8848. Сборник рассказов
– Можно?
– Прошу вас… – пригласила Ирина Гавриловна. – Да вы присаживайтесь, – перешла сразу к главному доктор. – Ну, что ж, в последнее время наметилась положительная динамика… вас можно поздравить… выписываетесь…
Борис сидел ни жив ни мертв. Сколько им за последнее время пришлось всего пережить, исчезновение, потом эта кошмарная авария, а потом снова, как обухом по голове… Хотя Ирина Гавриловна никогда не отнимала надежду… Борис от радости с трудом соображал: «Неужели Лера снова станет их Лерой и весь этот ужас останется позади?»
Мужчина поднялся со стула, похлопал по карману, спохватился, опять сел.
– Доктор, это уже… окончательно?
– В мире нет ничего окончательного, сплошное движение. – Доктор посмотрела сквозь Бориса. – Но вот то, что она может вспомнить даже то, что вы забыли, вполне вероятно… – то ли в шутку, то ли всерьез добавила доктор.
– Спасибо! – Борис вскочил со стула, схватив доктора за руку, сильно затряс.
Уголки тонких губ Ирины Гавриловны дернулись, сколько она таких перевидала, сегодня в ножки кланяются, а завтра забудут, как зовут.
***
Дома было замечательно! Леру действительно долго ждали. Жизнь потихоньку устаканилась. Утром она готовила завтрак, провожала своих мальчиков в школу и на работу, между делом поглядывала на Бориса и украдкой целовала в макушку сына, Степка морщился, но терпел, раньше, может, и шикнул бы на мать, но теперь не осмеливался. В общем, к Лере относились, как к китайской вазе: баснословно дорогой, но очень хрупкой. Когда все расходились и Лера оставалась дома одна, маленькая хозяйка своего нового дома снова и снова переворачивала ящики, прочесывала шкафы и антресоли в поисках неизвестного.
В конце октября в семействе намечалось радостное событие: Триста лет совместной жизни! Раньше всегда куда-нибудь уезжали – Венеция, Рим, Стамбул… а теперь хотелось побыть дома, втроем, со Степкой.
Лера накрыла стол, достала тканую скатерть, два подсвечника. Гулять так гулять. На столе появился гусарский напиток, Степка прицеливался, надеясь пустить залп. Блюдо выплыло из кухни. Борис повел носом, смесь трав, сушений, корений.
– Индейка под сливочным соусом! – Лера торжественно поставила блюдо на середину стола. – Как ты любишь! – проговорила она, глянув на мужа.
Борис замер, во взгляде промелькнуло что-то похожее на испуг. Лера как будто вся сжалась, еще мгновение – и она вся пошла бы трещинами, но лицо мужа уже переменилось.
– Какая же ты… хорошая… – Борис не договорил, Лера зависла в воздухе, обвив руками шею мужа, один тапок соскользнул и упал на пол. Спугнув голубков, рядом все-таки бахнул Степка. Все наконец расселись.
Кромсая индейку, Борис стал припоминать, как жена приставила к ним домомучительницу и та на каждом шагу все высматривала да вынюхивала, куда только свой нос не сунула, кажется, спрашивала и про любимое блюдо, а он ляпнул первое, что пришло в голову… Вот так троица… Он-то думал, Лере её просто жаль, а тут вон какие тайны… И Ирина Гавриловна ведь толком ничего не сказала, кинула что-то на затравочку, а он и рад подбирать крохи…
Шампанское зашумело в бокалах. Первый тост был за триста лет совместной жизни!
Впереди у них было столько же…
Закатившийся апельсин
– Алло, алло! – Жанна почти кричала в трубку. – Срочно вызовите наряд и скорую!
– Что случилось?
Женщина замолчала, внимательно прислушиваясь к тому, что ей говорили, последовали несколько типичных вопросов, как и требовалось по инструкции. Жанна честно попыталась успокоиться и довольно спокойно, во всяком случае для человека, который стал свидетелем аварии, начала отвечать на вопросы.
– На пересечении Биноклевой и Проспекта кинематографов, – сообщила женщина. – Со мной всё в порядке, а вот им, им! – Голос взвился. – Им требуется помощь!
