Выдумщики: новогодние приключения

С того места, где стояли друзья, был виден обеденный стол со стульями. Коля рассмотрел самодельные подсвечники, а ещё увидел украшения из осенних листьев, висевшие под потолком. На стуле спал пушистый трёхцветный кот. На тумбочке стоял ящик, полный всяких самодельных вещиц: вязаных игрушек, шарфов, собачек и сов, сделанных из фетра. У окон, занавешенных белыми тюлями с золотыми звёздочками, висел портрет пожилой, но очень доброй и жизнерадостной на вид женщины, которая обнимала нескольких молодых людей в причудливых головных уборах. А рядом с ней среди всех молодых людей в причудливых головных уборах стоял…

– Тот человек, что спас Марианну и тебя в школе! – воскликнул Моросик.

А ведь Коля знал, что это необыкновенный человек, и теперь он в этом убедился сам, рассматривая издалека портрет обнимающихся людей в цилиндрах и шляпах.

– Лютенция Кареглаз и её волшебники, – произнесла Лариса.

– Что? – не понял Коля.

– На портрете написано: «Лютенция Кареглаз и её волшебники», – пояснила Лариса.

При слове «волшебники» она просияла.

Входная дверь начала открываться, и друзья, испугавшись, машинально шагнули в сторону резной деревянной лестницы, которая как раз находилась слева от них, и спрятались за ней. Лариса была этим недовольна, но спорить пока не стала: всё-таки они находились в доме, в который попали без разрешения, и они не знали толком, что за люди здесь живут.

– …Проходи, дорогой.

Хозяйка – та самая улыбчивая пожилая женщина с портрета – зашла в дом вместе с молодым человеком, которого друзья, разумеется, раньше никогда не видели. Как ни странно, и хозяйка, и её гость были в одежде для сна, и, похоже, их это ничуть не смущало.

– Очень рада тебя снова увидеть, Амадеус, – сказала Лютенция Кареглаз своему гостю. – Проходи, располагайся, а я пока налью тебе кружку горячего какао.

Лютенция положила принесённую гостем коробку шоколадных конфет на стол, а сама занялась чайником. Амадеус с улыбкой ходил по комнате, рассматривая фотографии на стенах. Подойди он чуть поближе – обязательно увидел бы четверых ребят, которые, затаив дыхание, сидели, спрятавшись за лестницей.

– И я вас тоже очень рад видеть, тетя Лютя.

– Спасибо. Но прошу не называть меня тётей Лютей, дорогой, – мягко поправила его Лютенция.

Амадеус смущённо улыбнулся.

– Простите. Вы – моя любимая няня. И единственная, кстати, кто сумел справиться со мной и не уйти на следующий же день. Ох, я был проказником.

– Я сидела с тобой всего одно лето, когда тебе было…

– Девять лет.

– Девять лет, – одновременно с ним произнесла Лютенция. – Ты был весь в очаровательных веснушках, но почему-то их очень стеснялся и тайком таскал у матери пудру. Я говорила, что стесняться не стоит, ведь веснушки – это просто чудесно. Но один раз застукала тебя, когда ты пытался их закрасить зелёнкой.

Амадеус повернулся к ней с ослепительной улыбкой.

– Вы всё помните.

– Конечно, – бодро подхватила Лютенция, разливая какао по чашкам. – Я помню каждого своего подопечного, милый. Ты по делам в Волшебной стране или заехал проведать друзей?

«В Волшебной стране», – мысленно повторил Коля и почувствовал, что сердце забилось быстрее.

– Заглянул посмотреть, как идёт подготовка к зимним праздникам, – Амадеус уселся за стол и принял чашку какао из рук своей бывшей няни. – Спасибо. Ну, и вас, конечно, очень хотелось увидеть. Я же знаю, что вы постоянно живёте здесь.

Он тепло улыбнулся хозяйке.

– Как у вас дела?

– Всё хорошо, – Лютенция улыбнулась. – Я перестала работать няней, но по-прежнему остаюсь феей. И бабушкой. Вот жду, когда ко мне сюда приедут внучки на зимние каникулы. Ищу новые рецепты и новые схемы для вышивания: нужно всем приготовить по торту и смастерить по игрушке или связать что-нибудь тёплое. И, конечно, надо уже потихоньку украшать дом к зимним праздникам…

– В ваших простых рассуждениях, Лютенция, мне видится мудрость, которую может понять не каждый, – медленно произнёс её гость, ставя чашку на блюдечко и рассматривая дом. – А чем вы теперь занимаетесь как фея?

