Его высочество Маркиз. Книга 2
– Вот это да! Надо бы взглянуть!
Тем временем день клонился к своему завершению, колбасное дерево активно цвело, а за стенкой Эльвира репетировала какой-то очередной текст, видимо, к завтрашнему выступлению. Наконец, к вечеру актриса вышла из своей комнаты, но лишь для того, чтобы сделать себе небольшой бутерброд с сыром, и снова закрылась в спальне. И ни одного слова. Кот занервничал – как-то неприятно, когда на тебя дуются.
Последующий день также не принес изменений. Единственной новостью было то, что Лиля в Питере, а Ксюша в больнице. Этого известия Маркиз явно не ожидал.
– Ничего серьезного, ангина, – обронила Эльвира и вновь исчезла из поля зрения кота.
«Ладно, как-нибудь забегу, проведаю, – подумал Маркиз, – но сначала в театр! Премьера, как-никак!»
Эльвира Бергер заметно волновалась. Вот уже три года она выходила на сцену и сыграла по меньшей мере в десятке спектаклей, но каждый раз – как будто впервые. А сегодня их театр и вовсе давал премьеру, которую еще неизвестно как воспримут зрители и дотошные критики. К тому же в этом спектакле Эльвире досталась главная роль, и, несомненно, за ее игрой будут пристально наблюдать. Девушка в длинном старинном платье графини стояла в своей гримерке и оценивала только что нанесенный грим. Вроде, все в порядке, и созданный ею образ полностью соответствует персонажу.
Наконец, раздались знакомые слова: «Эльвира, твой выход», и девушка устремилась на сцену. На секунду она замерла и осторожно выглянула из-за занавесей в зал. От сердца отлегло – полный зал. Как и любой артист, Эльвира всегда волновалась, будет ли публика на спектаклях. А если будет, то как воспримет ее работу… Для творческих людей подобные метания могут стоить немалых нервов, но ничего уж тут не поделаешь – талант – дар непростой. Последние томительные минуты ожидания, и девушка очутилась на сцене. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы она успокоилась и вошла в роль. Надрывный монолог графини, который Эльвира репетировала не один день, прозвучал так искренне, что многие дамы в зале поднесли к глазам платочки. Но вскоре спокойствие и размеренность действа были нарушены.
В самом первом ряду партера сидел один весьма беспокойный зритель, который более чем эмоционально реагировал на каждое движение артистов на сцене. Да и вид его был весьма необычен: несмотря на жаркую погоду господин с головы до ног облачился во все черное, в руках кожаные перчатки и трость, а голову венчал глубоко надвинутый высокий цилиндр. Головной убор явно мешал другим людям, но на все просьбы его снять, мужчина никак не реагировал, а лишь отрицательно мотал головой.
Наконец, зрители вынуждены были смириться с этим неудобством, но тут неугомонный посетитель снова заявил о себе. Когда перед публикой развернулась сцена дуэли на шпагах, господин в первом ряду так переживал за главного героя, что аж подпрыгивал на месте и воодушевленно топал ногами.
– Бей мерзавца! – ничуть не стесняясь, во весь голос вопил он, а соседи по зрительному залу лишь хватались за головы, недоумевая, как можно вести себя столь бесцеремонно и невоспитанно в публичном месте, тем более – в храме искусства. Актеры и сами поневоле отвлекались на шумного господина, и лишь вздыхали – за все время выступлений им впервые пришлось столкнуться с подобным поведением.
– Еще одна выходка, и зови охрану, – прошептал один из актеров сидевшему за кулисами администратору.
Тот кивнул, но даже появление двух бугаев-охранников не подействовало на буйного зрителя. Ничуть не смущаясь, мужчина огрел одного охранника тростью, а второму что-то шепнул на ухо, после чего служителей порядка как ветром сдуло. Тут же по залу прокатился слух, что в первом ряду сидит самый настоящий криминальный авторитет, раз даже бравые охранники театра побоялись с ним связываться. После этого соседи загадочного господина с опаской отодвинулись, а некоторые и вовсе предпочли покинуть спектакль – никогда не знаешь, чего можно ожидать от подобного рода типов.
