Профессия – путешественник. Приключения тревел-журналиста – от московских подземелий до индонезийских драконов

Я настолько выгорела, что даже не обрадовалась по-настоящему, когда мне выплатили гонорар. Впрочем, сняла на него квартиру, съехала от родителей и первым делом провела себе там нормальный интернет.

Через полгода мое детище, «Оранжевый гид» по Парижу, появилось на полках всех книжных магазинов России и СНГ. Но даже это не вызвало во мне бурю восторгов – ведь на обложке стояла не только моя фамилия, но и человека, который выполнил всего 5 % от той работы, которую проделала я.

Мне, конечно, было приятно держать в руках свою первую книжку и хвалиться ею перед друзьями. Но в глубине души легла печаль. Эта чужая фамилия рядом с моей доказала то, чего я больше всего боялась: и отец, и редактор были правы – я не справилась.

Тревел-журналистика

Сегодня я уже так не думаю. Тот «Оранжевый гид» изменил мою жизнь: я прошла сложный конкурс и поехала на три месяца учиться журналистике в Париж. В отличие от остальных участников стажировки, я не знала французского – меня вытянуло только то, что я создала путеводитель. Позже я переписала чужие главы и стала единственным автором своего творения.

На сегодняшний день три сотни тысяч моих «Оранжевых гидов» по Парижу были куплены в книжных магазинах России и СНГ, а потом побывали во Франции вместе со своими хозяевами. Книга уже полтора десятка лет остается бестселлером, ее переиздавали 12 раз, а у каждого пятого человека, с которым я знакомлюсь, она, оказывается, есть дома. Издание РБК включило путеводитель в свою подборку лучших, а я потом написала больше 20 гидов по разным городам и странам. И, конечно, неисчислимое количество раз потешила свое тщеславие, перечисляя все эти цифры и факты при любом удобном случае – прямо как сейчас.

Но главное, чему я научилась благодаря своему первому путеводителю, – не сдаваться. Страх – это естественно. Особенно когда тебя убеждают, что ты не справишься. Стоит только решиться идти навстречу мечте, как мир начинает благоволить: случайно попадается мотивирующая статья или встречается нужный человек. Потом берешься за дело, и внезапно освобождается пара лишних часов в день, чтобы поработать над своей затеей.

Это как мыть посуду после дня рождения. Сначала даже думать боишься об этой гигантской горе в раковине. А потом включаешь воду, намыливаешь губку, берешь в руки первую грязную чашку. Тарелка за тарелкой – и вот уже осталось последнее блюдце. Главное – перебороть первый страх и с чего-то начать.

Мы редко знаем наперед, какое событие запустит важный жизненный процесс, а какое его завершит. Сейчас я оглядываюсь назад и вижу обе эти точки в моей карьере тревел-журналиста. Началом стал тот путеводитель по Парижу, идея которого пришла ко мне в ванной. Тогда и слова-то такого не было – тревел-журналистика. О болезненном завершении своей деятельности в сфере туризма я расскажу дальше, но сперва – о невероятных приключениях во всех концах света, которые мне довелось пережить благодаря этой необычной профессии. Даже на Мадагаскаре.

Главное, чему я научилась благодаря своему первому путеводителю, – не сдаваться. Страх – это естественно. Особенно когда тебя убеждают, что ты не справишься. Стоит только решиться идти навстречу мечте, как мир начинает благоволить.

Глава 2

Мадагаскар

На Мадагаскаре все наоборот: совсем другое небо с созвездием Южный Крест, месяц рогами вверх, острова пиратов, а еще земля красного цвета и лемуры, прямо как в мультике. Я уже две недели путешествовала по этому необычному островному государству – настало время возвращаться. Мой путь домой начался на небольшом острове Святой Марии, и мне предстояло целый день добираться на самых разных видах транспорта до города Туамасины, откуда уже легко было попасть в столичный аэропорт. Но я даже не представляла, что поездка окажется такой опасной, а я застряну посреди африканской страны без воды, еды, транспорта и крыши над головой.

