Потерянные судьбы. Роман

– А папашка твой, поди, в хлеву колдыбаетси?

– Ну…

– Шо ну? – рыкнула Стеша. – Зови давай! Я пришла справедливость восстанавливать!

Глава 8

Три дня Глаша не появлялась на работе. Нюся решила взять на себя её коров. Она понимала, что девушке нужно отлежаться, тем более Трофимова в положении. Переливая молоко в бидон, Нюська задумалась:

«Вот бы влюбиться… Интересно же, какая она – любовь? Вон, мамка с папкой столько лет вместе. Как енто можно с одним человеком столько лет прожить? И не надоедает же? А вдруг все глаза замылит? Тогда шо?

– Нюська!

Грищенко передёрнуло от крика за спиной.

– Будешь у меня на свадебке песни запевать? – Глаша подбежала и шлёпнула Нюсю по плечу.

– Тьфу ты, напугала! Чаво орёшь? – Нюська почувствовала, как спину обдало жаром.

– Замуж я выхожу! – рассмеялась Глашка во всё горло.

– Да ну-у… – Нюся поставила ведро на пол. – За кого?

– Как енто за кого? За отца моего ребятёнка! – довольная Глашка закусила нижнюю губу.

– Да ты шо?

– Агась.

– Када? – Нюська не верила своим ушам.

– Через две недели!

– Так быстро?

– Ну, да, а чаво тянуть? Моя маманька говорит, шо скоро пузо усе заметють…

– А как же ты будешь одна? Витьку же в армию весной забирают?

– Ага, щас! Никуды он не пойдёть! Ой, я в ентом не разбираюсь, в общем, не пойдёть, и всё!

– Ну, поздравляю… – Нюся взяла табурет, но садиться не стала. – Не боязно тебе?

– А шо бояться? Витька у меня во, где будет! – Трофимова сжала кулак и помахала им в воздухе.

– Угу, только батька евоный злой, как стая волков, всех женщин ненавидит из-за своей жены…

– Енто мы исчо поглядим, – улыбнулась Глашка, снимая платок с головы. – Ладно, пойду свою ораву доить.

Нюся проводила взглядом Глашку и принялась за работу. Поставила табуретку, взяла ведро и запела очередную песню о любви.

Что стоишь, качаясь,

Тонкая рябина,

Головой склоняясь

До самого тына?

А через дорогу,

За рекой широкой,

Также одиноко

Дуб стоит высокий…

***

К свадьбе своей дочери Степанида готовилась тщательно. Даже список составила всего необходимого. Уговорила будущего свата Назара Прошкина (ну, как уговорила, напомнила, что в любую секунду он может потерять хорошее место и даже сесть в тюрьму) достать деликатесы к праздничному столу.

– Назар Иванович, – вошла в хату Стешка без приглашения и сразу заняла место за столом. Положила на деревянную поверхность какую-то бумажонку и ласковым голосом заговорила. – Вот, я туточки накалякала, шо нам понадобится к свадьбе, уж будьте добреньки, достаньте. Я же знаю, шо вы усё могёте…

– Ну ты и махнула, баба, – Назар взял в руки клочок бумаги. – Шпроты, колбаса… Я тебе шо, Божья манна? Сдурела?

– Ты не кобеньси, Назар Иванович, бери и делай, – с улыбкой говорила Стешка.

– Ох, и стервь же ты, Трофимова, – с прищуром взглянул на наглую женщину. – Ты и в школе ехидной была. Любыми путями дева?х подставляла, а парни их перед свадьбами бросали. Енто исчо Грищенко не знаеть, шо ты, ехидна, Гальку подвела. Как она исчо с тобой разговоры ведёть, ума не приложу…

Стешка заранее почувствовала себя роднёй этакого богача. Шутка ли, Назар Иванович имел бревенчатый дом, обложенный кирпичом, а не какую-то там мазанку, мотоцикл «ИЖ» и даже коня по кличке Грек, но бригадир называл его по-простому – Гришка.

Назар очень гордый и своенравный мужчина. С раннего детства отец его воспитывал в строгости, держал в ежовых рукавицах, как говорят в народе. Женился рано на местной девушке, но семейная жизнь не сложилась. Когда Витьке исполнилось два года, жена бросила семью и уехала на север с одним из местных работяг. С тех пор Прошкин не заводил ни с кем романов, воспитывал сына один и тихо ненавидел весь женский род.

– Взять бы ремня, – возмущался Назар, поглядывая на Витьку. – Каким местом ты думал, женишок? Хотя, известно, каким… Семью заводить в таком возрасте! И шо ты будешь делать? Надо было воспитывать, як батька мой мене воспитывал: чуть шо – на горох и к стенке…

– Да ладно, бать, проживём как-нибудь… – Виктор протирал мотоцикл.

– Проживём… Вона, мамка сбёгла. Тоже рано поженились… – сетовал отец. – Один тебя ро?стил…

– Бать, ладно, ты не волновайся, усё будет, как у людей. Жить будем с тобой…

Наступил день свадьбы. Застолье устроили в доме Прошкиных: места побольше, да и молодые, по старому обычаю, должны оставаться жить в доме жениха. На праздник были приглашены все соседи. Трофимова даже Гальку пригласила, которая много лет неровно дышит к Ивану Грищенко. Без приглашения не остался и председатель колхоза Кузьма Прохорович. Он явился на свадьбу с женой и сыном Ванькой.

Степанида вела себя вальяжно. Прохаживалась возле гостей и постоянно предлагала попробовать разные блюда.

– Откушайте, откушайте, гости дорогие, осетринки попробуйте. Мой сват очень постаралси ради такого празднества…

– А чаво енто они такие ранние? – вели беседы женщины за столом. – Неужто Глашка с се?менем?