Актеры, так же, как и зрители, в недоумении переглядывались, но, тем не менее, продолжали действо. На некоторое время господин в первом ряду угомонился, и все присутствующие облегченно вздохнули, надеясь, что до конца спектакля ничто не нарушит спокойствия. Но не тут-то было: когда по сюжету на главную героиню в исполнении Эльвиры напал вооруженный ножом разбойник, господин снова активизировался. Не успел мнимый злодей накинуться на благородную графиню, как карлик в цилиндре соскочил со своего места и подлетел к сцене.
– А ну убери руки, негодяй! – заголосил он и со всей силы стукнул своей тростью ни в чем не повинного актера.
Этого уже никто не мог стерпеть. Разбойник не остался в долгу и двинул господину в глаз, зрители повскакивали со своих мест и бросились на помощь. В итоге завязалась драка, и спектакль был окончательно сорван. Эльвира утирала выступившие слезы, а ее коллеги по цеху, забыв обо всем на свете, воодушевленно мутузили господина в черном, зрителей и друг друга. Не в силах больше смотреть на это безобразие, девушка развернулась и убежала в гримерку.
– Господи, ну что за люди! – всхлипывала она, отчаянно размазывая грим по лицу. – Свиньи просто! Никакого уважения к искусству!
Через некоторое время в дверь неожиданно постучали. Эльвира обернулась и застыла от ужаса: на пороге возник тот самый господин в черном цилиндре, только что благополучно сорвавший ее спектакль.
– Да как вы смеете! – взорвалась актриса и чуть ли не сама набросилась с кулаками на виновника всех ее сегодняшних бед.
Но тут господин снял с себя цилиндр, и Эльвира обомлела. Прямо перед ней стоял никто иной, как Маркиз собственной персоной, правда, закутанный в черное одеяние и на двух ходулях, видимо, позаимствованных в театральном реквизите. В слабо освещенном зрительном зале он вполне мог сойти за человека, за которого, его, собственно, все и приняли.
– Не может быть! – от пережитых потрясений Эльвира схватилась за сердце и плюхнулась на ближайший стул.
– Прошу прощения, мадам, – отозвался кот и галантно протянул девушке небольшой сверток. – Я не мог допустить, чтобы вас убили.
Эта фраза была сказана с самым что ни на есть серьезным выражением морды, и Эльвира, одновременно смеясь и плача от комичности ситуации, развернула хрустящую фольгу. Тут ее глаза в очередной раз полезли на лоб: на коленях лежало ничто иное, как батон колбасы.
– Свеженькая, – невозмутимо сообщил Маркиз, – только созрела!
Эльвира не выдержала и крепко обняла ведьминского кота. Все обиды вмиг улетучились, девушка простила и погибшие розы, и сорванный спектакль: уж она-то знала, какой, по мнению кота, ценный подарок ей только что преподнес господин в черном цилиндре.
Глава 2
Палата №13
Вставать и идти на процедуры не хотелось. Ксюша нежилась в кровати и сознательно игнорировала зашедшую в палату медсестру. Куда легче притвориться крепко спящей, чем ни свет, ни заря тащиться по холодному темному коридору в другой корпус. Кроме того, девочка искренне недоумевала – зачем все эти процедуры вообще нужны: чувствовала она себя отлично, ничего не болело, но врачи упорно тянули с выпиской. А Ксюше позарез нужно было как можно скорее покинуть больничные стены, ведь не сегодня-завтра в жизни ее сестры Лили должно было случиться важное событие – кастинг на участие в конкурсе красоты. Настроение девочки было хуже некуда, но все просьбы о скорейшей выписке врачи пропускали мимо ушей, заявляя, что всему свое время, а вот как раз этого времени у Ксюши и не было. Как, впрочем, и мамы. Она как обычно занималась очередным журналистским расследованием и была очень далеко от дома. Девочка уже почти привыкла, что мама может отсутствовать по полтора-два месяца, но порой от одиночества сердце так защемит – хоть вой! Пожалуй, единственным утешением стало общение с двоюродной сестрой Лилей. До недавнего времени сестры общались крайне редко, да и то все их встречи сводились к пособничеству каким-нибудь Лилиным авантюрам.
Однако после приключений в Индии девочки сблизились и стали понимать друг друга куда лучше. Лиля заражала своей неуемной энергетикой, а рассудительная Ксюша была всегда готова охладить излишний пыл сестры и дать разумный совет. Но поскольку девочки жили в разных городах, то, как правило, общались по телефону либо по скайпу. И вот уже длительное время их разговоры начинались с докладов о продвижении Лили к своей мечте. После знакомства с Эльвирой Бергер, актрисой, живущей этажом выше Ксюши, Лиля загорелась идеей если не пойти по ее стопам, то, во всяком случае, попробовать себя на творческом поприще, например, на конкурсе красоты. Природа и правда одарила девушку эффектной внешностью, и Лиля, раз за разом глядя на модные показы, осознавала: ее место – там! Однако старшее поколение думало иначе.