Остров пиратов

Остров Святой Марии знаменит кладбищем пиратов. Когда-то морские разбойники приплывали сюда ради красивых женщин Мадагаскара и кружили им головы своими бархатными камзолами. Именно так небольшой остров на долгое время и перешел во владение Франции. Местная королева Бетти, построившая тут оборонительный порт, влюбилась в авантюриста Ля Бигоня. Она пообещала подарить ему свой остров, если он женится на ней. На француза надавило начальство, и тот вступил в брак с камнем на душе – ведь приятная внешность не входила в число многочисленных достоинств Бетти. Говорят, океан здесь до сих пор иногда выбрасывает остатки пиратских кладов, а малагасийские детишки верят, что это окаменевшие отблески звезд.

Мы с коллегой проснулись в гостинице на острове Святой Марии затемно. Позавтракать и даже выпить кофе не смогли, только приняли имодиум – через полмесяца путешествия наши желудки уже отказывались принимать местную пищу. За нами приехало такси с водителем и англоговорящим гидом.

Мы не знали, как именно добираться до Туамасины, и надеялись на приехавших за нами ребят. Но через сто метров пути дружелюбный малагасиец, который говорил по-английски, приветливо попрощался с нами и хлопнул дверью такси. Его слова «бон вояж» («хорошего путешествия») прозвучали зловещей насмешкой. Водитель петлял по грунтовым дорогам острова пиратов около часа, а затем высадил нас в пустынном порту и уехал, даже не попрощавшись.

Мы остались там в темноте. Вокруг не было ни души. Но, даже если бы и нашелся кто-то, мы не смогли бы к нему обратиться, поскольку говорили только на русском и английском. Даже в лучшем отеле Антананариву английский понимали далеко не все, чего уж говорить о столь удаленном от столицы острове Святой Марии. На Мадагаскаре два основных языка – малагасийский и французский, поскольку раньше страна была французской колонией. Оба языка дети обязательно учат в школах даже самых глухих деревень – для общения с туристами.

Русскоговорящих же гидов на Большом острове было всего трое. Самый лучший из них – малагасиец по имени Пьеро Ракутумена Андриампахита – сопровождал нас в первые дни поездки. Он учил великий и могучий в университете Антананариву, смотрел советские фильмы и в оригинале читал Толстого и Достоевского. Общаясь с нами, выстраивал фразы литературно, а единственным сленговым словом в его лексиконе было «клево».

До чего же нам теперь не хватало Пьеро! Мы даже не представляли, как вернуться в отель или куда ехать дальше. Спасти нас могло только чудо. И оно произошло.

Вдруг рядом с нами пошевелилось одеяло. Мы вскрикнули. Из-под него вылез заспанный малагасиец, протер глаза и открыл стоящую рядом будку. Оказалось, это билетная касса, а он был в ней кассир. Мы обнаружили в списках на лодку имени Святой Марии свои фамилии и успокоились.

Мадагаскарский ПАЗ

Через пару часов, когда уже рассвело, мы приплыли в маленький рыбацкий поселок и обнаружили, что там нас тоже никто не встречает. Тогда наудачу мы сели в микроавтобус с таким же названием, как у лодки. Рядом с этими маршрутками наши отечественные «ПАЗы» прослыли бы настоящими «Майбахами».

Приключение набирало обороты. Мы оказались единственными светлокожими в этом транспортом средстве. Местные рассматривали нас с большим удивлением. За нами сидели парализованная бабушка, которая иногда то вздыхала, то пела, и полусумасшедший дедушка, который горланил что-то на весь автобус и часто хохотал прямо нам на ухо.

Вообще местные жители на Мадагаскаре очень дружелюбные. Они искренне улыбаются и позируют для фото. Но живут очень бедно: стирают белье в реках, ютятся в домах из красного кирпича, а чаще в еще более простых домах, напоминающих шалаши. Спокойно и медленно возделывают рис, варят мыло, собирают бананы, пасут коров зебу или вручную дробят камни. В крупных городах, конечно, есть и офисы. Но рикши в течение двух недель путешествия попадались на моем пути гораздо чаще, чем клерки.

Видимо, в качестве подтверждения моих дорожных мыслей о бедности малагасийцев через час пути коробка передач ухнула в прогнивший пол маршрутки и звонко рассыпалась по асфальту. Мы вышли из неисправного «ПАЗа» в чистом поле где-то на острове Мадагаскар. Там паслись одна зебу и одна курица, телефон не ловил.

Водитель, почесав голову, тоже вылез из маршрутки, надел синий комбинезон и попытался собрать детали коробки. Затем он принялся за ремонт. Была адская жара. Никто не говорил по-английски. Туамасина находилась примерно в 90 км от этого места. Автомобили мимо почти не ходили. Проезжали только под завязку набитые малагасийцами автобусы. Воду и еду купить было просто негде – это был как раз тот случай, когда деньги не значили ничего.