Оператор Артем Лягушакин, привыкший к подобного рода скачкам напряжения, внес адрес, на экране сразу же высветилось сообщение: «Уровень реагирования низкий: держать на контроле, после исполнения закрыть заявку». Осталось только успокоить дамочку, поинтересоваться, нужна ли ей самой помощь, и, если нужна, попросить оставаться на месте до прибытия кареты скорой помощи, среди команды медиков обязательно будет и психолог. Оператор посмотрел на другой монитор, от с завыванием летящей скорой до места аварии оставалось 5 км 476 м, судя по дорожной обстановке, она будет на месте через полторы-две минуты.
Артем вытянулся за пультом, звонившая была уже четвертой сообщавшей о данном происшествии, однако самое первое сообщение поступило вовсе не от бдительных граждан. Происшествие было зафиксировано камерой наружного наблюдения, привинченной к одному из столбов, как раз напротив места аварии, с неё-то и поступил сигнал. Камера уловила характерный звук, треск, провела визуальную сверку, сравнение контуров, и система с достоверностью девяносто пять процентов определила, что произошла авария. Дальше шла веерная рассылка городским службам, включая дорожную инспекцию, скорую, страховую. После того как они выполняли свою часть работы, за дело брались бравые ребята из службы благоустройства – последним штрихом шла мойка дорожного покрытия шампунем. По инструкции не более чем через пятнадцать минут после аварии место инцидента должно было быть приведено в надлежащий вид и сдано в эксплуатацию.
Лягушакин хотел было уже переключиться на следующий звонок, но тут вдруг вспомнил, что забыл поставить одну важную галочку. Распознаватель голоса вывел на экран личную карточку звонившей. Ею оказалась Пружинкина Жанна Ивановна. Карточка содержала стандартную информацию, всё, что в ней было сейчас, Лягушакина не интересовало, за исключением последнего пункта. Последней строкой стояла «Бдительность» (раньше этот пункт назывался «Лояльность», однако от прежнего названия буквально веяло «вялостью» – и его поменяли на более энергичное, бодрое). За этот год Жанна Ивановна успела набрать двести тридцать баллов! Артем аж присвистнул, еще десять баллов – и Жанна Ивановна подползет к заветной кепке, а еще через тридцать баллов станет обладателем новой надувной кружки! Молодой человек поставил Пружинкиной еще одну честно заработанную галочку. Данные по этому пункту вносились с особенной аккуратностью, суммировались, архивировались и хранились (с обязательным дублированием) в современном дата-центре, в одном из бывших бомбоубежищ. Если бы на каком-нибудь этапе хотя бы крючок из драгоценных сведений был стёрт или утерян, пара-тройка государственных мужей, как пробки, вылетели бы из своих насиженных кресел.
Экранная Жанна Ивановна бочком выехала в прямоугольник монитора, улыбнулась и заблымкала глазами (конечно, это была только запись, сама Жанна Ивановна во плоти, крови и в новом платье находилась пока на месте аварии). Оператор, вытянув лицо огурцом, придал ему официальное выражение и выпалил: «Благодарим за помощь и внимание к окружающим! Будьте аккуратны на дорогах!» Артем залихватски, как учили на тренинге, улыбнулся: такие товарищи, как Жанна Ивановна, до последнего будут торчать на месте происшествия, потом побегут домой, войдут в сеть, проверят, не забыли ли им накинуть балл, и не успокоятся, пока раз пять не прослушают благодарственное сообщение.
– В Багдаде всё спокойно, – хмыкнул себе под нос молодой человек, проверив несколько наружных, развешенных в разных концах города камер, и опять вернулся к звонкам.
***
Следующий звонок носил скорее бытовой характер. Раньше такие звонки поступали в основном от старающихся выслужиться бабулек, теперь этот показатель стремительно молодел.
– На проводах!.. – задребезжал в трубке голос. – Эта дрянь… Little Sugar White! – кто-то закашлялся. – Аллѐ! Вы меня слышите?! Ку-ку!
– Слушаем вас, Мария Гавриловна, – среагировал оператор. – Вы хотите что-то сообщить?
Мария Гавриловна, услышав, что к ней обращаются по имени-отчеству, расцвела. Что поделать, всё течет, всё изменяется, а старики, как и раньше, страдают от недостатка общения. Отсюда и частые названивания в службу немедленного реагирования. Конечно, на инструктаже их предупреждали и об этом: для стариков телефон в их службу был будто мёдом намазан, не говоря уже о том, что после того, как пенсии были сведены к мизеру, а для некоторых категорий граждан и вовсе упразднены, многим пенсионеркам пришлось искать подработки, самые дальновидные заключили контракт с госорганами, предоставляли, куда надо, сведения, органы в ответ начисляли баллы, конвертируемые в гречку, тушенку или твердую валюту – юани и рубли.
