Академия контролируемой магии

Ударной волной нас толкнуло к двери, но Оллэйстар удержался и удержал меня. Не знаю как, потому что к этому мгновению я уже зажмурила глаза и мелко и часто дышала.

Прижатые к телу руки опалило жаром. Нос обожгло изнутри, будто я надышалась молотым красным перцем, связками развешанным у Николаса в кладовой. А открыв рот, чтобы вдохнуть, тут же его закрыла, чувствуя, как скрипит на зубах пыль и… деревянная стружка?

Глаза распахнулись без моего участия. И стали ещё шире, когда я отстранилась и поражённо выдохнула – вокруг нас искрилась и переливалась серебристая сфера. Защитная? Наверняка, учитывая, что нас не размазало по ближайшей стене, но цвет… такое я видела впервые.

– …? – Отвлечённая на огромный пузырь, в котором мы стояли, я не сразу осознала, что Оллэйстар что-то спрсил.

– М-м… что?

Да какая разница что, если перед моим носом такая красота! Вот бы карандаш, а потом попробовать начертить что-то такое же.

Но чужие пальцы коснулись подбородка, и мне пришлось встретиться взглядом с владельцем красоты.

– Я здесь, – весело сообщил Оллэйстар. – Жива?

Пока не осознавала, что он меня фактически обнимает, была жива. Недолго, пока не дрогнули пальцы, ресницы и вся я.

– Да.

Коротко, ясно и вполне можно меня отпустить, но он не торопился. Вокруг всё ещё сверкала сфера, но вдруг появившиеся молнии в глазах Оллэйстара были ярче. В воздухе стояла пыль, но куда там, если мы стояли гораздо ближе всех приличий. И всё, что я смогла – упереться ладонями ему в грудь.

И так стало только хуже.

Кажется, дышать я перестала разом и навечно. Хуже того, хотелось то ли сбежать, то ли… не сбегать. И вот это «не сбегать» пугало больше всех Присли, Эвилонбергов и стихийных даров вместе взятых.

Бум. Бамс. Ты-дыщ.

Оллэйстара повернул голову на громкий звук, а мне, наконец, удалось выдохнуть. И выскользнуть из каких-то слишком нервных объятий.

Рианы, это какой же силы был взрыв, если так разнесло мебель?! И как при этом остались живы мы?

А вокруг, будто вторя первому «бум», что-то падало, горело, взрывалось, а я всё стояла рядом с Оллэйстаром, глядя на разрушенную лабораторию. И отказывалась думать о том, что случилось бы, не среагируй он вовремя.

Уверена, мои похороны стали бы самыми весёлыми в империи. Присли даже Грейс расцеловал бы, если бы получил уведомление о моей случайной гибели!

А полупрозрачная серо-серебристая пелена тем временем добавляла сказочных красок творящемуся безумию – оседающие на ней клочки бумаги казались мерцающими снежинками. Интересно, как удалось уцелеть бумаге, если мебель развеяло в пыль?

– Что это… что произошло?

Вместо ответа Оллэйстар, который подошёл уже к границе собственной сферы, обернулся и нахмурился. А в следующее мгновение набросил на меня заклинание.

– Поглотитель взорвался, – ровно ответил он, когда оно вернулось к хозяину, не выявив у меня никаких повреждений.

– Как он мог взорваться, если… – я осеклась и встретилась с мрачным взглядом Оллэйстара. – Поглотитель вам, правда, дал император?

– Не совсем, – не стал пояснять он, а я остереглась уточнить.

Интересно сколько прошло времени? Минута? Час? Несколько секунд? Вряд ли много, а казалось, что мы уже несколько часов стоим и смотрим на хаос вокруг. Неужели Оллэйстара не вывести из равновесия даже покушением? Это ведь покушение? Или нормально, когда поглотители, вместо того чтобы защищать, пытаются тебя убить?

Ещё шаг, к самой границе сферы, и Оллэйстар едва заметно шевельнул пальцами, развеивая заклинание.