«Молодая – перебесится», – твердил отец и настаивал, чтобы дочь перестала наконец грезить обо всякой ерунде и задумалась о нормальной профессии, скажем, юриста или бухгалтера. Мама, хоть и не воспринимала Лилино увлечение в штыки, тоже настаивала на приличном образовании. Правда, ее мысли касаемо учебы текли в несколько другом направлении. «Вот поступишь в институт, встретишь хорошего парня, а там и до свадьбы недалеко! Поверь своей матушке, главное предназначение любой девушки – крепкая семья и здоровые дети». Лиля фыркала и, несмотря на немалое количество поклонников, о замужестве не задумывалась. Как, впрочем, и о приличном в понятии ее родителей образовании. Ей хотелось блистать, очаровывать, сводить с ума. И заниматься не тем, что кому-то там нужно, а тем, к чему лежит душа. Далеко не каждый подросток осмелится перечить родителям, но упертой Лиле все ни по чем!
«Я стану моделью», – твердила она и с нетерпением ждала окончания опостылевшей школы. Еще каких-то несколько недель до последнего звонка, и все – родители больше не указ, и от своей мечты она не откажется ни за какие коврижки! Поэтому втайне от мамы, а тем более, от отца, Лиля бегала на мелкие кастинги. Однако те больше напоминали художественную самодеятельность, чем серьезные мероприятия, способные в корне изменить Лилину судьбу. И вот, наконец, в жизни девушки мелькнула птица удачи – совершенно случайно Лиля узнала, что в Москве в начале лета будет проходить крупнейший кастинг на конкурс красоты, победительница которого поедет представлять Россию на международном соревновании. О большей удаче Лиля и мечтать не смела, поэтому задалась целью во что бы то ни стало прорваться в столицу на конкурс. Единственным человеком, которого девушка посвятила в свои планы, была Ксюша. Она от лица своей сестрицы бегала по всей Москве, общалась с администраторами и просто ответственными лицами, и, в конце концов, гордо сообщила Лиле, где и когда состоится конкурс всей ее жизни. И надо было такому случиться, что в самый ответственный момент, когда все уже было на мази, и Лиля даже купила билет на поезд до Москвы, Ксения загремела в больницу. Через два дня конкурс, а врачи как назло в один голос твердят, что еще минимум дня три их пациентка проведет на больничной койке. Девочка всю голову сломала, как бы вырваться на свободу, но, увы, побег был слишком рискованным мероприятием. И как она не скрывалась от больничного персонала, все равно была выведена на чистую воду.
– Грачева! – не слишком церемонясь, медсестра сдернула со свернувшейся клубочком Ксюши одеяло. – Тебе отдельное приглашение требуется? А ну бегом в процедурную!
Девочка тяжело вздохнула и, нащупав тапочки, с недовольством вылезла из теплой кровати. Тяжело переставляя ноги, она доползла до двери палаты, потянула за ручку и в то же мгновение с размаху рухнула на пол. Ксюшины подруги по палате тотчас бросились на помощь.
– Опять эти несносные пацаны! – завизжали они.
Прямо у входа в палату валялась шкурка банана – неудивительно, что Ксюша не удержала равновесия. В подтверждение этих слов до ушей девочек донесся приглушенный хохот – видимо, хитрецы прятались где-то рядом и наблюдали за результатом своей шалости.
– Не хватало еще в травматологию угодить, – пробурчала Ксюша, потирая болевшую коленку.
– Может, врача позвать? – предложили соседки по палате.
– Не, сейчас какой-нибудь ренген назначат, и все – плакала свобода!
Настроение упало ниже плинтуса. Уже две недели жизни потрачены впустую, на все эти анализы и уколы, а тут новая неприятность! От своего бессилия Ксюша чуть было не разрыдалась. Ну почему все так?! Неужели никому на всем белом свете нет дела до ее интересов, а все только и думают, как вставить палки в колеса!