– Это я, – захихикала старушенция, но, вовремя вспомнив, зачем, собственно, звонит, продолжала: – Так вот, Малышка Sugar White5 опять нагадила в подъезде. (При упоминании Little Sugar White открылся смежный файл, на экране появилась мохнатая морда белой болонки. Болонка, судя по сопровождающей фото справке, была из элитных, бабушка по отцовской линии не раз выезжала во Францию и участвовала в рекламе шампуня, в хозяевах болонки значился некий господин Прутенков.) Артему потребовалась пара секунд, чтобы ознакомиться с информацией.
– Это просто непостижимо, – высморкалась старуха. – Я только вчера купила новые туфли, на низеньком каблучке, помогают при варикозе, стоят уйму денег… Слава богу, могу себе такие позволить… выхожу… и что вы думаете…
Оператор не перебивал собеседницу, по опыту зная: если человек намерен высказаться, то ничего его не остановит. Чаша изливалась долго. Едва управившись с разнузданными нервами, старушка, кряхтя, собрала себя в кучу и наконец кое-как изложила суть проблемы… – Это возмутительно! Неэстетично! – задребезжала она. – Сахарная Крошка уже в третий раз за эту неделю безобразничает в подъезде, и это в доме, где живут одни академики!
– Академики? – машинально повторил Артем.
– Академики, а что? Я живу на Арбате, – нахохлилась старушка. – Хотя… был один космонавт. Двадцать лет проболтался на орбите… – захихикала старушка. – А как вернулся, глянул на наши нововведения, сказал, что у нас камер больше, чем народу на сенокосе, и все мы с ума посходили, грозился вернуться тудась. – Артем догадался, что подразумевается космос. – И со всех спутников это самое оборудование посымать… Диверсант, – понизив голос, сообщила бабулька конфиденциально, но тут же голос ее взвинтился: – Куды там! Помер… Но я-то знаю, отчего с ним случилась эта неприятность. – В трубке послышалось напряженное сопение, Артем же приготовился выслушать версию об умышленном убийстве, заговоре, зловредных кознях, но старушка его обскакала. – От него жена ушла, пока он барахтался на орбите, – зашептала в трубку Мария Гавриловна. – Лично мне сообщила, что у него еще после первого полета… тавось… Ну, вы понимаете… без гравитации-то и тренировки что хочешь ослабеет… Жалко человека, да? – Мария Гавриловна спохватилась, сообразив, что разговор убежал совершенно в другую сторону. – А я получу… компенсацию? За туфли? – перепрыгнула на интересующую её тему она. Повисло застенчивое молчание, Артем почувствовал это даже на расстоянии. – Они, конечно, не совсем испорчены, но как я буду в них ходить-то после этого? – подлизывалась старушка.
– Одну секундочку! – Пальцы Артема запрыгали по клавишам, пауза была не случайна. Обрабатывая звонок, нужно было обязательно выйти на камеры, чтобы проверить достоверность поступающей информации (как ни странно, среди мухлюющих больше всего было именно бабусек, уж очень заманчивым был паёк.). Артем сверил адрес, по которому жила Мария Гавриловна, получил доступ к камерам в её подъезде, осмотрел место происшествия. Камера была установлена как раз на выходе из лифта. В нескольких шагах стояла собственной персоной Мария Гавриловна с телефоном в руке. От лифта до нее вело несколько мокрых следов, в том, что Мария Гавриловна вляпалась, сомневаться не приходилось, похоже, Сахарная Крошка действительно набезобразничала и господину Прутенкову придётся раскошелиться, если, конечно, после проведения экспертизы вина Крошки будет доказана.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Мелон, мокко, капучино, бронза и бордо – цвета женских чулок.
2
See you tomorrow! (англ.) – До завтра!
3
Слова из песни «Птица счастья» Музыка: А. Пахмутова, Слова: Н. Добронравов
4
Piece (англ.) – кусок, кусочек, штука – составная часть сборной картинки-пазла.
5
Little Sugar White (англ.) – примерный перевод – «Сахарная Крошка».
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
