Болотные люди. Противоядие

В школе на перемене Ванька поздравил Славика с прошедшим днем рождения. Друг был счастлив – родители раскошелились на новый айфон.

– У тебя какой ник в сети? Мы после уроков будем рубиться, – вдохновенно протараторил Славик, но, взглянув на грустное лицо Ваньки, удивился. – Тебе же баба Маша деньги дала. Можешь купить нормальное подержанное «яблочко».

– Я передумал, – И Ванька вышел из класса.

Вечером позвонила Славкина мама. Из-за ее прерывающегося голоса он сначала не понял, что она хочет.

– Вань, ты вечером со Славкой не гулял?

– Нет, а что?

– Славка пришел домой с расцарапанным лицом и синяком под глазом. Молчит и ничего не говорит. Не знаешь, что случилось? Спроси у него, может, он тебе скажет.

– А можете дать ему трубку?

Оказалось, что после музыкальной школы к нему пристали двое парней. Он побежал, но они были на самокатах и, догнав, толкнули и отняли телефон. Ваньке было жалко друга. Славку вообще было трудно представить дерущимся. Дело не шуточное, он уговорил его рассказать все родителям.

На следующий день на Славика было страшно смотреть – бурые пятна и бордовые царапины делали его похожим на монстра. В глазах поселилась тоска, так что добрая учительница химии, а по совместительству их классная прочитала короткую нотацию про ненужность дорогих телефонов и отпустила Славика домой.

***

Большая черная сумка стояла посреди комнаты. Мама в десятый раз просила Ваньку показать документы, деньги, карточку и телефон. На чемпионат собирали всем семейством. Отец проверил ремнабор и удовлетворенно хмыкнул – универсальный яхтенный нож, который он купил пару лет назад, а также куча дельных вещей были на месте.

На Ленинградском вокзале было многолюдно – у младших школьников учеба уже закончилась, и сладкое слово «каникулы» наполняло сердце теплом. Ванька не первый раз уезжал от родителей, но этим вечером все было как-то очень торжественно. Отец долго жал руку и бил по плечу, мама что-то спрашивала у сопровождающего.

Ребята не спеша загружались в поезд. Ваня протиснулся между проводником и животом неповоротливого пассажира и поскорее плюхнулся на нижнюю полку. Он тут же увидел маму и прижался к стеклу. Она замахала. Ванька заулыбался. Папа, выглянувший из-за спин провожающих, приложил кулак к уху. Ваня понял, что он просит позвонить как приедет, и закивал. Поезд тронулся. За родителями он заметил улыбающуюся тетку с усиками. Она радостно махала, глядя на поезд. Ваня зажмурился, а когда открыл глаза – платформы и странно знакомой тетки на ней уже не было. «Откуда здесь может быть Мария? Она же осталась в болотном царстве? Чушь какая-то!» Из размышлений его вывел голос проводника. Ваня полез в рюкзак за паспортом.

Питер встретил прибывших сурово – грязные тучи отражались в черных асфальтовых лужах, ветер навевал мысли о зиме. Невыспавшиеся, молчаливые ребята разместились на квартире, перехватили по бутерброду и, подгоняемые сопровождающим, двинулись в сторону яхт-клуба.

Свечку Лахта-центра было видно почти от дома. Там, у основания башни в яхт-клубе их ждал тренер с лодками на прицепе. Все как обычно – загрузка-разгрузка. Только места меняются: Сочи, Псков, Геленджик, Питер. Один раз Ванька даже ездил в Китай. Вот там было тепло и классно! Китайцы предоставляли лодки, жилье, а по окончании регаты три дня возили по экскурсиям. Строгий же Игорь Николаевич экскурсий не признавал. Он считал, что соревнования – это труд и самое важное в них – соблюдать режим и хорошо гоняться!

В яхт-клубе жизнь кипела! Прибывали все новые и новые команды, ребята сновали вокруг прицепов, стаскивая лодки на тележки. С трудом отыскали машину тренера. Целый день прошел в суете. С радостным волнением Ванька положил на обмер новый парус. Заветный штампик – и можно скручивать хрустящий, белоснежный дакрон. Перед отъездом Ванька зашел к бабушке и отчитался о покупке нового паруса. На душе сразу стало легче. А новый телефон подождет.

Вечером звонила мама, спрашивала, как устроился, потом влез отец со своими наставлениями. Чуть позже позвонил Славик и похвалился, что его айфон нашли. И вообще, эпл – это круто! Если не разобрали на запчасти, то в 90 процентах он возвращается к владельцу. Ребята из комнаты спорили до полуночи, реально ли вернуть украденный телефон. Ванька уснул раньше.

Ветер продувал даже теплую щапочку. Вооружив лодку, Ванька встал в хвост очереди на спуск. Вчера Игорь Николаевич сказал, что заявлено двести сорок участников. Ребята из его школы уже тянули тележки к воде. В своих красных сухачах они были похожи на водолазов, спешащих скорее сбежать с ненавистного берега. Несмотря на холод и ветер, Ваньке было тепло. Даже ноги в гидросапожках не мерзли. Новый парус без единой складочки с аккуратными красненькими ленточками и прозрачным окошком трепыхался на ветру. Все было привычно, но Ванька каждый раз волновался. Особенно здесь. Если такие волны у берега, то какие там, на открытой воде?

