Трофейная жена для лорда-дракона

– Что ты сказал, парень?

– Ничего сэр. Жарко, говорю…

– Ох, верно. – Проворчал рыцарь. – Ещё немного и я сварюсь заживо в этих доспехах. Ну так о чём это я говорил? Ах да… Теперь посмотри правее турнирного знамени, там, где шатры для лекарей. Видишь рыцаря с синим щитом? На нём изображены две борющиеся куницы. Это герб Турдов-Поверов. Ух и зверюги, я тебе скажу!

– Куницы?

– Смеёшься? Отпрыски их благородного семейства, разумеется! Турды и Поверы были враждующими северными семьями, которые промышляли пушным промыслом…

Арвольд посмотрел в указанном направлении, но практически сразу перестал слушать, что говорил рыцарь. Всё внимание юноши приковал к себе другой, штандарт. Белое полотно, едва трепыхавшееся на слабом ветру. На нём чёрной краской были изображены очень знакомые очертания… издалека казалось, что один в один отметина, оставшаяся на руке лисицы.

–… они не только сменили герб, но и покончили с распрями на своей территории, потому что стали вести дела вместе. И хорошо! К моменту этого решения, в их семьях практически не осталось мужчин…

– Сэр, простите… – Арвольд обратился к нему с замиранием сердца, – а что изображено на знамени и щите рыцаря, который прямо за тем громилой… эээ… сэром Турдом-Повером?

Ремальд был явно недоволен тем, что его снова перебили, но всё же направил коня чуть ближе к шатрам и прищурился, прикрыв глаза от солнца рукой.

– Ааа… Это герб Фэррэйнов! Там драконья лапа на белом щите.

Оруженосец ошарашенно раскрыл рот и не сразу опомнился, что молча стоять с разинутым ртом это как минимум странно.

– Драконья лапа, сэр?

Ремальд недовольно поморщился.

– Дались тебе чёртовы Фэррэйны! На моём веку у них не было ни одного толкового поединщика, что о них рассказывать? Ставлю свою лошадь, что очередной сосунок Фэррэйнов выпадет из седла ещё до того, как от пыли чихнёт его лошадь!

Громко сказал рыцарь, и сам рассмеялся своей шутке.

– Расскажите, сэр! – взмолился Арвольд.

Рыцарь недовольно проворчал себе что-то под нос, но всё же ответил.

– Что рассказать? Это древний род… да только весь выродился. А когда-то правили этими землями, да…

– Фэррэйны правили? Почему же я ничего не слышал об этом?!

– Наверно потому, что ты олух и ворон считаешь, когда я тебе дело говорю!

Рассмеялся рыцарь, заставив своего оруженосца насупиться от обиды.

– Да ла-адно тебе, – он примирительно шлёпнул его по темной макушке тяжёлой ладонью в железной перчатке, – всё ты слышал. Когда Фэррэйны правили, они ещё не носили свою фамилию. Точнее сказать, до неё никому не было дела. Драконам фамилия, знаешь ли, ни к чему. Им и имени было достаточно, чтобы внушать благоговение своим подданным… и врагам. Потому что для драконов, все, кто не преклоняют колени – враги.

– Вот как… это вы про те времена… – припомнил Арвольд то, что любой мальчишка королевства слышал про эру Драконов.

– Про те. – С усмешкой передразнил его Ремальд. – Последний король-дракон, Балестиан Невезучий, умер, не оставив драконьих наследников. А когда война за его опустевший трон утихла, откуда ни возьмись вылез его пустокровый бастард, да, взяв родовое имя, под шумок отхватил бесплодные земли на востоке. Но с ним и не спорил никто особо. Скалы и песок были никому не нужны, ведь даже море в той стороне мёртвое – ни островов, ни торговых соседей. За что там воевать? Только кто ж тогда мог подумать, что в толще скал найдётся золото…

– Драконы же чуют золото, может, он знал, что делал?

– Не может. – Отрезал рыцарь, явно недовольный тем, что его снова перебили. – Как ты себе представляешь дракона, который согласился бы на меньшее, чем было положено ему по праву? Нет. Нынешние Фэррэйны – драконьи выродки, если вообще когда-либо имели к настоящим драконам какое-то отношение. Да, они толковые торговцы, неплохие переговорщики, но удивительно посредственные поединщики, в отличии от своих славных предков. Да и драконьей крови в них и с напёрсток не наберётся. Вот уже почти сто лет прошло, а среди них не родился ни один потомок древней крови. Может быть, что и не был тот, первый Фэррэйн, бастардом Балестиана. Уж наверняка пробилось бы хоть раз за столько времени драконье семя-то.

