, у местных мужей на этот счет пунктик.

После ванной Руна хотела заплести мне как обычно косу, но я попросила ее расчесать волосы и оставить их распущенными. У Алианны шикарные волосы, прежде я могла только мечтать о таких. Грех не покрасоваться, пока есть возможность. Молодость нового тела тоже не вечна.

Накинув на сорочку халат, я вышла в коридор. Мою спальню от спальни Тора отделяло с десяток шагов и поворот. Едва свернула, как тут же захотела обратно, но я помнила уговор – если не приду, не увижу сына.

У дверей спальни Тора стояли двое воинов. Опыт старшего брата научил его осмотрительности. К нему ночной убийца так просто не войдет и не прикончит во сне.

Я плотнее запахнула полы халата на груди и, придерживая их рукой, подошла к двери. Чтобы взглянуть воинам в лицо, пришлось запрокинуть голову. Прямо букашка перед исполинами.

– Миледи Алианна, – мужчины чуть склонились, приветствуя меня, – тойон вас ждет.

Передо мной открыли дверь, и я мышкой шмыгнула через порог, поскорее в тепло спальни из промозглого коридора.

Тор сидел в кресле у камина: голова откинута на спинку, в руке кружка эля, колени расставлены – типичная мужская посадка. Но главное – на ногах сапоги. И это притом, что он успел переодеться. Об этом свидетельствовала сухая рубаха. Сапоги для меня – сделала неутешительный вывод. Муж учит меня повиновению. Что ж, прикинусь покорной.

Я молча приблизилась к креслу и опустилась на колени. Снять с мужчины обувь не такое великое унижение. Прилюдный секс куда хуже, но я прошла через него и ничего, выжила.

Тор выставил ногу вперед, я взялась за пятку сапога и потянула. Понадобился весь мой вес, чтобы дело сдвинулось. Когда сапог все-таки соскользнул, от неожиданности я повалилась на пятую точку.

Отставив один, принялась за другой. Во второй раз получилось лучше. Если так пойдет дальше, стану заправским снимателем обуви.

Покончив с сапогами, я так и сидела между ног мужчины. Тор первым нарушил молчание. Наклонившись, взял меня за подбородок и произнес:

– Ты доказала свою покорность. Теперь докажи свою любовь.

– Как именно?

– Выполни долг жены в спальни мужа, – потребовал он. – Возбуди меня. Для начала.

Я растерялась. Прежде все происходило как-то само собой, по обоюдному согласию. Более того, мужчина, как правило, вел. Роль куртизанки, обхаживающей клиента, для меня нова.