Игорь Николаевич, прихватив сухой паек, уже отчалил на своем катере. Новые и новые стаи «гусят» уходили к горизонту, где сизые тучи сливались в одну линию с темным морем. И Ванька, привычно подобрав парус, полетел искать катер тренера.

Первую гонку Ванька присматривался к акватории, к ветру, к новому парусу и соперникам. Пришел в своей группе десятым или одиннадцатым. Во второй гонке ветер чуть ослаб, и худому Ваньке стало полегче. А в третьей гонке он уже подходил к поворотному знаку вторым.

«Внутреннему!» – крикнул Ванька, надеясь протиснуться между знаком и другой лодкой. Но паренек в оранжевой шапочке, бросив на него отстраненный взгляд, наоборот, подвернул к знаку поближе.

Чтобы избежать столкновения, Ваньке пришлось навалить на знак.

«Протест!» – заорал он.

Пока он возился с протестным флажком, его обогнали еще две лодки.

На вечернем разборе протеста спорили чуть не до крика. Мальчишка из Таганрога, ниже Ваньки почти на голову, сверкал глазами и утверждал, что был прав. Но судья на катере, стоявший неподалеку от знака, принял Ванькину сторону. Игорь Николаевич похвалил его и сказал, что отстаивать свои права на земле еще сложнее, чем в море. Ванька рассеянно кивал, мечтая только о горячей еде и теплой кровати.

– Здорово ты его сделал! – говорил вечно лохматый Андрей из Ванькиной школы. – Этот пятнадцатый номер мне тоже дорогу не уступал. Интересно, если его дисквалифицируют, ты на первом месте будешь?

–– Вряд ли, но завтра посмотрим, – отворачиваясь к стене, сказал Ванька.

Утром Ванька первым делом побежал смотреть результаты. Протолкавшись к доске, нашел своею группу – второй! Вот это да! Надо позвонить родителям. Вредный пятнадцатый номер теперь в конце. Правда, впереди еще три гоночных дня, и все может перемениться.

Радуясь победе и неожиданно выглянувшему солнышку, Ванька пошел искать свою лодку. Под синими чехлами они все издалека смотрелись одинаково. Но у некоторых уже копошились ребята. Игорь Николаевич разговаривал с Андреем. Поздоровавшись, Ванька принялся расчехлять свою лодку. Тент почему-то был затянут очень слабо, хотя он точно помнил, что затягивал как надо.

– Игорь Николаевич сказал сначала переодеться, а потом вооружаться, чтобы паруса не мотало, – прокричал Андрей и махнул в сторону раздевалки.

– Не кричи! И так слышно. Иду, – И Ванька, прихватив сумку, пошел за Андреем.

Когда он вышел, почти у всех стояли паруса.

– Ну что ты возишься?! – мимоходом бросил тренер, уходя на катер.

– Я не вожусь! – пробурчал под нос Ванька. У него сегодня заело молнию на сухом костюме, так что пришлось попотеть, пока застегнулся.

Размотав парус, Ванька не поверил своим глазам – посреди полотнища шел ровный, длинный разрез. Засунув в него пальцы, Ванька чуть не заплакал. Заметил разрез и Андрей, тянувший свою лодку на дорогу.

– Ничего себе! Это когда ты успел так парус порвать? Он вроде у тебя новый был?

– Я не рвал. Его разрезали! – словно убеждая самого себя, отчеканил Ванька.

– Во дела! Первый раз такое вижу. Беги к Игорю Николаевичу, может, он еще здесь…

Но Игоря Николаевича уже не было. И ребята из его школы, посочувствовав, умчались гоняться. Ваньку охватила апатия. Он вяло ковырялся в ремкомплекте, пальцы не слушались, в носу свербило. Смахивая катившиеся по щекам слезы, он потихоньку собирался с мыслями.

«Сволочь! Это же тот гад! Но как докажешь?! Зачем же так?! Сволочь! Найду его и побью!»

– Ты чего не на воде? Опаздываешь!

Ванька поднял голову. К нему приближался невысокий кругленький мужчина. Приглядевшись, Ванька узнал Григория Шайдукова. Он был на открытии, которое Ванька почти пропустил в первый день.

– Порвал парус? – сочувственно улыбаясь, спросил он.

– Порезали. Я даже знаю кто!

– Да, похоже на разрез. Кому-то ты перешел дорогу? Я скажу организаторам.

– А это поможет? Гонку я уже пропустил…

– Не раскисай! Я за свою жизнь столько всего насмотрелся! Даже борта пробивали. Твоя задача сейчас вернуться в гонки. На ровное расстилай и заклеивай. Будет как новенький! – И олимпийский чемпион, ловко расстелив тент, помог Ваньке разложить парус.

Ванька успел на вторую гонку. Его парус с красной полосой посередине смотрелся мрачно и грозно. Такое настроение было и у Ваньки. Чуть не протаранив перепуганного паренька в оранжевой шапочке, он думал только о скорости. Ветер, волны, холодные брызги его не пугали.

«Только бы не перевернуться!» – молил Ванька, подходя к судейскому судну. Услышав заветный свисток, выдохнул и, растравив парус, погладил красный шов – лента была на месте. «Если выдержит до конца дня, это будет чудо!»