Лаборатории больше не было.

Столов и дивана тоже. Покорёженные остовы стеллажей валялись по всему помещению, стены которого превратились в полотна безумного поджигателя. Тяжёлый, наполненный взвесью и гарью, воздух жёсткой щёткой скрёб горло. Я закашлялась, выходя из-под взгляда Оллэйстара и осматривая то, что ещё узнавалось.

Перевёрнутая вверх дном шкатулка лежала в нескольких локтях от нас, ещё ближе оказалась изогнутая металлическая труба с острым обломанным краем. И представлять, что стало бы, не останови её сфера Оллэйстара, я не собиралась. Как и трогать руками «артефакт с неизвестными свойствами», на котором не появилось и царапины.

– Почему сюда все ещё никто не пришёл?

– Потому что эти лаборатории не отслеживаются, в них не бывает бестолковых студентов. – Я повернулась и увидела, как Оллэйстар носком ботинка отодвинул обломок стеллажа и присел, высматривая что-то в груде теперь уже мусора.

Любопытство задавило скромность в зародыше. Несколько шагов отделяли меня от Оллэйстара, вот только стоило подойти ближе, и я содрогнулась. Хорошо различимый среди обрывков бумаги и куч трухи, целый и невредимый, на обугленном полу вполне себе мирно лежал кроваво-красный поглотитель.

Тот самый, что едва нас не убил.

– Его перенастроили, – задумчиво отозвался Оллэйстар, каким-то куском металла переворачивая редкий артефакт.

– Зачем? – Он взглянул на меня снизу вверх, заставив поёжиться от выражения зелёных глаз.

– Случайно, – нехорошо усмехнулся Оллэйстар.

Ну да, ну да. Пусть я оказалась временно полезной империи, но не перестала от этого быть простой студенткой. Той самой, которой ни к чему лезть в государственные тайны, что показывали сейчас и его тон, и взгляд.

– Конечно, случайно, – вежливая улыбка всегда мне шла. – Шкатулка лежит вон там.

Я махнула рукой в нужном направлении и стала внимательно изучать стену. Стена была не против. Ректор был не против и отправился в указанную сторону. Я тем более не противилась, задумчивым взглядом скользя по тёмным следам гари, которые красочно разрисовали необработанные камни.

Перенастроили.

Вот только кто? И где Оллэйстар на самом деле взял поглотитель? И кто хочет его убить? Вопросы без ответов заставляли мысли нервно почёсывать голову изнутри. У меня нет фактов, чтобы строить предположения и, всё же я не могла об этом не думать. Беспокойство проявилось тёмным огненным лепестком, который прокатился от запястья до локтя.

Прекрасно. То есть я перестала ощущать стихийное пламя в груди не потому, что оно исчезло, а потому, что предупреждения закончились? Замечательные новости, просто великолепные.

Злость поднялась, словно из ниоткуда, и я предпочла думать о поглотителе.

Легче всего сменить вектор заклинания с защиты на разрушение удалось бы создателю, Гарригану Оттельбергу, но зачем ему? Две академии. Два ректора и никаких конфликтных интересов. Наверное. Потому что во всей империи не найти репутации хуже, чем у Академии неконтролируемой магии, в то время как нашу любят и уважают.

Скрежет отвлёк от раздумий – Оллэйстар подхватил заклинанием шкатулку, поднял её в воздух и задел прислонённую к стене полку. Почти нетронутую взрывом, словно ожидающую когда её прикрепят к нужному стеллажу.

Вот только никто из нас не ожидал, что поглотитель подкинет ещё один, последний, сюрприз.

И всё, что я успела – заметить тёмный, с едва различимым оттенком красного, луч.

Горело всё.

Кожа, горло, лёгкие, да даже глаза под закрытыми веками. В то же время сознание словно заморозили – мысли никак не могли пробиться сквозь толстый слой льда. Кроме одной.

Как же больно дышать!