– Драконы… – едва слышно прошептал Арвольд, чувствуя, как от произнесённого вслух кровь быстрее побежала по его венам.

Неужели пятно, магическим образом появившееся на руке лисицы, имеет какое-то отношение к драконам? Что это? Какое-то драконье проклятье, которое они неведомо как активировали, спрятавшись под старой ивой?

Размышления юноши нарушил ехидный смешок сэра Ремальда.

– Что? Интересно? Ладно. Понимаю. Я по молодости тоже очень драконами интересовался. Великие воины, легендарные правители, что с их силой немудрено… Альтазар Беспощадный, Кардольф Пурпурное Пламя! Только представь, каково это – обращаться в зверюгу размером с дом и взмывать над полем брани, поливая врагов огнём… Ух!

– Это… не совсем честно, не находите?

– Что? Обращаться в зверя? – Рыцарь хрипло рассмеялся. – Да если бы и так. Дракона в человечьем обличии даже в битве десять на одного было невозможно одолеть. И магия им как рыбе летний дождик – давай ещё, не жалей! Силища… ух! Я, когда такой же дурак, как ты был, всё ждал, что вот сейчас, сейчас проснётся во мне капля драконьей крови и воспарю… Мы ж, сироты, всё в своих мечтах мним себя незаконнорождёнными принцами, да наследниками великих фамилий. Да, парень?

Арвольд опустил голову, решив промолчать. Он-то себя никогда никем не мнил, потому что сиротой стал уже в разумном возрасте и хорошо помнил и мать свою, и отца.

Когда их не стало, его забрал к себе дядя, служивший камердинером при лорде Утольфе, мелком землевладельце с юга. Там маленького шустрого мальчишку определили в конюхи, а заметив не дюжую силу и ловкость, отправили обучаться на оруженосца для младшего сына лорда.

Но назад в поместье Арвольд больше не вернулся. На одном из смотров его заметил сэр Ремальд и выкупил у Утольфа право забрать оруженосца себе.

И всё же что-то заставило Арвольда призадуматься над словами рыцаря. Неуверенно, стараясь скрыть своё волнение за праздным любопытством, оруженосец всё же задал Ремальду вопрос.

– А как бы вы поняли, что в ваших жилах течёт драконья кровь?

Рыцарь пожал плечами.

– Ну, есть много примет. Например, если ты умеешь обращаться в зверюгу размером с дом и плюёшься огнём, то ты точно дракон!

Глядя на то, как тот смеётся собственной шутке, Арвольд насупился и отвернулся. Однако, получив лёгкий тычок пальцем в затылок, был вынужден снова посмотреть на рыцаря.

– Ладно, не хмурься. Не со зла же, любя. Я, вот, например, как последний дурак, каждую ночь перед сном руку держал над свечой, прежде чем её загасить. До сих пор шрамы от ожогов на погоду чешутся…

– Зачем? – Буркнул юноша, не сумев скрыть интереса.

– Огонь огня не боится. Драконы не горят. Даже после смерти. Поэтому драконьих королей и хоронили в море в каменных гробах.

– А ещё? Есть ещё приметы?

Рыцарь хитро прищурился.

– Ты никак тоже решил поискать в своей жиденькой крови драконью?

– Нет. С чего вы взяли.

– Да ладно. Коль хочется – поищи. Расскажешь потом, как успехи. Авось найдёшь! – Сэр Ремальд поправил забрало и наклонился к оруженосцу с наигранным жаром спросив, – Сделаешь меня тогда при себе генералом, когда трон возвращать пойдёшь?

Арвольд фыркнул, глядя на хохочущего рыцаря и тоже попытался отшутиться, хоть и вышло не так умело.

– Скажите тоже… Драконы вряд ли летали там, где мои бабки с прабабками бельё стирали… Мне… мне просто интересно, сэр. Да и будет вечером, что парням у костра рассказать. Не думаю, что историей о происхождении герба Турдов-Поверов можно выторговать себе лишнюю пинту. То ли дело, если про драконов что-нибудь расскажу.