Но Ксюша напрасно винила судьбу. Помощь уже спешила к ней и, как всегда, самым неожиданным образом. После утреннего инцидента девочка обиделась на весь свет и наотрез отказалась выходить из палаты, даже сообщение о том, что к ней приходила Эльвира, нисколько не утешило страдалицу. Соседки по палате рассказали актрисе о неудачной шутке мальчишек и о понуром настроении Ксюши, поэтому актрисе ничего не оставалось, как пожелать скорейшего выздоровления и попросить медсестер передать девочке целую сумку с фруктами.
Принимавшая посылки сестра лишь крякнула, с трудом водружая объемистый пакет на предназначавшийся для этого столик.
– Куда так много, – удивилась она, – неужели ребенок все это съест?!
– Ничего, – улыбнулась Эльвира, – не пропадет, сама не одолеет, так девчат в палате угостит.
Девушка старалась как могла поддержать и приободрить Ксюшу в столь непростой период ее жизни. Выросшая без отца, актриса знала, как сильно неокрепшая детская психика нуждается во внимании со стороны взрослых. Однако такая забота пришлась не по душе персоналу больницы: вдвоем взявшись за пакет, медсестры заковыляли на четвертый этаж больницы, поскольку лифт, как обычно, был сломан.
В палате №13 было непривычно тихо. Все девочки отправились в игровую комнату, одной только Ксюше, у которой отчаянно ныла нога, было не до развлечений. Внезапно дверь распахнулась, и появившиеся на пороге медсестры небрежно шваркнули пакет на прикроватный столик пациентки.
– Ну, Грачева, принимай, только учти, в следующий раз сама пойдешь за своими фруктами!
Не взглянув на пакет, Ксюша угрюмо кивнула. Медсестры хлопнули дверью и оставили девочку в одиночестве. Время шло, Ксюша грустила, и провизия от Эльвиры ее нисколько не интересовала.
Однако вскоре стало происходить нечто странное: пакет неожиданно зашевелился, покачнулся и, не удержавшись на столике, с грохотом рухнул на пол. По всей палате рассыпались аппетитно пахнущие мандарины и яблоки. Охнув, Ксюша забыла о ноющей ноге и бросилась собирать разлетевшиеся по всем углам фрукты. Внезапно девочка застыла, не веря своим глазам – из пакета высунулась черная мохнатая лапа.
– Не может быть! – пораженная своей догадкой, прошептала она. – Маркиз!
И точно, через секунду из пакета выбрался слегка помятый, но совершенно невредимый ведьминский кот.
– Здорово! – как ни в чем не бывало буркнул он, будто путешествие в продуктовых пакетах было самым обыкновенным делом.
На лице девочки расцвела улыбка, и Ксюша мигом сгребла гостя в охапку.
– Как же я соскучилась! Просто не верится, что ты – это ты! Как же ты сюда попал, и вообще, что опять делаешь в городе, в очередной раз повздорил с Ягусей?
От десятка вопросов у Маркиза зазвенело в ушах.
– Так, спокойно! Вот решил тебя проведать, и потом, разве есть хоть что-то на свете, что может помешать ведьминскому коту делать то, что ему вздумается?
– Разумеется, нет. Просто… ты появился так неожиданно!
– Я, деточка, всегда появляюсь неожиданно. Ладно, теперь к делу, – заявил Маркиз и выразительно пнул лапой лежавший около него апельсин. – Есть тут что-нибудь еще кроме этой травы?
Ксюша была несколько обескуражена, признаться, она уже отвыкла от нескромного аппетита ведьминского кота.
– Ну… есть кефир, на завтрак давали…
Однако животное не оценило подношение: обезжиренный больничный кефир пришелся ему явно не по вкусу.
– Кислятина! Да разве можно это пить?!!
Ксюша смущенно пожала плечами.
– Маркизик, прости, но больше ничего съестного у меня нет.
– Найдем! – отрезал обжора, – где кухня?
Сердце Ксюши ушло в пятки. Зная нрав Маркиза, девочка даже боялась себе представить, во что может превратиться больничное отделение с появлением в нем ведьминского кота.
– Подожди! Скоро обед, я непременно что-нибудь для тебя раздобуду!
Впервые за время своего пребывания в больнице Ксюша взяла полный обед и даже попросила добавки. Повариха сначала несколько удивилась, а потом расплылась в улыбке.
– Раз аппетит появился, значит, на поправку пошла! Кушай, деточка, на здоровье!
