Алана

В меня нельзя не влюбиться! Я же воплощение идеала!

Она перечитывала сообщенье снова и снова и наконец, удалила.

Не, буду отвечать, – решила она.

Но через час пришло второе смс.

«Через три дня я уезжаю. Ты со мной? Виктор остыл к тебе. Мы с ним это обсуждали, как друзья. Когда последний раз у вас был секс? Я знаю точно – месяц назад. У него уже другая. Оформляй развод и поехали. Мы с тобой обвенчаемся в Иерусалиме.

Все фирмы, недвижимость, включая дом в котором вы живёте, Виктор перед браком переоформил на дочь. У него ничего нет! Он только её доверенное лицо. Поэтому он не заключал с тобой брачный договор. Виктор не дурак.

Он акула бизнеса. Поехали! Ты достойна большего – настоящей любви, и своих детей!»

Алана читала и к концу письма практически ничего уже не видела.

«Старый урод! Он обманул меня! Это всё его хитро – мудрая доча надоумила. Поэтому он так переживает за зятя. Бог ему всё вернёт! Я трачу свою молодость на козла! И останусь ни с чем!

С психу она швырнула свои телефон об стену, и он разлетелся в дребезги».

Она сняла сим карту, быстро нашла в тумбочке старый телефон и вставила в него.

За секунду она написала Руслану:

– Ты такой же козёл! Я никого не хочу! Я тебе не верю!

В ответ последовало так же быстро:

– Твоё право! Ничего другого я не ожидал! Этих слов я тебе никогда не прощу! Я улетаю завтра, больше меня здесь ничего не держит! Жаль, я был уверен, что нашёл своё счастье, свою любовь!

Но так не бывает! Так не может быть! Бог мне дал всё, но лишил меня самого главного! Любви!

Я один в этом мире! Бог забрал моих родителей и теперь тебя!»

Алана билась в истерике два часа. Она швыряла и кидала всё вокруг. Переломав, всё в комнате, без сожаленья она пошла на кухню. На шум сбежалась вся прислуга.

На вопросы она лишь кричала:

– Не ваше дело!

Устав всё крушить, а оказалось, это не так просто.

Алана присела и заметила, что поранила руки в кровь. Ей стало себя невероятно жалко.

Хотелось самой себе расцеловать эти нежные ручки. Но больше ей хотелось прибить это козла Виктора.

Она успокоилась, привела себя в порядок и поехала на работу к Виктору Викторовичу.

По дороге она немного успокоилась и решила себя держать в руках.

Но, не увидев секретаршу на ресепшене, а обнаружив это юное создание на коленях Виктора, она была готова его придушить.

Нет, она не любила его никогда. Нет – это была не ревность. Это была обида за себя.

За себя любимую! За себя красивую! За себя умную, но как оказалось большую дурру!

– Я развожусь! – прокричала Алана, что было сил.

Секретарша выскочила из кабинета и убежала.

Виктор был совершенно спокоен и не показывал никаких эмоций. Казалось ему всё равно.

– Твои условия, дорогая. Чего ты хочешь?

Алана разозлилась ещё больше. Он даже не пытался оправдаться, уговорить, остановить.

– Я вижу тебе всё равно? – сказала она уже ровным тоном, сковав свой гнев внутри.

– Это твоё право! – ответил Виктор.

Алана сразу сообразила. Так как Виктор думает, что она не в курсе того, что всё оформлено на дочь ещё до брака. И Алана по закону не получит ничего. Женщина решила подыграть, но получить как можно больше.

– Я хочу твою пятикомнатную квартиру с видом на Кремль. Естественно машину, кстати, мою, ты мне сам её подарил и пятнадцать миллионов рублей. Я же должна на что-то жить пока определюсь.

Ты понимаешь, что я веду себя очень красиво. Это минимум того на, что я могу претендовать.

За этот год ты увеличил свой капитал вдвое. Но, я поступлю красиво. Не так по – свински, как ты.

Я разочарована. Я убита. Раздавлена! Как ты мог променять меня на эту безликую мочалку?

Виктор был спокоен как удав. Это ещё больше злило Алану. Ей очень хотелось зарядить одной из статуэток, красующихся на столе в его голову. Так, чтобы он тоже ощутил боль. Такую как испытывает она. Боль и ненависть.

Казалось, мужчина задумался.

Алана боялась, что Виктор признается в своём коварстве, скажет, что всё принадлежит его дочери и откажет в выплате и квартире.

Она стала сдержаннее и даже присела.

Виктор посмотрел ей в глаза и протянул.

– Хорошо. Я согласен. Дорогая, и так собирался с тобой разводиться. Ты не дала мне главного – любви.

Заявления в загс уже подано. Юристы давно оформили документы. Не знал, как тебе это сказать, чтобы ты не устроила скандал.

Сейчас договорюсь, чтобы они вписали твои условия, всё подпишем и ты свободна.

Алана потеряла дар речи. До этого момента, до этого ужасного дня ей казалось,

Что всё хорошо, всё нормально. И тут такое!