Чтобы не впасть в отчаяние, мы с коллегой принялись обсуждать лемуров. Мадагаскар – четвертый по величине остров мира, и там обитает 90 % известных ученым видов этих удивительных животных. Они почти повсюду – прыгают с ветки на ветку, совершенно не боятся людей, а в некоторых открытых ресторанах даже запрыгивают на столы и пьют пиво из бокалов посетителей.

Сначала зверьки приводят в восторг своими огромными глазами, мягкой шерсткой и цепкими пальчиками, особенно когда здороваются с тобой за руку. Но через несколько дней ты привыкаешь к лемурам настолько, что воспринимаешь их как кошек, которых полно на улицах у нас дома.

Мадагаскарские гиды придумали хитрую уловку, чтобы раззадорить туристов. В самом начале путешествия тебя приглашают на прогулку по ночному лесу, где живут лемуры. Несколько часов ты, как настоящий охотник, бродишь в темноте среди деревьев только для того, чтобы один разочек увидеть в свете фонаря кончик хвоста убегающего от луча диковинного зверя.

После такой прогулки азарт разрастается до невероятных размеров, и ты готов на все, чтобы увидеть и сфотографировать лемура вблизи. На следующий день гиды везут тебя в заповедник, где эти животные живут уже намного более открыто, никуда не прячутся и едят морковку прямо из рук. Так что после ночной прогулки по лесу, где лемуров ты толком-то и не видел, заповедник приносит ощущение полного удовлетворения.

Две русские девчонки посреди Мадагаскара

Внезапно мы с коллегой заметили, что водитель нашей маршрутки остановил какого-то мотоциклиста. Они поболтали немного, а потом наш приятель в синем комбинезоне, которого мы прозвали Самоделкиным, уселся вместе с тем парнем на байк, и они умчались в неизвестном направлении. Мы с криками бросились им вслед, но это, конечно, оказалось совершенно бесполезно.

Мы уселись на свои рюкзаки – голодные и измученные жаждой. Хотелось превратиться в тех хамелеонов, которых мы всего несколько дней назад кормили в мадагаскарском заповеднике «Мантадиа». Он стал домом для множества видов этих ящериц, в том числе и самого большого в стране хамелеона Парсона. Мы доставали их из клеток, держали в руках, подносили к глазам и даже сажали себе на плечи. Забавнее всего было кормить их кузнечиками: держишь насекомое на длинной палочке сантиметров в 30 от хамелеона, а тот внезапно выстреливает своим длинным языком – и в доли секунды заглатывает добычу.

Остров Мадагаскар отделился от Африканского континента миллионы лет назад, поэтому здесь выжили и сохранились виды животных и растений, которые уже исчезли на всей остальной территории земли, – таких называют эндемиками. Помимо лемуров и хамелеонов, здесь самое большое в мире количество видов орхидей и других невероятных цветов.

Заповедники с разнообразными животными, не только лемурами, но и крокодилами, хищными фоссами, которые поедают лемуров, и гигантскими черепахами – основной вид достопримечательностей Мадагаскара. Один из самых известных называется Тсарасаотра – там, на большом озере, живет более 70 видов различных птиц. Это место считается самым маленьким природным парком в мире, но бдительно охраняется ЮНЕСКО. Название заповедника переводится как «птичье убежище» и находится среди городской суеты. Он расположен на окраине столицы страны – Антананариву, – которую, впрочем, довольно сложно назвать суетливой. Жители симпатичных домиков с красными крышами живут очень спокойно, аккуратно ездят на автомобилях и медленно занимаются своими повседневными делами. Как бы хотели мы с коллегой вновь вернуться в малагасийскую столичную цивилизацию.

Остров Мадагаскар отделился от Африканского континента миллионы лет назад, поэтому здесь выжили и сохранились виды животных и растений, которые уже исчезли на всей остальной территории земли, – таких называют эндемиками. Помимо лемуров и хамелеонов, здесь самое большое в мире количество видов орхидей и других невероятных цветов.