– Как и все феи, дорогой. Присматриваю за волшебниками.

Амадеус с улыбкой указал на портрет на стене.

– Это вот они? – спросил он.

– Да. Карлош Плюш, Бирмингем Тадеуш Карнавальский, Лея Мелодия и Леопольд Разумовский.

Коля, тихо сидящий за лестницей и с замиранием сердца слушающий эту беседу, не запомнил эти диковинные имена и не понял даже, где чья фамилия. Феи, волшебники… Голова кружилась от новых волнующих сведений. Он посмотрел на своих друзей: Лариса и Марианна сидели впереди него в обнимку, поэтому их лиц он не видел. А сидящий рядом с ним и крепко держащий его за плечо Моросик приподнимал брови всё выше и выше после каждой фразы феи и её гостя.

– Ох, тут у нас такое происходит. Мы же нашли наших выдумщиков! – рассказывала Лютенция. – Правда, они сами, без нашей помощи, переместились в Волшебную страну. Мы даже не успели с ними поговорить. Они выдумали лифт и уехали на нём.

– Да что вы, – ахнул Амадеус. – Я и не думал, что выдумщики способны на такие чудеса.

– Что ты, дорогой. Они способны на многое.

Моросик сжал плечо Коли сильнее.

– Карлош и Бирмингем, конечно, помчались их искать. Лея, к сожалению, сейчас в отъезде. А Леопольд, он… в общем… он пока занят, – рассказала Лютенция о делах всех своих волшебников. – Ну, а я тут же позвонила сыщику Феладиуму Скорнелли. Правда, он не особо обрадовался: я звоню ему уже третий раз за эту неделю. У меня недавно пропадала кастрюля с макаронами, и я никак не могла её найти…

В дверь позвонили.

– Здравствуйте, госпожа Кареглаз, – произнёс седоволосый мужчина, стоящий на пороге. – Что же у вас случилось на этот раз?

Это был пожилой человек с такими же серебристыми, как и его волосы, усами и в круглых очках. Как и все здесь, гость был в одежде для сна: на нём была пижама чёрного цвета и чёрный халат, а на штанинах можно было разглядеть вышитые узоры – перья.

Сыщик внимательно смотрел на хозяйку дома. Во всём его облике угадывались спокойствие, серьёзность, галантность и какое-то внутреннее благородство. Речь этого человека была медленной и размеренной, а голос – красивым.

– У нас пропали выдумщики, господин Скорнелли, – выпалила Лютенция. – То есть они не пропали конкретно у нас, так как мы ещё с ними не успели поговорить. То есть мы не знаем, где они сейчас находятся…

– Всё ясно, – ответил сыщик Феладиум Скорнелли.

Лариса, сидящая под лестницей перед Моросиком и Колей, обернулась и вопросительно посмотрела на них. «Может быть, выйдем?» – читалось в её нетерпеливом взгляде. Однако Моросик отрицательно покачал головой. И Коля был пока с ним согласен: в конце концов, они оказались здесь без разрешения, и не могли точно сказать, их ли ищут и с какими целями.

В дверь опять позвонили. На этот раз на пороге была молодая женщина в чёрной шляпе и голубом шёлковом халате с чёрным поясом. В руках у неё была дорожная сумка – вместе всё это смотрелось, конечно, странно. Коля до этого в жизни не видел людей, которые стояли бы на пороге в пижаме, со шляпой на голове и с дорожной сумкой в руках.

– Здравствуйте, госпожа Лютенция, – произнесла женщина.

Голос её был довольно строгим, как и весь её вид.

– Лея! – обрадовалась хозяйка дома и кинулась обнимать женщину. – Проходи, дорогая. Господа, это Лея Мелодия. Кто её не знает – она волшебница.

Волшебница и фея прошли на кухню. Феладиум, сидя за столом, листал свой блокнот, а Амадеус рассматривал сувениры на полках – он явно был смущён и чувствовал, что пришёл не вовремя.