Ксюша кивнула и незаметно опустила в карман своего халатика еще одну котлетку и кусок сыра. Макароны привереда бы не оценил, а вот мясо – совсем другое дело, поэтому довольная собой девочка поспешила обратно. Поскольку в палате №13 кроме Ксюши находились еще две пациентки, было принято решение спрятать Маркиза под кроватью. Ксюша спала у стенки, поэтому надеялась хотя бы на время скрыть присутствие кота от других обитателей палаты. Однако это оказалось весьма непросто: проглотив принесенную котлетку, Маркиз заявил, что в ней мясом даже не пахнет и такой дрянью он питаться не намерен.
– Ну хоть немного посиди спокойно, – уговаривала его Ксюша, то и дело с опаской оглядываясь на дверь, – если тебя найдут, нам конец!
Кот недовольно фырчал, но некоторое время в палате было относительно спокойно. После тихого часа Ксюша и две ее соседки отправились на очередные процедуры. Уходя девочка строго-настрого запретила Маркизу высовываться из-под кровати – в целях собственной же безопасности.
– Не боись, – зыркнули желтые глаза, – разберемся.
Несмотря на это Ксюша ушла с неспокойной душой, и, как оказалось, не зря.
Вскоре в палате появилась уборщица с ведром воды и шваброй. Женщина решила воспользоваться отсутствием пациенток и навести в палате порядок. То там, то здесь валялись фантики от конфет, заколки, крошки от съеденных в кровати булочек. Кряхтя, уборщица вооружилась мокрой тряпкой и принялась с остервенением прохаживаться ею по углам и под кроватями. Но на беду женщины под одной из них притаился Маркиз. Кот сладко дрых, когда его разбудил топот и шум.
– Кошмар!!! Еще больница называется! Да как тут выздороветь можно, если что ни минута, так очередной стресс?!
Возможно, скрепя сердце, кот и снес бы появление в палате чужого человека, но, когда мокрая тряпка прошлась по его холеным бокам, терпение лопнуло. Маркиз выпустил когти и мертвой хваткой вцепился в тряпку. Решив, что та за что-то зацепилась, уборщица полезла под кровать, и тут же была встречена разъяренным шипением. Не успела женщина и охнуть, как откуда ни возьмись возникла мохнатая лапа и острые когти впились в ее руку.
– Батюшки святы! Монстр!
– Сама ты монстр, – обиделся Маркиз, – давно ли в зеркало глядела?!
Услышав, что напугавшее ее существо еще и разговаривает, уборщица чуть было не рухнула в обморок, но собралась с силами и с такой скоростью бросилась наутек, что только пятки засверкали.
Выслушав сбивчивый рассказ о невесть откуда взявшемся монстре, дежурная медсестра лишь пожала плечами. Эта уборщица не один год работала в их больнице и ни разу не вызывала нареканий. И вдруг такое!
– Мария Семеновна, может, вам отпуск взять, – осторожно предложила медсестра, – отдохнете, отвлечетесь…
Но женщина как заведенная твердила про каких-то инопланетян, что прячутся под кроватями в палате №13.
– Да ну вас, – наконец, не вытерпела дежурная и раздраженно захлопнула рецептурный журнал. – Вы, Мария Семеновна, ужастиков пересмотрели, вот и мерещится всякая нечисть. Идите работать, и без вас дел по горло!
Как взрослые ни старались, разговор уборщицы и дежурной медсестры тут же дошел до ушей пациентов, уже изрядно приукрашенный и обросший новыми деталями и подробностями. Тут же во всем отделении начались пересуды, особенно, обрадовалась банда мальчишек, только и думавшая, что бы такое выкинуть. Подкладывать под двери девчоночьих палат шкурки от бананов было уже слишком скучно, поэтому вести об инопланетянах пришлись как раз вовремя. На следующий день сговорившиеся ребята как один повесили себе на шеи ожерелья из утащенного из закромов кухни чеснока и при виде девочек из палаты №13 делано закатывали глаза и отчаянно крестились. Игра ребят понравилась всем пациентам, кроме Ксюши. Уж она-то знала, что за монстр поселился в их палате. Еще одна неосторожная выходка, и о существовании Маркиза узнают все. А новость о говорящем коте, который еще и колдовать умеет, похлеще всяких там инопланетян и монстров вместе взятых.