Перезахоронение предков

Примерно часа через полтора, когда мы уже совсем отчаялись, Самоделкин вернулся на мотоцикле вместе с механиком. Они разобрали почти весь автобус, но починить коробку все равно не смогли. Тогда водитель снова исчез. Мы в очередной раз поразились тому, до чего же странными для нашего русского менталитета кажутся жители огромного африканского острова. Это проявляется и в быту – например, как с этими маршрутками, – и в национальных малагасийских традициях и обычаях.

Например, на Мадагаскаре до сих пор пользуется огромной популярностью традиция перезахоронения предков. Примерно раз в три года умершие родственники приходят во сне к живым и говорят о том, что им одиноко. Это верный признак того, что пора начинать очередное перезахоронение. Родителей, бабушек, дедушек и прадедушек раскапывают, достают из гробов, оборачивают в новый саван «ламбамену» и снова закапывают с большим количеством подарков. Это делается, чтобы «покойники не устали, оставаясь долгое время в одном положении». Как правило, такие мероприятия проводят по весне и на подобном празднике вся деревня веселится несколько дней. Грустить при этом категорически запрещается.

Не менее интересные мадагаскарские традиции связаны со свадьбой. В племени бара, если парень выбрал себе невесту и твердо решил жениться на ней, он должен где-то украсть и подарить родителям своей избранницы 100 зебу. Это дальний родич нашей буренки, малагасийская горбатая корова, на которой держится практически все хозяйство: их впрягают в повозки, доят и едят.

Глядя на ту самую худенькую зебу, которая паслась в поле неподалеку от нашей разобранной маршрутки, я с горечью подумала о том, что меня вообще не должно было здесь быть. Тот француз, с которым я познакомилась в Париже во время написания путеводителя и поцеловалась на набережной Вольтера, пригласил меня в гости. Я взяла отпуск на основной работе и купила билеты. Но за день до вылета все резко изменилось – журнал Cosmopolitan, для которого я периодически писала статьи, пригласил меня в первый в моей жизни пресс-тур.

Пресс-тур – это когда министерство по туризму, отель или какая-то туристическая компания в рекламных целях организует и оплачивает поездку для журналиста, а тот пишет о своем путешествии статью. В нашем случае с Cosmopolitan связалась дайвинговая компания, и журналу уже предстояло решить, кого из своих сотрудников поощрить таким замечательным путешествием на Мадагаскар. Почему выбрали именно меня? Я решила: это было прямое следствие того, что у меня как раз недавно вышел путеводитель по Парижу. Но, скорее всего, причина была более прозаичная: лететь нужно было уже на следующий день, и никто другой не смог так быстро взять отпуск, а мои даты как раз совпали.

С одной стороны, пресс-тур выглядел катализатором развития моей карьеры тревел-журналиста. Но с другой – мои билеты в Париж сгорели, французский парень смертельно обиделся, а кроме того, я уже не исключала, что останусь на том малагасийском поле навсегда.

Деловой порт и центр рабства

К счастью, моим мрачным фантазиям не суждено было сбыться. Еще часа через три, когда мы уже почти теряли сознание от жажды, жары и голода, за нами внезапно пришло спасение. Прислали другой, еще более крошечный «ПАЗ». Мы наконец-то поехали дальше. Позади нас все так же сидели парализованная бабушка и полусумасшедший дедушка. Но теперь я их обожала.

Примерно к пяти часам вечера мы добрались до Туамасины, второго по величине города Мадагаскара, важного делового порта и бывшего центра рабства. К моему огромному удивлению, нас все еще ждал сопровождающий. Мы с воплями бросились на шею к этому огромному малагасийскому дядьке, будто он родной отец.

Все-таки не зря тот пресс-тур внезапным вихрем ворвался в мою жизнь. После него я не только написала статью для Cosmopolitan, но и впервые попробовала издать путеводитель своими силами. Нашла издательство и договорилась о содействии посольства. Ничего бы, конечно, не получилось без советника по консульским и экономическим вопросам посольства Мадагаскар в Российской Федерации Моники Ракутунаиву. По душевному общению с ней я скучаю до сих пор, но найти ее по старым контактам мне, к сожалению, не удалось.

Особенно тешил мое самолюбие факт, что презентация того путеводителя прошла в Культурном центре МИДа, а посол Мадагаскара похвалил его прямо во время официальной речи в честь праздника 50-летия Независимости Республики. Я воображала, что моя карьера тревел-журналиста скоро достигнет околоземной орбиты. Ведь тогда я еще не знала, как больно мир умеет щелкать по носу за зазнайство.

Глава 3