Онюшка

Вдруг вскочила Ольга, рот ладонью зажала и во двор выбежала. Стошнило ее. Отдышалась, вернулась в избу:

– Онюшка, давай отложим шитво, нехорошо мне, видно, съела чего-то.

А дочка головой покачала.

– Маманя, у тебя в животе клубочек мерцает живой. Как у Зорьки нашей, когда она теленочка ждала.

Обмерла Ольга, а потом радостью озарило: подтвердила дочка то, во что сама поверить боялась. Затяжелела она опять, наконец.

Беременность на этот раз протекала трудно. Середина её на жаркие летние месяцы пришлась. Ольге было плохо, голова кружилась, ноги отекали, низ живота постоянно ныл. Свекровь хоть и ворчала, но всё же оберегала невестку от тяжелой работы. Оставила ей только домашние дела: тесто замесить, корову подоить. А уж в огороде Маланья сама справлялась, да и Онюшка была бабушке в помощь.

Вечером перед сном Иван прижимался ухом к уже заметному животу жены, слушал, как толкается ребенок изнутри, улыбался:

– Парень, должно. Вон как пинает. Наследника родишь, Зимина.

Ольга вздыхала:

– Скорей бы уж, тяжело мне, устала я.

А Онюшка слушала и обижалась:

–А я не ваша, что ли? Не Зимина? Ты, папаня сам говорил, что я вся в тебя пошла характером.

– Да наша, наша, – смеялся отец. – Только ты замуж упорхнешь и мужнину фамилию примешь. А сынок-то продолжателем рода будет.