– Ты что творишь! – напустилась девочка на кота. – Я умоляла сидеть тихо, кто тебя просил до полусмерти пугать уборщицу?! Теперь только и разговоры, что об инопланетянах, якобы поселившихся в нашей палате!
– А я-то тут причем? – защищался Маркиз. – Эта ненормальная сама со своей тряпкой ко мне полезла!
Ксюша лишь вздыхала и считала дни до выписки, которая, как на грех, все задерживалась.
А в соседней палате мальчишки-заговорщики сгрудились на одной кровати и проводили военный совет. Самыми активными участниками всех происходящих в отделении безобразий были трое парнишек во главе с вожаком Костяном. Как правило, он выступал мозговым центром, а троица – послушными исполнителями. Единственным жителем этой палаты, не принимающим никакого участия в бурной деятельности банды, был Глеб – обложившись приключенческими романами, этот худощавый паренек с огромными грустными глазами лишь изредка наблюдал за проделками соседей. Банда Костяна тут же прозвала его занудой и делала вид, что впритык не замечает неугодного соседа, но тому было совершенно все равно. Глеб рос в неблагополучной семье, где отец то и дело прикладывался к бутылке и становился страшным в своем беспочвенном гневе. Мальчик отчаянно защищал мать и нередко получал оплеухи и тумаки от родителя, которого мнение сына-сопляка не интересовало в принципе. Неудивительно, что этого подростка занимали куда более взрослые мысли и проблемы, чем как напугать девчонок из палаты №13 или слопать на халяву в столовой две порции обеда. А тут случай с так называемыми инопланетянами подогрел воображение банды, и мальчишки ломали головы, что бы еще такое выкинуть.
– Слушай, Костян, а может приведений завести? – предложил один из пацанов, – Девчонки точно со страха умрут!
Вожаку идея явно понравилась.
– А ты, Миха, голова! К вечеру такое представление устроим, закачаешься!
И содрав с кроватей простыни, ребята с воодушевлением принялись за реализацию своего плана.
Приближался вечер пятницы, ведь медперсонал, кроме дежурных медсестер, в предвкушении выходных торопливо собирался домой, а значит лучшего времени для очередной аферы просто не найти. С хитрющими выражениями на лицах банда Костяна подхватила под мышки что-то белое, наспех свернутое в рулон, и направилась к выходу из отделения. Там-то на лестнице они решили устроить свое представление – в конце концов, пусть и другие этажи оценят их выдумку. Для большей правдивости сорванцы утащили у сестры-хозяйки лоток с нитками, решив, что приведения-марионетки произведут куда более яркое впечатление.
И тут надо было такому случиться, что их уборщица Мария Семеновна вздумала задержаться и домыть полы, дабы в выходные в отделении были чистота и порядок. Подхватив ведро и швабру и мурлыкая себе под нос какой-то незатейливый мотивчик, женщина поднималась как раз по той самой лестнице, где должно было состояться фееричное появление привидения. Услышав шаги, мальчишки переглянулись и, лопаясь от смеха, принялись спускать свое творение в межэтажный просвет. Для пущей убедительности Колян собственноручно выкрутил освещающую лестницу лампочку. Оказавшись практически в кромешной темноте, Мария Семеновна в надежде хлопнула по выключателю, но чуда не случилось, и тогда, костеря завхоза на чем свет стоит, уборщица принялась на ощупь подниматься в отделение. И тут появилось оно! Прямо перед глазами остолбеневшей от ужаса женщины в кромешной темноте возникло нечто белое, свободно парившее в воздухе между этажами. Мало того, оно еще издавало какие-то утробные звуки и воинственно размахивало рукавами.
Уборщица приросла к полу, и лишь душераздирающий вопль оповестил отделение, что встреча с местным привидением успешно состоялась.
Хулиганы, от души дергая за веревочки, давились от хохота. На крики полумертвой от страха уборщицы выбежали пациенты и дежурные медсестры, и привидение благополучно ретировалось.
– Меняем дислокацию, – приказал Колян, и банда дружно ссыпалась с лестницы.
Еле живая от страха Мария Семеновна заявила, что немедленно напишет заявление, сил уже нет работать в таком ужасном месте. Дежурные медсестры как могли успокаивали женщину и отпаивали ее валерьянкой.
– Отдых вам нужен, Мария Семеновна, – твердили они, на что уборщица негодующе сверкала глазами.
