Киселев показал удостоверение:
– Вот те на! – удивился мужчина. – Арестовывать, что ли, нас пришли?
– Ну почему сразу арестовывать?
– Значит, не сразу.
Федор усмехнулся:
– И в чем меня обвиняют?
Жена пришла на помощь:
– Товарищей интересует Майя Зеленухина.
Антонов рассмеялся:
– А я тут при чем? Давно уехала.
– Неужели? – вставил Виктор.
– Представьте себе, – мужчина мельком глянул на себя в зеркало и поправил волосы: – Потому и квартирку дешево продала. Да вы у нее спросите.
Киселев вздохнул:
– Может, она адресок оставила?
Хозяин опешил:
– Мне? С какой стати?
– Мало ли. А в какой город она подалась?
Федор наморщил лоб:
– Ну, убей, не помню, – он почесал затылок. – Анапа? Алупка? Короче, поближе к Черному морю.
Пришедшая в себя Петрушко, попросившая зятя отменить вызов «Скорой», вмешалась в разговор:
– Моя дочь не собиралась на юг. Это полный бред.
Антонов не смутился:
– Она ведь достаточно взрослая, а?
– Вы заметили, что хозяйка выпивает?
Вопрос Павла привел нового владельца квартиры в недоумение:
– Ну, вы скажете. Ничего подобного. Вполне рассудительная дама. – И, помолчав немного, добавил: – С пьющей я связываться не стал бы. Мой бывший сосед Вовка договорился о покупке квартиры у алкаша – и что? Алкаш проспался, оставшиеся денежки крутым парням заплатил – и те неделю выбивали у Вовки согласие съехать. Хорошо, вмешалась милиция.
Киселев согласно кивнул:
– Вы общались именно с Майей Михайловной?
– Она показала паспорт.
– А фотографию на первой странице вы видели?
Антонов махнул рукой:
– Это вы фотки разглядываете. А мне они ни к чему.
– Почему же вы тогда уверены, что общались именно с Зеленухиной?
– А зачем кому-то называться ее именем?
Хозяин был искренне удивлен.
– Хотя бы для продажи этой квартиры. Вас не поразила цена?
Федор откашлялся:
– Цена как цена. Ей родственники на юге работу нашли. Денежную, между прочим. Дамочка, может, и повременила бы с продажей, пока своего покупателя не дождалась. Однако те торопили. Вот и решила Майя из двух зол выбрать наименьшее. И понятно, почему. Были бы здесь родственники... – он осекся, встретившись глазами с Натальей Анатольевной. – Вы ведь, мамаша, не здешняя?
Старушка не стала с ним спорить. Она достала из потертой сумочки паспорт и открыла лист с пропиской:
– Полюбуйтесь, молодой человек!
– Ничего не понимаю, – мужчина почесал затылок, – вы поссорились?
– Не настолько, чтобы не рассказать мне о своих планах.
– Нет ли у вас с собой снимков дочери? – обратился оперативник к пожилой женщине.
Худая рука потянулась к сумке. Павел остановил ее:
– Подождите. Пусть ее сначала опишет Антонов.
– Только давайте присядем, – Федор снова откашлялся. – Оль, ты бы нам чайку сообразила, что ли!
Жена послушно побежала на кухню. Усевшись на выцветший пуф, хозяин запустил руки в рыжую шевелюру:
– Мне бояться нечего. Значит, так. Высокая, худая блондинка с вьющимися волосами, еще довольно молодая. Думаю, тридцать не исполнилось.
Петрушко, встав с дивана, с волнением посмотрела на Виктора и его мать:
– Не может быть!